Диссертация (1098033), страница 34
Текст из файла (страница 34)
Запру в закрома / Водоем голубойкрасоты. / И нелегкою будет сначала тюрьма ... Но по воле моей будешь петьи плясать / Вопреки всем минувшим векам”. /…/ у Заболоцкого – периодаврастания этого поэта в соцреализм – целой природе “все равно с дороги несвернуть, / Которую сознанье начертало”» (ЛиМ, 150-151).Вся эстетика и поэтика соцреализма базируется на фундаментальномотношении «власти – подчинение». Здесь субъективность сама с готовностьюсмиряет себя (Маяковский, превращаясь в соцреалиста, “себя смирял,становясь на горло собственной песне”), но, по наблюдению В. Тюпы,смиряет себя «не перед объективностью, а перед субъективностьюиерархически более высокого порядка» (ЛиМ, 151).
Так парадоксальнымобразомсоцреалист,подчиняясь«общему делу»,неуменьшает,аувеличивает свою собственную субъективность.«Художественная практика соцреализма культивирует функциональноролевой путь самоактуализации. Рядовое соцреалистическое “я” – этосубъект самоопределения, налагаемого на себя, “как упряжь” (Пастернак)».Поскольку «…он (субъект самоопределения в соцреализме.
– О.С.)внутренне отчужден от своей жизни, так что самоопределяться для негоозначает переделывать себя» (ЛиМ, 154), втискивать свое существование вролевые рамки предписаний, запретов, образцов. Поэтически аксиоматичныв этом отношении формулы Маяковского: «себя сознаньем вышколи» и«сделать бы жизнь с кого». В результате ролевого самоопределения,165отмечает В. Тюпа, «“делающие” свою жизнь борцы за свободу живут“зажатые железной клятвой” (Маяковский)» (ЛиМ, 155).Вяч.
Иванов еще в 1916 году проницательно охарактеризовал духовнуюпрактику,вытекающуюиз«инволюцииобщественногосознаниякавторитарному модусу» (ЛиМ, 156) и порождающую в художественнойсфере этого сознания соцреализм: “Человеческое общество, ставя своимобразцом Легион (а не соборность), должно начать с истощенияонтологического чувства личности, с ее духовного обезличивания. Онодолжно развивать, путем крайнего расчленения и специализированногосовершенствования, функциональные энергии своих сочленов и медленно,методически убивать их субстанциальное самоутверждение” [106]. Помнению В.
Тюпы, в данном случае мы имеем дело с «практикойфункционально-ролевогосамоопределения,перерастающеговсамоустранение личности» (ЛиМ, 157).Один из родовых признаков соцреалистического письма – редукциялирического “я”, которое легко и без остатка растворяется в безымянном ибезликом мы. В. Тюпа: «…принципом редукционистского самоопределениятоталитарного человека становится патетическая безымянность…» (ЛиМ,160).Вследствиементалитетаэтогоотдельные«тавтологичны»(ЛиМ,«…вхудожественномличности163).миретоталитарногонесамобытны…»Подлиннаяииндивидуальностьдажездесьценностно избыточна: «всякий “иной”… – либо тавтологически “свой”, либоальтернативно“чужой”.Авторитарнаяидеологемаврага,составляетнеотъемлемую координату того художественного мира, где “сердца, незанятые нами, не мешкая, займет наш враг” (Вас.
Федоров)» (ЛиМ, 164-165).Решениекардинальнойхудожественнойзадачи«дезактуализацииэкзистенциальных ценностей индивидуального бытия» (ЛиМ, 167) не моглоне повлечь за собою и глубинных процессов в области поэтики.Именнотакая архитектоника, считает В. Тюпа, была найденасоцреализмом «в хронотопе общего пути – той “Главной Улицы”, которая166“стонет под пролетарской пятой”, превращаясь в “колею историческую” (Д.Бедный)» (ЛиМ, 167).«Этому истинному пути, - отмечает В. Тюпа, - в кругозоре тоталитарногомышления неустранимо противостоит раздорожье, “ложный путь разлада” (Д.Семеновский), неединодушия. Уклонение от общего пути в мифопоэтикесоцреализма тождественно небытию.
Поэтому соцреалистический геройбывает весьма озабочен, “чтоб однополчанин дорогой / Не пошел дорогоюдругой” (Саянов), но, как правило, он уверен: “Мы научим кривые ножонки /Неустанно и прямо шагать по земле” (В. Стрельченко).» («Другое» значит«кривое»!) (ЛиМ, 174).«Соцреалист, как и авангардист, - проницательно замечает В.
Тюпа, - впринципеотвергаеттакой“объективно-идеалистический”источникэстетической деятельности, как… тайна чудотворного откровения, сводявдохновение к субъективному энтузиазму служения» (ЛиМ, 176). «…длятого, кто овладел нормативной стратегией сверхтекста, она уже не таитзагадок, нуждающихся в творческом разрешении» (ЛиМ, 177).
Речь в этомслучае следует вести о «публицистической стратегии для художественнойдеятельности» (или, согласно другой формулировке, «соцреализм устраняетценностную границу между подлинным искусством и публицистикой,имитирующей художественность…») (ЛиМ, 177). Речь, поясняет ученый,идет «о публицистичности самого художественного мышления (ЛиМ, 178).§ 2. 5. Между «поэтикой произвола» и идеологическим диктатом. Обзорконцепций, посвященных «срединной» линии в русской словесности XXстолетияПопытки выделить и описать «срединный» (или «синтетический», втерминологии Е. Замятина) вектор в литературе 20 века делалисьнеоднократно. Вводя или узаконивая новые номинации, нельзя не учитыватьсуществование довольно плотной терминологической «сетки», применяемой167ныне к литературе конца 19 – первой четверти 20 века.
Научнаялегитимизация любого термина возможна и оправдана лишь в том случае,если он обладает только ему присущим специфическим содержанием.Обоснование концепта «неотрадиционализм» с настоятельностью требует отнас выяснения того, как комплекс явлений, обозначаемый этим понятием,соотносится с теми феноменами в отечественной словесности, которые ужевыделялись ранее в качестве альтернативных авангарду и соцреализму икоторые вошли в науку под другими наименованиями. Другая важная задача– сопоставить разные научные описания одних и тех же (или во многомсовпадающих) явлений, имеющих прямое отношение к тому, что мыгипотетически определяем как неотрадиционализм.
Не является ли термин,введенный в обиход В. Тюпой и подхваченный нами, полностью иличастично дублирующим уже существующие номинации или совпадающим сними?Полагаем, что первичная, предварительная идентификация любой теориине может обойтись без апофатического ее описания (от греч. apophasis,«отрицание»), то есть без выяснения ее принципиальных отличий от других(близких ей и похожих на нее) теоретических построений.В.М. Жирмунский, размышляя в 1910 – 1920-х годах над феноменом«преодолениясимволизма»,обращалвниманиенапризнакиновойклассичности и нового реализма в прошедшей через модернистское горнилопоэзии Гумилева, Ахматовой и Мандельштама. В русле «неоклассицизма»рассматривал молодую постсимволистскую поэзию и К. Мочульский.Термин «неореализм» примерно в это же время появляется в статьях иэссеистике А.
Белого, М. Волошина, Е. Замятина, Иванова-Разумника. Е.Замятин пытается обосновать неореализм как особый «синтетический»метод, соединяющий в себе элементы символизма и традиционнореалистической словесности. В 70-е годы концепт неореализма был посвоему подхвачен и развит В. Келдышем, а в настоящее время168разрабатывается целым рядом ученых296. Чрезвычайно важное значение,кроме того, имеют уже упоминавшиеся гипотезы о так называемой «русскойсемантической поэтике», о «метареализме» (М. Эпштейн), о «постреализме»,«неоакмеизме» (Н. Лейдерман, М. Липовецкий) и др.
Рассмотрим вкратцеосновные из перечисленных моделей, попутно сопоставляя их с тойконцепцией «срединного вектора», которую пытаемся обосновать мы.НеоклассицизмУже в 1910-х годах многими ощущалось присутствие в бурном имногоцветном потоке новой литературы особой струи, в чем-то оченьсущественном не совпадающей ни с прежним символизмом, ни снарождающимся авангардом. При этом номинация «акмеизм» вряд ли былапригодна в качестве обозначения этой линии, так как, во-первых, не несла всебе осязаемого концептуального смысла, а во-вторых объединяла в рамкаходной фракции уж очень разных, идейно-эстетически почти несовместимыхпоэтов (от Городецкого до Зенкевича).
Некоторые аналитики расценивалиантисубъективистскийпафосотдельныхакмеистовкакпроявлениенеоклассицистских веяний в новейшей словесности. В наиболее отчетливомвиде вопрос о новом классицизме был поставлен В. Жирмунским в статьях«Два направления в современной поэзии» и «На путях к классицизму (О.Мандельштам — ”Trista”)». Однако подступы к рассмотрению акмеистскойлинии как неоклассической по преимуществу делаются ученым еще раньше,встатье«Преодолевшиесимволизм»(1916).Характеризуяавторов«Гиперборея», Жирмунский отмечает: «…поэзия намеков и настроенийзаменяется искусством точно вымеренных и взвешенных слов; каккирпичами пользуется ими сознательный и взыскательный художник»297.Приветствуется296возвращениевстиховойстрой«раздельностиО конкретных исследованиях и идеях Жирмунского, Замятина, Келдыша и др.
речь пойдет далее.Жирмунский В.М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. Л., 1977. С. 107. Далее все ссылки на этоиздание даются в тексте, в скобках после цитаты, с указанием «ТЛ» и страницы.297и169сознательности», а «рациональный элемент в словах и сочетаниях словприобретает вновь большое значение». Один из ключевых выводов: «…естьвозможность сближения молодой поэзии уже не с музыкальной лирикойромантиков, а с четким и сознательным искусством французскогоклассицизма…» (ТЛ – 107, 110).Вопросу о своеобразном возрождении классицизма в русской литературеначала века посвящены статьи К.
Мочульского «Классицизм в современнойпоэзии» и «Возрождение Пушкина». Гораздо позднее (в статье 1968 года«Петербургская поэтика») к этой же линии истолкования присоединился и В.Вейдле, не употребивший, правда, понятия «неоклассицизм», но описавшийключевые, наиболее ценные (на его взгляд) свойства поэзии Гумилева,Мандельштама, Кузмина и Ахматовой вполне созвучно с основныминаблюдениями Жирмунского и Мочульского. Главный акцент при этомделался на возвращении к точному значению слов, на предметности,логичности,внятности,упорядоченности–впикусимволистской«суггестии», «музыкальности», импрессии, смысловой неопределенности,получившей своего рода гротескное продолжение в футуристической«зауми». Сходные с этим тенденции критики находили также у Анненского,Брюсова, Ходасевича и даже у Вяч. Иванова298. Обосновывая теоретическиекритерии разграничения классицистического и романтического типовмышления, Жирмунский указывал, что у поэта классической ориентацииреференциальное доминирует над индивидуальным, вследствие чего онпрежде всего стремится создать качественный (то есть завершенный игармоничный)литературныйпродукт,тогдакакромантическиориентированный автор299 в первую очередь стремится «выразить себя», свой«внутренний мир», который заведомо (в соответствии с романтическим жеубеждением) богаче любого слова о нем и не может быть вмещён ни в какую298Анализ классицистских тенденций в русском модернизме см.
в кн.: Клинг О.А. Влияние символизма напостсимволистскую поэзию… С. 35 – 81.299Символизм, по мнению Жирмунского, продолжал именно романтическую линию.170внешне законченную, «опредмеченную» форму (ТЛ – 135, 136)300. Врезультате романтический текст всегда разомкнут, распахнут, открыт длядальнейшего домысливания, углубления, продолжения, но при этом как быпорывает связи с объективной определенностью реального мира, утрачиваетчеткие смысловые контуры, склоняясь в содержательном отношении кзыбкой мечтательности и иррациональности. В.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
