Диссертация (1146343), страница 24
Текст из файла (страница 24)
Все эти документы многие шляхтичи могли получить в пределахсвоей губернии или даже уезда, что значительно снижало материальные и временные затратына «легитимацию» 311 . Следует отметить, что свою роль здесь сыграли местные адвокаты,которые помогали соискателям составлять прошения и формировать досье с доказательствамидля подачи в депутатские собрания 312 .
Адвокаты при определении минимума необходимыхдокументов для доказывания дворянства вполне резонно исходили из принципа о том, что дляэтого было необходимо и достаточно.Из наиболее «популярных» у шляхты видов доказательств требованиям Дворянскойграмоты отвечало только свидетельство 12 дворян. Оно описывалось в 12-м пункте 92-й статьи308Дмитриев М.В. Польская шляхта в XVI - XVIII вв. // Европейское дворянство XVI – XVII вв.: Границы сословия/ Отв. ред. В.А. Ведюшкин. М., 1997. С.
209.309Вінниченко О. Боснійські шляхтичі та доведення ними шляхетства на сеймику подільского воєводства 1738 р.(До питання про замкненість шляхетського стану в Речі Посполитій) // Генеалогічні записки. Вип. 12 (нов. сер. 6).Львів, 2014. С. 51.310Чернецкий Е.А. Источники для изучения генеалогии мелкой шляхты Радомысльского уезда: типичныедоказательства дворянского происхождения конца XVIII – первой трети XIX ст. // Чернецький.
Правобережнашляхта за российского панування. Б.Ц., 2007. С. 28.311Чернецкий Е.А. Источники для изучения генеалогии мелкой шляхты. С. 29–30; Лисенко О., Чернецький Є.Правобережна шляхта. С. 32.312В фонде Подольского губернского правления (Государственный архив Хмельницкой области (Украина))хранится список дворянских фамилий, подававших доказательства в собрание в течение 1801−1808 гг. Рядом сфамилиями и именами просителей кратко перечислены типы поданных ими документов, а также фамилияадвоката, который представлял их интересы.
См.: ДАХмО. Ф. 227. Оп. 1. Д. 155.78ЖГД, которая содержала перечень 15-ти основных доказательств дворянства: «Доказательство,что отец и дед вели благородную жизнь, или состояние, или службу, сходственную сдворянским названием, и свидетельство о том 12 человек благородных, о дворянстве коихсомнения нет».
Такой способ доказывания дворянства близко соответствовал польсколитовскойтрадиции,покоторойпоказаниясвидетелейслужилиудостоверением«благородного» статус шляхтича. С начала XVII в. в Речи Посполитой дворяне, обвиненныедругими в незаконном присвоении «благородного» достоинства, должны были доказать своепроисхождение очно на заседании сеймика, т.е. непосредственно в присутствии местной элиты.«Вывод шляхетства» (deductio nobilitatis) базировался, особенно до середины XVII в., вомногом на показаниях свидетелей, приведенных в суд или на сеймик шляхтичем,опровергавшим обвинения в нешляхетстве 313 .Письменное свидетельство 12 дворян обладало в глазах шляхты громаднымзначением 314 и поэтому заняло центральное место в досье документов, подаваемых в собрания.Этот документ, подписывали и скрепляли своими личными печатями лица, пользующиесябезусловным авторитетом в местном сообществе. Это были, как правило, поветовый маршалили хорунжий (его заместитель), чиновники и помещики уезда или губернии.
Весомостьсвидетельства 12 как доказательства дворянства была, видимо, настолько велика, что некоторыешляхтичи не считали нужным представлять даже документы, подтверждающие владение ихпредками населенными имениями 315 .В новых условиях депутатские собрания продемонстрировали весьма либеральныйподход ко всем соискателям, включая малоимущих шляхтичей. Перечисленных выше типовдокументов было достаточно для признания в дворянстве. Тем не менее новоутвержденныешляхтичи принадлежали к высшему сословию уже не Речи Посполитой, но другого государстваи не могли обладать теми «золотыми вольностями» и политическими правами, какимиобладали в шляхетской республике. Следовательно, тем меньше ответственности чувствовалидепутаты за утверждение сомнительных кандидатов.
Конфликты возникали только тогда, когдадворянами признавались шляхтичи-землепашцы, оказавшиеся записанными по ревизии запомещиками, которые не желали исключать их из ревизских сказок. Однако такие случаи, хотьи нередкие, не касались основной массы безземельной шляхты.313Вінниченко О. Доведення шляхетства на сеймиках Руского воэводства у Вишні (XVII – середина XVIII ст.):правова регламентація і повсякденна практика // Повсякдення ранньомодерної України. Історичні студії в 2-хтомах. Київ, 2012. Т.
1: Практики, казуси та девіації повсякдення. С. 13–40.314Чернецкий Е.А. Источники для изучения генеалогии мелкой шляхты. С. 36–37. Формуляр свидетельства см.:Там же. С. 37315Лисенко О., Чернецький Є. Правобережна шляхта. С. 32–33.79ИсследователиотмечаютнаметившуюсявXVIIв.тенденциюнезаконногопроникновения в ряды дворянства простолюдинов 316 .
Вместе с тем во второй половине XVII в.и второй половине XVIII в. в Речи Посполитой наблюдались пики волны аноблирований 317 . Изобщего числа зафиксированных в XV–XVIII вв. нобилитаций на время правления короляСтанислава Августа (1764–1795 гг.) приходится немногим менее половины 318 . Все этонеминуемо должно было вести к снижению ценности шляхетства.
«Легитимационная» акция,запущенная указом 1800 г., стала своего рода апогеем процесса девальвации шляхетскогодостоинства в польских областях. Для желающих официально войти в привилегированноесословие барьеры были серьезно снижены. Лишь пауперы, не имевшие средств для сборадокументов и оплаты услуг адвокатов, не подавали прошений о легитимации.Изменение в отношении к ценности шляхетского звания в новых политических условияхдемонстрируют перемены в составе избираемых дворянством депутатов для составленияродословных книг, которые вместе с губернским маршалом контролировали членство вдворянской корпорации. Так, при открытии Подольского и Брацлавского наместничеств в 1796г. в состав комиссии были выбраны местные дигнитарии − обладатели почетных званий изначимых мест в администрации и судебном аппарате бывших польских воеводств.
Однако ужев 1801 г., когда старопольским дворянам стали более знакомы реалии политической жизниРоссии, комиссия по приему и рассмотрению доказательств Подольской губернии быласформирована в основном из мало- и беспоместных дворян 319 . Справедливо наблюдение Т.Корзона о том, что утратив политические права в новом государстве, дворянство былой РечиПосполитой самоустранилось от ревнивого контроля над самозванцами 320 .На строгость в рассмотрении доказательств влияли и сложившиеся в отдельныхисторических областях Речи Посполитой традиции в отношении доказывания дворянства.
Впограничных воеводствах, в частности Подольском, границы шляхетского сословия были болеепористые – шляхетский социум был более разнороден 321 . Во второй половине XVIII в.зафиксированы случаи, когда представители магнатерии поддерживали претензии нашляхетство своих клиентов 322 . Это, отчасти, объясняет нетребовательность в отношениидоказательств со стороны подольского депутатского собрания.316Дмитриев М.В. Польское дворянство. С. 207–209; Rychlikows I. Tatarzy litewscy. S. 97.Дмитриев М.В. Польское дворянство.
С. 208.318Вінниченко О. Боснійські шляхтичі та доведення ними шляхетства на сеймику подільского воєводства 1738 р.(До питання про замкненість шляхетського стану в Речі Посполитій) // Генеалогічні записки. Вип. 12 (нов. сер. 6).Львів, 2014. С. 60 прим. 5.319ГАРФ. Ф. 16. Оп. 1. Д.
758 а. Ч. 4. Л. 630−631 об., 715−715 об.; ЦДІАУК. Ф. 442. Оп. 1. Д. 2675. Л. 50−51.320Korzon T. Wewnętrzne dzieje. T. 1. S. 133.321Вінниченко О. Боснійські шляхтичі. С. 61 прим. 17.322Вінниченко О. Шляхетські сеймики і шляхтичі, котрі не були шляхтою (Нотатки на полях “Liber chamorum”Валеріана Трепки // Записки Наукового товариства імені Шевченка. − Львів, 2010.
− Т. CCLX: Праці Комісіїспеціальних (допоміжних) історичніх дисциплін. Кн. 1. C. 167, 185−187.31780Однако более важным фактором, влиявшим на сложности «трансфера» российскойпрактики доказывания дворянства на бывшие земли Речи Посполитой в этот переходныйпериод, была неготовность старопольских дворян к принятию и усвоению административноправовых норм нового для них государства.При проектировании Дворянской грамоты 1785 г., в частности раздела о способахдоказывания дворянином своего статуса, законодатели ориентировались на русских дворян –потомков служилых людей Московского государства. В расчет не брались не толькоприсоединенные в 1772 г. польские территории, но даже Остзейские провинции иМалороссия 323 .
Именно на такую мысль наводит перечень типов доказательств, содержащийсяв 92-й статье ЖГД. В этот список 15-ти основных типов доказательств помимо«универсальных», годных для доказывания «благородства» практически в любой европейскоймонархии, таких как дипломы и гербы, жалованные коронованными особами, вошлиспецифически русские, такие как «верстанье по дворянской службе поместьями» и «указы играмоты на пожалованье из поместья вотчинами» 324 . Воззрения Екатерины II на дворян как,прежде всего, владельцев земли с крепостными в полной мере нашли свое отражение в этомперечне 325 .С конца 1796 г., когда Павел утвердил все права и привилегии бывших польскихобластей, и до 1840 г.
в Западном крае существовала ситуация правового плюрализма 326 , когдана одной территории действовали две системы права – общеимперская и польско-литовская.Это обстоятельство в первые десятилетия после присоединения региона влияло и на ситуацию вобласти регулирования состава высшего сословия. Российское дворянство как институт былсовершенно незнаком людям, выросшим в государстве с существенно отличным общественнополитическим строем. Представители старопольского нобилитета, ссылаясь на дарованныекраю Павлом I привилегии, считали возможным применять право Речи Посполитой и ввопросах признания дворянства, а некоторые даже сомневались в факте распространениядействия отдельных российских указов на польские территории 327 .Властям постоянно приходилось напоминать местной элите о действии на территориирегиона норм ЖГД.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
