Диссертация (1144958), страница 33
Текст из файла (страница 33)
Лапицкого. СПб: Академический проект,2000. 430 с.191114имманентно гетерогенны, задача исследователя – извлечь из них те металингвистическиеключи, которые при новом погружении в контекст проявят глубинную тему творчества»192.Качества диегесиса, активно присутствующие в современном творческом процессе,переживают метаморфозы, связанные, прежде всего, с изменением отношения к тексту:преувеличение роли текста, логоцентризм современного искусства, потребность в контексте, и,в то же время, снижение смыслового, содержательного наполнения текста в эпоху торжествамедийных симулякров.Выставочный проект можно воспринимать как нарратив художника, куратора иликритика.
Для понимания и интерпретации большого выставочного проекта нам требуетсяопределенный контекст, который может принимать форму повествования, состоящего из идей исмыслов произведений, художественных мифов и концепции куратора. Современные процессысоздания выставочного нарратива развиваются в контексте сложного взаимодействияразличных медиа. В области художественных выставок это средства массовой информации,художественные аудиовизуальные средства, мультимедийное оборудование выставочного зала,реклама и деятельность кураторов, в том числе аудиовизуальные комментарии, такие какаудио-каталог, аудио-гид и практика волонтерской медиации.
Авторы книги «Нарратив имедиа» признают, что «В мире, где доминируют печатные и электронные СМИ, наше чувствореальности все больше структурируется как повествование. Художественные и документальныефильмы рассказывают нам о себе и мире, в котором мы живем. Телевизор говорит с нами ипредлагает нам «реальность» в виде гиперболы и пародии. Печатная журналистика превращаетповседневную жизнь в сказку.
Реклама являет нарратив наших фантазий и желаний» 193 .Проблемывобластинарративногоанализаэффективнорассматриваютсявмеждисциплинарных исследованиях194.Многие исследования по музейному делу, выставочной деятельности и кураторскойдеятельности сосредоточены на проблеме использования интерактивных мультимедийныхсредств для создания историй, которые помогают посетителям понять контент выставки195.Маньковская Н.Б. Эстетика постмодернизма. СПб: Алетейя, 2000.
347 c. С. 27.Fulton H.E., Huisman R.E.A., Murphet J., Dunn A.K.M. Narrative and Media. New York, NY: CambridgeUniversity Press, 2005. Р. 1.194Reese E.B. Art takes me there: Engaging the narratives of community members through interpretativeexhibition processes and programming. Art Education.
2003. V. 56. № 1. P. 33-39; Basu P., Macdonald S.Introduction: experiments in exhibition, ethnography, art, and science // Exhibition experiments. 2007. V. 1. №24. Р. 2-4.195Booth B. Understanding the information needs of visitors to museums // Museum Management andCuratorship. 1998. № 2. P. 139–157; McKay A. Affective communication: towards the personalisation of amuseum exhibition // CoDesign. 2007. V. 3. № 1. Р. 163-173; Falk J.H., Dierking L.D.
Learning from Museums:Visitor Experiences and the Making of Meaning. Walnut Creek, CA: Alta Mira Press, 2000; Scott M.K.Engaging with pasts in the present: Curators, Communities, and Exhibition Practice // Museum anthropology.2012. V. 35. № 1. Р. 1-9.192193115Эстетическое восприятие и интерпретация произведений искусства в выставочныхпроектах также требует более широкого контекста в виде художественных мифов, историй,комментариев и других видов повествования, чтобы создать иллюзию понимания у зрителя.Эти аспекты широко обсуждаются в исследованиях, посвященных эстетической оценке ивосприятию современного искусства196.Креативные возможности и характеристики нарратива в качестве структурной основывыставочной концепции особенно заметны в контексте больших кураторских проектов, как,например, «Манифеста 10», диегетические аспекты которой анализируются далее в этой главе.Есть много примеров, когда выставка является большим нарративом, со своей историей исюжетом, адресованным зрителю.
Повествовательные элементы выставки представляютнаиболее значимый компонент сложного целого ее концепции. Рассмотрим нескольконебольших рассказов или авторских нарративов арт-проектов, представленных на биеннале«Манифеста 10».Символический смысл работы Томаса Хиршхорна «Срез» (2014) в Главном штабе,безусловно, сделал это произведение центральным в эрмитажном разделе «Манифесты 10».Внушительнаяинсталляция,проникнутаядухомкатастрофы,стольсвойственнымсовременному искусству, представляет собой разрушенный дом с провалами стен, обломкикоторого высыпаются прямо в зал.
В зияющих оконных проёмах видны пережившиекатастрофу предметы быта, среди которых можно разглядеть и висящие на стенах картины.Зритель не сразу догадывается, что это подлинники известных произведений ХХ века – отКазимира Малевича до Павла Филонова, взятые из Русского музея. По словам критикаЕлизаветы Шагиной, «Культурный срез оказывается точкой, открывающей движение обратно, кистокам, к авангарду начала XX века, от которого современное искусство ведет свой отсчет.Рушится стена, преграда, и мы видим, с чего все начиналось.
Работа говорит о пропасти,которая отделяет нас от авангарда, и «мы» здесь – это, конечно, и западные художники, ирусские. Нас любят противопоставлять, но перед лицом прошлого мы равны и едины… Строгаяклассика и авангард, рухнувшая утопия и новая история пусть еще настороженно глядят другна друга, но уже готовы начать разговор. Думаю, ради этого исторического среза и затевалась196Bourriaud N., Schneider C., Herman J. Postproduction: culture as screenplay: how art reprograms the world.New York: Lukas & Sternberg, 2002; Carroll N.
Art, Practice, and Narrative // The Monist. 1988. № 71(2). Р.140-156; Mateas, M., Sengers Ph. (еds). Narrative Intelligence. Amsterdam: J. Benjamins Publishing, 2003;McKay, A. Affective communication: towards the personalisation of a museum exhibition // CoDesign, 2007.№ 3(1), Р. 163-173; Mirzoeff, N. (еd.). The visual culture reader. New York, NY: Psychology Press, 2002;Smith B.
The state of the art in narrative inquiry // Narrative inquiry. 2007. № 17(2). Р. 391-398; Stickley T.,Hui A., Morgan J., Bertram G. Experiences and constructions of art: A narrative‐discourse analysis // Journal ofPsychiatric and Mental Health Nursing. 2007. № 14(8). Р. 783-790.116«Манифеста 10» 197 . Инсталляция «Опера носового платка» Доминики Гонсалес-Ферстер вГлавном штабе тоже апеллирует к классике современного искусства: репродукции известныхпроизведений, в том числе того же Малевича, размещённые на огромных «носовых платках»,вновь ставят вопрос об оправданности тиражирования «шедевров», образы которыхпреследуют обывателя в самых неожиданных сферах культуры потребления – от рекламы домодных аксессуаров. Противопоставление банальности и обыденности (ведь что может бытьбанальнее носового платка!) и элитарной области искусства является основной интенциейданной работы.
Смелая экспансия быта в культуру и культуры в быт часто бывает эффективнеемногочасовых лекций об искусстве, но она же служит его окончательной профанации, полнойпотере метафизики.Диалог с классикой происходит и в проекте Луиз Буржуа «Этюд с натуры.Институт» (1984–1994) в Зимнем дворце. Один из основных мотивов творчества художницы –помещение объектов или существ в «клетку» из проволоки, обыгран здесь в окруженииэкспозиции Джованни Пиранези. Странная креатура Буржуа, запертая в клетку, символическиперекликается с фантазиями знаменитого гравёра 18 века, среди графических серий которогобыли причудливые, выдуманные «Темницы». Кроме инсталляции, демонстрировалась играфика Буржуа вместе с гравюрами Пиранези, правда, не из серии «Темницы», а из серии«Гротески».Среди произведений «Манифесты 10», не «прижившихся» в музейном пространстве,отличнаяпозамыслуработаКарлыБлэк«Природапоступаетпросто» (2011)вДвенадцатиколонном зале: из гипсового порошка и других субстанций было сделано лёгкое,эфемерное напыление, открывающее узкую линию виднеющегося из-под него эрмитажногопаркета.
Критики отмечали ощущение нежности, хрупкости – и музейного пола, исовременного искусства. Но работу пришлось убрать – поднимавшийся от сквозняков порошокгрозил испортить находящуюся в соседних залах живопись. Звучали жалобы и на инсталляциюмэтра современного искусства Йозефа Бойса, испускавшую в музейном зале ощутимыйсмрадный запах.
Современное искусство, таким образом, входило не только в метафизическийдиалог, но и во вполне конкретное физическое противостояние с классикой и традицией. Иособенно явственным образом «разрушения» музейного пространства стал проект ФрансисаАлиса «Лада Копейка» (2014) в Большом дворе Зимнего дворца, представляющий разбитуюсоветскую машину в конце ее нелегкого путешествия из Бельгии (родной страны художника) вПетербург. Тем не менее, диегетическая составляющая проекта была существенной: проект былдополнен документацией путешествия, размещённой в Главном штабе.Шагина Е. «Манифеста 10»: от великого до актуального. URL: http://salonn.ru/article/898-manifesta10ot-velikogo-doaktualnogo/197117Контекст прессы и критики – немаловажный аспект нарратива большого проекта. Вслучае «Манифесты 10» критики отмечали, что мотив диалога классического наследия иискусства современности стал основной темой концепции выставки.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
