Диссертация (1167329), страница 72
Текст из файла (страница 72)
На это указывает вариативность ментального содержания, выражаемого лексемами обыденность, повседневность, будничность в текстах XIX-XX вв.Субстантив обыденность именует, с одной стороны, нейтральное качество«привычность» (пример 8), с другой – отрицательное «ничтожность» (9). Ср.:(8) В этом процессе ...выступает многое типичное из нашей действительности, а между темчто всего более в нем поразительно – это чрезвычайная обыкновенность, обыденность его(Достоевский Ф. М. Дневник писателя. 1877);(9) Главная заслуга Шиллера...
в том, что он ... действовал … на мысль читателя..., хотел вос питывать и возвышать ее над уровнем низменной трезвости и обыденности (Ватсон М. В.Фридрих Шиллер, 1892).Слово будничность указывает как на «естественный ход вещей» (10), так и на«однообразие» (11). Ср.:(10) Во всяком выздоровлении бывает некое особенное утро, когда, проснувшись,чувствуешь наконец уже полностью ту простоту, будничность, которая и есть здоровье (Бунин И. А.
Жизнь Арсеньева. Юность, 1927-1933);(11) Ослепительно желтый шпиль церкви, возвышаясь над домами Мустамяэ, подчеркивал их унылую сероватую будничность (Довлатов С. Компромисс, 1981-1984).Отрицательное отношение к окружающей действительности, зародившееся всреде «людей тридцатых годов», на протяжении последующих лет неуклонно возрастает. Внутреннее состояние субъекта когнитивной деятельности – недовольство,переходящее в явную или скрытую антипатию проецируется на окружающее про274странство повседневного бытия и входит в ассоциативную сферу концепта «обыденная действительность».
В текстах нигилистически-ориентированной публицистикии художественной прозы, нацеленных на создание отрицательного образа окружающей действительности, прилагательные обыденный, будничный, повседневный начинают регулярно употребляться в окружении негативно маркированных лексем пустой (пустейший), узкий (самый узенький), мелкий (самый мелкий), мизерный, мещанский, незамечательный, безвыразительный, тривиальнейший, подлый, серединный, вульгарный, пошлый, грубый, низменный, актуализируя признаки «ничтожный»,«низкий»249. Ср.:(12) Почти все характеры в пьесах Островского совершенно обыденны и не выдаются ничем особенным, не возвышаются над пошлой средою, в которой они поставлены (Добролюбов Н.
А. Темное царство, 1859);(13) Минуты одушевления возможны в жизни массы, обыкновенно занятой самымимелкими и пошлыми обыденными дрязгами (Чернышевский Н.Г. Не начало ли перемены? 1861);(14) Груня не была приучена предыдущею жизнью к пошлой борьбе, состоящей измелких нападок, язвительных слов и будничных дрязг (Шеллер-Михайлов А.К.Господа Обносковы, 1868).Негативное отношение охватывает не только традиционно ассоциирующиесяс макроконцептом «время» ментальные области, но проецируется и на неконгруэнтную сферу «человек». В текстах 40-90-х гг.
XIX в. отражением этого процесса становится использование прилагательных обыденный, будничный, повседневный для индвидуальной или обобщенной характеристики человека и группы людей, напр.: обыденный человек, обыденные натуры / характеры, обыденные люди / обыватели; будничная толпа / интеллигенция, будничные мещане / люди / работники; повседневныехарактеры. Ср.:(15) Он пал под гнетом обыденной силы, ополчившейся на него, пал от руки обыденного человека, воплощавшего собой ничтожество времени, со всеми его бледными качествами и жалкими недостатками (Висковатый П. А. Жизнь и творчество М.Ю. Лермонтова, 1842).В (15) отрицательная оценка «обычных» людей, эксплицируемая определением обыденный, многократно усиливается ближайшим микроконтекстом (жалкий,бледный, ничтожество).
Прилагательное описывает при этом только внешнее, поотношению к говорящему, пространство бытия – используя сочетание обыденныйчеловек, автор заведомо исключает возможность причисления себя к кругу лиц, характеризуемым подобным образом. Осуждение обычной, упорядоченной действи249Об особенностях экспликации этих признаков фразеологизмами см.: Коннова, 2014.275тельности как «пошлой» и «жалкой» косвенно служит поэтизации противоположного полюса бытия – анархии и разрушения. Ср.:(16) Такие личности, как Орсини, развиваются только в Италии, зато в ней они развиваются во все времена, во все эпохи: заговорщики-художники, мученики и искатели приключений, патриоты и кондотьеры, Теверино и Риензи, все, что хотите – только не пошлые, будничные мещане (Герцен А.
И. Былое и думы. Часть пятая. ПарижИталия-Париж, 1862-1866).В субстантивных сочетаниях, характеризующих внутренний мир человека, егочувства и мысли, внешний вид и манеру общения, прилагательные обыденный, будничный эксплицируют общий концептуальный признак – «обычный», но с разнымоценочным потенциалом. Прилагательное обыденный актуализирует идею «простоты», указывая на то, что чувства характеризуемого лица понятны и естественны, чтоего образ мысли не осложнен каким-либо дополнительным знанием. В конструкциях, характеризующих речь описываемого лица, оценочная семантика прилагательного обыденный предопределяется значением субстантива ЛСГ «говорение». Так, в сочетании с безоценочными существительными (напр., слова, фразы, тон, разговор,речь, язык, лексикон) значение анализируемого прилагательного большей частьюпрагматически нейтрально («простой», «обычный»).
Ср.:(17) Есть люди такого склада, с которыми, встретясь первый раз в жизни, последвух-трех обыденных фраз вы подчиняетесь невольному влечению относиться к нимс полным доверием (Дриянский Е. Э. Записки мелкотравчатого, 1857).В сочетании с отрицательно маркированными лексемами, напр., с отглагольным субстантивом болтовня, значение прилагательного смещается до отрицательного («пустой», «низкий»).
Ср.:(18) Ей нужны были разговоры с разумными и книжными людьми, а не пустая обыденная болтовня баб (Карнович Е. П. На высоте и на доле: Царевна Софья Алексеевна, 1879).Подобное ментальное содержание прилагательное обыденный актуализирует всочетании с существительными фантазия (1842), впечатления (1846), удовольствие(1846), человеческие отношения (1857), страдания и радости (1858), чувство(1858), слабости (1859), настроение (1862), привычка (1866), разум (1885), человеческий смысл (1888), нравственность (1902), сознание (1902), интересы (1910), надежды (1903), точка зрения (1897), знание (1911). Ср.:(19) В основе знания самого высшего лежит знание житейское, обыденное, знаниекак жизнь (Бердяев Н.
А. Философия свободы, 1911).276Прилагательное будничный актуализирует характеристику «посредственный»,«неинтересный», сочетаясь с такими существительными, как: лица (1859), интересы(1870), мысли (1891), чувства (1892), фигура (1909), слова (1910), тон (1926), голос(1958), лексика (1990), воспоминания (2002). Ср.:(20) Странно было глядеть на эту будничную, прозаическую толпу, нарушавшуюсвоей обыденной болтовней тишину ветхих, оставленных покоев (Чехов А. П.
Драмана охоте, 1884);(21) А депутат, потупив глаза, покорно и растерянно слушал всех, и фигура была унего очень не эффектная, будничная, серая, и на лице – смущение, озадаченность ибеспомощность (Крюков Ф. Д. Шквал, 1909).В 1870-х гг. отрицательное отношение к повседневному бытию усиливается 250.Обобщенным именем окружающей действительности, отторгаемой и осуждаемойнигилистическим сознанием «передовой общественности», становится существительное обыденщина, возникающее в начале 1870-х гг. Ср.:(22) Выбравшись вечером из города снова в поле, на возвратный путь, и лежа в мужицкой телеге, я соображал о виденном и чувствовал себя крайне дурно; эти почтибессильные потуги ощущать что-либо, не похожее на тягостную обыденщину, инеуменье, отвычка от потребности ценить личные ощущения <...> – все это наводитменя на грустные мысли (Успенский Г.И. Очерки провинциальной жизни, 1871).Абстрактный пейоративный суффикс -щина, привносящий дополнительныеоценочные коннотации, передает предельно негативное отношение говорящего кописываемой действительности.
Существительное обыденщина служит не средством отображения реального мира в его объективной данности, но способом субъективно-личностной, психологически обусловленной его интерпретации 251.Увеличение количества употреблений существительного обыденщина приходится на последние десятилетия XIX – начало ХХ вв. В речи существительное обыденщина сопровождается прагматически насыщенными определениями, напр., тягостная (1871), нищенски серая (1889-1906), мещанская (1904-1914), самодовольная(1909-1910), обрыдлая (1911), пошлая (1915). Ср.:Ср.: «Вовсе не занимавшись политикой в 1840-х годах, я удивлялся и не понимал ясно мотивовтой затаенной странной злобы, которую встречал нередко в откровенных беседах и у молодыхлюдей. <...> Изгнанные из университетов студенты массами отправлялись в заграничныеуниверситеты и там, озлобленные, подчинялись еще более влиянию пропаганды коммунизма,революций и насилия.
Я видел и слышал эту несчастную молодежь, боготворившую Герцена иБакунина за неимением к почитанию ничего лучшего» (Пирогов, 1910, с. 273-276).251Ср. характеристику 1880-х гг.: «В современном культурном обществе накопилось … довольновзрывчатого материала; он готов воспламениться и от незаметной, неуловимой причины. <...>Динамитом орудует не менее взрывчатый материал. Он взрывчат потому, что это лежит в его натуре.Ему нужно разрушение. Творчество – не его дело, из разрушенного пусть будет, что будет»(Пирогов, 1910, с. 286).250277(23) Никто не понимал так ясно и тонко, как Антон Чехов, трагизм мелочей жизни,никто до него не умел так беспощадно правдиво нарисовать людям позорную и тоскливую картину их жизни в тусклом хаосе мещанской обыденщины (Горький М.А.П.
Чехов, 1904-1914).Экспрессивная окказиональная метафора тусклый хаос мещанской обыденщины, обобщенно именующая отрицательные стороны окружающей действительности, эксплицирует в примере (23) индивидуальное отношение автора к окружающему миру – отношение не беспристрастного наблюдателя, но критически настроенного соучастника происходящих процессов. Сочетание мещанская обыденщина, выражающее пренебрежительное отношение говорящего ко всему «обыкновенному,заурядному, косному, лишенному общественных интересов» (Ожегов, Шведова,1995, с. 433), имплицирует мысль о стремлении субъекта к разрушению сложившегося миропорядка252.Описанное выше негативное восприятие действительности, приведшее ккогнитивным сдвигам в категоризации повседневного бытия, не является в XIX – начале XX вв.