Диссертация (1100602), страница 29
Текст из файла (страница 29)
Однако вотличие от героини «Опасного возраста» тетя Аня в глазах всех ее друзейвыглядит нелепо и не вызывает сочувствия. Этот человек не борется за своесчастье, стремясь просто быть ближе к возлюбленному и жертвуя своейрепутацией: так, она намеренно вызывает насмешки мужа своей племянницы,который думает, что у тети Ани роман, чтобы скрыть интрижку родственницы:«Я знаю, что он думает, и пусть его думает. Это для вас лучше – ширмочкавыше»393.
Формально в конце пьесы она, казалось бы, достигает цели – ведь еемолодая соперница отреклась от возлюбленного, но тетя Аня не способна бытьсчастливой, так как находится в зависимости от мнения окружающих. Такимобразом, русский вариант Эльзи Линднер вроде бы не боится общественногомнения, но все же она готова презреть свою репутацию ради других, а не длясобственного блага. Твердую нравственную основу образа тети Ани отметил вписьме к Найденову М. Горький: «В существе своем Аня – славная фигура идолжна бы заставить женщин за 35 лет плакать хорошими слезами.
Она вполнеспособна вызвать к себе отношение более глубокое и уважительное, чем вызывает393Найденов С. Роман тети Ани: Пьеса в 4 действиях. СПб.: Театр и искусство, [1912]. C. 10 .123героиня Карин Михаэлис в “Опасном возрасте”»394. Хотя при этом он же отмечалв ее характере истеричность, которая может оттолкнуть зрителя.Таким образом, русские писатели были хорошо с творчеством Михаэлис инередко в своих произведениях отталкивались от знакомых эпизодов из ееромановиповестей,интерпретируяихвсоответствиисрусскойдействительностью и собственными представлениями о мотивах поведенияперсонажей.§ 6.
Переводы произведений писательницы в начале ХХ в.Несмотря на то что в России начала ХХ в. была очень напряженнаяситуация с качеством переводов, творчество Михаэлис на русском языке былопредставлено на достойном уровне. Стиль датской писательницы отличала однахарактерная черта – введение в текст просторечных или диалектных слов иливыражений, что обеспечивало взаимопроникновение авторской речи и репликперсонажей. Почти все русские переводчики творчества Михаэлис уловили этучерту и стремились передать ее в своих версиях ее произведений.
Также народине многие критики прославляли датского автора как мастера достоверноговоспроизведения детской речи, что отражалось в большинстве русскоязычныхпереводов (например, такова речь 16-летней героини из повести «Мамочка»:«Когда я была маленькая, я так боялась мамаши, потому что башмаки у мамашисовсем плоские, и я думала, что мамаша затопчет меня на смерть, если я будунепослушна»395).Единственным минусом русских переводов можно считать то, чтодостаточно часто они осуществлялись не с датского, а с немецкого языка.Безусловно, из-за подобной практики из произведений исчезали многие нюансы,поэтому наиболее удачной следует признать работу с текстами Михаэлис техпереводчиков,которыеобращалиськязыкуоригинала,например,А.
и П. Ганзены и др.394395Горький А.М. Письма к писателям и И.П. Ладыжникову. М.: Художественная литература, 1959. С. 112.Михаэлис К. Мамочка. Пер. с дат. А. и П. Ганзен. М.: Польза, [1911]. С. 38.124Из-заобращениякнемецкойверсиипроизведенийпереводчикииспользовали неоригинальный вариант названия, что также искажало восприятиепроизведения. Так, например, роман “Ghettoens Blomst” (дословно: цветок гетто)из-за перевода с немецкого (“Rachel, ein Ghetto-Roman”) в русском издании сталназываться просто «Рахиль» 396 , что устраняло таинственность оригинальногоназвания, сосредотачивая внимание читателя на главной героине.
Роман «Девочкас пальчик» 397 также получил свое название из немецкого языка “Daumlinchen.Erzählung” (что порождало ассоциации с традициями немецких сказок) в отличиеот авторского замысла, в котором название “Tommelise” переводилось как«Дюймовочка», что, по мысли автора, должно было отсылать читателя кнаследию датского писателя Г.Х. Андерсена, так как судьба главной героиниэтого романа представляет вариант событий, которые могли бы произойти схрупкой маленькой девочкой в реальности.Наибольшее количество вариантов перевода появилось при изданиипервогонашумевшегороманаМихаэлис«Опасныйвозраст».Различияпроявлялись даже в версиях названия – от «Женщина в опасном возрасте»398 до«Опасный возраст. Отрывки из дневника и письма»399. Во многом причиной стольразных вариантов перевода стала и сама писательница, которая в первом изданиивыпустила книгу под названием “Den Farlige Alder” (Опасный возраст), однакопри переиздании дополнила его определением “Den Farlige Alder.
Breve ogDagbogoptegnelser” (Опасный возраст. Письма и дневниковые записи).Большинство переводов романа «Опасный возраст» следует признатьудачными, что во многом объясняется известностью этого произведения иконкуренцией в печати (как уже указывалось выше, в течение 3 лет эта книгавышла в нескольких издательствах). Для сравнения в данной работе быливыбраны два перевода этого романа: «Опасный возраст»400анонимного396Перевод Л. Перхуровой.Перевод С.
Нестеровой.398Михаэлис К. Женщина в опасном возрасте / Пер. И. Вайсблита. Киев: Ф. Йогансон, 1911. 162 с.399Михаэлис К. Опасный возраст. (Отрывки из дневника и письма) / Пер. З.Н. Журавской. СПб.: Тип. Спб. т-ва"Труд", 1913. 128 с.400Михаэлис К. Опасный возраст.
Варшава: Печ. слово, [1911]. 52 с.397125401переводчика и «Опасный возраст. Письма и страницы из дневника»Е. Рудневой.Оба перевода выполнены достаточно качественно, их отличает верныйвыбор языковых средств и правильность варьирования стилей. Роман «Опасныйвозраст» в своей изначальной структуре предполагал смешение несколькихписьменных речевых жанров – дневника, представляющего своего рода«стенограмму» мыслей героини, и ее писем к близким людям, которые взависимости от адресата принимают ту или иную эмоциональную окрашенность истилевое исполнение.
Обоим переводчикам удалось успешно это передать.Однако анонимный автор перевода работал с немецким подстрочником, чтообнаруживается в пропуске им некоторых фраз в тексте. Так, например, в еговарианте перевода последних дневниковых записей Эльзи Линднер, узнавшей,что ее муж женится на 19-летней девушке, отсутствует значимая фраза: «Какжалко я сыграла свою игру! Я начинаю понимать женщин, которые обливаютдруг друга серной кислотой»402 (ср. перевод Е. Рудневой с датского: «Как плохо ясыграла свою игру! Я, которая была такого хорошего мнения о своем уме…Видит Бог, я понимаю женщин, которые обливают друг друга сернойкислотой403»).
Автор романа подчеркивала этими прерывистыми фразаминестабильное эмоциональное состояние главной героини, которое в вариантеанонимного переводчика сглаживается. Помимо этого недочета, оба перевода, каки другие в России, следует признать удачными, тонко передающими оттенкисмысла, значимые для Михаэлис.Такимобразом,известностьМихаэлисвЕвропеиповышенныйчитательский интерес к ее книгам в России предопределили качественную итщательную работу большинства переводчиков с ее произведениями, чтопозволило русским читателям знакомиться с ее творчеством по неискаженнымтекстам ее романов и повестей.401Михаэлис К. Опасный возраст.
Письма и страницы из дневника / Пер. с дат. Е. Рудневой. М.: Польза, [1913].118 с402Михаэлис К. Опасный возраст. Варшава: Печ. слово, [1911]. С. 51.403Михаэлис К. Опасный возраст. Письма и страницы из дневника / Пер. с дат. Е. Рудневой. М.: Польза, [1913].С. 114.126§ 7. Творчество К.
Михаэлис в советской критикеи современном отечественном литературоведенииПосле революции 1917 г. ранее изданные произведения Михаэлис почти непубликуются вновь (в 1918 г. выходит пятое издание «Книги о любви» 404 , а в1927 г. в одном издательстве были напечатаны небольшим тиражом ее книги«Опасный возраст» 405 , «Девочка с пальчик» 406 ). Однако большинство ее новыхработ почти сразу же переводятся на русский язык.
В 1920-1930-е гг., благодаряактивной социальной позиции Михаэлис, ее знакомству со многими писателями,присутствию на многих мероприятиях, ее творчество было хорошо известносоветским критикам и читателям 407 . Однако независимая писательница нередковысказывала суждения, резко критикующие позицию правительства СССР. Так,она с негодованием отозвалась о расстреле заключенных на Соловецких островахв 1923 г.: «Прочитав письма мужчин и женщин, погибающих в большевицкихтюрьмах, днем и ночью я испытываю ужасное чувство вины. Да, я виновна, еслиничего не предпринимаю, не протестую и не пытаюсь освободить мучеников <...>Не говорите, что это невозможно.
Не говорите, что это вмешательство вовнутренние дела другой страны. Вы можете, вы должны возвысить свой голос»408.Естественно, подобные замечания не могли поощряться советскими критиками,поэтому в статье о творчестве Михаэлис в Литературной энциклопедии (которуюможно считать итогом размышлений критики СССР первой половины ХХ в. о ееработах), несмотря на общий одобрительный тон, читается разочарование инеудовлетворенность ее творчеством, так как писательница «пытается развенчатьтрадиционную буржуазную мораль, противопоставляя ей идеи парадоксальногоаморализма, не выходящего при всем том из рамок той же буржуазной морали ибуржуазного индивидуализма»409.404Михаэлис К. Книга о любви. [5-е изд.]. М.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
