Диссертация (1098033), страница 67
Текст из файла (страница 67)
М. 1990. Т. 2. С. 297.В «Разговоре о Данте»: «…приём, кот мне хотелось бы назвать Гераклитовой метафорой, - с такой силойподчёркивающей текучесть явления…, что прямому созерцанию, после того как дело метафоры сделано, всущности, уже нечем поживиться» (Мандельштам О. Слово и культура. – М. 1987. С. 124).634328образа и тут же оказывается вовлечённым в переживание его позитивных,возвышенных смысловых потенций. Каковы же они?Во-первых, нам кажется, что «вокзала шар стеклянный» вызываетассоциации смагическимкристаллом (традиционное название шара изпрозрачного, бесцветного стекла, который в своё время использовался длягадания; именно в таком определении «магический кристалл» фигурирует в«Словаре языка Пушкина»). Известно, что в пушкинское время слово"кристалл" означало не только хрусталь, но и стекло. Поэты весьма частоиспользовализначении,выражениекакПространство,преображённым«магическийметафоруинтуитивного,увиденноесквозьитаинственным.кристалл»виносказательномсверхчувственногозрения635.магическийкристалл,мыслилосьАрхетипмагическогокристаллаимплицитно присутствует во многих текстах символистической ориентации.Например, такие блоковские строки, как «…смотрю за тёмную вуаль / и вижуберег очарованный / и очарованную даль» (да и всё сюжетное ядро«Незнакомки» в целом), есть несомненная реализация этого архетипа.Таким образом, внутреннее смысловое пространство словосочетания«вокзала шар стеклянный» как бы динамически устремлено, по законам«гераклитовойметафоры»,отнегативнойсемантикибезвоздушного«колпака» к возвышенной семантике магического кристалла.
Восходящееинтонационноедвижениестихапросодическиаккомпанируетэтойустремлённости, а образ «заворожённого» «железного мира» властноутверждает её реальность в стиховом контексте.3 - 4 стихи строфы – дальнейшее развитие темы «завороженности».Составляющие «железного мира» выходят из круга обыденных связей,отклоняются от привычных траекторий: «вагон», вопреки расписанию,«торжественно уносится» в «Элизиум» (загробную обитель блаженных душ,635Ср.: «…и даль свободного романа я сквозь магический кристалл ещё неясно различал» («ЕвгенийОнегин», гл. 8, строфа 50).329царство теней). «Рокот фортепьянный» заставляет вспомнить весьмазначимого для Мандельштама И. Анненского (ср.: «…но страстно всумрачную высь уходит рокот фортепьянный»636). И здесь мы видим, как втематическуюконструкциюстихотворениявплетаетсяещёодин–дополнительный – компонент, который изначально не был заявлен в«экспозиции».
Это «летейский» или, лучше сказать, «элисейский» мотив.«Звучный пир» – это и загробное пиршество блаженных теней637, и, в то жевремя, пиршество звуков, т. е. антитеза молчащим звёздам первой строфы.Следовательно, вагон устремляется туда, где Музыка. Но почему он«уносится», если оркестр играет здесь, на вокзале? Видимо, обыкновенный(по своей эмпирической сути) вокзальный концерт непостижимым образомвоздвигает таинственный мост между «землёю» и «небом», между временеми вечностью. В глубинном смысле Музыка не «здесь», а «над нами».
Накраткий миг вокзал становится преддверием Элизиума, переправой междудвумя мирами. Ввиду сказанного глагол «уносится» следует, вероятно,понимать не «горизонтально» (как удаление прочь), а «вертикально» – каквосхождениеаккомпанируетк первоисточнику музыки. И этому движению прекрасно«уходящийвсумрачнуювысь»(встихотворенииАнненского) фортепьянный рокот.В свете того, что «Элизиум» оказывается одновременно и Раем, исредоточием «звучного пира» (т.е.
царством Музыки), ретроспективнопроясняется инфернальный характер первых двух строк стихотворения: Ад –это пространство, лишённое Музыки. Вот почему удушье, смрад, апофеозраспада (традиционно инфернальные атрибуты) оказываются в первойстрофе в одном ряду с молчанием звёзд.636Из стихотворения И. Анненского «Он и я».См.
об этом: Магомедова Д.М. Мотив “пира” в поэзии О. Мандельштама // Смерть и бессмертие поэта.Материалы международной научной конференции, посвященной 60-летию со дня гибели О. Э.Мандельштама (Москва, 28–29 декабря 1998 г.).637330В связи с этим необходимо разграничить эмпирический и символический,ноуменальный планы происходящего. Вокзальный концерт (само по себенечто почти обыденное, особенно для пассажиров Павловского вокзала, гдемузыка звучала в то время регулярно) – лишь вещественный предлог,внешняя причина для возникновения единственного в своём роде озарения,которое переживает герой. И смердящее небытие, и торжествующее Бытиеприоткрываются как бы поверх предметной эмпирики, в надэмпирическомракурсе.Можно сказать, что перед нами семантическая конструкция, выполненнаяв полном соответствии с поэтикой символизма: ноуменальное просвечиваетсквозь предметно-эмпирический слой, не отождествляясь с ним.
Аэмпирическое становится лишь ближайшим к читателю звеном уходящейвдаль семантической перспективы. Вот почему «вагон» не остаётся здесь,возле играющего на вокзале оркестра, а «уносится» туда, где вечнопребывает Музыка и откуда доносится до смертных «пенье Аонид».Чтокасается«стеклянноголеса»,то,во-первых,согласномифологическим представлениям, через лес проходит путь в мир мёртвых638,во-вторых, «стеклянный» – то же, что и «прозрачный», а эта лексема –постоянный атрибут «летейского» мотива у Мандельштама (поэтому«стеклянный лес», скорее всего, идентичен «прозрачным дубравам» Аида).Ну и, разумеется, нельзя не вспомнить о том, что лес – один из наиболееизлюбленных символов автора «Камня» и «Тристий».
По словам И. Сурат,лесу Мандельштама–это,какправило,«сложное,вертикальноориентированное единство». Причём, в бытийном универсуме поэта, по638«Образ непроходимого девственного леса, окружающего входы в Аид – подземное царство мёртвых, отмечает В.В. Иванов, - характерен… для греческой и римской традиций» (Мифы народов мира: в 2 т.Второе издание. - М. 1994. Т. 2, С. 49).331мнению исследовательницы, «на одном полюсе … находится “прозрачныйлес” теней, на другом – живой лес музыки и поэзии…»639.«Скрипичный строй в смятеньи и в слезах» – обогащённая вариацияцелого ряда уже прокомментированных мотивов. «Ночной хор» заставляетвспомнить античную трагедию.640 Наполненный музыкой вокзал в известномсмысле сопоставим здесь с трагическими подмостками641.
«Ночная» природа«хора» и его «дикость» - знаки дионисийского, стихийного начала. «Дикое»значит неприрученное, первозданное, подлинное. На другой чаше весов –скрепляющий всё «скрипичный строй». В то же время, «дикое начало» хора –противовесиконтрапункт«искусственномувоздуху»642«гниющихпарников», бессильному, в свою очередь, заглушить благоухание «роз»643. Неисключено, что здесь звучит и близкий Мандельштаму мотив превращениятленного в нетленное (ср.: «…и роза землёю была»644). В недрах прахапульсирует бессмертное.
И вот уже готов контекст для появлениябессмертной «родной тени» среди «кочующих толп».Фраза «горячий пар зрачки смычков слепит» - своеобразное тематическоепродолжение спора «скрипок» и «свистков», но в ней уже сквозит ощущениеприближающейся катастрофы.
Возможно, «зрачки смычков» – знаксемантическойсвязимеждумузыкойипрозрением,ясновидением,способностью видеть то, что «видит Бог». «Слепнущие» «зрачки смычков»наводят на мысль о зловещем приближении беспросветной тьмы, «глухотыпаучьей».639Сурат И. «Этюды о Мандельштаме» // Знамя. 2007. № 5. См. также: Сурат И.З. Мандельштам и Пушкин.– М.
ИМЛИ РАН. 2009. С. 257-268.640Начиная со стихотворения «Летают Валкирии, поют смычки…», «музыкальный» мотив у Мандельштаматесно смыкается с «театральным».641Для «Тристий» вообще характерна тесная связь музыкального, театрального, пиршественного и«летейского» мотивов.642Выражение из статьи Мандельштама «Франсуа Виллон», которая начинается размышлениями об«искусственной, оранжерейной поэзии» и «тепличной атмосфере, необходимой для дыхания аллегорий»(Мандельштам О. Слово и культура. С.
99).643«Бессмертные розы/цветы» в лирике Мандельштама – еще один символ хрупкого и одновременнонетленного духовного начала.644Из стихотворения «Сёстры – тяжесть и нежность…»332Так до конца и остаётся непонятным, к чему относился «страх» героя.Было ли ему «страшно» «опоздать»? Или «страшно» войти в это волшебноепространство? Скорее всего, «страшно» было и то, и другое. Но в любомслучае волнующее видение субъективно переживается им как «тризна» пооказавшейся недоступной «милой тени», а посещение дольнего мирабожественной музыкой сфер – как «последнее» и прощальное.
Но и всё жеощущение катартического подъёма, вопреки скорбной итоговой формуле, непокидает попрочтениистихотворения, потому чтовесьритмико-интонационный и стилистический строй его энергично спорит с этой, вродебы «траурной», темой, преобразуя её в трагико-героическую. Есливоспользоваться словами Вяч. И. Иванова (произнесёнными по другомуповоду), то можно сказать, что Мандельштаму удалось «разрешитьпохоронную тоску пессимизма в пламя героической тризны…»645 .В финале говорится, что «музыка» звучит «в последний раз», но – заметим:она не отзвучала, не уже умолкла, а всё ещё «звучит».
И значит мистериядлится и можно ещё дышать и петь.§ 2. 1. 4. Будничное в свете таинственного («Гляжу на грубые ремесла…»В. Ходасевича)Тот факт, что осмысление сущности символизма и выяснение отношенийс ним были едва ли не главной темой всего творчества В. Ходасевича, всуществующей на сегодня научной литературе о поэте давно считаетсяобщепризнанным646. С одной стороны, символизм для него – чрезвычайноплодотворный, неумирающий принцип настоящего, великого искусства. Сдругой стороны, символизм как течение фатально чреват декадансом и,«кажется, родился с этой отравой в крови»647 – с неисцелимой склонностью к645646Иванов В.И.
Родное и вселенское. – М. 1994. С. 27См. работы В. Вейдле, С. Г. Бочарова, Дж. Малмстада, Р. Хьюза, Н. Дзуцевой и др.Ходасевич В. Собр. Соч. в 4-х томах. М., 1996–1997. Т. 4, с. 11. Наиболее полно взгляды Ходасевича насимволизм изложены в его статье «О символизме» и в книге очерков «Некрополь».647333утопизму и субъективизму, к безвольному и нетрезвому смешениюдействительности и воображения.Ходасевич одним из первых и решительнее многих принимает (неслишком декларируя это) и практически осваивает те существенные«поправки» к первоначальной (декадансно-эстетской) доктрине символизма,которые активно разрабатывает в своих трудах идейный вождь младшейветви течения Вяч.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
