Диссертация (1098177), страница 100
Текст из файла (страница 100)
В разговоре нельзя быть до конца откровенным с тем, кого любишь.Близость возлюбленного всегда вызывает волнение, стеснение, нерешительность. Присутствие любимого есть всегда потрясение, которое как бы вырывает «я» из самого себя, лишает человека возможности погружаться вглубьсебя, беспрепятственно следуя своим мыслям и чувствам. Его внимание, побольшей степени, оказывается обращено вовне, сосредоточено на другом:«Чувства, которые испытывают, выдают себя легче, может быть, в письме,чем в разговоре. Присутствие того, кого любишь, вас всегда сдерживает, ко 982Staël Mme de.
De l`influence des passions sur le bonheur des individus et des nations // Staël Mme de.Œuvres compltes. T. 1. P., 2008. P. 246.350 гда вы с ним говорите; но вдали от него то, что вы пишете, принадлежит вашим самым глубоким и привычным чувствам»983.Роль пишущей Дельфины неотделима от её роли читателя. Читателем иписателем одновременно Дельфина выступает по отношению к Леонсу. Ещёдо встречи с ним она составляет его физический и моральный портрет. Дельфина создаёт для себя образ Леонса по образу романных героев-любовников,на что указывает сама героиня: в письме к Луизе она пишет о том, что, узнаво смертельном ранении Леонса, хочет сохранить его живописный портрет«героя романа, оригинала которого больше нет» (43).
В душе Дельфины всегда будет жить созданный её воображением идеал, до которого она будетстараться возвысить Леонса. Всё дело в сюжете, который разворачивается всознании, моделируя жизненные ситуации в соответствии с романными образцами. Жизнь и роман отражаются друг в друге, жизнь может стать романом, роман – жизнью. Культура слова и письма для героев Сталь, как и длянеё самой, есть культура жизни. Важно не столько, как человек ведёт себя,сколько то, как говорит и пишет. Именно манера говорить, умение выражатьсебя в слове становится собственно действием, исчерпывающе характеризующим человека.
Не случайно, характеристике речевой манеры мадам де Вернон Дельфина и Луиза уделяют огромное внимание в своих письмах. Приэтом Дельфина долгое время отказывалась замечать лицемерие в своей родственнице, будучи убеждена, что слова соответствую чувствам и душевнымкачествам говорящего. Это заблуждение также можно объяснить романнымвоспитанием Дельфины. В романе Сталь огромное значение имеет стиль,причём в самом широком значении: стиль письма совпадает со стилем жизни. Пример тому – чтение Дельфины письма Леонса, которое тот адресовалсвоему наставнику.
Именно по письму Дельфина составляет представление охарактере и убеждениях Леонса, проецируя свои выводы на их возможнуюлюбовную историю. По одному единственному письму Дельфине удаётся создать исчерпывающее представление о Леонсе и его будущей судьбе. Онавлюбляется в Леонса, узнавая его характер по стилю письма.
Прямота и искренность выражений, отсутствие словесных украшений и многословия свидетельствуют о прямодушии и благородстве его натуры. Дельфина отмечаетпростоту и безыскусственность стиля Леонса: «естественность выражений,соответствующих истинному чувству и удачно передающих оригинальнуюидею» (35). По наблюдению Дельфины, в письмах Леонса отсутствуют «банальные фразы», наличие которых часто скрывает пустоту души.
Безыскус- 983Staël Mme de. [Deuxième] dévouement de Delphine // Staël Mme de. Delphine. Genève, 1987. P. 965.351 ность выражений соответствует глубине смысла («…его манера выражатьсяпридавала самым простым словам новое выражение…» (55)).Дельфина пишет письма не столько с целью общения, не столько с целью открыть себя перед другим, сколько с целью понять себя, объяснить себядля самой себя.
Дельфина переживает историю своей любви, описывая её вписьмах от самого зарождения (интерес к Леонсу) до разлуки с возлюбленным. До того, как они написаны, её чувства неясны ей самой, например, онапонимает, что влюблена в Леонса в процессе сочинения ей адресованногоЛуизе д`Альбемар письма. Переписка для Дельфины – это и суд совести:нужно уловить, определить то, что является отклонением от избранной нравственной позиции, вывести на поверхность и таким образом упразднитьвласть порока, который мог бы сбить с пути добродетели.
«Оно (происшествие) было настолько непродолжительным, что я могла бы им пренебречь,но, чтобы сохранить сердце во всей его чистоте, не нужно отклоняться от исследования самой себя, нужно превозмочь отвращение, которое испытывают,признаваясь себе в плохих чувствах, которые долгое время прячут в глубинесердца перед тем, как возыметь над ними власть» (37), – убеждена Дельфина.Таким образом, письмо даёт возможность героине преодолеть разлад с самойсобой, восстановить внутреннее единство.
В письме она обретает единственно верную линию поведения, утверждает невозможность отклонения от исповедуемых принципов. «Добрые чувства берут начало в глубине нашегосердца, плохие, как мне кажется, идут от какого-то чужого влияния, которыепотрясают порядок и связь наших размышлений и наш характер» (38), –утверждает Дельфина.
Письмо и позволяет распознать своё и чужое, изгнавпоследнее как чуждое, несвойственное, неорганичное «я». Можно сказать,что письмо является жизненной необходимостью. Дельфина способна браться за письмо, находясь в любом состоянии, даже в состоянии предельноговолнения и горя. Для неё не может быть ничего, что не было бы доверенобумаге, адекватно передано, всё может и должно быть отражено в слове. Так,узнав о смертельном ранении Леонса, влюблённая в него Дельфина… садиться за письмо Луизе, чтобы поделиться своим горем.«Я» возможно для Сталь и Дельфины лишь в той мере, в какой это «я»может о себе сказать, и сказать не самому себе, а «другому».
Дельфина всегда испытывает потребность в доверительном разговоре с духовно близкимей человеком. Утаивать что-то, умалчивать о чём-то – значит искажать своюсущность, возможно больше о себе говорить – значит восстанавливать полноту «я». Скрываясь в слове от «другого», «я» ускользает от самого себя, теряется в сумерках смыслов. «Другой» как слушатель становится соучастником рождения правды о «я», помогая не только проявить мельчайшие, часто352 неясные грани скрытой сути говорящего (пишущего) о себе «я», но и определить точные нравственные ориентиры, является тем судьёй, чей взгляд обращён к совести исповедующегося. В одном из писем к Луизе д`АльбемарДельфина объясняет потребность в доверительной переписке: «С вами, мояЛуиза, я не испытываю ни малейшей сдержанности, и, когда я пишу вамписьма, не хочу ничего от вас умалчивать.
Я изучаю себя с вами, я принимаювас за судью моего сердца, и в моём сознании нет ничего, во что я не посвятила бы вас» (62) (выделено мной – С.Л.). Молитва и письмо оказываютсясближены в контексте. Дельфина всегда предельно откровенна в высказывании о себе, перед Богом и перед близким ей человеком она остаётся всё тойже Дельфиной: «Я долго молилась Богу, в моей душе нет ничего, что я боялась бы Ему доверить. После молитвы я села писать вам» (266), – признаётсяДельфина в письме к Луизе д`Альбемар.Эту же ситуацию можно наблюдать и в переписке Сталь, где письмо какпредельно откровенный монолог замещает исповедь и сопутствует молитве.Это своеобразный самоотчёт, «я» проверяет себя через свою связь с «другим»: «По крайней мере, я буду верна приятному закону, который я для себяустановила, – писать вам каждый вечер»984.
В другом письме к РиббингуСталь говорит о «приятной привычке» писать любимому, поясняя это следующим образом: «Нужно, чтобы мои действия, все мои слова были подчиненымоему ангелу-хранителю»985. Воспринятые и «прожитые» адресатом мысли ичувства того, кто исповедуется, делают его частью бытийного опыта говорящего, заставляют разделить с ним тяжесть существования. Одиночество мучительно для Сталь тогда, когда она не может передать давящий груз чувстви самонаблюдений, когда погружение в себя не заканчивается прояснениемтайных сторон «я», обречённых на стирание без словесной поверки, в которой обязательно должно участвовать доверенное лицо. Это желание всемсвоим мыслящим «я» принадлежать другому, до конца отдаваться в потокепроживаемого времени предполагает и стремление заполнять другого собой,поглощать его.
«Я начинаю беспокоиться, что вы потеряли одно письмо», –признаётся Сталь в том же письме Риббингу986. Адресат не получил письмо,значит она отсутствует для него, её может не быть в его мыслях, она можетне заполнять его время. Сталь же хочет постоянно присутствовать в «другом».Молчание есть отсутствие, невыносимая пустота. Писать – значит чувствовать присутствие «другого», не оставаться в одиночестве, надеясь на 984Из письма к Риббингу от 7 сентября 1794 // Staël Mme de. Lettres à Ribbing.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
