Диссертация (1145099), страница 14
Текст из файла (страница 14)
Помнению Буравого, необходимо порвать с утопиями, вырывающими социальные науки изконтекста повседневных практик и рассматривать социальные науки с точки зрения техконтекстов, в которых они производятся, и с точки зрения разделения труда существующеговнутри социальных наук (Burawoy 2007: 138). Давая обобщенную характеристику отчетуфонда Гульбенкяна, Буравой пишет: «проект выглядит достаточно безобидным, но посколькуему не удается поставить вопросы – знание для кого? и знание для чего? – в новойобъединенной социальной науке с необычайной легкостью распыляется рефлексивность, тоесть критические и публичные аспекты социальных наук. В мире доминирования единствослишкомбыстростановитсяединствомсильных.Объявитьразделениедисциплинпроизвольным просто потому, что они были созданы в определенный момент истории, означаетоставить без внимания те непрерывные и изменяющееся смыслы и интересы, которые онипредставляют» (Буравой 2008: 42).Описывая конфигурацию социальных наук, сам М.
Буравой, так определяет положениесоциологии: «Где стоят социологи по отношению к третьей волне маркетизации?Конфигурация поля социальных наук отражает окружающий мир. Экономическая иполитическаянаукиидеологическиоправдываюттретьюволну маркетизации. Силаэкономической науки - в установлении собственного объекта - рыночная экономика, здесь у неемонополия. Ценность, на которой держится ортодоксальная экономическая наука – рострынков, превращение в товар всего. Точно так же ценность политической науки в апологиистабильности политического строя и укрепления государства. Третья волна наступления рынкаотмечена сговором государств и рынков, странно доминирующим положением экономическихмоделей по отношению к политической науке.
Социология тоже не устояла перед влияниемэкономики. Но пока утилитарные модели рационального выбора не смогли упрочиться в ней.Это не удивительно, так как ядро социологов стоит на позиции не экономики или государства, агражданского общества» (Буравой 2009: 5).51М. Буравой акцентирует изменение социальных функций социологии и предлагаетразличать политическое, профессиональное, публичное и критическое социологическое знание,для которых характерны различные практики, критерии истинности и способы легитимации.Политическое и профессиональное знание он относит к знанию инструментального типа, акритическое и публичное – к рефлексивному знанию.
По его мнению, естественные наукиопираются на инструментальное знание, а отличием социальных наук является наличиекритического знания, при этом, разные социальные науки характеризуются разнойконфигурацией и балансом разных типов знания (Burawoy 2007: 140). Буравой предлагает своюметатеоретическую конструкцию, призванную объяснить многообразие социологическогознания и наметить дальнейшие перспективы его развития. Основанием этой конструкциислужит переопределение способов классификации социологического знания, когда «дебаты околичественных и качественных методах, позитивистских и интерпретационных методологиях,микро- и макро-социологиях <заменяются> постановкой двух центральных вопросов: для когои для чего мы занимаемся социологией?»(Буравой 2008: 22).
Вопрос «для кого?»подразумевает существование академической или вне-академической аудитории, а вопрос «длячего?» -выполнение социологией инструментальных или рефлексивных функций. Всоответствии с этими центральными вопросами, М. Буравой строит матрицу разделениясоциологического труда, в которой выделяет четыре типа социологического знания:профессиональное, критическое, прикладное и публичное.
В соответствии с критерием «длякого», профессиональная и критическая социология направлены на академическую аудиторию,а прикладная и публичная – на вне-академическую. По критерию «для чего», профессиональноеи прикладное знание относятся к инструментальному типу, а критическая и публичнаясоциология выполняют функции рефлексии по отношению к профессиональной и прикладнойсоциологии, или по выражению М.
Буравого «критическая социология – это совестьпрофессиональной социологии, так же как публичная социология является совестьюприкладной социологии» (Буравой 2008: 20). Если инструментальное знание задается вопросомо способах достижения цели, при этом не задаваясь вопросом о самом целеполагании, торефлексивное знание связано «с диалогом о конечных целях, будь то диалог внутриакадемического сообщества об основах его исследовательских программ или междуакадемическим сообществом и различными общественными группами о направлении, вкотором движется общество. Рефлексивное знание задает вопросы о ценностных ориентирахобщества и нашей профессии» (Буравой 2008: 21).Буравой так характеризует выделенные типы социологического знания.
Прикладнаясоциология «служит достижению цели, обозначенной клиентом, или заказчиком». Публичная52социология «реализует диалогические отношения между социологом и обществом, в которыхповестка каждой из сторон вынесена на стол переговоров, где каждый участникприспосабливается к другому».
Профессиональная социология предоставляет правдивые ипроверенные методы, накопленный багаж знаний, вопросы-ориентиры и концептуальные рамкиисследования, легитимность и экспертизу для публичной и прикладной социологии. Ролькритической социологии состоит в изучении оснований исследовательских программпрофессиональной социологии – как явных, так и скрытых, как нормативных, так иописательных (Буравой 2008: 18 – 20).
Сам Буравой отмечает некоторую условность своегоделения: «на практике, каждый тип социологии может перешагивать через эти идеальные типыили продвигаться сквозь них со временем» (Буравой 2008: 22) и признает, что каждый извыделенных четырех типов предлагает свое собственное видение всего деления социологии,кроме того, разные типы социологии могут определенным образом сочетаться в работеотдельных социологов в разные периоды развития их карьеры. В то же время, возможностьобъединения рефлексивного и инструментального знания, академической и вне-академическойаудитории рассматривается Буравым как некий идеал и служит противоядием от непомерногоакцентированиясоциологическомукакого-нибудьпредприятию.одноготипаОднако,знания,подобнаячтонаноситинтеграцияущербвсехвсемуаспектовсоциологического знания трудно достижима, поскольку, как отмечает Буравой, «они оченьсильно различаются по своим когнитивным практикам, по целому ряду измерений – формезнания, понятиям истины, легитимности, ответственности, – и по практическим действиями укаждой из них – свои собственные патологии» (Буравой 2008: 31).
«Диалог возможен повертикальному измерению, но реальные узы симбиоза располагаются в горизонтальномнаправлении, где создается правящая коалиция профессиональной и прикладной социологии ивторостепенная взаимность критической и публичной социологии» (Буравой 2008: 35).Эволюционный характер конструкции Буравого придает выделение нескольких фаз развитиясоциологии, на каждой из которых доминировал один из выделенных типов знания. Впредложенной Буравым реконструкции истории американской социологии, социология,публичная по своему происхождению, проходит через фазу профессионализации, благодаряросту государственного и корпоративного финансирования исследований, затем вступает втретью фазу – фазу вовлечения критической социологии в профессиональную, которая создаетоснову для «публичной социологии глобальных процессов XХI века» (Буравой 2008: 38).ОппозициюточкезренияМ.Буравого,врамкахэволюционноготипаметатеоретизирования, представляет концепция П.
Штомпки, который акцентирует целостностьсоциологического предприятия и настаивает на важности следования общим стандартам и53канонам научности, пусть и не обязательно в ее позитивистском варианте. Критикуяконцепцию М. Буравого, П. Штомпка указывает, что реформаторские устремления социологиине должны превалировать над ее академическими интересами и акцентирует целостностьсоциологического предприятия и недопустимость дробления социологии по географическому исоциальному принципу. Штомпка критикует перспективу развития «глобальной социологии»,предложенную Буравым, как новую социологическую утопию, которая может сослужитьплохую службу зарождающимся социологиям в разных странах, подталкивая социологов изэтих стран создавать идеологические манифесты и предпринимать тщетные попыткиизобретения «альтернативных социологий» (Sztompka 2011: 396).Реформаторские устремления социологии не должны, по мысли Штомпки, превалироватьнад ее академическими интересами, так как хорошим инструментом для социальных изменениймогут стать именно хорошие исследования.
Штомпка считает неправильным дроблениесоциологии на локальные социологии по географическому и социальному принципу иувязывание социологии с позицией страны происхождения или с социальной позициейконкретныхсоциологов.Разнообразиесоциальногомирадолжноисследоватьсянеразнообразными «местными» «региональными» социологиями, а одной наукой (Sztompka 2011:389).В статье, написанной в полемике с Буравым, Штомпка критикует «ошибочный проектглобальной социологии», утверждающий, что необходимо прекратить доминирование западнойсоциологии и развивать локальные социологии.
«Общества различны, порой радикально, сточки зрения социальных условий, контекстов, окружающей среды. Но это не означает, чтотребуетсяконтексту.множествоЛокальныесоциологий,условияпроизводящихобеспечиваютзнание,полигонсоответственнодляпроверки,локальномукорректируя,модифицируя или усиливая универсальное социологическое знание» (Sztompka 2011: 395). Помнению Штомпки, локальные особенности имеют значение для контекста открытия, но не дляконтекста обоснования.
Локальные обстоятельства предлагают определенный набор проблем,требующих исследования, но когда социологи приступают к проверке своих предположений,онииспользуютуниверсальныйсоциологическийинструментарийиразнообразиесоциологических теорий (Sztompka 2011: 395). Штомпка характеризует «сильную программуглобальной социологии» Буравого, как новую социологическую утопию, которая можетсослужить плохую службу зарождающимся социологиям в разных странах, подталкиваясоциологов из этих стран создавать идеологические манифесты и предпринимать тщетныепопытки изобретения «альтернативных социологий», вместо того, чтобы заниматься54«нормальной социологией» и таким образом, вносить свое локальное знание в общий котелсоциологической мудрости (Sztompka 2011: 396).В отличие от Буравого, располагающего разнообразие социологии в горизонтальнойплоскости, и выделяющего одновременно сосуществующие формы социологического знания,Штомпка, намечая общую перспективу развития социологии, идентифицирует три «сдвига»или «парадигматических смещения»: во-первых, сдвиг от устойчивых систем к подвижнымобластям взаимодействия, во-вторых, сдвиг от парадигмы эволюции или социального развитияк парадигме социального становления, открытых исторических сценариев и случайныхсобытий, в-третьих, сдвиг от моделей рационального человека или нормативно ограниченногодеятеля к модели «гомо когитанс», как знающего и понимающего участника, ограниченногоколлективными символическими системами (Штомпка 2001).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
