Диссертация (1145099), страница 55
Текст из файла (страница 55)
Полани, неопрагматизм Р. Рорти, эпистемологиявмешательства Я.Хакинга, инструментализм Дж. Дьюи.Эмпирические исследования в области социологии знания и науки, особенно активноразвивавшиеся с середины 1970-х годов, показали значительное расхождение междуидеализированными нормативными представлениями о том, как должна функционироватьнаука и тем, как она в действительности функционирует. В 1979 году увидело светэтнографическое исследование Б.
Латура и С. Вулгара «Жизнь лаборатории» (Latour andWoolgar 1979), в 1981 году выходит книга «Производство знания» К. Кнорр-Цетины (KnorrCetina 1981). В США развиваются этнометодологические исследования науки (например,Lynch, Livingston and Garfinkel: 1983), Малкей и Гилберт предлагают программу дискурсногоанализа научного знания (Гилберт 1987). Основным результатом эмпирических исследованийнауки стала концептуализация науки как практики и особой культуры: «существующиедисциплины являются «культурами» в том смысле, что они характеризуются общимипогрешностями и предубеждениями при выборе исследовательских тем, стиля постановкинаучных проблем и преподавания.
Они возводят на пьедестал своих культурных героев (ролькоторых выполняют «традиции») и они следуют ритуалам, необходимым для поддержаниясуществования этой культуры» (Валлерстайн 2002: 46).Исследования науки и технологий (STS) претендуют на то, чтобы ухватить одновременноматериальность, социальность и дискурсивность в познании. Если интерпретативная матрица,аккуратно вводя социальную обусловленность в процесс производства знания, всё-такирассматривает социальность, как элемент, влияние которого должно быть минимизировано, топерформативная матрица включает социальность и материальность в самую суть исследования.Согласно Б. Латуру, значимость научного результата определяется прочностью и обширностьютой сети, в которую включено новое знание.
Сеть, в свою очередь, состоит из материальных инематериальных элементов, которые в рамках сети относительно равноправны. Метафора«производство знания» обретает свое буквальное значение – знание возможно в случаедостаточностиресурсовдляегопроизводстваисоответствующейорганизациипроизводственного процесса. Причем, производство знания не ограничивается организациейтруда в лаборатории, но предполагает создание разветвленных и прочных сетей, которыевключают в себя научные лаборатории, как только лишь один из элементов. В создании сетизадействован не только научный разум, но также символические и материальные ресурсы.206Производство знания оказывается прочно связано с такими «вненаучными» факторами,которые раньше рассматривались как помехи получения объективного знания или как «шум»,который нужно игнорировать.Признание того факта, что наука представляет собой социальное предприятие, ведет кпониманию, что неотъемлемую часть процесса познания составляют цели и ценности научнойдеятельности.Благодаряотказуотпозитивистскогоидеалаценностно-нейтральногоисследования, наука перестает рассматриваться как царство чистой объективности инеангажированности.
Более того, сама чистая наука, познание ради познания попадает подподозрение, появляется идея спасения или освобождения знания от науки, что, например,провозглашает Латур, говоря о так называемом «новом Просвещении»: «мы должны спастизнание от «наук», подобно тому, как божественное было спасено от пустой шелухи религии»(Latour 1988: 235). Науке, которая подает себя, как сфера абсолютной объективности инезависимости от социального мира, должно быть отказано в доверии, что, тем не менее, неотменяет значимости исследований, как коллективного экспериментирования, деятельности пополучению нового знания в сетях, состоящих из людей и не-человеков (nonhumans) (Latour1999: 20).Основным критерием оценки исследовательского результата становится не «истина» или«справедливость», а эффективность: результат имеет ценность, если он позволяет «продолжатьначатуюпоследовательность»,даетвозможностьвещам«работать».Зависимостьэффективности науки от распределения ресурсов – материальных, финансовых, символических– неотъемлемая черта научного знания.
«Без денег нет ни доказательства, ни проверкивысказываний, ни истины. Научные языковые игры становятся играми богатых, или: самыебогатые имеют больше всего шансов быть правыми. Уравнение состоит из богатства,эффективности и истины» (Лиотар 1998: 109).Таким образом, сама истина становитсязависимой от распределения ресурсов и конструируется в процессе такого распределения.Данные воззрения требуют радикального пересмотра критериев истинности, поскольку,предполагается, что выигрывает то знание, которое включено в более обширную сеть.
Этоставит под вопрос возможность выделения специфических критериев научности. Еслиобъективистская и интерпретативная эпистемические матрицы допускают, что могут бытьпредложены более или менее однозначные критерии научности, то с точки зренияперформативной матрицы понятие научности не следует связывать со строго заданнымилогико-гносеологическими процедурами и определенными критериями, поскольку границынаукизадаютсяскореесоциокультурными,анегносеологическимипараметрами207познавательной деятельности: если реальная наука постоянно изменяется, то и критериинаучности могут меняться и пересматриваться.В качестве одной из важных внешних предпосылок формирования перформативнойэпистемической матрицы можно указать на изменение представлений о роли науки в обществе.Распространенность экспертных систем (одной из разновидностей которых является наука) содной стороны, ведет к инфляции экспертного знания, а с другой стороны, подрываетмонополию науки на истину.
«Эксперты вторгаются и подчиняют себе сферу политики,систему воспитания и здравоохранения, они оплетают сетью формальных предписанийвозможности повседневности. Бюрократия и технократия «колонизируют» жизненный мир»(Вальденфельс 1991: 44). С развитием средств массовой коммуникации открытость экспертныхсистем существенно возрастает, во многих областях экспертные сообщества утрачиваютгерметичность и теряют монополию на знание, с развитием интернета возникает представление,что к экспертному знанию может приобщиться любой человек.
Увеличение значимости ираспространенности систем экспертизы в современном обществе, ведет к росту количествалюдей, которые в своей повседневной жизни вынуждены взаимодействовать с экспертами поповоду самых различных проблем, что, в свою очередь, ведет к дальнейшей «де-сакрализации»экспертных систем.Изменение представлений о роли экспертного знания привело к восстановлению в правахповседневного, практического знания, здравого смысла, дискурса «обычного человека»,непрофессионала (layman). Мишель де Серто пишет о разрыве между рациональностью икультурой, за счет которого организуется современность: «С тех пор, как научность(scientificité) обеспечила себе специфическое и соответствующее место, посредствомрациональных проектов, способных определять свои собственные процедуры, с формальнымиобъектами и специфическими условиями их фальсификации, с тех пор, как она была образованав качестве множества ограниченных и отдельных полей, то есть с тех пор, как она пересталабыть теологической, она конституировала целое, как свой собственный остаток; этот остатокстал тем, что мы называем культурой» (Certeau 1984: 6).
Ему вторит и Латур, описывающийразрыв, являющийся характеристикой современности – разделяющее мышление новоговремени, которое выделяет отдельно области фактов, власти и дискурса (Латур 2006).Признается, что «обычный человек» может иметь собственные суждения, если не отехнических деталях деятельности экспертов, то о последствиях экспертной работы, которыезатрагивают значимые общественные интересы и ценности.
«Формальный путь, который надопроделать, состоит, в первом приближении, в том, чтобы вернуть научные практики и языкиобратно, на их родину, в повседневную жизнь» (Certeau 1984: 6) – пишет де Серто. Осознание208возможных негативных последствий развития технологии и науки рождает требованиепоставить экспертные системы под контроль общества, которому, таким образом, делегируетсяприоритетное право окончательного суждения о значимости научного знания.
Утратаобщественного доверия к универсальным объяснительным схемам и разочарование ввозможностях науки предложить адекватные и действенные решения социальных проблем,также внесли свой вклад в трансформацию позиции научного знания.В перформативной матрице познание начинает рассматриваться не как отражениереальности, а как самостоятельная форма активности, производящая новые реальности. По сутидела, знание становится активным началом и деятельностью по упорядочению разнообразныхпроцессов в ходе дискурсивного и материального конструирования (исполнения).§ 5.2. Исследователь как деятельВ перформативной матрице происходит нечто гораздо более радикальное, чем подрывпривилегированной наблюдающей позиции исследователя: исследователь вообще покидаетпозицию наблюдателя и начинает действовать.
Вместо того чтобы сидеть в ложе с биноклем инаблюдать разыгрываемое на сцене представление, исследователь руководит оформлениемсцены, установкой света, расставляет актеров, заботясь о том, чтобы спектакль имел успех, тоесть упорядочивает идеи, людей и материальные элементы таким образом, чтобы получиласьнекая целостная картина, дающая возможность получить значимый результат. В этой непростойработе исследователь сталкивается с проблемами, которые выходят за рамки чистой науки – этои проблема привлечения материальных ресурсов, иубеждения научного сообщества взначимости собственной работы, и организация работоспособного исследовательскогоколлектива. Все эти моменты не просто характеризуют контекст научного поиска, носоставляют существенную часть самого исследовательского процесса, в конечном итогеоказывая влияние на получаемый результат.Но кто такой исследователь, если он перестает быть наблюдателем? Не ведет лиразрушение позиции «наблюдателя» к разрушению позиции исследователя, как таковой? Естьли какие-то шансы для конструирования исследовательской позиции в условиях скептицизмаотносительно правомерности наблюдающего взгляда? Ответ может быть таким: исследовательперестает быть наблюдателем и становится деятелем, а исходной точкой для конструированияисследовательской позиции становится не познающий субъект или познаваемый объект, носама научная практика.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
