Диссертация (1098177), страница 96
Текст из файла (страница 96)
29-40.946Staël Mme de. De l`éducation de l`âme par la vie // Staël Mme de. Œuvres complètes. T. 1. P., 2008.P. 314.335 эмоция, которая неустранима при обращении к тому, что переживается внастоящем, моментам, в которых зарождается ещё неясное будущее и от которых ждут самых разных осуществлений. Сама неопределённость будущего,к которой обращены надежды, мешает возможности трезвого, бесстрастногоанализа событий. Однако пишущий всегда заглядывает в будущее: «Во всякой деятельности есть будущее, и это в будущем человек без конца нуждается»947. Точкой же пересечения прошлого и будущего является настоящее, ккоторому Сталь снова и снова возвращается.Сталь всегда говорит из настоящего, а потому её письмо эмоциональноокрашено! Письмо всегда воспринимается Сталь как сугубо личное дело, оноесть удовольствие самопознания. Даже её трактаты нельзя рассматривать какотвлечённое теоретизирование.
Любое философско-эстетическое понятиеопределяется характером сохранившихся в памяти впечатлений от тех илииных пережитых событий, каждое из которых оставляет эмоциональный иинтеллектуальный след, совокупность таких следов образует перспективустановления «я» как личности и автора: «Я испытывала какое-то удовольствие, пересказывая самой себе воспоминание и впечатление о моём воодушевлении», – пишет Сталь в Предисловии к первому изданию «Записок осочинениях и характере Руссо», говоря о своём знакомстве с творчествоммыслителя948.Можно сказать, что письмо для Сталь выходит из авторского «я» и кнему возвращается.
По поводу трактата «О влиянии страстей» Сталь пишет:«Сочиняя этот труд … я хотела убедить также и саму себя; я писала, чтобывновь обрести себя (me retrouver) через столько страданий, чтобы освободитьмои способности от рабства чувств, чтобы возвыситься до какой-то абстракции, которая мне позволит наблюдать боль моей души, изучить в моих собственных ощущениях движение моральной природы и обобщить то, чтомысль извлекла из опыта»949. Таким образом, письмо выступает здесь как самопознанием, так и определённой программой последовательного отказа отвсего, что подрывает внутреннее равновесие, лишает душевного покоя.Письмо – способ преодоления слабостей характера, усовершенствование своей «природы» («способность к совершенствованию» (la perfectibilité) – одноиз ключевых понятий в философской мысли Сталь). Целью человека должностать освобождение от внешних обстоятельств, когда он зависит исключительно от себя самого, находит всё в самом себе («Философия в нас са 947Staël Mme de.
Réflexions sur le suicide // Staël Mme de. Œuvres complètes. T. 1. P., 2008. P. 357.948Staël Mme de. Lettres sur les écrits et le caractère de J.-J. Rousseau // Staël Mme de. Œuvrescomplètes. T. 1. P., 2008. P. 37.949Staël Mme de. De l`influence des passions sur le bonheur des individus et des nations // Staël Mme de.Œuvres compltes. T. 1. P., 2008. P. 293.336 мих…»950). Письмо и есть развёртывание этой стоической философии.
Письмо должно предварять сознательное усилие воли, с помощью которой можноподавить бесконтрольные волнения чувств, освободиться из-под власти страстей и обрести полный контроль над своими действиями, став хозяином собственной судьбы. Письмо становится для Сталь самоорганизацией, выходомиз духовного кризиса.
Жизнь должна стать осмысленным делом и сочинятьсякак произведение, завершающееся счастливым финалом. На место слепыхпорывов эмоций, разрушающим «я» и заслоняющим морально оправданнуюцель, приходит твёрдость разумных установок, служащих гарантом внутреннего единства и обеспечивающих успешность жизнестроительства. Достигается свобода от всех внешних обстоятельств как торжество величия духа,подчиняющегося только законам вселенской гармонии. Находясь во властистрастей, человек может заблуждаться, сбиваться с намеченного пути. Длятого чтобы этого избежать, нужен постоянный труд мысли, закреплённойстрогой логикой написанной фразы. Сдержанность, чёткость, выверенностьтекста становится образцом жизненной практики. Для Сталь истина не всегдадаётся в откровении, к ней нужно прийти каждодневным усилием.
К тому жечеловек в своей слабости может не поверить в истину, отступиться от неё,поэтому он должен убеждать себя в правильности намеченной цели. Такимубеждением и служит письмо. В письме Сталь обретает истину своего «я»,неискажённого страданием и отчаянием. Она находит в самой себе силы противостоять душевным унижением, тем более что верит в возможность ослабить одни природные способности и развить другие.Один из вопросов, относящихся к особенности личного письма Сталь,заключается в следующем: возможно ли в пределах философского трактатаотвлечься от владеющих «я» переживаний, уйти от противоречивых эмоциональных волнений, устремившись к чистоте рациональной абстракции.
Другими словами, возможно ли по отношению к самой себе стать на позициюстороннего наблюдателя, бесстрастного аналитика, ясно видящего схожденияи расхождения испытываемых «я» чувств с непреложными моральнымипринципами, возможно ли оторвать мысль от непрерывно протекающеговремени. Следуя за размышлениями Сталь, можно дать отрицательный ответ:писательница говорит о невозможности чистоты эксперимента. Нельзя отменить стихийности живой жизни, упразднить власть непосредственной эмоции. Письмо (как и мысль) в своей подвижности полно противоречий, многозначных, часто противоречивых выводов («…само размышление о предме- 950Ibid., p. 289.337 тах, которые нас занимают, не приводит к одним и тем же результатам…»951).Незавершённое авторское «я» всегда присутствует в тексте, разрушая его систему, не давая застыть в неподвижную смысловую структуру.
Ни один просветитель открыто, как то делает Сталь, не расписался бы в противоречивости, «безжизненности» своей моральной доктрины. Не отменяя ничего сказанного, Сталь говорит о том, что её учение о страстях не совпадает с её «я»,что она не может принять его за безусловную истину и обязательную цельдля точного осуществления. Данный текст не может считаться завершённым,нужны другие тексты, которые будут бесконечными поправками, дополнениями, где снова встанет вопрос о связи написанного с неостановимым в своёмразвитии пишущем «я».Текст выражает длящееся, развивающееся, незавершённое авторское«я». Большую роль в практике личного письма играет признание Сталь смутности, неясности (le vague) человеческих чувств, непознаваемости глубинвнутреннего «я», что требует многочисленных пояснений, также неточных инеоднозначных (что роднит её манеру письма с манерой Шатобриана): «Приближаясь в размышлении к тому, что составляет характер человека, теряешься в неопределённости меланхолии … глубины души очень трудно исследовать»952.
Трудность не отменяется и тем, что пишущий исследует глубинысвоей собственной души. «…то привычный способ думать и чувствоватьсмещает все идеи, направляет все движения в обратном направлении от ихестественного импульса и умеет вас привязать к вашему несчастью; то пылкая, безудержная страсть не может вынести преграды, допустить малейшуюутрату, пренебрегает всем, что есть будущее и, стремясь к каждому моментукак к единственному, пробуждается только у цели или в пропасти»953. Личноеписьмо и есть постоянное смещение от заранее заданных идей. Привычныйспособ думать и чувствовать, заданный ходом самой жизни, оказываетсяправдивее и сильнее разумного требования морального абсолюта.
Никакиелогические выкладки не смогут упразднить пылкости натуры пишущего:осуждая страсти, Сталь не может не оправдывать некоторые из них (например, любовь), как не может не оправдывать, в конечном итоге, страданий, безкоторых нельзя обрести мудрость («Самые большие достоинства души развиваются только в страдании…» 954 . «Настоящая жизнь – этоние…»955). Будущее, сама вечность приносятся в жертву мгновению, в кото 951Ibid., p. 293.952Ibid., p.
294.953Ibid., p. 294.954Staël Mme de. Réflexions sur le suicide // Staël Mme de. Œuvres complètes. T. 1. P., 2008. P. 348.955Из письма к Констану от 30 ноября 1813 г. // Staël Mme de. Lettres à Benjamin Constant. P., 1960.Р. 44.338 ром ощущают средоточие полноты бытия. Как отрицать (или судить) мгновение любовной страсти, если оно дарует откровение высшей истины? «Необъяснимый феномен, каковым является духовное бытие человека, в сравнении с другими предметами изучения, все свойства которого закончены и согласованы друг с другом, как будто бы ещё только накануне своего творения,в состоянии предшествующего ему хаоса!» 956 Невозможно найти точноеопределение, привести в стройную, законченную систему то, что ещё незавершено, неотчётливо, бесформенно.
И романтическое письмо Сталь, в отличие от просветительского, «больно» этой неустановленностью, неоформленностью, противоречивостью. Сталь не без страха воспринимает то, чтонарождается в её собственном письме, видя его уязвимость в многосмысленности, несводимости наблюдений к непротиворечивым максимам. Эта подвижность границы между определённым, неотменимым универсальнымпринципом и неопределённым, морально и этически спорными мыслью и поступком отчётливо демонстрирует жанр личного романа, оправдывая относительность любых идей.Примечательно, что Сталь видит превосходство людей, наделённыхстрастями, над людьми, их лишённых. Отсутствие чувственного опыта мешает последним познать истину, которая, в частности, заключается в уменииустановить границу между должным и недолжным, безнравственным и моральным. Воображение, которое питает творчество, есть та же страсть.
«Воображение – самое неукротимое из человеческих качеств, оно пробуждаетжелание и задаёт вектор человеческой судьбы»957. Избыток воображения, которое не совпадает с бедностью реальных событий, настойчиво требует своего проявления: «Способности нас разрывают, как гриф Прометея, когда онине получают осуществления во внешнем действии…»958. Письмо выступает уСталь и компенсацией неосуществлённых желаний. Письмо Сталь есть всегда страстное письмо, никогда не удовлетворяющееся наличным. Характерписьма Сталь может быть объяснён из того же учения о страстях: «Страстиесть стремление человека к иной судьбе, они заставляют испытать беспокойство возможностей, пустоту жизни; они предвещают, может быть, будущеесуществование, но, ожидая его, они разрушаю настоящее»959. Таким образом,учение о страстях у Сталь смыкается с романтической мечтой, стремлением кнеосуществимому, предвосхищением иного.
Страсти пробуждают неудовле 956Staël Mme de. De l`influence des passions sur le bonheur des individus et des nations // Staël Mme de.Œuvres compltes. T. 1. P., 2008. P. 294.957Ibid., p. 257.958Staël Mme de. Réflexions sur le suicide // Staël Mme de. Œuvres complètes. T.
1. P., 2008. P. 357.959Staël Mme de. De l`influence des passions sur le bonheur des individus et des nations // Staël Mme de.Œuvres compltes. T. 1. P., 2008. P. 288.339 творённость имеющимся, ограниченностью повседневности, толкают на поиск пределов возможного. Это желание иной судьбы оборачивается преодолением своего удела, драматизмом превозмогания себя.С другой же стороны, письмо для Сталь становится альтернативой суициду, спасительным размышлением, укрепляющим духовные силы («Я писала эти размышления о суициде в момент, когда несчастье заставляет меняиспытывать потребность укрепить себя с помощью размышления»960). И своими сочинениями Сталь участвует в общем спасении, не случайно она настаивает, что пишет для несчастных: «Писать нужно для несчастных; тот, ктоблагополучен, учится только на своём собственном опыте и общие идеи влюбых областях кажутся им потерянным временем.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
