Диссертация (1145099), страница 57
Текст из файла (страница 57)
Сознание социального аналитика не является абсолютнобеспредпосылочным, деидеологизированным, свободным от влияния социально-групповыхинтересов. Например, сам отбор тем и ракурсов анализа проблем в социологии может бытьрассмотрен, как результат того, что П. Бурдье называет «гомологией позиций»: «Средиразличных изучаемых социологами социальных сред существуют те, которые кажутся намочевидными, понятными с первого взгляда. На деле же, такое понимание, во-первых,субъективно, а может быть и иллюзорно и, во-вторых, даже если это не так, то все равнонеизвестно основание, на котором оно зиждется.
Например, оно может базироваться — и оченьчасто — на гомологии позиций в исторически различных пространствах. Таким образом, то, чтомы расцениваем, как предпочтение или особое понимание, может покоиться на неизвестной,или незамечаемой гомологии позиций» (Бурдье 1996: 23). Выход за пределы власти-знаниявозможен через анализ тех практических механизмов и эффектов дискурса, которыеопределяют специфику исследовательской позиции и, тем самым, формируют определеннуюточку зрения на исследуемый объект.Еще один важный момент заключается в осознании связи истины с эффективностью:результат трактуется, как истинный, если доказана его практическая эффективность. «Это такиеигры, чья обоснованность не в истине, не в справедливости, не в красоте и тому подобном, а вэффективности: технический прием «хорош», когда он делает лучше и/или когда он тратитменьше, чем другой» (Лиотар 1998: 108).
С выдвижением эффективности, в качестве основноголегитимирующего принципа познания, отношение между истиной и эффективностьюпереворачивается: что эффективно, то и истинно. При этом, условием эффективности являетсято, что Лиотар охарактеризовал как «контроль контекста»: «реальность» поставляетдоказательства для научной аргументации и результаты для предписаний и обещанийправового, этического и политического порядка; становясь «хозяином реальности», становятсяхозяином того и другого, что позволяет применение технических приемов. Усиливаятехнические приемы, «усиливают» реальность, а следовательно – шансы быть справедливым иправым.
И наоборот: технические приемы усиливаются тем лучше, чем больше имеется в214распоряжении знаний и возможности принимать решения (Лиотар 1998: 113). Перестраиваяреальность «под себя», группы, наделенные властью, повышают свои шансы на истинныевысказывания. Таким образом, перформативный характер знания выражается в том, что оно нетолько описывает реальность, но и производит ее, перестраивает по своему образу и подобию:«практики знания и поддерживаемые ими формы знания становятся устойчивыми, только еслиони могут успешно решать одновременно две задачи.
Во-первых, они должны быть способнысоздавать знание (не важно, теории это или данные), которое работает, которое тем или инымобразом упорядочено, которое убедительно и которое (ключевой аспект) делает то, что от неготребуется. Но, во-вторых, они (что контринтуитивно) должны быть способны генерироватьреальности, которые соответствуют этому знанию» (Ло 2012: 220).Если выразить эту идею еще более радикально, то можно утверждать, что самопротивопоставление знания и реальности теряет смысл. Вопрос о соответствии знанияреальности переосмысливается в инструментальном плане. Соответствие понимается не всмысле репрезентации, а в смысле пригодности, применимости, сочетаемости, посколькуединственная доступная познанию реальность – это реальность, которая конструируется впроцессе познания.
Невозможность выйти за пределы человеческого способа восприятия имышления для того, чтобы оценить, насколько знание соответствует тому, что есть «на самомделе», служит аргументом в пользу отказа от поисков критериев истинности, как точнойрепрезентации. Поскольку исследователь имеет дело не с самой реальностью, а с артефактами,которые были сконструированы в ходе научной практики, имеет смысл говорить неосоответствии знания реальности, а о «пригодности» или «функциональной приспособленности»знания: «когда мы говорим, что нечто «подходит», то подразумеваем не более и не менее того,что это нечто справляется с тем назначением, которое мы на него возложили.
Ключ«подходит», если он отпирает замок. Понятие пригодности относится к ключу, но не к замку»(Глазерсфельд 2001: 63). Чтобы сделать реальность познаваемой, исследователь долженприложить усилия по упорядочению этой реальности, которые заключаются, например, вработе по классификации и систематизации данных. Систематизируя данные, исследовательпроизводит постоянство, закономерность и, тем самым, перекраивает реальность по меркамсвоейрациональности,чтобы«заставитьвещиработать».«Самавозможностьидентифицировать нечто в качестве причины является результатом процесса соединенияавтономныхэлементов,«упорядочениеит.е.компоновкарезультатомэлементовактивныхпорождаетдействийпознающего.определенную(т.е.Именнопричиннодетерминированную) форму вещей» (Глазерсфельд 2001: 72). Рациональность начинаетрассматриваться не как заданное свойство мира или разума, а как в первую очередь, результат215практической работы по производству рациональности.
Исследования науки и технологий(STS) добавляют в эту картину еще одно измерение – материальность. Работа по производствурациональности или упорядоченности представляет собой не совокупность логическихприемов, а сеть практик. Именно практики создают ту устойчивую сеть или, используятерминологию STS, «тыл» (hinterland), на фоне которой учреждаются как реальности, так изнание о них. Именно поэтому, такое знание не может быть названо субъективным, хотя оно истановится конструкцией, но конструкцией не ума, а практики. «Аргумент перформативностине имеет ничего общего с философским идеализмом или представлением о том, что «всесойдет» или все возможно. Практики всегда требуют усилий по упорядочиваниюсоответствующих тылов» (Ло 2012: 224).В перформативной матрице субъект познания приобретает диффузный, распределенныйхарактер – это теперь не отдельный ученый и даже не «мыслительный коллектив» или «научноесообщество», отделенное от социального мира стенами лаборатории или стеллажами с книгами.Субъект познания «распределяется» в социальном и материальном мире.
«Распределенный»субъект не отражает реальность, а соучаствует в ее создании. Каллон называет этот процесс соисполнением (co-performation). «Инновации носят коллективный характер. В этих коллективахнет смысла противопоставлять тех, кто делает утверждения тем, кто воплощает их в реальность.Каждый делает экономику, но с применением различных средств – моделей, теорем, формул,технических приспособлений» (Callon 2007: 334 - 335).
Например, рассматривая связь междуэкономической наукой и экономикой, Каллон предлагает использовать термин «экономика вцелом» (economics at large) и выделяет два типа экономистов «одомашненные экономисты» и«экономисты в дикой природе». Экономическая наука «в дикой природе» смешана синженерными науками, естественными науками, менеджментом и пр. Так же точно,рассматривая работу социологического знания, мы можем говорить о «социологии в целом»,понимая под этим не только профессионалов в сфере академической и прикладной социологии,но и разнообразных экспертов социальной сферы, политиков, журналистов, всех тех, ктоприменяет социальные знания с большей или меньшей степенью последовательности ирефлексивности, влияя тем самым как на изменение самой социальной реальности, так ипредставлений о ней.С точки зрения распределенного субъекта познания, знание понимается не каксовокупность записанных текстов и теорий, отделенных от практики, а как воплощенноезнание. Знание воплощено в практики экспертов, специалистов, в материальные приборы,обеспечивающие их работу, в институциональные структуры, аккумулирующие ресурсы, втехнологии получения и распространения знания.
Эти агломерации, которые объединяют216людей, идеи, институциональные структуры, а также, материальные элементы как природного,так и искусственного происхождения Латур предложил называть «сетью», а Каллон «социотехническим устройством» (socio-technical agencement). Как известно, для успешностиперформативного высказывания необходим соответствующий контекст (Остин 1999: 88).
Сетии социо-технические устройства представляют собой тот контекст, вне которого высказываниебудет лишено не только своей перформативной силы, но и смысла. Таким образом, можносказать, что не отдельные утверждения отдельных исследователей, а сети и социо-техническиеустройства, частью которых являются те или иные утверждения, обладают перформативнымэффектом. «Понятие перформативности не может быть редуцировано к мистическомумеханизму («да будет свет и стал свет»), являющемуся причиной возникновения реальности, ккоторой относится высказывание, без дополнительных сил. <…> любое утверждениеопределяет свой контекст и имеет значение только относительно контекста.
Вопросактуализации этого контекста остается открытым. <… > контекст не редуцируется лишь кинститутам, нормам и правилам, а представляет собой социо-техническое окружение (sociotechnical arrangement). Отбрасывается идея, что всё – есть вопрос языка и что перформативностьутверждений должна быть обнаружена только в утверждении» (Callon 2007: 326 - 327).Предостерегая от неправомерных обобщений в социологическом рассуждении, Латурпризывает отказаться от позиции «внешнего наблюдателя» в пользу «прослеживателяассоциаций» и концептуализирует изменение модели наблюдения в социальных науках,противопоставляя панорамному видению по модели паноптикума, частичное видение актора всети, которое характеризуется им через метафору «олигоптикума».
Термином «олигоптикум»Латур обозначает разного рода соединяющие и структурирующие «места» (лаборатории,спутники, потоки данных, командно-контрольные пункты, расчетные центры и т.д.), в которыхпроизводятся структурные эффекты. Олигоптикумы «делают прямо противоположное тому,что делают паноптикумы: они видят слишком малодля того, чтобы удовлетворитьмегаломанию инспектора или паранойю поднадзорных, но то, что они видят, они видятхорошо.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
