Диссертация (1098033), страница 23
Текст из файла (страница 23)
Мир пронизансмыслом, причём в обоих значениях слова «смысл»: и в значении благойупорядоченности (космичности), и в значении разумной целенаправленности(телеологичности). Постулируемая таким образом презумпция смысла делаетвозможной категорию истины.Свое онтологическое достоинство и нерелятивизируемую ценность, страдициональной точки зрения, субъект обретает не в отрыве от твердого171Михайлов А.В.
Поэтика барокко… С. 332.109миропорядка, а именно в силу своей принадлежности (причастности) исвободной подчиненности таковому.Все бытийные санкции субъект получает «свыше». Но то, что всякоеперсональное «Я» наделено нерасторжимой и неуничтожимой связью ссущим, придает чрезвычайную онтологическую весомость каждому акту ивозлагает на человека серьезнейшую бытийную ответственность.Логоцентричность мира не отменяет, однако, его тайны. Несмотря напреобладаниевклассически-традиционалистскоммышлениирационалистических навыков, изначальное понимание бытия как тайнысохраняет свою непреложность. (Впоследствии романтизм в борьбе спросвещенческой рассудочностью обострил и акцентировал эмоциональноепереживание таинственности человека и мироздания, но сам постулат омистической, священной непостижимости сокровенных глубин жизниотнюдь не был открытием романтиков.)Аксиологические основы традиционального творческого сознанияОбъективный мироуклад для традиционально мыслящего субъекта – нетолькоо-смысленное(«логосное»),ноииерархическоеединство,предполагающее устойчивую шкалу соподчиненных друг другу ценностей.Сам принцип логоцентричности мыслится здесь в качестве одной из базовыхаксиологем и «аксиом», имеющих безусловный характер.
Это мир, в которомвсегда есть «верх» и «низ», благое и недостойное, должное и недолжное, естьсфера абсолютного (вершина ценностной иерархии, имеющая как правилосакральный статус) и есть ступени и степени восхождения к высшему.Верховные ценности (Благо, Истина, Красота, Справедливость и т.д.)понимаются как отражение фундаментальных свойств самого Абсолюта.В этом тотально иерархичном и «логосном» мире не может быть ничегоценностно нейтрального, аксиологически несущественного. Любой акт(явление, поступок) либо вступает в согласие с миропорядком и тем самымприобщается высшей ценности, либо нарушает его и оказывается ваксиологическом «минусе».110Данную человеку свободную волю (впервые осознанную только вхристианстве) он может употребить как на непослушание всеобщемумироустройству и раздор с ним, так и на послушное следование предвечнымдуховным законам.
В первом случае связь индивида со всеобщим бытиемсохраняется, но приобретает негативный характер: субъект наносит урон нетолько себе, но и всему человеческому миру (сущностных устоев мирозданияон поколебать не в состоянии, однако в земном плане вносит в реальностьдолю смуты и несовершенства). Во втором случае он не только исполняетсвой личный долг (в религиозном выражении – служит Богу), но и вноситсвою посильную лепту в дело одухотворения мира, участвует в вечномторжестве красоты и правды (со временем сугубо религиозные коннотацииподобныхустановокслабели,однаконаинтуитивномуровнеихнаправленность (по существу своему) сохранялась).
Так снова, теперь уже нааксиологическом уровне, утверждается ответственность индивида передвсеобщим миропорядком.Другой важной «аксиомой» эллинско-христианского традициональногосознания (и это прямо вытекает из вышесказанного) является то, чтообъективный мир (миропорядок) мыслится как безусловно благой, а бытие –как безусловное благо и священный дар, даже если непосредственныйэмпирический опыт индивида противоречит данному постулату (изначальноблагостьмирапроистекала/прямообосновываласьизфактаегосотворенности всеблагим Богом; впоследствии, по мере секуляризациикультурного сознания, чисто религиозные обоснования, перемещаясь в«подсознание культуры», почти не эксплицировались, однако постулат офундаментал ценности и благости мира (бытия) сохранял свое значение вкачестве основополагающей интуиции традиционального сознания).
Т. е. зло,несовершенство никогда не мыслится как сущность мира, но лишь какпривнесенное искажение, порча (вероучительный базис подобных установок– доктрина «грехопадения»). Отсюда – при всем возможном драматизме идаже трагизме конкретных обстоятельств – принципиальное жизнеприятие,111мироутверждение,«осанна»бытиюи,какследствие,логическаяневозможность мироотрицания. (Ср. с утверждением Вяч.
И. Иванова встатье «Размышления об установках современного духа»: «Положительноюценностью является сама готовность принять полностью существование,считать его даром желаннейшим и драгоценнейшим, благословлять его нетолько за радости, которые оно обещает или доставляет, но и за страдания,которые оно неизбежно приносит…»172.)Гносеологический аспект традиционального сознанияПостулируемыйтрадициональнымсознаниемсмыслоцентричныйуниверсум (в пределе возводимый к Богу как к первоисточнику всегосущего) мыслится не в качестве инертного объекта познания или предметаовладения, но как суверенная реальность, оставляющая за собой право«открыться» или «не открыться» познающему субъекту. (В отдельныепериоды, например в эпоху Просвещения, эта установка была существеннопоколеблена усилиями воинствующего рационализма и нарождающегосясциентизма, но в масштабах «большого времени» эти сдвиги были скорееисключениемили,точнее,чужеродными,анти-традициональнымитенденциями в контексте традиционалистской ментальности.
Магизмархаического сознания, претендующий на «технически-договорные» и почтиманипулятивные взаимоотношения со сверхличными силами, несовместим страдициональным сознанием христианского типа.) Высшее начало бытиямистично и в глубинной своей сути есть суверенная таинственная сила, самаопределяющая возможности и бытийные пределы устремленного к нейчеловека.В то же время, несмотря на наличие несомненной онтологическойдистанции между «земным» и «небесным», сверхличная реальность (истинносущее172исамаистина)неотгороженаотпознающегосубъектаИванов Вячеслав.
Собр. соч. / Под ред. Д.В. Иванова и О. Дешарт; Т. 1-4, Брюссель, 1971 – 1987. Т. 3. С.461. Сама идея «спасения души» как обретения «вечного блаженства» связана с пониманиембожественного замысла мира как изначально предназначенного к блаженству, с пониманием мира каквышедшего из рук всеблагого Творца и призванного прорасти к своей изначальной (блаженной) сути: длясубъекта быть причастным глубинной благости мира и есть вечное блаженство.112непреодолимой«стеной».(ПостулируемыйКантомразрывмежду«имманентным» и «трансцендентным», между миром «феноменов» и миром«ноуменов» никогда не был по-настоящему принят традициональнымсознанием, хотя в целом кантианский взгляд на мир, серьезно повлиявший навсюновоевропейскуюментальность,немогнеотразитьсяинатрадиционально-культурной гносеологии.) Абсолютное недостижимо инепостижимо в своей предельной (вернее было бы сказать – беспредельной)глубине, но это совсем не значит, что объективное бытие неприступно и«закрыто» для человека в принципе.
В плане конкретики пути и формыприближения к истинному ведению, «высшему знанию» могли быть разными(верность образцу и авторитету, хранение предания, благоговейно-смиренноеисследование, логическая добросовестность и т.д.). И всё же доминируетпонимание познавательного процесса не как акта рационально-логического«схватывания»,разгадывания,эзотерического«посвящения»илимагического овладения («присвоения»), а как акта внутреннего, духовногоприобщениякпознаваемому(приэтомабсолют,традиционноотождествляемый с Богом, - не столько «объект», сколько Субъект всякогоприближениячеловекакабсолютному).Здесьдействуетдуховно-психологическая установка, которую можно назвать гносеологическим«смирением» познающего субъекта.Таким образом, познание Истины, с традициональной точки зрения,требует субстанциальной, онтологической причастности, которая возрастаетблагодаря встречной, взаимной, «синергийной» устремленности человека ивысшего начала.
Отсюда присущая христианскому (по своим истокам)традиционализмуинтуициятеснойсопряженностигносеологииисотериологии. Вместе с тем, поскольку смертному человеку дано по-мыслитьбытие, традициональное сознание признает действительное соответствиемежду бытийными сущностями и обозначающими их конвенциональнымизнаками – понятиями, категориями, образами, символами и т.д. (здесь исток игносеологическая предпосылка «эйдетического» сознания).
Понимание113природы этого соответствия постепенно эволюционировало от буквального,наивно-реалистического (уверенности в полном тождестве означающего иозначаемого)ксимволическому,предполагающемуразныестепенисоотнесенности и взаимной причастности знака и знаменуемой им бытийнойреальности. (Нельзя забывать, что «символическое» восприятие мира тожеимело разные исторические модусы: аллегорический, эмблематический ит.д.) По мере эволюции традиционального мышления первоначальная идеяэйдетичности человеческого познания не дезавуируется, но развивается итрансформируется, порождая новые, более сложные формы бытийнойсоотнесенности между словом (знаком) и предметом.
В этом смыслеэйдетизм (уже не как доктрина, а как интуиция) продолжает имплицитнооставаться фундаментальной основой присущего человеку стремления креалистичности (достоверности, истинности) в познании мира и мощнойпреградой на пути всякого релятивизма.Христианский историзм как ключевая составляющая традициональногосознанияХристианский историзм стал радикальным отходом от присущейдохристианскомусознаниюаксиологическойобращенностивспять,прикованности к абсолютизированному Прошлому.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
