Диссертация (1101920), страница 19
Текст из файла (страница 19)
Нравоописание в русской прозе XIX–XX веков. Псков, 2008. С. 37.Там же.Там же. С. 95.89готической традицией, поставив в центр повествования злодея, играющеголюдьми, разрушающего их судьбы. Но помимо выявления ужасающей силывласти злодеев, она также попыталась понять одну из причин зла, которое может,по ее мнению, возникать из приверженности человека дионисийскойраскованности и слепого следования лозунгам феминизма. Роман «Злые духи»населен яркими персонажами, каждым из которых овладевает злой дух.
Инымисловами, над ними получает власть дьявольская сила: Чагин жаждетманипулировать людьми, Тамара восприняла феминизм как панацею от всех бед,всех остальных ведет по жизни плотская страсть. Именно так интерпретируетсяназвание романа.Нагродскую интересует в первую очередь тип человека, который целикомпогружен в игру с людьми под маской добродетели. Она верно сумела«обнаружить <…> “злой дух”, искушающий человека и направляющий его волюк власти…»216. Правда, чаще в произведения XIX в. это происходило путем бунтаи насилия, теперь же «злой дух» меняет личину – он становится обворожительнольстивым, даже, когда нужно, подобострастным, играющим на слабостяхчеловека. Нагродская рисует зло«гадкое и страшное», «зло осознанное,опирающееся не столько на инстинкт, сколько на сознание, конечно,извращенное, − на идею»217садизма, которая доставляет сладостноенаслаждение.
Мы видим, что Чагин наслаждается, устраивая капканы и ловушкидля ничего не подозревающих людей, он плетет сложные интриги, чтобызапутать их окончательно, радуется их беспомощности и неведению.Современный исследователь уточняет, что «коварство “злого духа” несамоочевидно, он выдает себя за высший смысл и только тогда достигает цели,когда расправляется с душой человека»218. Именно это и происходит в романе.Чагин стремится доказать свою чистоту, отвергая все «низменное», плотское,216217218Попова Е.В. Указ.
соч. С. 54.Колобаева Л.А. Философия и литература… С. 108.Попова Е.В. Указ. соч. С. 54.90заявляя, что «вопросы пола» ему «совершенно не интересны»219. Ему нравитсяразыгрывать перед всеми роль порядочного, добросердечного человека, чтобыспокойно добиваться своих целей, ибо ему доверяют, на него полагаются люди.Писательница рисует образ обольстительного негодяя, который никого не любити способен только наслаждаться своей властью. Чагин распространяет вокругсебя холод и разрушение родственных и любых других связей. Он – живойсимптом «исчезающего родства»220, по выражению В.В. Розанова.Нагродская попыталась набросать образ Мефистофеля в одном из своихстихотворений, назвав его «Мефистофель»221:Чувство серьезно мое – я не лгу.Все это может любовью назваться,Но почему я боюсь – не могуЭтой любви беззаветно отдаться?«Некто в пурпурном берете» стоит предо мной.Нету насмешки в лице у него,Злобы, коварства не видно,Он никогда не сказал ничего, что было бы больно… обидно.Но лишь взгляну на него,Сердце так странно и душно сожмется.Он же спокойно стоит предо мнойИ добродушно смеется…Смеется!Чагин и есть некий современный Мефистофель, только «без пурпурногоберета».
И первой его жертвой становится Варвара, которая начинает не простоиспытывать патологическую страсть к нему, но с ужасом осознает, что не можетНагродская Е.А. Злые духи. СПб., 1915. С. 58.Розанов В.В. О писательстве и писателях. М., 1995. С. 420.221Стихотворение цит. по: Сто поэтесс Серебряного века: Антология / Сост. М.Л. Гаспаров,О.Б. Кушлина, Т.Л. Никольская.
СПб., 1996. С. 202.21922091ей противиться.Нагродская прибегает к форме дневника, который ведет Варвара, чтобычитатель услышал о ее страданиях из первых уст. Использование этого жанранеслучайно: не так давно «Дневник» Марии Башкирцевой произвел эффектразорвавшейся бомбы, а появившийся вскоре «Дневник русской женщины»Елизаветы Дьяконовой доказал значимость женского дневника как элементакультуры (напомним, что и «Гнев Диониса» создан в рамках этого жанра).
ИНагродская явно улавливает тенденцию развития литературы своего времени вцелом, поэтому женский дневник начинает играть очень важную роль в структуреее повествования. Дневник Варвары становится формой психологическогоанализа. В начале дневника девушка записывает: «Если бы я была суеверная, ябы подумала, что меня “испортили”, что злой дух вселился в меня»222. Здесь подсловом «злой дух» подразумевается неутолимая страсть к Чагину, которую, какона сама понимает, «нельзя назвать любовью» 223 . Здесь устами ВарварыНагродскаявысказываетточкузрениянасуществованиедвухтиповчеловеческой любви – аполлоническую и дионисийскую.
Для Варварынастоящая любовь есть тип аполлонической любви, а плотское влечениерассматривается лишь как форма дионисийства.«Для этого человека я бы сделала все. Пожертвую жизнью, если бы я этиммогла добиться его любви, но мне было бы лучше, если бы он умер, потому чтомне тяжело и мучительно это чувство к нему – словно и правда злой дух тяготеетнадо мною»224, «Я люблю спать, чтобы видеть сны… Я во сне совсем другая. Ятакая хорошая, добрая.
Во сне я плачу и радуюсь, и всех люблю»225, − признаетсяВарвара. Думается, в этих словах заключается спор Нагродской с теориейдионисийства, которая «взывала» к полному раскрепощению сознания, к222223224225Нагродская Е.А. Злые духи. С. 60.Там же.Там же.Там же. С. 63.92вызволению из недр тайных подспудных желаний, таящих истинное «знание» очеловеческой природе. Согласно мнению писательницы, власть Диониса, экстаз,овладевающий человеком, сродни дьявольскому наваждению – он способенподчинять себе человека именно когда тот бодрствует, когда ему открыты всежизненные соблазны. И тогда его жизнь начинает походить на сон: в таком сненаваждении и пребывает Варвара.
Писательнице с помощью дневника удаетсяпоказать внутренние колебания и двойственность героини, которая, с однойстороны, не может подавить свою любовную страсть, а с другой − с помощьюпсихологическогоанализаспособнаразобратьсявприродесвоегоинстинктивного чувства и попытаться избавиться от этого ужаса и обрестисвободу. Введение темы сновидений служит писательнице способом показать,что героиня стремится обрести идеальное состояние, которое присуще ейизначально, «до» захвата злыми духами, что невозможно осуществить вреальной жизни.
Можно утверждать, что, обращаясь к снам Варвары, Нагродскаявыражает внутреннее природное тяготение человека к аполлонизму, а недионисийству. Но, к сожалению, это осуществимо только во сне. В реальнойжизни человек все-таки чаще подчиняется дионисийским искусам.
Варварастрадает от своей «дионисийской любви». Чары Чагина опутывают ее сознаниеи не дают ей надежды на спасение. Она ставит неутешительный диагноз: «Я быласпокойна, потому что я умерла, и если что жило во мне – это моя тяжелая, мертвая,темно-красная страсть», «Я была одним телом, без мысли, без других желаний, ябыла животным, живущим бессознательно одной этой страстью»226.Таким образом, дионисийская любовь, в истолковании Нагродской,«сопрягается с миром не божественным, а демоническим. С миром Дьявола»227.Это, несомненно, тот «еретический Эрос», о котором пишет Л.А. Колобаева.истолковывая содержание брюсовского «Огненного ангела».
Но и к Нагродскойприменимы ее слова о связи «с миром зла, постижение сущности которого226227Там же. С. 72.Колобаева Л.А. Философия и литература… С. 118.93выдвигалось в культуре ХХ века на первый план»228.Нагродская рисует страшную картину человеческой жизни, в которойцарит лишь телесность. Думается, что ее словам, зафиксированным в дневникеФ.Ф. Фидлера о том, что «к половой сфере» она относится «весьма прохладно»229,можно доверять. Телесная страсть лишает человека способности жить, ощущать,полноценно постигать окружающую действительность.
Он превращается вмертвеца, в гальванизированный труп, который приводится в действие толькополовым инстинктом. Чагин манипулирует Варварой, заставляет ее влюбиться всебя: «Варвара Анисимовна, – спрашивал он, – Вам очень хочется меняпоцеловать?»230 Он постепенно вводит ее в искушение, от которого она не можетизбавиться, хотя дневник и отражает моменты ее внутреннего сопротивлениязлой силе.
Апофеоз демонического всевластия воплощен в следующей его фразе,обращенной к Варваре: «Я очень люблю с Вами беседовать, потому что Вымолчите, и я очень люблю Вас за то, что Вы моя вещь, и что только я захочу, то сВами и сделаю»231.Е.А. Нагродская сумела воплотить образ тирана, который относится клюдям, как к своим рабам, и пользуется ими, как вещами. Работая же над образомВарвары, Нагродская поставила цель заставить читателя задуматься: до какойстепени дионисийство способно захватить и изменить все существо человека,наложив отпечаток даже на его облик.
В начале романа Варвара – молчаливая,холодная девушка, не склонная к пустому общению, которая зорко охраняет своюнезависимость от мужского влияния. Она спокойно относится к влюбленному внее Ремину, не отвечает на его чувство, но это-то как раз и становитсяпривлекательным для него. Ремин перед нею теряется: «Сам не зная почему, онподошел и сел ступенькой ниже – у ее ног» 232 ; «он, как и все его товарищи,228229230231232Там же.Фидлер Ф.Ф. Указ. соч.
С. 680.Нагродская Е.А. Злые духи. С. 72.Там же. С. 222.Там же. С. 15.94немножко побаивался ее»; «он ухаживал за ее приятельницей, очень бойкойбарышней, ухаживал потому, что все товарищи ухаживали за барышнями, а эту(Варвару. – Л. И.) он даже не сам выбрал, а она прикомандировала его к себе»233.И в нем пробуждается желание ее завоевать.Следовательно, и Варвара, таким образом, даже не желая того, получаетвласть над ним. Для Ремина Варвара – могущественная женщина, в которой ончувствует силу, которая во многом определяется неосознаваемым еюфеминизмом, т.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
