Диссертация (1167329), страница 73
Текст из файла (страница 73)
всеобщим. Корпус фиксирует целый ряд высказываний с метонимическими переосмысленным прилагательным будничный, которые подчеркивают искусственность субъективистского психологизма, наделяющего реальность заведомо отрицательными качествами. Ср.:(24) Имея простой и верный ключ к универсальному спасению человечества, социалистическое народничество не может смотреть иначе чем с пренебрежением и осуждением на будничную и не знающую завершения деятельность, руководимую непосредственным альтруистическим чувством (Франк С. Л. Этика нигилизма, 1909).В текстах подобного рода сочетания с лексемой будничный актуализируют нетолько ценностно-нейтральный когнитивный признак «привычный», но и отчетливоположительные характеристики макроконцепта «повседневность», позволяя описатьбытие в его «естественном», «созидательном» течении.
Ср.:(25) Напрасно вы будете искать хоть на одном лице следов суетливости, растерянности или даже энтузиазма, готовности к смерти, решимости, – ничего этого нет: вывидите будничных людей, спокойно занятых будничным делом, так что, может быть,вы упрекнете себя в излишней восторженности, усомнитесь немного в справедливости понятия о геройстве защитников Севастополя (Толстой Л. Н. Севастопольскиерассказы, 1855);(26) Порой кажется жизнь тяжёлым сном и измученное сердце ждёт: вот-вот наступит пробуждение и утомлённая душа отдохнет в привычном, прежнем – простом иСр.
о цели этой деятельности: «Противникам государственности хотелось бы избрать путьрадикализма, путь освобождения от исторического прошлого России, освобождения от культурныхтрадиций. Им нужны великие потрясения, нам нужна Великая Россия!» (П.А. Столыпин. Речь переддепутатами 2-й Государственной Думы, 10.05.1907; цит.
по: Ставка на сильных, 2013, с. 156-157).252278мирном – будничном обиходе, таком понятном, ясном и близком сердцу… (Донскиеведомости, 1918).Подводя итог проведенному исследованию, можно заключить, что в первойполовине XIX в. макроконцепт «повседневность» подвергается деаксиологизации. Врезультате метонимического проецирования внутри концептов (фреймов) «будни» и«ежедневная повторяемость» выделяется слот «отрицательное психологическое состояние [скуки, усталости]», проецируемый затем на концепт (фрейм) «окружающаядействительность» в результате метафорического переноса ОКРУЖАЮЩАЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ – ЭТО ПОВСЕДНЕВНОСТЬ.
Результатом описанного процессастановится возникновение концепта «обыденная действительность», который имеетсниженный аксиологический статус. Проведенный анализ свидетельствует о том,что на языковом уровне формирование концепта «обыденная действительность», аккумулирующего в первой половине XIX в. представления о ежедневных событиях иявлениях, наделяемых оценочными признаками «обычный», «банальный», отражается в появлении качественного нетемпорального значения «заурядный» у лексемобыденный, будничный, повседневный, ранее номинировавших концепты «будни» и«ежедневная повторяемость». На морфологическом уровне сдвиг проявляется в образовании в 1840-1870-х гг.
субстантивных производных обыденность, будничность, повседневность, обыденщина, актуализирующих в речи сниженное качественное значение «посредственность». Происходящая когнитивная трансформация,имеющая субъективно-психологическое основание, свидетельствует о нивелировкеценности «обычного», изо дня в день совершающегося бытия.1.2.2.2. Изменения в аксиологии темпорального концепта «будни»Целью параграфа является выявление аксиологических трансформаций, затрагивающих в XIX – ХХ вв. темпоральный концепт «будни», и рассмотрение особенностей словесной экспликации его содержания на основе корпусных данных.Мировоззренческие сдвиги, начавшиеся в 1830-е гг., приводят во второй половине XIX в.253 к изменению аксиологического наполнения концепта «будни».
Разрушение дихотомии «будни» – «праздники», сопровождающееся автономизацией кон253В этот период «рождается позитивистский тип мировоззрения, который завоевывает ведущиепозиции в науке, рождается сугубо атеистическое и материалистическое миропонимание. Тот жепроцесс происходит и с государством, правом, экономикой, искусством, нравственностью»(Ореханов, 2011, с.
49).279цепта «будни», приводит к деаксиологизации последнего. Ведущий когнитивныйпризнак этого концепта – характеристика «наполненный трудовой деятельностью» –начинает метонимически интерпретироваться в психологическом ключе как «скучный», «утомительный». Как следствие, концепт «будни» максимально сближается сконцептом «обыденная действительность» и становится элементом сферы психологического времени. На языковом уровне п роисходящий сдвиг приводит к пейора-ции значения репрезентирующего концепт «будни» одноименного существительного. Ценностное смещение в семантике субстантива будни намечается в отечественной беллетристике и публицистике в 1850-е гг. Ср.:(1) Будни проходят как могут, так себе, а если неудачи знаменуют их для нас, то оникажутся нам в порядке вещей (Ростопчина Е.П.
Счастливая женщина, 1851);(2) Это было действительно самое блестящее время петербургского периода; сознание силы давало новую жизнь, дела и заботы, казалось, были отложены на завтра, набудни, теперь хотелось попировать на радостях победы (Герцен А. И. Былое и думы.Часть первая.
Детская и университет, 1853-1860).В примере (1) образ времени будней осмысляется вне эксплицитной темпоральной антитезы с праздником, но предстает обособленным. Слово будни отсылаетне к определенному временному периоду «непраздничных дней», но обобщенно указывает на жизнь в целом, во всем её постоянстве, непрерывности. Сниженная оценка, передаваемая ближайшим контекстом («так себе», «неудачи <...> в порядке вещей»), эксплицирует идею «незначительности», привносимую в концепт «будни». Впримере (2) концепт «будни» актуализируется в рамках дихотомии «будни» –«праздники», противопоставляется образу значимого события, метафорическиуподобляемого праздничному пиру («хотелось попировать на радостях победы»).Экстенсионал существительного будни предельно расширен, что позволяет емуобобщенно именовать вообще любой период «дел и забот».Концептуализация обыденной жизни вне праздника приводит к «абсолютизации» будней, к постепенному распространению этого темпорального концепта набытийную сферу «жизнь»254.
Ср.:(3) Дни мелькали, жизнь грозила пустотой, сумерками, вечными буднями: дни, хотяпорознь разнообразные, сливались в одну утомительно-однообразную массу годов(Гончаров И. А. Фрегат «Паллада», 1855).В примере (3) гиперболическое определение вечный не выражает первонаОпределения слова будни в текстах 1850-х – начала 1880-х гг.
не содержат отчетливо выраженнойоценки, указывая на объективные свойства действительности: «место» (деревенские, 1875-1883;русские, 1869), «время» (современные, 1869), «деятельность» (деловые, 1864, рабочие, 1883).254280чального темпорального значения вневременности, но служит для усиления значения определяемого субстантива. На фоне метафорического контекста, в который помещается слово будни («жизнь грозила пустотой, сумерками», «дни сливались в …массу годов»), отчетливо проступают смысловые сдвиги, произошедшие в структуреконцепта «будни».
Периферийный инферентный признак «лишенный значимых событий», возникший в рамках антитезы «праздник (радость)» vs. «будни (заботы)»,становится его обязательной конститутивной характеристикой. В новом значениислово будни указывает на однообразную «повседневную, обыденную жизнь».Во второй половине XIX в. в среде русской интеллигенции происходит усиление субъективно-психологического отношения к миру 255. На образ повседневнойжизни метонимически проецируется внутреннее эмоциональное состояние говорящего – чувства усталости, апатии, скуки.Ведущим словесным маркером психологического времени становится синестезическое сочетание серые будни. В Корпусе его первые фиксации относятся впоэзии – к 1862 г., в беллетристике – к 1885 г.:(4) Завтра опять трудовая дорога,Серые будни и ночи без сна (Минаев Д.
Д. 1-е января, 1862);(5) Из глубины души уже подымались в нем призывы тайги, его манила уже от серыхбудней безвестная, заманчивая и обманчивая даль (Короленко В. Г. Соколинец, 1885).Когнитивной основой сочетания серые будни является метафтонимическийперенос. Прилагательное серый именует цвет, возникающий на пересечении света итемноты, в ситуации, когда света оказывается недостаточно. Метонимическая связьполутьмы (в качестве источника) и связанного с нею отрицательного психологического состояния (в качестве цели) обуславливает привнесение в концептуальную область темноты оценочного критерия, лежащего в основе метонимии – «темный вме сто отрицательного суждения о темном». Метафора «негативное – это темнота» является дальнейшим обобщением метонимии.В 1890-е гг.
количество метафтонимических конструкций начинает расти 256.Выражение серые будни приобретает общеупотребительный характер, становясь нетолько словесным маркером эпохи, но как бы микроконцептом, тем вербализирован255Как отмечал С.Л.Франк, русский интеллигент «сторонится реальности, бежит от мира, живет внеподлинной, исторической, бытовой жизни, в мире … мечтаний» (Флоровский, 1991, с. 290).256Конец XIX в. совпадает с первыми опытами русского символизма, который начинается«восстанием, бунтом и отречением, отрицанием, обличением старого и скучного мира»(Флоровский, 1991, с.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
