Диссертация (1144866), страница 37
Текст из файла (страница 37)
23. Оп. 28. Д. 2004. Л. 23.164Это подтверждается текстом докладной записки товарища министра внутреннихдел В.Ф. Джунковского военному министру В.А. Сухомлинову от 13 октября1914 г. Из ее содержания следует, что Департаментом полиции МВД полученыагентурные сведения о том, что каждая из установок электроприборов для беспроволочного телеграфа и прожекторов обязательно сопровождалась предъявлением заводу военных и морских приборов «Сименс-Шуккерт» подробного чертежа корабля. А так как главное управление завода помещалось в Берлине, куда посылались «детальные отчеты обо всех принимаемых заказах, то германские власти располагали возможностью широкой осведомительности обо всех связанных сгосударственной обороной заказах заводу»1.Настойчивыйинтересгерманскойагентурнойразведки(торгово-промышленной агентуры) к военно-морским силам России подтверждался и сведениями ее морской разведки.
«С 1912 г. сначала Германия, затем Австрия, – сообщали в Особом делопроизводстве Моргенштаба, – стали проявлять к нашимБалтийскому и Черноморскому флотам усиленный интерес…» 2. Видимо не безучастия торгово-промышленной агентуры, к концу 1913 г. немецкая сторона сумела добыть секретные данные о 14-ти эскадренных миноносцах и 12-ти подводных лодках, строившихся на частных судоверфях в Риге и Либаве 3.Следующим, подозревавшимся в шпионаже, было правление «РусскоБалтийского судостроительного и механического общества». Его директорО.О.
Брунстрем, по сообщениям жандармской агентуры, приобретал у писаряГлавного артиллерийского управления Военного министерства А. Пекаря секретные документы. В начале 1910 г. в результате проведенного у О.О. Брунстремаобыска были обнаружены: «нелегально полученные 10 копий различных бумаг издел Главного артиллерийского управления, одна копия доклада Артиллерийского1РГВИА. Ф. 2000. Оп. 16. Д. 97. Л.
7, 57.РГА ВМФ. Ф. 418. Оп. 2. Д. 62. Л. 36; РГВИА. Ф. 2000. Оп. 16. Д. 633. Л. 1.3Там же. Оп. 15. Д. 273. Л. 211; РГА ВМФ. Ф. 418. Оп. 2. Д. 61. Л. 11.2165комитета в Военный Совет за декабрь 1909 г. О заказе фугасных снарядов с холостыми взрывателями»1.И последним торгово-промышленным предприятием России, подозревавшимся в военном шпионаже под прикрытием и посредством своей коммерческойдеятельности, было акционерное общество по распространению швейных машин«Зингер и Кº». Всем его сотрудникам, как полагали в петербургской военноокружной контрразведке, вменялось в обязанность «изучение обследуемой имитерритории и предоставление несколько раз в течение года отчетов о расположении войск, складов, ж.
д. узлов, числе жителей (курсив наш. – В.З.), количестверабочих на фабриках и заводах и т. д.»2. Это мнение частично подтверждается перепиской между московским правлением компании и ее владивостокским отделением. Из писем от 29 ноября 1913 г.
и 17 мая 1914 г. следует, что при открытииновых центральных отделений им передавались «списки количества жителей(в том числе должников. – В.З.), с точным указанием цифр по уездам, волостям иотдельным местностям»3.Дополним подозрения военных результатами авторской интерпретации малоизвестных подробностей одного архивного документа – секретного рапорта товарища прокурора Варшавской судебной палаты В.Д.
Жижина от 3 октября1915 г. № 2076 на имя министра юстиции И.Г. Щегловитова4.В ходе расследования преступной деятельности руководителей «Зингер и Кº», автор рапорта и его помощник следователь по особо важным деламВаршавского окружного суда П.Н. Матвеев собрали ряд доказательств. Приведемодно из документальных свидетельств (касающихся мирного периода деятельности общества), полученное из тульского сыскного отделения.Согласно этому источнику, начальник тульского сыскного отделения взялот конторщика «Зингер и Кº» Николая Шевякова, изъятый им «из стола заведующего тульским отделением» документ под названием «Железные дороги» (цирку1РГВИА.
Ф. 2000. Оп. 15. Д. 22. Л. 70.Там же, Ф. 1343. Оп. 8. Д. 529. Л. 157-158.3ИАОО. Ф. 108. Оп. 1. Д. 2. Л. 684, 715.4Там же. Ф. 190. Оп. 1. Д. 320. т. 1. Л. 24-34.2166ляр из московского правления фирмы от 25 февраля 1914 г., за подписью ее директора германского офицера запаса А. Флора с пометкой «Срочно»). В нем отражена просьба предоставить данные о том, «какие новые железнодорожные линии, не отмеченные на карте, приложенной к календарю Семья на 1914 г., строятся в настоящее время в районе Вашего Центрального отделения, или будут начаты постройкой в текущем году; каких более значительных областей коснутсяэти линии; …какое значение Вы полагаете, эти линии будут иметь для нашего дела в Вашем районе»1. В ответ на этот циркуляр управляющий тульским отделением Билль 3 марта 1914 г. донес в Москву, что «в его районе новых построек нет ине предвидится».
Вместе с тем он сообщил, что «на карте, приложенной к календарю Семья, не отмечена существующая узкоколейная железнодорожная линияТула-Лихвин (вероятно, «Тихвин». – В.З.) и в тоже время указана ветка ТулаКасимов-Елатьма, которая не существует…»2.Подлинность циркуляра с условным названием «Железные дороги» не вызывает сомнений. Работая с делами фонда 108 («Омское Центральное отделениекомпании Зингер») в Историческом архиве Омской области, мы встретили документ с аналогичным адресантом, датой отправки и содержанием, который предназначался центральному отделению компании «Зингер и Кº» во Владивостоке3.Если взять за основу предположение о коммерческой нецелесообразностииспользования руководством «Зингер и Кº» возможностей железнодорожных перевозок для оптимизации или расширения своего дела (в каждом уезде Россиитрудились десятки агентов фирмы), то его заинтересованность в получении обстоятельных данных о фактическом железнодорожном ресурсе России выглядитподозрительно.С приближением к Первой мировой войне, перед московским правлениемкомпании могла быть поставлена задача, связанная с уточнением актуальных«железнодорожных карт» для Генерального штаба Германии.
В обратном случае,1Там же, Л. 27.Там же.3Там же, Ф. 108. Оп. 1. Д. 6. Л. 289.2167зачем проводить столь грандиозную поисковую и картографическую работу вмасштабах всей страны и ее конкретных участков?Обосновывая тезис о военной необходимости изучения железнодорожногопотенциала русских, диссертант обратился к архивному делу под названием«Циркуляры и распоряжения Департамента полиции, Штаба Отдельного корпусажандармов и начальника жандармско-полицейского управления Сибирской железной дороги. 1913-1914 гг.». В одном из его документов – секретной директиве3-го отделения штаба Отдельного корпуса жандармов начальникам жандармскихуправлений от 27 марта 1914 г.
№ 462 – говорится: «В ГУГШ получены сведенияо том, что германские разведывательные органы в настоящее время озабоченыкрайнею желательностью получения некоторых секретных сведений о наших железных дорогах»1. К этой, по сути, сопроводительной записке, прилагается полученный оперативным путем «Перечень требуемых от агентов сведений для сообщения в позненское разведывательное бюро (орган немецкой разведки.
– В.З.)».Именно его положения дают право утверждать, что военное ведомство кайзеровской Германии предпринимало все усилия для расширения своих знаний о железнодорожной сети Европейской России. Немецкая агентура была ориентирована«доставлять… планы станций, мостов, расположения путей, циркуляры, приказы(лучше всего подлинники), графики всех дорог, сведения о пропускной способности всех железных дорог, профили путей»2.Анализ названного архивного документа подтвердил, что потребность будущего противника Российской империи в получении конкретной, развернутой исвоевременной информации о ее военно-стратегических путях сообщения былабесспорной. Поэтому поставщиками специализированных военно-секретных данных (о железных дорогах) могли быть все органы осведомления, занятые на русском направлении – и агентурная разведка, и осведомители под прикрытием некоторых торгово-промышленных обществ (в данном случае, управляющие тульским и владивостокским правлениями компании «Зингер»).12Там же, Ф.
271. Оп. 1. Д. 41. Л. 40.Там же, Л. 41.168Таким образом, благодаря группе В.Д. Жижина были собраны ценные документы, которые дали возможность его современникам (высокопоставленнымпредставителям Военного министерства и Министерства юстиции) и последующим поколениям соотечественников (прежде всего, историкам) усомниться вбезупречной репутации «Зингер и Кº».Вместе с управляющими московским и тульским филиалами компании«Зингер и Кº», доставившими немало беспокойства контрразведке и следователям, разведывательную работу в пользу Большого Генштаба Германии вело столичное отделение «Института Шиммельпфенга».
Его официальным родом занятий являлся сбор справок о кредитоспособности и другой информации о частныхи казенных торговых, промышленных предприятиях Санкт-Петербурга. Неофициально же велось добывание сведений о лицах, состоявших на военной службе изанимавших высокое положение в главных управлениях военного ведомства 1.Аналогичным родом деятельности (осведомительством о высокопоставленных офицерах), как следует из проанализированных нами агентурных донесенийштаба войск Киевского военного округа в ГУГШ (март 1912 г.), занимались идругие филиалы справочной конторы кредитоспособности «Института Шиммельпфенга»2. Получаемые ее сотрудниками несекретные военные сведения направлялись в политотдел «Института Шиммельпфенга» в Берлине (Шарлоттенштрассе, 23).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
