Диссертация (1145018), страница 66
Текст из файла (страница 66)
Другие подобные организации (СССР,африканские союзы и др.) построены на иных основаниях, что затрудняетсравнение с ЕС. С формальной точки зрения, ЕС нельзя не учитывать какполитию:онужеобладаетсобственнойконституцией,органамизаконодательной, исполнительной и (условно) судебной власти, а такжезачаткамисобственноймедиасистемы(телеканал«Euronews»,газета«European Voice» и др.) и большим объемом работы с журналистаминациональных государств (особенно велик брюссельский журналистский пул).Несмотря на концепцию «межправительственности» (intergovernmentalism),которая во многих аспектах заместила собой федеративный принципорганизации органов власти в ЕС (Moravcsik 1998; Puchala 1999; EuropeanIntegration… 2009), Союз, по крайней мере в оценке одного из лидеровсовременногонемецко-французского«диумвирата»,которыйреальноуправляет политическим и монетарным развитием ЕС, президента ФранцииНиколя Саркози (на что европейские газеты указывают буквально в один день,26 октября 2011 года (Rousselin 2011; Mauro 2011)), все больше движется всторону федерализации управления (Two speed Europe… 2011).
ЕСприкладывает огромные усилия к формированию европейской идентичностисвоих граждан. Но и аргументация против включения ЕС в переченьанализируемых политий тоже весома. Наиболее важно то, что Европа пока несформировала единого демоса (европейцев), который в любой демократии идолжен быть источником власти. Несмотря на все старания, показатели«европейской гражданственности» и евроидентичности гораздо ниже целевых– и ниже, например, сходных показателей в СССР, где «советский человек»сформировался в более короткие сроки (и иными методами). Они низкинастолько, что в среде европеистов сформировалась концепция демуакратии(demoi-cracy)–особойформыдемократиидлямногихдемосов(Cheneval&Schimmelfennig 2004; Nicolaïdis 2004).
И хотя с точки зрения333гражданской идентичности эта концепция мало отличается от концепциифедеративного основания многонациональных государств (например, России),она учитывает не только разную идентичность граждан ЕС, но и то, что вразных странах ЕС варьирует само понимание демократии, складывавшеесяавтономно,авследзаэтимиорганизационно-правоваяструктурадемократических институтов и даже цели их развития. Если следовать этойконцепции, пока ЕС не может быть включен в ряд национальногосударственных политий наравне с ними.В итоге было принято решение сконцентрироваться на национальногосударственномуровне,причемв«модельный»переченьполитийжелательно включить политии высокого и среднего уровня унитарности, т.е.такие, регионы в которых не обладают собственным конституционнымпорядком.
Но при этом отобранные политии должны отвечать критериюсуверенности и автономности. С. Д. Краснер указывает на четыре типасуверенности, на которые следует ориентироваться при анализе степенисамостоятельности развития политического поля в политии: суверенностьвнутренняя (установление властными органами законности и порядка внутригосударства),суверенностьвзаимозависимости(правогосударствконтролировать свои границы, а также мобильность населения и ресурсоввнутриграниц),суверенностьвестфальская(невмешательствопрочихгосударств в дела данного государства), международная законодательнаясуверенность (способность вступать в соглашения с другими государствами)(Krasner 2001: 231–233). Политии, избранные нами для первичного анализа,должны отвечать этим параметрам. При этом мы принимаем, что страны –члены наднациональных объединений (ЕС, африканские союзы, федерацияМикронезии) обладают суверенитетом в должной степени несмотря напередачу части функций управления на наднациональный уровень.В других исследовательских проектах вопрос достаточной автономиирешается неожиданно просто: принимается, что автономия государства прямосвязана с численностью населения (и, добавим, с площадью территории).334Государства с небольшим населением, обладающие сниженным уровнемполитической автономии, называются микрогосударствами.
Существуетобоснованныйпоказательминимальнойчисленностинаселения,гарантирующий автономию принятия политических решений; этот показательприменяет, в частности, проект «Polity» (Marshall&Cole 2009: 10). Мы такжеприменим его и не включим в круг «модельных» политий государства снаселением меньше 500000 человек.Вдальнейшеммырекомендуемраспространитьмедиакратического анализа на регионы высокогоразработавинструментыееадаптации,вметодикууровня автономии,частностидляучета«параллельности» медиасистем национального и регионального уровня, атакже учета политических отношений с «центром». В теории, наш методможет быть применен и для анализа отношений политических органов ЕС смедиа национального уровня на территории Союза, но он требует слишкомбольшой адаптации, и сравнительное исследование возможно только вовременнОй, но не в пространственной перспективе в силу уникальности ЕС.Во-вторых, нужно отследить изменение качества демократии вдемократических политиях под влиянием медиакратизации.
В этом вопросенет простых ответов: измерение качества демократии само по себе являетсянастолько разветвленной областью политологии (как теоретической, так иэмпирической) (On Measuring Democracy… 2006), что опора на какой-либоодин метод анализа типов демократии и уровней демократизации казаласьневозможной. Наши рассуждения сводятся к следующему: требуетсяопределиться с теоретическим аспектом анализа, а затем воспользоваться ужеизвестными классификациями стран на демократические и недемократическиеи выбрать на пересечении этих классификаций наиболее демократичныйкластер, в который и войдут «модельные» страны.Итак, примем за точку отсчета условное разделение политическихсистем/режимов в национальных государствах на демократические инедемократические.
Условное, поскольку масса разных рабочих групп и335отдельных политологов предлагала собственные версии такого деления, и досих пор нет согласия не только по перечню стран или методологииисследования, но и даже по тому, какие параметры демократичности болеесущественны: системные или режимные. Мы, опираясь на точку зрениясистемно-политической теории (Easton 1965b; Pasquino 2004), склоняемся ктой точке зрения, что рассматривать следует политический режим, причемодновременно в двух интерпретациях, которая подразумевает степеньвоплощениядемократичности,заложеннойвполитическойсистеме(Цыганков 1995: 94–97), а также институционально-ориентированноепонимание, предполагающее под политическим режимом «нормы, правила,процедуры формирования и функционирования институтов; конституцию ииные подобные институты» (Pasquino 2004: 19).
В этом случае сюда будутвключеныне самиполитические акторы исвязимежду ними, адемократические аспекты их формирования и функционирования. Это иформула разделения властей, и формула народного представительства, ипараметры взаимодействия правительства и парламента, и процедурныеаспекты формирования органов власти, и вопрос эффективности этихпроцедур, и процессуальная сторона принятия решений и формированияполитики по повестке дня, и другие аспекты, важные с точки зрения общейдемократичностиполитическогофункционированиясистемы,поля.способВцеломосуществленияэто«способвластиправящейгруппировкой и т.д.» (Цыганков 1995: 123), интерпретирующий в сторонубольшей или меньшей демократичности базовые конституционные установки;«метод или система правления как противоположность индивидуальнойвласти»(Siaroff2009:12);«формальнаяинеформальнаяструктурагосударства, правительственных ролей и процессов» (Collier&Collier 1991:789).
Уточним здесь понимание политического режима: институциональный,процедурныйикультурно-политическийформатраспределенияиотправления властных полномочий в русле национального пониманиядемократии на основе базовых условий; в такой формулировке именно336политическийрежиммедиакратическихследуетприниматьисследованиях.институционально-процедурномукакТакоеобъектанализапониманиепониманиюдемократии,вблизкоописанномуВебером, а во второй половине XX в. развитому многими учеными, в томчисле Р. Далем (Dahl 1971, 1989; Даль 2003; Политический атлассовременности… 2007: 149).Подробно о подходах к типологии политических режимов можнопрочесть у А.
П. Цыганкова (1995: 94–126). Помимо степени демократичностиих можно классифицировать и по другим основаниям; так, для нас будетактуальноделениережимовнапрезидентские/полупрезидентскиеипарламентские, поскольку оно означает разницу в формуле балансазаконодательной и исполнительной власти – вероятно, президентские ипарламентскиережимыбудутпредоставлятьразныеоснованиядлямедиакратизации институтов исполнительной власти. Но демократическийкритерий – единственный всеохватный, он рассчитан на множествовнутреннихпараметров,поэтомумыбудемпроводитьдальнейшееограничение эмпирической базы именно по нему.Итак, по критерию демократичности политические режимы в любомсравнительном исследовании делятся на более или менее демократичные.Внутри этого критерия также есть два параметра: собственно степеньдемократичности и устойчивость демократического режима – те жестепень и динамика, что определены нами для медиакратизации. Первыйпараметр позволит выделить общую эмпирическую зону, за границы которойнаше исследование не выйдет: мы разграничим демократии и недемократии –и выявить кластеры стран по степени демократичности уже внутридемократического ареала.
Второй параметр уточнит методику кластеризации.Общеизвестноразграничениемировыхполитийнадемократии,авторитарные и тоталитарные режимы (Там же: 94; Пономарев, Бродская2002). Впрочем, это деление характерно для работ второй половины XX века;новейшие методологии предпочитают иную терминологию.337Для кластеризации стран мы, как и сказано выше, воспользуемсявторичными данными. Для оценки современного среза демократичностимировых политий воспользуемся данными проекта «Polity IV» в последнейдоступной версии, а именно – за 2009 год (оценены данные за 2008 год)(Marshall&Cole 2009).
В отчете «Мировые тенденции за 2009 год» приведена,в частности, карта мировых режимов правления на основе индексадемократичности/автократичности, который сочетает две соответственныешкалы (от 0 до 10 и от -10 до 0). Государства разбиты авторами отчета на пятькластеров: полные демократии, демократии, открытые анократии, закрытыеанократии, автократии. Если под демократией и автократией понимаются, вобщем, известные вещи, то под анократией авторы отчета предлагаютпонимать политию, отвечающую нескольким параметрам:1) не полная демократия и не полная автократия, скорее «никакой» или«средний» режим (значение префикса «ан-» - «отсутствие»); режим строитсяна произвольной (в каждом случае новой) комбинации демократических иавтократических черт;2) в силу этого политические элиты намного менее, чем в демократииили автократии, способны выполнять фундаментальные задачи стабильностигосударства и собственной преемственности;3) режимобладает,такимобразом,внутренней«прошивкой»нестабильности и/или неэффективности, высока вероятность его слома поддавлением «событий политической нестабильности», таких как вооруженныеконфликты, недемократическая смена власти (переворот) и др.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
