Диссертация (1098107), страница 30
Текст из файла (страница 30)
Так, в письме за подписьюК. передается разговор старика Аргона и его жены Арганты. Аргон вспоминаетписьмо Агафьи Хрипухиной, принимая изображение ее мужа на страницах журналаза насмешку над своим соседом449. В свою очередь, Арганта отвергает просветительский протест журнала против суеверий, перечисляя приметы, высмеянные в заимствованном из «Зрителя» эссе «Ездил я недавно обедать за Москворечие…», которое следует за письмом Хрипухиной и ответом на него450.Отзыв Аргона, наряду с неблагоприятными для «Всякой всячины» суждениями сторонников Тредиаковского, не только характеризует самого персонажа, но иотражает, разумеется в искаженном виде, литературную программу журнала, будучиобращен к важной для него эстетической проблеме.
Он служит примером непонимания реализованных в журнале принципов сатиры. В споре о границах сатирического обличения «Всякая всячина» занимает, как известно, умеренную позицию, отвергая (в отличие от «Трутня») сатиру «на лицо» и признавая лишь обобщенноекритическое изображение порока. В отзыве Аргона этот принцип доведен до абсурда и тем самым превращен в свою противоположность: в любом комическом образеон видит личное оскорбление. Представляя в комическом свете подобное ошибочное прочтение сатиры, «Всякая всячина» тем самым подсказывает верное – инымисловами, воспитывает в аудитории понимание принципов литературной условности,обобщающих функций художественного образа.447Всякая всячина. Ст. 61.
С. 161–162.Всякая всячина. Ст. 37. С. 103–104.449Всякая всячина. Ст. 138. С. 370. См тж.: Там же. Ст. 5. С. 14.450Всякая всячина. Ст. 138. С. 370. См. тж.: Там же. Ст. 6. С. 17–22. Об источнике см.: Солнцев В. Ф. «ВсякаяВсячина» и «Спектатор». С. 135–136; Левин Ю. Д. Английская просветительская журналистика в русской литературеXVIII века. С. 50–51; Приложение II. С. 91. № 115.448125Есть во «Всякой всячине» и пример читательского письма, в котором критикажурнала становится основной темой. Оно подписано Василисса (так, с двойной с –Л.Т.) Топтоногова.
Письмо пародийное: образ его фиктивного автора – вариант сатирической маски щеголихи. Уже то, что Василисса Топтоногова обращается в журнал с письмом критического содержания, на фоне почти исключительно положительных и даже восторженных оценок, высказываемых другими корреспондентами,служит одним из средств отрицательной характеристики героини: тем самым онадемонстрирует глупость, недостаток воспитания и эстетического вкуса. Автохарактеристика читательницы свидетельствует о важном в этической парадигме сатирических журналов недостатке – самовлюбленности, неспособности видеть свои пороки: «Все, что я делаю, есть хорошо; я вам сказываю»451.
Включенная в письмо сюжетная сценка демонстрирует преувеличенное внимание героини к своей внешности– одну из важнейших характеристик щеголей и щеголих, традиционно трактуемуюкак недостаток452. Читательница признается в жестокости: «иногда и девок бью сдосады»453. Использованы и средства речевой характеристики, типичные для образов щеголей и щеголих. В текст включены слова – сигналы щегольского жаргона,как, например, ужесть в функции интенсификатора и махать в значении ‘флиртовать’454.Такая многоаспектная характеристика читателя – противника «Всякой всячины», очень подробная в сравнении с характеристиками других ее недоброжелателей,выведенных в письмах в роли действующих лиц, выполняет важную композиционную функцию.
В данном случае фиктивный автор письма – одновременно адресат иобъект сатиры. Это не читатель-единомышленник, способный разделить со «Всякойвсячиной» осуждение чужих пороков, не ретроград, как Аргон и Арганта, которыхиз-за их косности уже невозможно перевоспитать, и не достойный полемики противник, как Правдулюбов из журнала «Трутень». Василисса Топтоногова – образ451Всякая всячина. Ст. 49. С. 132.Всякая всячина. Ст. 49.
С. 132–133.453Всякая всячина. Ст. 49. С. 133.454Всякая всячина. Ст. 49. С. 131, 132. О названных словах как маркерах щегольского жаргона см.: Берков П. Н. О языке русской комедии XVIII века // Изв. АН СССР. Отд. лит. и яз. 1949. Т. VIII. Вып. 1. С. 46; Биржакова Е. Э. Щеголи и щегольской жаргон в русской комедии XVIII века // Язык русских писателей XVIII века / Отв. ред.Ю. С. Сорокин. Л.: Наука, 1981. С. 112; см. тж.: Словарь русского языка XVIII века.
Вып. 12: Льстец – Молвотворство.СПб.: Наука, 2001. С. 96–97.452126читателя, достойного насмешки, но еще способного к перевоспитанию. Поэтомувнимания заслуживают и те (конечно, с точки зрения «Всякой всячины», совершенно неосновательные) суждения, которые она высказывает, и принятый журналомспособ их опровержения.Критические суждения о «Всякой всячине», высказанные в письме ВасилиссыТоптоноговой, сводятся в основном к двум. Во-первых, сатира воспринимается какличная обида, нанесенная тому, кто узнает себя в литературном образе.
ВасилиссаТоптоногова не только принимает сатиру «Всякой всячины» на свой счет: «Я того исмотрю, что вы как-нибудь меня зацепите»455, но и пытается выступить от лица читательской аудитории в целом: «никому не приятно, что вы по всем, по всем»456. Вовторых, Василисса Топтоногова считает сатиру бесполезной, так как читатели неприслушаются к ней: «Ведь никто не переменится для вас, хотя и узнают себя, атолько что досадно»457. Убежденность в том, что сатира не даст результатов, в сочетаниисуверенностьювсобственнойправотеведеткпрезрительно-пренебрежительной оценке журнала: «Куда не люблю и куда как вас опасаюсь!»458Исключительному положению, которое письмо Василиссы Топтоноговой занимает во «Всякой всячине», соответствует и оригинальная по композиционному истилевому решению реакция журнала.
Ответу также придана форма письма: он назван «грамотой» и открывается обращением к читательнице «Государыня моя»459.Письмо предваряется замечанием от лица «общества» издателей, где сказано, чтоони выбрали для ответа Василиссе Топтоноговой того из своей среды, «которыйумоначертанием схож на сию госпожу»460. Как и в других случаях, этот член «общества» остается безымянным.
На его сходство с читательницей указывает то, что егописьмо отмечено некоторыми особенностями щегольского жаргона, хотя приемовстилизации меньше, чем в письме Василиссы Топтоноговой. Они, однако, приурочены к сильным местам текста. Ответное письмо открывается словами: «Ужасть как455Всякая всячина. Ст.
49. С. 131–132.Всякая всячина. Ст. 49. С. 132.457Там же.458Там же.459Всякая всячина. Ст. 49. С. 133.460Там же.456127я печален, что Всякая Всячина вам не нравится»461, та же мысль в том же лексическом оформлении высказана и в последней фразе: «Ужасть, ужасть как нам жаль,что вы нас не жалуете!»462 Еще одна примета светской, щегольской культуры вписьме – комплименты, которые автор делает читательнице. Например, он шутя доказывает пользу «Всякой всячины» так: «она нам доставила счастие получити прекрасною, я чаю, рукою написанное ваше письмо»463.
Субъект речи – фиктивный издатель, таким образом, вместе с фиктивным читателем вовлекается в сферу комического. Как показано выше, образы членов «общества» издателей трактуются комически и в некоторых других статьях, однако случаи, когда для их создания используются средства речевой характеристики, очень редки (еще одним примером служитречь четвертого члена «общества», который столь ленив, что даже не может закончить начатую фразу, см. выше). Случай же, когда высказывание издателя вбирает всебя особенности, присущие речи читателя, единичен. По существу, это феномендвуголосого слова, как его описывает М.
М. Бахтин464. Ведь стилевые особенностищегольского жаргона служат внешним выражением социально-психологическоготипа с характерными для него взглядами и моделью поведения; таким образом, ихвоспроизведение означает отсылку к этому типу, попытку внутреннего диалога сним.Эта попытка найти взаимопонимание не означает, однако, согласия с высказанными Василисой Топтоноговой суждениями. Несмотря на комплиментарнуюформу ответного письма, все претензии читательницы к журналу последовательноопровергаются. Прежде всего, обвинение в оскорблении отводится апелляцией кпринципу сатиры «на общий порок» (в отличие от сатиры «на лицо»): «Мы себе заправило предписали не целить на особ, но единственно на пороки»465.
Вопрос о дидактическом воздействии сатиры рассматривается подробно. В письме принимаетсяисходный тезис корреспондентки – о том, что порочных сатира не исправит; однако461Там же.Всякая всячина. Ст. 49. С. 136.463Всякая всячина. Ст. 49. С. 134.464Бахтин М. М. Собр. соч.: В 7 т. Т. 6: «Проблемы поэтики Достоевского», 1963; Работы 1960-х – 1970-х гг.С. 203–296.465Всякая всячина. Ст.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
