Диссертация (1101988), страница 11
Текст из файла (страница 11)
В этой«петербургской поэме» (как определил автор жанр своего произведения)нашли недостатки и В.Г. Белинский и, позднее, Н.А. Добролюбов. Критика,однако, не обескуражила писателя. В 1859 г. он пишет брату М.М.Достоевскому: «Зачем мне терять превосходную идею, величайший тип посвоей социальной важности, который япервый открыл и которого я былпровозвестником?»122. Достоевскому не удалось переработать повесть так,какему хотелось, но сам тип двойника он воплотил в целом рядеперсонажей следующих произведений, среди них – Ставрогин, ИванКарамазов.Слово тип во втором его значении (как элемент типологии), воизбежаниепутаницы, лучше употреблять с дополнением: тип двойника,самодура, лишнего человека, подпольного человека, нигилиста и т.д. Кодному типу можно отнести целый ряд персонажей, причем не только наранних стадиях развития литературы, где много однотипных героев(например, в паллиатах Теренция или Плавта) или в комедии дель арте, всатирах и комедиях классицизма, где персонажи носят «говорящие» фамилии(например, Филарет и Евгений в сатире А.
Кантемира).Однотипными следует считать и индивидуализированные характеры,сложные и противоречивые,чему в литературе XIX –XX вв. можнопривести много примеров. Так, в творчестве Тургенева, Островского,Лескова, Достоевского, Толстого, Чехова и других классиков исследователиДостоевский Ф.М. Полн. собр.: в 23т. Публицистика и письма. Т. 28. Книга 1. Письма1832-1859. Л., 1985.
С. 340.53122выделяют именно типы, группы духовно родственных персонажей, находясоответствующие номинациив текстах самих произведений. При этомкаждый персонаж в ряду, например, «подпольных людей» Достоевского или«самодуров» Островского сохраняет свой индивидуальный характер, своюнеповторимую индивидуальность.Писателей-классиков невозможно упрекнуть в схематизме образов, нонельзяотрицать и их приверженность к определенному типу личности,многократное возвращение к нему в своём творчестве.Отметим, чтоВ.Е. Хализев в своей работе «Праведники у Н.С. Лескова», не используятермин «тип персонажа» и отмечая индивидуальное своеобразие лесковскихгероев, выделяет в них общие черты, т.е., на наш взгляд, он пишет именно отипе праведника в творчестве писателя: «Герои праведнического складанередко встречаются как в самых первых, так и в поздних произведенияхЛескова; порой они оказываются на периферии повествования (СилаКрылушкин в ”Житии одной бабы”, ряд персонажей ”Мелочей архиерейскойжизни” и ”Заметок неизвестного”), нередко они помещены в экзотическуюобстановку и облачены в необычные одежды (”Скоморох Памфалон” и”Гора”), но это не мешает нам почувствовать их родство с центральнымифигурами лесковского творчества: Несмертельным Голованом, однодумомРыжовым, Иваном Северьяновичем Флягиным, протопопом Туберозовым икнягиней Протозановой»123.Разграничивая«тип»и«личностноеначалокакобъектхудожественного освоения» (глубинно связанное с «аксиосферой»), учёныйв то же время предлагает ввести понятие-термин сверхтип, фиксирующее«повторяемость, связанную с жанровой принадлежностью произведения и,что ещё важнее, с ориентациями действующих лиц»; он выделяетавантюрно-героическийижитийно-идиллическийсверхтипы,«надэпохальные и интернациональные»124.123124Хализев В.Е.
Ценностные ориентации русской классики. М., 2005. С.219.Хализев В.Е. Теория литературы. С. 79, 179, 181.54Нерассматриваяздесьстольширокиепонятия,отметимпродуктивность использования понятия-термина «тип персонажа» приизучениитого или иного периода национальной литературы, где ононаполняетсяконкретно-историческиминдивидуализациясодержанием.Приэтомперсонажей не препятствует их типологическомуизучению, каждый из персонажей–образов в подлинно художественномтворчестве сохраняет самостоятельную ценность. Как справедливо отметилИ.А. Виноградов ещё в 1936 г., к художественной литературе не следуетприменять «формально-логическую теорию обобщения», согласно которой«чем шире “содержание” понятия (т.е.
количество признаков, входящих внего), тем уже его “объём” (т.е. количество явлений, им охватываемых), инаоборот». На самом деле «общие закономерности всегда существуют лишьв своей индивидуальной форме, в отдельных вещах и процессах, и мышлениедолжно вскрывать “общее” в “особенном”»125.
Л.Я.Гинзбург в 1979 г.провела аналогию между литературой художественной, документальной исамой жизненной практикой: везде есть свои формулы узнавания человека /персонажа(социальные,морально-психологические),помогающиеидентифицировать объект, и «отнесение к общей категории – первый шаг напути индивидуализации».
Некая типологическая модель, возникающая всознании читателя при первой встрече с персонажем (вне зависимости оттого, подтвердится ли эта модель или будет потом отброшена), – «условиеобщения читателя с персонажем»126.Отнесение к определённому типуперсонажа отнюдь не лишает его многомерности, индивидуализации. Болеетого:возможностьтакого«узнавания»свидетельствуетвпользуобщественно-психологической значимости героя.К вариациям типа можно отнести и стереотипы, в которые «играет»массовая литература, и многих персонажей в литературе «второго ряда»,125126Виноградов И.А. Вопросы марксистской поэтики.
М., 1936. С. 384–385.Гинзбург Л.Я. О литературном герое. М., 1979. С.15.55закрепляющих, тиражирующих открытия писателей-классиков (о чемподробнее будет сказано в следующем разделе).Разграничение персонажей, характеров, типических характеров,типовперсонажей–важноеусловиеразработкисеткипонятий,позволяющей адекватно представить разные аспекты художественнойантропологии. Типологическое изучение персонажей – задача, актуальнаяприменительно ко всем стадиям литературного развития.561.2. Из истории типов персонажей.От типа к стереотипуНа ранних стадиях развития пальма первенства в литературепринадлежала сюжету («фабуле»).Многие комментаторы «Поэтики»Аристотеля на протяжении долгого времени придерживались подобнойпозиции: «поэтика – искусство сочинять фабулы» (А.
Риккобони)127. Интереспредставляло именно развитие действия, а участвующие в нем лица, хотя онистановились с течением времени все более многосторонними, уходили навторой план. Таким образом, поэт представлялся в первую очередьсоздателем «фабул», а не действующих лиц.Однако постепенно основной вектор литературы меняет направлениеот сюжетов к характерам. Дж. Драйден в 1677 г. в «Набросках ответаРаймеру» скажет: «фабула, как бы живо она ни была продумана <…> небудет действовать на наши чувства, если исключить подходящие характеры,манеры, мысли и речи»128. Решительный приоритет характерам переддействием отдает Г.Э.
Лессинг в своей «Гамбургской драматургии» (1767–1768). Считая, что именно «характеры действующих лиц, благодаря которымфакты осуществились, заставляют поэта избрать предпочтительнее то, а недругое событие», онобосновывает право поэта достаточно свободнообращаться с историческими фактами, даже отступать от них (в частности,он защищает от нападок Вольтера Т. Корнеля – автора трагедии «Эссекс»).Лессинг утверждал: «Во всём, что не относится до характеров, он [поэт]может отступать, насколько хочет. Только характеры священны для него;придать им больше силы, представить их в более ярком свете – вот всё, чтоЦит. по: Махов А.Е. Общая часть //Европейская поэтика от Античности до эпохиПросвещения.
М., 2010. С. 39.128Там же.57127он может прибавить от себя»129. В его рассуждениях о трагедии и комедии, атакже о среднем драматическом жанре, именно характеры занимают первоепо важности место. В особенности чётко проявилось это в анализе комедии.«В одинаковых положениях могут быть лица с самыми различнымихарактерами, а так как в комедии характеры самое главное, а положенияслужат только средством для того, чтобы дать им высказаться и ввести их вигру, то нужно принимать во внимание не ситуации, а характеры…».Подчеркивая, с опорой на Аристотеля, типичность («всеобщее»)каксвойство персонажей в любом жанре, Лессинг склонен видеть в герояхкомедии «насыщенный характер, скорее олицетворённую идею характера», втрагедии–«охарактеризованнуюличность»130,приэтомвегодемократической эстетике сословные различия действующих лиц теряютбылое жанровое значение. В его мещанской трагедии «Эмилия Галотти»(1772) главная героиня – представительница третьего сословия.В эстетике европейской литературы сюжет постепенно уходит навторой план, уступая место характерам, он становится инструментом дляболее полного раскрытия характера.
Согласно Г.В.Ф. Гегелю, «всеобщиесилы» (таковы «вечные религиозные и нравственные отношения, служащиевеликими мотивами искусства: семья, родина, государство, церковь, слава,дружба, сословие, достоинство, а в романтическом мире честь, любовь ит.п.») нуждаются в «активном проявлении посредством действующихиндивидов»; соединение этих сторон и образует «характер» 131. Поэтому«действие является наиболее ясным раскрытием человека, раскрытием какего умонастроения, так и его целей. То, что человек представляет собой всвоей глубочайшей основе, осуществляется лишь посредством действия, атак как действие имеет духовное происхождение, то оно находит своюпредельную ясность и определённость лишь в духовном выражении, вЛессинг Г.Э.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
