Диссертация (1101078), страница 22
Текст из файла (страница 22)
Появляются новые эпизоды, призванные минимализировать илисовершенно убрать фрагментарность – одну из характерных черт народногороманса.Гаррет в предисловии ко второму тому «Романсейро» восхищаетсясовершенно другими особенностями жанра. Например, в «Бернале» его большевсего привлекает простота и драматическая сила139. То есть в начале творческогопути писатель не рассматривал романс сам по себе, со всеми его метрическими,структурными и лингвистическими особенностями, а ценил в нём лишь сюжет или«народность». Под последней на протяжении всего своего творчества он понимал,прежде всего, отсутствие текстов с похожим сюжетом в испанских сборниках илиже оригинальную, «португальскую» трактовку общеевропейских сюжетов.При анализе двух поэм также возникает вопрос об их стилизации подсредневековыйтекстиоконфликте,возникающеммеждуреальнымсредневековьем, присутствующем в романсах, которое затрагивает глубинныеэлементы средневекового мировоззрения, и тем средневековьем, каким понимал егоГаррет.139«Sua contextura símples, mas forte, a cena dramática com que abre, o fecho sublime com que quetermina dão-lhes todos os caractéres de uma poesia primitiva»: Ibidem.
P. 119.92Для португальского писателя, как и для многих его современников, Средниевека – это во многом идеализированная эпоха формирования европейских наций,крестовых походов, замков и сеньоров.Противоречивое отношение к Средним векам находит отражение впредисловии ко второму тому «Романсейро».
Писатель солидарен с другимиевропейскими романтиками в том, что Средние века – это не тёмная эпоха междупрекрасной Античностью и Ренессансом, хотя он и осуждает многие тогдашниеобычаи и институции. В Средневековье писатель ценит, в первую очередь,способность к обновлению, созидающую силу:Foi uma crise de transformação e regeneração em que os elementos da sociedade, purificadosno fogo de um grande incêndio, começaram a tender para ordem nova, para uma organizaçãoque era estranha a todas as ideias e conceções antigas140.В поэмах видно и влияние на Гаррета английского исторического романа.Отсюда происходит стремление создать «местный колорит» с помощью введения втекст слов, отражающих средневековые реалии. Вот, например, описание морскогопейзажа, взгляд на замок дона Рамиру со стороны моря: “Bate o mar na barbacã // Docastelo alevantado, // Só a vela na alta torre // Não cede ao sono pesado”141.Слово “barbacã” обозначает фортификационное сооружение, стену, котораявозводилась вокруг стен средневекового замка.
При описании того же замкаупотребляется слово “seteira”, то есть бойница. Кроме того, Гаррет употребляетслово «Испания» (Espanha) в расширительном значении – под этим термином всредневековых текстах подразумевается весь Иберийский полуостров. Приописании дворца в «Адозинде» тоже употребляются историзмы и архаизмы,например, «atabales» (старинное название барабана) и другие.Однако средневековая картина мира не во всём совпадала с картиной мирасамого писателя. В Средние века измена мужу строго каралась.
В романсах, еслимуж убивает жену, это не считается за грех, что, конечно, входит в противоречие схристианской моралью. В «Бернале и Виоланте» Гаррет стремится нивелироватьэтот конфликт мировоззрений.140«Это был кризис преображения и перерождения, где общественные элементы, очищенныепламенем огромного пожара, начали выстраиваться в новом порядке, и их объединение было чуждо всемстарым идеям и представлениям»: Ibidem.
P. 37.141«Бьёт море по барбакану // Высокого замка, // Только стражник на высокой башне // Не уступаеттяжёлому сну»: Ibidem. P. 123.93Жестокое убийство неверной жены совершается доном Рамиру в состоянииаффекта. Женщина перед смертью просит мужа простить её, но при этом признаёт,что заслужила смерти. То есть она как будто бы хочет, чтобы муж отпустил ей грехиперед смертью. Растроганный муж уже готов простить её: «Choram pajens e donzelas,// Que a piedade o crime esquece; // O próprio ofendido esposo // Com tal vista seenternece» 142 . Здесь, на наш взгляд, очень ярко проявляется желание Гарретаприблизить романс к современности через отсылку к христианской добродетелимилосердия, что идёт в разрез с народным романсом, где сохраняется средневековаякартина мира.Стоит отметить, что в романсах измена никогда не прощается.
Наоборот,смерть неверной жены от руки мужа показывается там как нечто само собойразумеющееся, как норма. Поэтому такая женщина, несмотря на всю её красоту, невызывает жалости и сострадания ни у окружающих, ни у мужа.Но Виоланта совершает роковую ошибку, дополнив свою мольбу просьбой неубивать её любовника. В этот момент настроение дона Рамиру резко меняется:«Renovou-se-lhe o ódio todo, // Daquele rogo ofendido: // O semblante roxo de ira // Paranão vê-la torceu; // E co’a esquerda mão alçada // O fatal aceno deu»143.Таким образом, объяснив поступок одержимостью героя дьяволом (заметим,что убийство он совершает левой рукой, согласно народным поверьямпринадлежащей дьяволу), Гаррет мастерски сохраняет «кровожадность» Среднихвеков, не оскорбив при этом чувства своих читателей.Основными изменениями, что вносит Гаррет в структуру романса, являютсяувеличение объёма произведения, большое количество описаний природы иперсонажей, их внешности и эмоционального состояния.В пейзажах и описаниях персонажей как раз ярче всего проявляет себяромантическая поэтика двух поэм.
Ночной пейзаж присутствует как в «Адозинде»,так и в «Бернале и Виоланте», что сближает Гаррета со многими другими142«Плачут пажи и дамы, // Потому что милосердие преступление забывает; // И сам оскорблённыйсупруг // От такого зрелища смягчается» Ibidem. P. 127.143«Весь гнев в нём возродился, // Оскорблён он был такой мольбой: // Лицо, красное от гнева, //Чтобы не видеть её, отвернул»: Ibidem.94европейскими романтиками, обращавшимися к этому мотиву. Вспомним, к примеру«Гимны к ночи» Новалиса или Жерара де Нерваля.Ночь была любимым романтиками временем, когда все иррациональные силычувствуют свою полную власть над миром. У Гаррета же она теряет демонизм ислужит другим целям.В начале первой части «Бернала и Виоланты» вводится следующий ночнойпейзаж, отсутствующий в народном романсе:Tudo o mais repousa e dorme, // Tudo é silêncio ao redor; // Dobra o recato nas portas // Coma ausência do senhor.
// Mas a certa hora da noite // Se vê luz numa seteira, // E logo cruzarpor perto // Leve barca aventureira144.Этой темноте и тишине противостоит лишь огонёк, горящий в бойнице.Последний оказывается более постоянным, чем природа, которая всё времяменяется: «Muitas noites que passaram, // Manso esteja ou bravo o mar, // A mesma luz,à mesma hora, // A mesma barca a passar»145.
Настойчивое повторение детерминатива«mesmo» («тот же») подчёркивает постоянство преступной любви двух героев, аинверсия во второй строке акцентирует внимание читателя на переменчивомхарактере морской стихии.Ночь становится наперсницей двух влюблённых, хранительницей их тайн,которая остаётся им верна даже после трагической смерти Виоланты от руки донаРамиру. В третьей части даётся почти идентичное описание ночи: «Duas noites sãopassadas, // Já não há luz na seteira, // Mas passando e repassando // Anda a barcaaventureira»146.Здесь вновь акцентируется постоянство любви. Такой эффект достигаетсяупотреблением однокоренных глаголов «passar» и «repassar».
Приставка «re»дополнительно подчёркивает повторяемость и постоянство действия, несмотря на точто свет, дававший Берналу смысл жизни, и олицетворяющий к тому же жизньВиоланты, уже погас.144«Всё остальное отдыхает и спит, // Всё вокруг тишина; // Двойная стража на дверях // Вотсутствие сеньора. // Но в определённый час ночной // Виден свет в бойнице, // И сразу же появляетсявблизи // Лёгкая дерзкая лодка»: Ibidem. P. 124.145«Много ночей прошло, // Спокойным ли было, иль буйным море, // Тот же свет, в тот же час // Таже лодка появлялась»: Ibidem.146«Две ночи прошло, // Больше нет света в бойнице, // Но снова и снова появляясь // Кружитдерзкая лодка»: Ibidem. P. 128.95В Адозинде образ ночи также занимает очень важное место.
В первой кантигеночь имеет идиллический, а не инфернальный характер:Alta a lua vai no céu, // E as sombras leves e raras // Não impedem às florinhas, // Não tolhemàs águas claras // De brilhar coa luz nocturna, // Menos resplendente e fúlgida, // Porém maissuave e plácida, // Mais amável que a diurna147.Ночь хотя и противостоит дню, но не является чем-то пугающим. Наоборот,она приносит умиротворение, что подчёркивается употреблением прилагательных«leve», «suave» и «plácida». Лунный свет, гораздо более мягкий, чем дневной, неотнимает у предметов их привычные черты: ночное светило заставляет их отражатьприглушённый свет.Такой пейзаж на время вносит мир и спокойствие даже в душу донаСижнанду, на мгновение забывающего о своей преступной страсти:Sisnando todo embebido, // No seio da natureza // Do resto do orbe esquecido, // Pouco a poucoa agitação // D’alma lhe foi abrandando, // E o pesado coração // Do afogo desapertando<…>148.Здесь мы видим пейзаж в стиле А.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
