Диссертация (1101585), страница 26
Текст из файла (страница 26)
Жизнь героя в нем показывается в разновременности посредством четырех разных образов: «Я более не ощущаю единства моей жизни, сказал Лавр. Я был Арсением, Устином, Амвросием, а теперь вот стал Лавром. Жизнь моя прожита четырьмя непохожими друг на друга людьми, имеющими разные тела и разные имена. <...> Они (воспоминания) не в силах связать меня с теми, кто в разное время был мной» [Водолазкин; 40Ц.
Жизнь героя сравнивается с мозаикой, которая рассыпается на части. Эти отдельные части жизни связаны друг с другом стремлением героя к всевышнему Творцу, в котором «они вновь соберутся» ~Водолазкин; 4021 и который видит всю картину созданного им мира в целостности и одновременности. Время же — атрибут земного существования человека. Оно " там все. с. 1бб. 1г1 субъективно, существует в сознании героя и автора-повествователя: «Арсений видел происходящие на свете события, но отмечал и то, что они странным образом разошлись со временем и больше от времени не зависели.
Иногда они двигались одно за другим, как и прежде, иногда принимали обратный порядок. Реже — наступали без всякого порядка, бессовестно путая очередность» ~Водолазкин; 205~. Изменения, которые происходят с героем, также определяются его сознанием, которое не может <<впустить в себя все события одновременно» и фиксирует только самые заметные и значимые из них ~Водолазкин; 279~.
С этим и связано разделение целостного образа героя в книгах на отдельные,на первый взгляд, казалось бы, не связанные друг с другом образы и наделение героя разными именами. В Кпиге лознаныя рассказывается о рождении и родителях героя, об обучении его травному делу и молитве. Будущая святость Арсения предопределяется его учителем Христофором, сравнивающим мальчика с птицей харадр, подобно которой «Иисус Христос вознесся на древо крестное и источил <...> пречистую кровь Свою на исцеление греха» ~Водолазкин; 3 Ц.
В Книге отречения герой отказывается от своего тела и предстает под именем Устин — юродивым, человеком божьим, исцеляющим больных и страждущих. Здесь начинается духовный путь героя, не привязанный к пространству и ко времени. В Книге пути герой едет в Иерусалим, и его духовный путь сливается с пространственным путем-дорогой. В Книге покоя герой возвращается на Русь и продолжает исцелять людей. Но теперь его врачебная сила зависит не от трав, а укоренена в молитве. Герой здесь — седой старец, монах Амвросий. Принимая постриг, Амвросий становится Лавром, тем самым уподобляясь вечнозеленому растению, символизирующему собой вечную жизнь. 1гг Герой показан в романе как юродивый, как святой. Еще одна форма, определяющая жанровую специфику книг «Лавра», — житие. Путь героя — путь духовный, о чем не раз говорится в романе: «так что я, любовь моя, иду к самому центру земли.
Иду к той ее точке, которая ближе всего к Небу», «главная трудность состоит <...> не в движении, а в выборе пути» [Водолазкин; 2781. Предварение книг романа предисловием — Пролегоменой также соответствует структуре жития. Античный роман с его универсализмом, условностью места действия и времени, житие, а также хронограф, хроника, пасхалия — все эти формы в романе Водолазкина соотносятся по методу экзегезы, образуя единое жанровое образование. В целом же «Лавр» можно назвать современной Палеей, в которой, согласно законам жанра, повествование о событиях прерывается естественнонаучными рассуждениями.
Толковая Палея — книга, в которой, как в Библии, даны ключи к пониманию законов, по которым устроен мир, и к спасению. В ней описано сотворение мира: планет, земли и первых людей, в строении которых ключевой оказывается взаимосвязь души, мысли и слова. Именно Толковая Палея стала пратекстом для романа, определив его проблематику и общий структурный облик. С Толковой Палеей роман Водолазкина имеет множество точек соприкосновения. В «Лавре» даже соблюдена последовательность, соответствующая последовательности описаний ТП. Вначале романа учитель Христофор рассказывает мальчику Арсению о сотворении твердей небесной и земной, о светилах, об Адаме и Еве, о животных, птицах и травах. В рассказе Христофора об устройстве человеческого тела и в идейном, и в стилевом планах прослеживается палейное повествование.
И в романе Водолазкина, и в ТП мозг человека — царь тела, которое устроено по безграничной премудрости Божьей. Вот описание из ТП: «Душа наблюдает за телом — своим жилищем, а сердце и мозг в свою очередь наблюдают за душой, и в общей сокровищнице они рождают разумную мысль. <...> Потом они посылают мысль ввысь, в небеса. Она по воздуху как по ступеням, проходит воздушную стихию, поднимается над планетами, минует светила, помещает себя в небесной тверди <...> чая явить себя Богу, и снова быстро возвращается 248 к душе, сердцу и мозгу» В романе Христофор говорит Арсению: «Всякий орган продуман до мелочей.
<...> К мозгу идут жилы и от глаз, и опять-таки мозг превращает буквы в слова. Он — царь всего тела и находится на самом верху, потому что из всех тварей земных лишь человек — разумный и прямоходящий. Его бесплотная мысль, находясь в теле, возносится к небесам и постигает совершенство мира сего» ~Водолазкин; 361. Встреча Арсения и Устины, их любовь в романе подобна любви Адама и Евы, и описанию продолжения рода, данного в Палее: «засевается небольшая сила, но которая всех из небытия в бытие привела и ныне исполняет и совершает нас по образу Адама»'"'. Ключевым для романа Водолазкина оказывается образ родового древа (не ризомы без начала и конца) и связанный с ним мотив прорастания, о котором также говорится в Палее: «От ростка произошел мой сын»250. В одной из устных бесед исследовательница Е.
Б. Скороспелова назвала «Лавр» «растительным» романом. В нем действительно все не разрознено, не фрагментарно, а, как в жизни, прорастает и духовно, и физично во всем. Арсений лечит и молитвой, и травами. Христофор с его врачебной силой прорастает в Арсении: «Арсений знал, что больные в нем по-прежнему видят Христофора, так что их приход всякий раз был как бы продлением жизни деда <...> Арсений и сам понемногу начинал чувствовать себя Христофором» ~Водолазкин; б41.
Строев чувствует свое родство по отношению к Арсению и Устине: «Мне хорошо с ними обоими, сказал Строев, в сердце своем, потому "Палея Толковая. — М, 2002. С. 127-128. ' Там же. С. 122. "Там ясе. С. 245. что в них обоих я чувствую нечто родственное» [Водолазкин; 236]. В Александре Мюллер угадываются черты Устины: «Определенное, можно сказать, созвучие, несмотря на ее немецкое происхождение» ~Водолазкин; 236]. Сила, которая приводит всех из небытия в бытие, передающаяся по древу жизни от Христофора к Арсению, — созидательная сила Творца, укорененная в Слове.
В романе эта сила описана так: «глядя на ловкие движения своих рук, он стал бояться, что действия их станут рутиной и спугнут ту удивительную силу, которая через них вливалась в больных, но к врачебному искусству прямого отношения уже не имела. Исцеляя людей, Арсений все чаще замечал, что именно с этой силой, а не толченой серой и желтком связано их выздоровление» ~Водолазкин; 359]. Руки героя сравниваются с руками музыканта, а обращение с телом больного с игрой на музыкальном инструменте: «пальцы вытянулись (...> Движения рук стали плавны, жесты выразительны.
(...> Прикасаясь к телу больного, руки Арсения теряли материальность, они словно струились» ~Водолазкин; 63]. Герой в романе показан как творец, мастер, виртуозно владеющий своим искусством. Арсений проживает земную жизнь за спасение душ возлюбленной и ребенка, ведь, в отличие от тела, душа не создана из праха, бестелесна, «она субстанция нетленная», и души Устины и ребенка могут быть спасены.
251 Символом этого спасения в романе становится рождение ребенка Анастасии. В фокусе авторского изображения оказывается явление смерти. Смерть Устины, Власия, чумной мор описываются с мельчайшими подробностями. Смерть — это личный конец света, в котором «есть своя симметрия»: это «конец света. А заодно и конец тьмы» ~Водолазкин; 259]. О смерти Христофор говорит Арсению так: <<только кажется, что тело разлагается без следа, что смешивается с другими элементами, становясь землей, рекой, травой.
Наше тело, Арсение, как разлитая ртуть, которая лежит, ' Там все. С. 125. 125 распавшись на мелкие шарики, на земле, но с землей не смешивается. Она лежит себе до тех пор, пока не придет некий умелец и не соберет ее обратно в сосуд. Так и Всевышний вновь соберет наши разложившиеся тела для всеобщего воскресения» ~Водолазкин; 37~. Близкое к этому описание мы находим в ТП: тело «распадается в прах на составные части <...> как ртуть, находящаяся в сосуде, так душа в теле; когда проливается на землю, то разделяется на множество капель, но не смешивается с земным прахом, пока не придет некий умелец и не соединит их в одну массу и не вольет в сосуд, так и наше тело разделяется на свои составные стихии, и так же, когда вострубит труба, пробуждая умерших от века, тут же составятся 252 воедино распавшиеся части нашего тела» ' . С мотивом воскрешения в романе связан образ радуги.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
