Диссертация (1100405), страница 38
Текст из файла (страница 38)
Она происходитсегодня, в наши дни, по мере осмысления героями давних событий» [Чепуров, с. 90].Дистанция между молодостью и зрелостью, временем прошедшим и временемнаступившим, зазор между повествующим «я» и «я» повествуемым становитсяосновой нового драматургического конфликта. 157 Для новой точки отсчета к инсценируемому тексту могли добавлять отрывкииз других текстов писателя. Инсценировка Б.
Г. Голубовского «Горячий снег» (1975)по одноименному роману Ю. Бондарева начиналась со вставки из литературнофилософских эссе прозаика «Мгновения».В спектакле Театра Гоголя прямо из зрительного зала поднимался «немолодоймужчина в штатском костюме» и начинал говорить [Голубовский, 1979, с. 78]. Онобращался к соседям по ряду, затем ко всем в зале: «Память... Память прочно ицепко сохраняет, бережет то, чего уже нет, что прошло и было.
Бывает так: тыдушевно спокоен, ты в весенних сумерках идешь по улицам, читая мокрые афиши,ощущая влажный и пахучий ветер апреля. И вдруг прощальные гудки паровозов,закатные багровые облака — все это словно толкнет в грудь. Память... Только чтоты был спокоен, теперь этот покой исчез. Да, я никогда не забуду те жестокиехолода под Сталинградом, когда все сверкало, все скрипело, все металлическизвенело от мороза: снег под валенками, под колесами орудий, толсто заиндевевшиеремни и портупеи на шинелях. Наши лица в обмерзших подшлемниках почернели отсухих метелей, от ледяных ветров, беспрестанно дующих по степи. Мы своимдыханием пытались согреть примерзшие к оружию руки, но это не помогало...»[Бондарев/Голубовский, 1975, с. 3].Мужчина покидал свое место и поднимался на сцену.
Поднимался занавес,человек приcоединялся к актерам, игравшим солдат, и дальше включался внепосредственное действие уже как участник событий лейтенант Кузнецов. Вфинале спектакля тот же актер снова обращался прямо к зрителю с монологом опамяти военного поколения. Весь спектакль, заключенный в рамки этого текста,оказывался воспоминанием этого человека и его разговором с современниками.Такое обращение персонажа-рассказчика к зрителю принадлежит речевому планувысказывания.II.
Нарративная интерпретация эгоцентрических формПрошедшее время повествования в речи гомодиегетического нарратора имеет,как мы показали, речевую мотивировку. Однако это прошедшее время не равнопрошедшему речевому в инсценировке-драматизации. 158 Сравним разную передачу акта воспоминания Пелагеи из одноименногопроизведения Ф. А. Абрамова в инсценировках Ю.
П. Любимова и В. Молько:Она привыкла к храпу ПЕЛАГЕЯ:<…> ХРИСТОФОРОВНА: АПавла (он и до болезни храпел), /выпроваживаягде же теперь спасительно нынешний храп ей показался Олешу/ Ну, теперь то твой? Жив ли?каким-то нехорошим, будто забудь про мои во- Пелагея /глядя в зеркало,душили его, и она, уже борясь со лосы, квиты.
И не расчесывает волосы/. Ктосном, приподняла свою отя- вздумай меня сни- его знает… Сколько водыжелевшуюголову.Чтобы мать. Я кусачая… с тех пор утекло… /Непоследний раз взглянуть на Догадался, нет то- сразу./ Вот, ничего немужа. Приподняла и – с чего? гда Павел насчет осталось от прежнегопочему? – опять ее, второй или Олеши?золота!.. А бывало изтретий раз сегодня, откинуло к ПАВЕЛ: У нас баня бани выйдешь – непрошлому.сегодня. Когда пой- знаешь как и расчесать:Она подумала: догадался дешь? Может, в пер- зубья у гребня летят,или нет тогда Павел насчет вый жар?треск стоит…Олеши? Во всяком случае, ПЕЛАГЕЯ: В пер- ХРИСТОФОРОВНА / неназавтра, утром, когда она вый… В то утро я расслышав/: Да, да, тебепришла домой, он ничем не два березовых ве- нельзя растрепой на людивыдал себя.
Ни единого попрека, ника исхлестала о – ты девья матерь…ни единого вопроса. Только, себя.Жарилась, ПЕЛАГЕЯ /задумалась.может, в ту минуту, когда парилась, чтобы не Просебя/:Неужелизаговорил о бане, немного скосил только грязи на теле, Павел не догадался тогдав сторону глаза.в памяти следа не насчет Олеши?..
Как я- У нас баня сегодня, - осталось от той жарилась,парилась,сказал ей тогда Павел. - Когда поганой ночичтобы не только грязи напойдешь? Может, в первый жар? [Абрамов/Любимов, теле – следа в памяти не- В первый, – сказала 1974, с. 44].осталось от той ночи…Пелагея.Два березовых веникаИ в то утро она дваисхлестала о себя…березовых веника исхлестала о/Спохватилась./ Чайкомсебя. Жарилась, парилась, чтобыпобалуйся – самоварне только грязи на теле, в памятигорячий, только пили, аследа не осталось от той поганойхочешь – радио включиночи.[Абрамов/Молько, с. 14Но след остался [Абрамов,15].1978b, с. 56-57].В обеих инсценировках Пелагея вспоминает события своей молодости,употребляя для их описания прошедшее время и дистанцирующие слова тот, те,тогда. Однако в версии Молько это только ее внутренняя речь, вписанная во 159 временной план ее настоящего, и на сцене – разговор «нынешней» Пелагеи сХристоровной во время болезни мужа Павла.
В инсценировке же Ю. П. Любимова(см. рис. 16 в Приложении) Пелагея, как в тексте-источнике, представлена поочередно сначала во время болезни Павла, затем – в своей молодости, сразу после измены с Олешей. Павел в данном отрывке – это также Павел из ее молодости. Пелагея из одного временного плана попадает в другой. В инсценировке В. Молькопереключения временных планов нет.Изображая мир воспоминания, Ю. П. Любимов ставит зрителя на точку зрения персонажа, который данное событие вспоминает и сам оказывается то вовременном плане своего настоящего, то во временном плане воспоминания. Именнопереключение хронотопов отличает сценическое гомодиегетическое повествованиеот внутреннего монолога, существующего в рамках «драматизации».Визуализация событий диегезиса, обязательная для сценического повествования, способствует тому, чтобы сценически передавать нарративную интерпретациюпрошедшего времени, отсылающую не к моменту речи, но к текущему моментутекстового времени.
Прошедшее время по отношению к событию, разворачивающемуся на сцене «здесь и сейчас» на глазах у рассказчика и зрителя – это, безусловно,нарративное прошедшее время.Среди современных примеров сценического гомодиегетического повествования с визуализацией воспоминания можно назвать спектакль «Самое важное»Е. Б. Каменьковича в театре по роману «Венерин волос» М. Шишкина (2006,Мастерская П. Фоменко; см. рис. 23-24 в Приложении). Повествование Толмачасопровождается изображением тех событий, о которых он рассказывает, и герои егоюности и молодости вступают с ним в диалог.
Визуализированное воспоминаниеТолмача о школьной экскурсии в Останкино перемежается его комментариями кдействиювпрошедшемвремени.Приэтомвводящиепредложенияспропозициональными установками к словам одноклассников опускаются, так чтогерои прошлого прямой речью в настоящем времени врываются в рассказ Толмача:А под утро толмач проснулся весь в поту и с ТОЛМАЧ:Опять…опятьбьющимся сердцем: приснилась Гальпетра, и приснилась Гальпетра – Галинавсе снова – урок, доска, будто не было всех Петровна, наша классная, и всеэтих прожитых десятилетий.
Лежал, смотрел в снова — урок, доска, будто не 160 светлеющий потолок, возвращался в себя, дер- было этих прожитых десятилежась за сердце.тий. …Сейчас-то чего ее бояться? <… >ГАЛЬПЕТРА /ходит по кругуТолмач уже выключил компьютер, а тут опять сцены, потом за ней одноклассвключил, чтобы записать, как ворочался, не мог ники/: Мы находимся в Останзаснуть и почему-то вспомнилось, как Галина кино, в музее творчества крепостПетровна водила нас на экскурсию в Остан- ных.
…Если крепостные балекино, в музей творчества крепостных. < …> Из рины в театре плохо танцевали,рассказов экскурсовода запомнилось, что если то их, задрав юбки, пороли на кокрепостные балерины в театре плохо танце- нюшне…вали, то их, задрав юбку, пороли на конюшне – ТОЛМАЧ: Наверно, запомнинаверно, запомнилось именно из-за этого: за- лось именно из-за этого: задравдрав юбку. И еще помню, как нам показывали юбки.
/Одноклассники стоят угром: если по ходу действия нужно было статуи девушки, Одноклассницыизобразить грозу, то в огромную деревянную – у статуи юноши/.трубу сверху сыпали горох. Этот аттракцион ГАЛЬПЕТРА: …если по ходувходил в экскурсию, и некто невидимый сверху действия нужно было изобразитьвысыпал в трубу пачку гороха. Но главным гром или грозу, то в огромнуюобразом та экскурсия запомнилась тем, как кто- деревяннуютрубусыпали…то мне шепнул, что наша Гальпетра – бере- /сбежались к ней/ горох. /Гром/менна. Это настолько показалось мне тогда Пойдемте дальше! <… >невозможным, непредставимым, чтобы наша не ТОЛМАЧ: Но, главным образом,имеющая возраста усатая классная могла та экскурсия запомнилась тем,забеременеть, ведь для этого нужно, чтобы про- как кто-то мне шепнул, что нашаизошло то, что происходит между мужчиной и Гальпетра … беременна.женщиной – женщиной, а не нашей Гальпет- ПОЛИНА: Уже вся школа знает,рой! <…> Я не хотел, никак не мог в это пове- что она идет в декрет.рить, ведь непорочного зачатия не бывает, но ТОЛМАЧ: Это показалось мнеменя убедили слова: «Уже вся школа знает, что тогданевозможным,она идет в декрет».
И вот мы стояли и слушали непредставимым!<…> [Шишкин, 2005, с. 27-28].[Шишкин/Каменькович,с. 4] 161 2006,Реплики Гальпетры и одноклассников Толмача принадлежат временномуплану юности Толмача и даны в диалогическом режиме. К Толмачу герои историиобращаются как к своему однокласснику. Сам же Толмач существует в другомвременном плане, что обозначается употреблением дейктических наречий та («таэкскурсия»), тогда по отношению к тут же показываемому событию и адресациейреплик в зал. Так театральным способом показывается характерное для повествования сосуществование нескольких точек отсчета. При этом одни формы прошедшеговремени (запомнилось, запомнилась) принадлежат речевому режиму, так как имеютв качестве субъекта-авторизатора «я» повествующее, другие (показалось) относятсяк нарративному плану, так как авторизатором к ним выступает «я» повествуемое.То же чередование форм прошедшего времени в тексте персонажа-рассказчика, с дейктическими местоимениями, указывающего на настоящее момента наррации, и настоящего в тексте персонажей диегезиса находим в «Повести о господинеЗоммере» Н.
Кобелева по П. Зюскинду (см. рис. 46 в Приложении):ПАТРИК: Я покорно кивнул и вытер слезы. Диабелли мне нравился. Играть егобыло просто, до глупости просто, и при этом он превосходно звучал. Итак, мы играли Диабелли в четыре руки, барышня Функель слева, рокоча в басу, я справа, вдисканте. Некоторое время все шло гладко, но я забыл, что сонатина написана всоль мажоре и там фа-диез. Я проскочил и взял чистое фа, что, как знаютлюбители музыки, произвело диссонанс.ФУНКЕЛЬ: Ты опять! В этом ты весь! При малейшей трудности изволишьфальшивить. Ты что, слепой? Фа-диез! Заруби на носу! Еще раз сначала! Раз-дватри-четыре…ПАТРИК: Как это вышло, что я во второй раз сделал ту же ошибку, мне и сегодняне понятно. Но я снова вместо фа-диез взял фа [Зюскинд/Кобелев, 2012, с. 14].«Сегодня не понятно» и «знают»122 в тексте рассказчика отсылают к настояшему акта наррации123, а не диегезиса.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
