Диссертация (1098177), страница 101
Текст из файла (страница 101)
P., 1960. Р. 132.985Из письма к Риббингу от 16 декабря 1794 // Staël Mme de. Lettres à Ribbing. P., 1960. Р. 213.986Из письма к Риббингу от 16 декабря 1794 // Staël Mme de. Lettres à Ribbing. P., 1960. Р. 213.353 поддержку и понимание. «Не оставляйте меня, – обращается Дельфина к Луизе. – Возьмём за привычку писать друг другу каждый день обо всём, что мыиспытываем» (311).
Желая убеждаться в своей правоте, невиновности, Дельфина всегда ждёт от адресата сочувствия и оправдания. Совсем не случайноона говорит о Луизе как о судье, обладающем «благородной и чистой» душой(366), видит в ней человека снисходительного, любящего, терпимого («У меня нет чувства, которое не могло бы заслужить доверие у вашего снисходительного и нежного сердца» (310), – говорит героиня в письме к своей родственнице).Письмо есть самоосуществление, письмо свидетельствует о движенииот слабостей к добродетели.
При этом морального суда «я» над самим собойнедостаточно. Нужен тот, кто подтвердит правильность избранной позиции,направит и поддержит силы при осуществлении сделанного выбора. Таким«страхующим» лицом для Дельфины выступает Леонс, который в перепискес возлюбленной так говорит о своей роли: «…продолжайте не скрывать отменя того, что происходит в вашей жизни, что скрыто в вашем сердце. Вынуждаетесь в том, чтобы вас поддерживали в благородных действиях» (153).Неискренность в общении воспринимается героиней Сталь как насилие надсобой.
Откровенность не требует усилий от Дельфины, поскольку соответствует природе её характера, невозможность же высказываться свободно,следуя своим эмоциям, заставляет её испытывать моральные страдания (очём свидетельствует один из разговоров Дельфины с посетившей её дом Матильдой). Искренность в высказывании есть также возможность доверить себя заботам «другого». Так, о господине де Лебансей Дельфина говорит как очеловеке, которому «не нужно бояться доверить свои мысли, так как можнобыть всегда уверенным в том, что с ней согласятся или же её исправят» (310).Для Сталь и её героинь избранник сердца всегда в первую очередь собеседник: он направляет ход мысли и определяет движение реальной или воображаемой беседы. Женщина ориентируется на высказывания мужчины, в нихповеряя себя, убеждаясь в правильности или ошибочности своих догадок.
Из«Дельфины» и писем Сталь можно заключить, что взаимная симпатия начинается именно с разговора. Умение вести беседу – это одно из самых важныхдостоинств мужчины в глазах Сталь, которая сама, как отмечал Констан,имела «блестящий талант собеседника», в котором проявлялась «неопределимая магия интимности»987. Возможны как минимум два рода беседы: та, 987Constant B. De Madame de Staël et de ses ouvrages // Portraits. Mémoires. Souvenirs. P., 1992. P.215.354 которая направляется умом, и та, которая направляется сердцем988. В первомслучае, необходимы широта суждения и остроумие, которые проявляются вобсуждении общественных, политических, научных и других тем, непосредственно не затрагивающих частную сторону жизни говорящих («…разговоркак способ показать широту представлений и точность мысли…» (63)).
Вовтором случае, разговор становится способом душевного сближения собеседников, а значит, предполагает обсуждение вопросов, которые касаютсясферы чувств, помогают раскрыть самые затаённые мысли. При этом проявляются не просто предпочтения, те или иные позиции, обнажается сама сутьвнутреннего «я», те врождённые качества, которые, по мнению Сталь, руководят поступками человека и определяют его моральный облик.
Примечательно, что первой темой (своего рода пробным камнем), пробуждающейэмоциональное движение беседующих Леонса и Дельфины и помогающейобнаружить их внутреннее родство, становится литература, и в том числе,романы – жанр, который, по представлению Сталь, более всего подходит длявыражения правды человеческих чувств. «…с Леонсом я искала тем, которыенапрямую касаются чувств: мы говорили о романах, успешно затронув в разговоре разные стороны того, что составляет самые тайные страдания чувствительных душ. Я испытывала внутреннее волнение, которое оживляло всемои суждения… наш разговор становился чисто литературным» (63), –напишет Дельфина о своей первой беседе с Леонсом. Вырисовывается следующая картина: литература не есть нечто отвлечённое, существующее внеконтекста бытийной ситуации.
Напротив, «чисто литературное» и естьнаиболее адекватное, наиболее полное отражение того, чем живут собеседники, что они проживают в данный момент и даже будут проживать. Литература становится проводником смыслов зарождающихся между Леонсом иДельфиной чувств. «Тайные страдания чувствительных душ» можно считатьсвёрнутым определением романного жанра. Роман рассказывает о непубличной, интимной стороне человеческой жизни, в центре его внимания находятся «чувствительные» натуры, которые в силу своей способности глубоко переживать происходящее и в столкновении со всевозможными препятствиямина пути к желаемому счастью, обречены на страдания, что обеспечивает драматическую напряжённость действия.Высказывание ставится Сталь в прямую связь с личностными особенностями «я». Человек создаёт себя в словах, организует в слове свой внутрен 988В одном из писем к матери, не находя слов для выражения силы своего чувства, Сталь прибегает к следующему обороту: «читайте в моём сердце, оно более красноречиво, чем все языки мира»(Из письма к матери от весны или лета 1778 или 1779 // Staël Mme de.
Correspondance générale. T.1. Première partie. Lettres de jeunesse. 1777 – août 1778. P., 1962. Р. 13).355 ний мир. Пренебрежение к слову, «пустая» речь грозит утратой способностиглубоко чувствовать, обедняет существование. «Поверхностность сужденийвскоре приводит к поверхностности чувств» (281), – утверждает Дельфина.Не только высказываемые взгляды, но сама манера разговора раскрывает характер человека. Так, манера говорить Леонса, как замечает Дельфина, была«лаконичной, но энергичной» (64), что предполагает прямоту, страстностьего натуры. По представлению Сталь, разговор между любящими долженбыть предельно искренним, однако не должен исчерпывать всего, что скрытов самой глубине «я». Необходимо, чтобы каждый раз оставалось невысказанное, что даёт ощущение неисчерпаемого богатства внутреннего мира собеседника, который будет открываться с большей полнотой в каждой последующей беседе.
«…Даже тогда, когда он использовал выражения, полные силыи красноречия, казалось, что он высказывает мысли только наполовину и чтов глубине его сердца осталось богатство мысли и страсти, которые он отказывается растрачивать» (64), – характеризует Дельфина разговор Леонса. Ктому же у Леонса есть испанский акцент, который придаёт его манере говорить необычность, а Дельфина видит в этой особенности «очарование и благородство» (473).Между влюблёнными существует «тайный» язык, понятный только тем,кто связан невидимыми узами любви. Под этим языком в романе Сталь подразумевается выражение в слове мистических прозрений, доступных толькопроницательному взгляду любящих.
«Я всегда говорю с тобой этим тайнымязыком, передавая неопределённые эмоции, которые гармония заставляет насиспытывать…» (301), – пишет Дельфина Леонсу. Этот «тайный» язык обращён к незримому, присутствующему лишь в чувственном опыте, обнаруживающем скрытые связи между явлениями. «Тайный» язык делает влюблённых сопричастными великой мистерии мира, помогает перешагнуть границывидимого и открыть в самих себе неизвестный духовный потенциал.«…Какое очарование я испытываю, доверяя тебе свои самые сокровенныемысли, когда мы вместе смотрим на события мира как посторонние, издалекаглядящие на чуждое им зрелище…» (307) Разговор есть также способ эмоционального единения: говорящий передаёт свой энтузиазм, своё душевное горение в устремлённости к прекрасному идеалу: «…если в благородном порыве он (Леонс) мне скажет, что нужно подчинить свою жизнь любви, мне стало бы стыдно самой себя, если бы я не разделила его воодушевления» (298),– признаётся Дельфина Луизе д`Альбемар.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
