Диссертация (1101693), страница 26
Текст из файла (страница 26)
Руссо: «Они [люди] объединяются именем народа, поотдельности именуясь гражданами как принимающие участие во властисуверена и подданными – как подчиняющиеся законам государства» [там же:330].Последняя треть XVIII в.– период темпоразлизации семантикифранцузского citoyen. Это означает, что смысловая структура слова образует двавременных полюса (в терминах Р. Козеллека «область опыта» и «горизонтожидания»)–определенноесемантическоенатяжениемежду опытомупотребления слова и новыми интенциями отдельных «производителейдискурса».
Эта семантическая поляризация – конфликтное состояние, когда отрезультатов «лингвистической борьбы» зависит внеязыковая реальность.Это конфликтное состояние наглядно представлено в дефиницияхтолковых и критических словарей (dictionnaires critiques) эпохи46. Значимымизменением в идеологии словарей этого периода является, во-первых, появлениевременного параметра в толковании слова, но не в смысле историческойсемантики (то есть с акцентом на изменении лексического значения), а впредставлении о пересечении некоей границы между прошлым и настоящим,так, что слово как бы распадается на два омонима (citoyen & bourgeois, citoyen VSbourgeois).
Доминирующим является внеязыковой фактор, и слово, в сущности,«обслуживает» два разных мира. Во-вторых (и это уже собственно-языковойфактор), меняется метаязык словарного описания. Представляемая в словаредефиниция – лично значимое осмысление, в котором «задействовано»инклюзивное «мы» (on) или перволичная форма (je), временной дейксис(maintenant, depuis quelque temps – сейчас, в течение некоторого времени), атакже происходит апелляция к авторитету языковой личности, которая истановится точкой отсчета для определения bon usage (Rousseau se qualifiait deCitoyen, Rousseau leur reprochait d’employer ce mot sans connaitre sa veritable46Подробный анализ французских словарей представлен в [Branca-Rosoff 1988].126signification – Руссо определял себя как Гражданина, Руссо упрекал ихупотреблении этого слова без понимания его истинного значения).Временной параметр эксплицируется в словарях постреволюционногопериода.
К временному параметру относятся, в сущности, два различныхаспекта. Первый связан с экстралингвистической реальностью (l’ancien régimeVS nouveau régime), второй отсылает к семантическому пространству понятиялат. Civitas. Именно с последним аспектом связано возникновение темпоральнойсемантики citoyen.«Dicrionnaire de la constitution et du gouvernement français» Готье (Gautier)начинает дефиницию с политического значения: «Titre de l’homme libre ensociété. L’homme en société est libre, quand il concourt à la formation des loixauquelles il doit obeir»47 [Качество свободного человека в обществе.
Человек вобществе является свободным, когда может участвовать в создании законов,которым должен подчиняться]. Далее акцентируется внутренняя форма слова(«citoyen, c’est-à-dire, membre de la cité» - «гражданин, то есть член града,полиса»)иэтимологическомузначениюпридаетсястатусистинного,единственно верного («une ville n’est point un cité, on entend par cité (civitas) uneréunion d’hommes qui se gouvernent eux-mêmes. L’homme qui n’est point citoyen estesclave» [город не то же самое, что полис. Полис – объединение людей, которыесами собой правят]).
Это этимологическое, новое значение относится кпостреволюционному периоду: «Les Français n’étaient pas citoyens avant larévolution qui leur a rendu l’exercice de leurs droits naturels» [Французы не былигражданами до революции, которая вернула им в пользование их естественныеправа]. Итак, новая семантика citoyen представляет собой возврат к «исконномузначению» civitas, потому что именно в нем запечатлено «естественноеположение» жителей государства, заключающееся в их активной позиции поотношениюкгосударственномууправлению.Эта«этимологическаяинтерпретация» - не только политическая риторика, это условие возникновения47Здесь и далее цит.
по: [Branca-Rosoff: 71].127определенного типа реальности. «Ошибка революционеров, - пишет Б. Спектор,- было взять за пример модель римского государства или греческого полиса, непонимая того, что эти модели соответсвуют не существующим более формамамгосударственности» [Spector 2000: 17].Однако если не осмыслять этот семантический поворот в категорияхоценочного слова «erreur» (ошибка), а рассматривать его в качествеконститутивного элемента новой семантической структуры citoyen, то можнонаблюдать возникновение того, что Р. Козеллек называется «временныминаслоениями понятия». Один из базовых постулатов Begriffsgeschichte,сформулированный Р.
Козеллеком, звучит следующим образом: «Как толькослово употреблено с определенным значением и привязкой к специфическойреальности, это слово становится единственным в своем роде» [Козеллек 2010:23]. Далее дается определение темпоральной семантики: «Как только societascivilis переводится как «civil society» или как «société civile», коренным образомменяется первоначальное значение понятия…Понятие обладает разнымивременными наслоениями, смысл которых имеет силу на протяжении различныхпромежутков времени» [там же: 25].Порывая с дореволюционной традицией употребления («область опыта»)и постулируя возврат к тому значению, которое учитывает droits naturels,понятие о гражданине задает определенную семантическую перспективу(«горизонт ожидания»): «le titre de citoyen décore maintenant tous les Français;fondé sur la nature, il est immortel comme elle: les tyrans peuvent le ravir aux hommes,mais tôt ou tard il triomphe des tyrans» [Статус гражданина относится теперь ковсем французам.Основанный на приодном праве, этот статус вечен, как и самаприрода].
Темпоральная структура понятия citoyen состоит из следующих«временных слоев»: 1. понятие societas civilis, описывающее структуру римскогообщества и характеризующее состояние свободного взрослого человека (впротивопоставлении рабу), участвующего в управлении государством; 2. узусупотребления, при котором citoyen - синоним bourgeois (и этот слой относится к128«области опыта»; 3. «перспективная семантика», представленная в дефиниции визъявительном наклонении и в форме наст.вр., то есть как уже существующая(этот слой создает «горизонт ожидания»).Таким образом, sujet и citoyen противопоставлены не только и не столькопотому, что являются именами противоположных во внеязыковой реальности«референтов», а потому, что sujet осталось термином, тогда как citoyen сталопонятиемсмногослойнойтемпоральнойструктурой.Сущностнойхарактеристикой таких понятий, по Козеллеку, является их способностьвыступать как «факторы» исторического развития.
Одной из любопытныхиллюстраций этого постулата может послужить история неологизма citoyenne(форма ж.р.).Наряду с изменениями в семантической структуре понятия citoyen, у негопоявляется перформативная функция – выступать в роли обращения: «CitoyenX... ». Исключительно в качестве грамматического коррелята в употреблениепостепенно входит форма женского рода – citoyenne. И это становится«лингвистическим событием» (Ж.
Гийому): «Именно в этой “звательной”функции я усматриваю наиболее существенное лингвистическое событие. Крометого, лексема citoyenne была настоящим неологизмом», - констатирует А.Жофруа [Geffroy 1988: 72]. Однако новообразование не ограничилосьсобственно-языковой сферой: «Поскольку словоупотребление сделало женщингражданами (citoyennes), они могли претендовать на то, чтобы стать ими вполне,то есть юридически» [там же]. Так слово citoyen привносит во внеязыковуюреальность качества и признаки понятия, которое оно выражает.Эти изменения во французском языке встречают иронические отклики вофициальной российской публицистике (напр., статья «Признаки круженияголов французских» в «Вестнике Европы»).
«В российском контексте подобныеразграниченияизмененийвличныхобращенияхоценивалиськакбессмысленные, так как слово «гражданин» имело политически нейтральноезначение и не вызывало ассоциаций с идеями социального равенства» [Тимофеев1292011: 88], а гражданское общество и государство не осмыслялись вантагонистическом ключе48.§5. Языковые стратегии создания модели гражданин-обществогосударство в «Наказе».Вступая в «просветительский дискурс», Екатерина II понимала, что«идеология русского абсолютизма должна быть адекватна вызовам времени, апотому ей следует усвоить все те достижения европейской политической мысли,которые ей не противоречат» [Ивинский 2012: 5].
Вопрос в том, что и в какойстепени императрица сочла приемлемым для России и как мыслила «внедрение»этих идей на российской почве.Системастановитсясоциально-политическихдоноромдлясозданияпонятийфранцузскоготерминологиирусскоязыкасоциально-политической терминологии. И чтобы понять, как именно происходила рецепцияэтих смыслов, необходимо учитывать: 1) «Наказ» - политическая программаЕкатерины II, отражающая ее видение государственного устройства России; 2)автор «Наказа» - лицо, обладающее высочайшим социальным престижем: этослова не философа (как, например, тексты Монтескье в философскополитическом дискурсе во Франции), но монарха; 3) хотя документ не сталлегитимным (это не свод законов), он получил широкое распространение (черезпубличное зачитывание текста в правительственных учреждениях); 4) припереводефранцузскихсоциально-политическихтерминовЕкатеринаIIиспользовала языковые стратегии, отвечающее ее замыслу.В русском языке эти слова имеют различную историю бытования.Для слова государь в словаре древнерусского языка И.И.
Срезневскоговыделяются следующие значения: «господин в смысле князя и вообщевластителя», «владелец», «хозяин», «титул великого князя» [Срезневский: 563].48Это можно проиллюстрировать примером из «Рассуждения о начале и основании гражданских общежитий»А. Малиновского (1787): «В гражданских обществах верховная власть состоит в праве постановлять законы,побуждать к соблюдению их, повелевать и заставлять повиноваться». Цит. по [Тимофеев: 85].130Семантика власти (в том числе политической) присутствует в слове изначально,о чем свидетельствует и словообразовательная структура: государь-ство(‘имеющее отношение, принадлежащее государю’).Иначе обстоит дело со словами гражданин и общество: у этих слов нетисконной связи с социально-политической сферой.
Так, гражданин – номинацияжителя по месту проживания («граженинъ»). Семантика же слова обществопредельно широка («общность») и связана с однокоренными словами,имеющими значения «вместе», «общий», «общение» [там же: 578].В словаре языка XVIII века находим то же соотношение: общество - это,прежде всего «всеобщность», «совокупность» (ср.: человеческое общество,общество священников), гражданин – «горожанин». И только с «государством»связывается социально-политический смысл: «страна под одним управлением»,«власть государя» [Сл. XVIIIв., XVI: 119-123].Стратегия Екатерины II в отношении терминов государство, государьсостоит в том, чтобы сделать их доминантными в русском социальнополитическом словаре.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
