Диссертация (1144866), страница 36
Текст из файла (страница 36)
Оп. 1. Д. 31. Л. 87, 287-288, 383.Там же, Ф. 222. Оп. 1. Д. 933. Л. 1, 4, 11.3Там же, Д. 904. Л. 14.2159лении новой пуле, системы лафетов легкой, конной и горной артиллерии. Панорамные прицелы. Прожекторы. Подробное описание новой 3-х дюймовой гранатыдля полевой артиллерии. Введены ли уже остроконечные пули и какое предстоитизменение в оружии при их введении. Где изготовляются эти пули: на Обуховском или Путиловском заводах… Для какой надобности строится ж.
д. от Ковеля.Новые платформы…, новые колеи, новые вокзальные постройки на ж. д.»1.Осмысление эпизодов раскаяния подсудимых (зафиксированных в материалах уголовных дел) дали нам возможность понять специфику шпионской преступности в районе западной границы (в частности, в Варшавском военном округе). Первая особенность немецко-шпионских деяний заключалась в многонациональном характере их исполнителей.
Участниками многих преступлений былирусскоподданные: не только евреи, поляки или немцы, которые по разным причинам не испытывали искренней любви к своему Отечеству (России), но и русские.Это обстоятельство не могло не поставить перед царизмом вопрос об истинностиих патриотических чувств к этнической родине и желании защищать ее от вероятной германо-австрийской агрессии на стороне русской армии (допустим, вовремя политического кризиса 1912 г.2). С приближением к Первой мировой войне,тенденция к сужению социально-оборонительной опоры самодержавия в лицерусской части пограничного населения становилась все очевиднее.Вторая особенность немецкого шпионажа видится в высокой степени егообщественной опасности.
Шпионаж причинил вред общепринятому пониманиюнравственных и этических правил существования неоднородного варшавскогообщества. На смену традиционным представлениям многих из его членов о«дружбе» и «вражде» (врагах русской государственности), «добре» и «зле», разница между которыми нередко стиралась, пришли псевдоценности. Государственная измена все реже вызывала чувство внутреннего отторжения (личной неприязни)12илипорицаниесостороныТам же, Д.
934. Л. 153.Там же, Ф. 102. Оп. 316. Д. 343 Л.Г (1912). Л. 6, 23, 39, 72.«соплеменни-160ков»/соотечественников/единоверцев. Сделка с врагом все чаще воспринималасьв качестве обычного инструмента наживы.Безнравственный характер уголовно-правовых деяний (и покушений напреступления) нанес существенный ущерб добропорядочному образу жизни пограничного населения.Третья особенность преступлений против государственных устоев связывается с высокими доходами ценных агентов.
Передача документов германской разведке, став прибыльным и распространенным делом, позволяла заработать «легкие, быстрые», а порой, и баснословные деньги. Личный гонорар лучших немецких агентов (русскоподданных), по подсчетам диссертанта, был таким: Бруно иБертольд Германы – 1 000 руб. (место совершения преступлений Варшавская губерния)1, Г. Келлер получил 650 руб.
(место совершения преступлений Сувалкская губерния)2, А. Браунштейн – 5 000 немецких марок (место совершения преступлений Сувалкская губерния)3.Рассуждая в ходе подготовки диссертации о такой ментальной особенностинемецкой нации как склонность к бережливости (в том числе денег или средствгосударственной казны), автор предположил, что реальная стоимость выполненных услуг названными шпионами была на порядок выше тех денег, что им заплатили. Но и те суммы, которые выяснили следователи, заставляют задуматься о величине того неочевидного урона, который претерпели пограничные интересы военной безопасности России (на варшавском участке обороны).Четвертая особенность шпионских преступлений сводится к их деморализующему воздействию на боевой дух передовых частей русской армии.
Феноменпредательства, становившийся заурядным явлением на передних (западных) рубежах империи, не мог не действовать разлагающе на морально-политическуюустойчивость отдельных военнослужащих и их патриархальное отношение к религиозным заповедям и уважение к нормам военного права. Одни из солдат, в1ГАРФ. Ф. 222.
Оп. 1. Д. 895. Л. 9.Там же, Д. 898. Л. 1.3Там же, Ф. 215. Оп. 1. Д. 485. Л. 76.2161стремлении получить «лишнюю копейку», раскрывали военные секреты противнику единовременно и за бесценок (нижние чины 62-го Суздальского пехотногополка продали карту крепости Осовец за 3 рубля1). Другие пытались торговатьинтересами государства на постоянной основе (писарь Сувалкского воинского начальника А. Бот, к примеру, за продажу одного документа зарабатывал 35 руб. 2).Некоторые из дезертиров (в надежде эмигрировать), безуспешно пытались вывезти с собой служебные документы3.
Но были и те военные преступники, которымудалось выкрасть служебные сведения и скрыться с ними в Германии4.И, пятая особенность заключается в сетевом характере немецкого шпионажа. О его наличии, во-первых, свидетельствовало высокое количество выявленных агентов противника (русскоподданных и иностранцев или «непрофессионалов» и кадровых разведчиков). Об этом упоминалось ранее. Во-вторых, на разветвленность шпионажа указывает тот факт, что преступления против государства нередко совершались в составе организованных формирований.
По имеющимся у нас результатам архивной и исследовательской работы, органы дознанияи/или судебного следствия доказали противоправную деятельность 8-ми преступных групп и сообществ, функционировавших в Варшавском военном округе(см. Приложение 2). В-третьих, убедительным аргументом в пользу множественности шпионажа, является наличие внутри криминальной среды или преступнойсети широких коммуникативно-профессиональных связей/контактов (между агентами, между агентами и резидентами). Так, в ходе допроса Б.Ф.
Штейнерта выяснилось, что он был знаком с семью исполнителями и кураторами германскогошпионажа (Ф. Арльт, Неске, Сперанек, заведующий шпионским бюро в Познании(фамилия неизвестна), Хениш, Фиц, Я. Гротский) 5. И, в-четвертых, максимизацииразмеров уголовной преступности способствовало привлечение к сотрудничествус врагом близких родственников завербованных лиц.
Обоснованием тезиса о «се1Там же, Ф. 288. Оп. 1. Д. 41. Л. 11.Там же, Ф. 222. Оп. 1. Д. 898. Л. 1, 4.3Там же, Д. 929. Л. 1, 2.4Там же, Д. 941. Л. 1.5Там же, Ф. 215. Оп. 1. Д. 472. Л. 3-4.2162мейном шпионаже» может служить жандармская переписка и/или уголовные делапо фактам шпионажа против супругов Эдуарда Цигельского и Каролины Радзиминской (1907 г.)1, семьи Германов: Бертольда, Бруно и Елены (1909 г.) 2, братьевПавла и Петра Антосевичей (1914 г.)3 и др. Все перечисленные обвиняемые оказались на скамье подсудимых.Диссертант выяснил, что после получения признательных показаний отподсудимых и подтверждения их вины, все они понесли реальное наказание: были сосланы на каторгу, заключены в тюрьму, арестантские отделения на разныесроки лишения свободы.
При этом результаты исследования не оставляют сомнений в том, что с вступлением в силу усовершенствованного закона о шпионаже от5 июля 1912 г., суды стали выносить более суровые приговоры не только изменникам родины, но и иностранцам. По нашим оценкам, вместо прежнего диапазонадля русских подданных в 2 - 6 лет каторжных работ, судьи все чаще приговаривали лиц этой категории к срокам в 4, 6, 8, 10 лет каторги. Немцы, в свою очередь,за совершение военно-шпионских преступлений в России взамен «утешительных»2-х – 3-х лет и возможности претендовать на скорое помилование, наказывалисьна сроки в 3, 4, 5, 6 лет заключения (см.
Приложения 2, 5).Согласно газетным и архивным свидетельствам абсолютное большинствонемецких шпионов не только предстало перед судом, но и было приговоренок реальным срокам лишения свободы судебными инстанциями Варшавского генерал-губернаторства (см. Приложения 2).Анализ вышеприведенной статистики и обнаруженных редких сообщенийо выявленных шпионах из немцев-колонистов, с одной стороны, опровергаетсформировавшийся в отечественной историографии миф о массовом характере ихшпионажа, прежде всего, на западе России в начале ХХ в.
С другой стороны, утверждает автора диссертации в том, что немецкие переселенцы из Германии действительно участвовали в сборе военных сведений о русской армии, ее фортифи-Там же, Ф. 222. Оп. 1. Д. 886. Л. 4-5.Там же, Д. 895. Л. 8.3Там же, Ф. 287. Оп. 1. Д. 78. Л. 1, 32, 50.12163кационных сооружениях и иных стратегических объектах обороны (по мере приближения к Первой мировой войне).
Однако их привлечение к шпионажу было непросто не определяющим по сравнению с количеством использованных в его целях представителей других наций (российских подданных), оно было ничтожным.Территориальная агентура подприкрытием торгово-промышленныхобществ и справочных контор Санкт-Петербурга и других городов России.В процессе архивно-поисковой и научно-исследовательской работы сталоясно, что территориальной агентурой германской разведки могли быть отдельныеуправляющие прогерманских торгово-промышленных и справочных предприятийРоссии.
Они имели четко определенную сферу разведывательных интересов, в которую входили: численность кораблей флота и их тактико-технические спецификации; секретные документы военного ведомства; сведения о железнодорожныхмагистралях; сообщения о мобилизации; данные об офицерах главных управлений военного ведомства.Особое внимание контрразведки было привлечено к «Русскому акционерному обществу Шуккерт», «Русско-Балтийскому судостроительному и механическому обществу», обществу «Зингер и Кº» и справочной конторе «ИнститутШиммельпфенга».Будучи крупнейшим мировым монополистом в области беспроволочной телеграфии «Русское акционерное общество Шуккерт» участвовало в реализацииряда военно-морских программ России (1909 - 1914 гг.). Задача общества заключалась в поставке электрооборудования на военные суда.
Только в июле 1914 г.«Русское акционерное общество Шуккерт» получило заказы на установку телеграфов и телефонов на два линкора типа «Полтава», крейсер «Рюрик», а такжеремонт телефонов на других кораблях1.Результаты проведенного исследования показали, что монтирование беспроводных устройств связи предполагало обязательное и вполне легальное изучение технических индексов механизмов, узлов, деталей конкретных кораблей иподводных лодок, а также возможность «утечки» извлеченных данных за рубеж.1РГИА. Ф.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
