Диссертация (793539), страница 61
Текст из файла (страница 61)
Новгородцев в статье «Государство и право» (Hовгородцев П.И.Государство и право // Вопросы философии и психологии. 1904. Кн. 74. С. 397–450). См.также Тоцкий Н. Кризис в науке государственного права. СПб.: Типография «Правда», 1914.Описывая кризисную ситуацию в русском государствоведении, Н. Тоцкий отмечает: «Этоприводит нас к последнему мыслимому предположению, касательно причин, приведших ккризису догму государственного права, которое гласит, что конечной причиной его надопризнать ошибочное понятие права, положительного права или источников его (автор имеетв виду государственно-принудительное понятие права), результатом которого былнедостаточный объем материала, подлежащего догматической переработке.
Последнее всвою очередь привело к узости и односторонности выводов и положений, расходящихся сдействительными юридическими отношениями» (Тоцкий Н. Кризис в наукегосударственного права. С. 80).817 Елистратов А.И. Основные начала административного права. М., 1917. С. 144.276есть отказ от принципа законности, от принципа господства общих иабстрактных норм, как правильно заметил К.А. Архиппов818. Формализацияпонятия закона привела к открытому пренебрежению и умалению значенияобщих и абстрактных, равных для всех норм и преувеличению ролииндивидуальных актов властвования в советское время, а в постсоветскоевремя - к девальвации понятия закона. Апологет произвольного регулированияК.А. Архиппов в 1926 г.
писал: «Общая норма вовсе не является непременночем-то более важным, чем индивидуальный акт»819, и «…думать, что изданиеабстрактныхнорместьважнейшеедело,чемпринятиеконкретныхмероприятий, было бы наивностью, граничащей… с отказом от власти» 820.Последовательное проведение в жизнь формального понятия закона привело нек господству права, а к господству произвола.Особняком в системе учений о законе российских государствоведов стоятвоззрения на закон Федора Федоровича Кокошкина (1871-1918).
О Ф.Ф.Кокошкине совершенно справедливо пишет В.А. Томсинов: «В изложенииучебного курса по общему государственному праву трудно избежатьдогматизма. Кокошкину это удалось – по крайней мере, в трактовке целого рядафундаментальных вопросов государствоведения»821. Конечно же, Ф.Ф.Кокошкин не предложил самостоятельного понятия закона, но используемое имсовершенно оригинально в общей массе государствоведческой литературы.Государствовед в понимании права отталкивается от теории интересов Р.Иеринга и психологической теории А. Бирлинга: юридическая норма у него«есть общественно признанная норма, связывающая волю лица в интереседругого лица и в зависимости от осуществляющей этот интерес воли (или – чтото же – обеспечивающая возможность удовлетворения интереса лицапосредством подчинения осуществляющей этот интерес воле воли другого818 Архиппов К.А.
Закон в советском государстве. С. 31.819 Там же, с. 37.820 Там же, с. 30.821 Томсинов В.А. Федор Федорович Кокошкин (1871-1918). Биографический очерк //Кокошкин Ф.Ф. Лекции по общему государственному праву. М.: Издательство «Зерцало»,2004. С. XXVII.277лица)»822. Закон же – это веление государственной власти, устанавливающееюридическую норму 823 . Конечно, довольно трудно представить что-либовыступающее собой одновременно и велением, и признанием, при этом даженеважно, одного и того же субъекта или разных, тем не менее такая позициязаслуживает внимания, так как представляет собой попытку выйти за пределыформально-догматического метода и теории принуждения и отразить процессыдемократизации образования и действия законодательства.Законодательная власть у Ф.Ф. Кокошкина основана на общественномпризнании, признавая законодательную власть, общество тем самым косвенно(посредственно) и признает устанавливаемые ею нормы824.
В современных Ф.Ф.Кокошкину условиях именно законодательная власть являлась «нормальныморганом общественного правосознания», а главная задача конституционногостроя, по мнению Ф.Ф. Кокошкина, «заключается в такой организациизаконодательства,прикоторойономоглобысоответствоватьэтомуназначению»825.Аналогичных воззрений на роль законодательного органа как посредникамежду народным правосознанием и законом придерживался другой российскийгосударствовед начала ХХ в., Аркадий Иванович Елистратов (1872-1955):«Коренным институтом конституционного уклада, призванным к установлениюбольшейилименьшейсвязимеждуправосознаниемзаконодательным творчеством является, парламент»826граждани. А.И.
Елистратовпридерживается классической точки зрения на закон: закон есть формаправовых норм827. Задача государства трактуется в духе естественного права это правовое разграничение свободы граждан, - правопорядок, а не забота об их822 Кокошкин Ф.Ф. Лекции по общему государственному праву. С. 102.823 Там же, с. 104.824 Там же, с.
105. О прямой зависимости уровня культуры согласования интересов идемократических начал в государстве в современной литературе пишут В.Л. Кулапов и П.В.Репьева (См.: Кулапов В.Л., Репьева П.В. Культура согласования общественных интересов //Правовая культура. 2014. №1 (16). С. 32).825 Там же, с. 106.826 Елистратов А.И. Очерк государственного права (конституционное право)(издание 2-е, переработанное). М., 1915. С. 64.827 Там же, с. 61.278благосостоянии828.
Однако позиция А.И. Елистратова не лишена эклектизма. Вотличие от усмотрения личной власти, закон характеризуется общимхарактером – это «наперед для всех случаев данного рода установленноеправило»829. И как таковой закон характеризуется определенностью,устойчивостью и твердостью, что позволяет избежать страстности, личногораздражения, каприза, которым поддается решение по усмотрению правящейвласти.Вместестем,признаваясодержательныемоментызакона,государствовед отмечает, что «законы отражают в себе разумение и волюопределенной группы людей, которые, участвуя в создании этих правил,подали за них свой голос»830.
Другими словами, признает волевой характерзакона и обусловленные этим ошибки законодателя или ненужные обобщения.Закон, по А.И. Елистратову, должен быть «правильным выражениемсогласованной воли граждан» 831 . Подчеркивая несомненные достоинствазакона,А.И.Елистратовзаконодательствования,такпредостерегаетхарактерныхотдляиллюзийнеобоснованногогосударственно-правовогомировоззрения XIX - начала XX вв. Надо сказать, что А.И. Елистратов непервый, кто поднял в России проблему «законодательного романтизма»,«теневых сторон закона как господствующей формы права».
Еще К.П.Победоносцев в конце ΧΙΧ в. писал: «…Мы громоздим без числа и без мерынеобъятное здание законодательства… Строим все во имя свободы и правчеловечества, а до того уже дошло, что человеку и двинуться некуда отсплетения всех этих правил и форм, отовсюду связывающих, отовсюдуугрожающих во имя гарантий свободы… Простому человеку уже невозможнони знать закон, ни просить о защите своего права, ни обороняться от нападенияи обвинения: он попадает роковым образом в руки стряпчих, присяжныхмехаников при машине правосудия, и должен оплачивать каждый шаг свой,828 Глушаченко С.Б.
Русские юристы второй половины XIX – начала XX вв. о правахличности и правовом государстве: дис. …докт. юрид. наук. СПб., 2000. С. 348.829 Елистратов А.И. Очерк государственного права (конституционное право)(издание 2-е, переработанное). С. 61.830 Там же, с. 62.831 Там же, с. 63.279каждое движение своего дела на арене суда и расправы… А между тем,громадная сеть закона продолжает плестись и сплетаться в паутину, сжимая исовершенствуя свои клеточки» 832 . Эта проблема во всей свой полнотеразвернулась в ХХ в.Воззрения конституционалистов начала ХХ в.
– В.М. Гессена, Ф.Ф.Кокошкина, А.И. Елистратова - «демократизировали» формальное учение озаконе, введя в его понятие элемент общей воли, чему прямо содействовалапрактика формирования и развития парламентаризма в России. Абстрактнаяволя абсолютного государства была заменена на столь же абстрактную волюнарода. В целом же заслуга конституционной доктрины перед учением о законезаключается в разработке и обосновании формальных признаков, являющихся сточки зрения современной науки гарантиями его материального содержания, автотпериодрассматриваемыхправительственного произвола833какограничениемонаршегои. Гарантирующий характер формальныхпризнаков, надо сказать, не осознавался большинством государствоведов, амногими и вовсе отрицался, тем не менее, если отбросить «узость»догматическойметодологиипознания,становитсятоивооружитьсяочевидным,чторациональнымиформальныеметодамиустановлениязаконодательства, чаще всего, как большинство человеческих действий,целесообразны и имеют «внешнюю» причину.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
