Диссертация (1098177), страница 14
Текст из файла (страница 14)
Это со всей очевидностью отрицает объект в пользу субъекта, и априорная природа стоического дискурса находит там свой собственныйисточник. Эта тактика… отмечает прогресс в осознании себя» (Daraki M. Identité et exclusion enGrèce ancienne // Individualisme et autobiographie en Occident. Bruxelles, 1983. P.
23).46 усилия. Сенека верит, что его собственную душу нужно создавать в письме.Примером личного письма служит у Фуко и переписка: «Писать – значит себяпоказывать, давать себя видеть». Пишущий обнаруживает свой портрет перед другими.Значение предложенного Фуко концепта можно понять, только исходяиз общей системы его исследований семидесятых годов. Главная задача философа – постичь человеческую личность в её активном предстоянии самойсебе.
Если раньше Фуко сосредоточивал своё внимание на тотальном характере знаково-семиотической структуры, из которой был исключён отдельныйчеловек, то теперь, напротив, мыслителя интересует самостоятельное «я» каквыразитель независимой социальной позиции и носитель личностного высказывания. В этом случае дискурс не оторван от говорящего, но, напротив,служит доказательством и гарантией субъективности.
Сама исследовательская цель – «субъективность и истина» – предполагает то, что истина выводится не из объективных законов политики, культуры и т.д., но непосредственно из сугубо внутренней сущности «я». Слова древнегреческого оракула «познай самого себя» принимаются Фуко за императив западной цивилизации, вневременное требование, ставшее необходимой потребностью в самоосмыслении и саморуководстве («Что делать с самим собой? Какую работу проводить над собой? Как «управлять собой», предпринимая действия, гдемы сами являемся целью..?»153).
М. Фуко интересуют способы самопознаниякак в их исторической подвижности, так и в их неизменных основах. «Какустановился субъект в разные моменты и в разных коллективных контекстахв качестве объекта возможного желаемого и даже необходимого знания?»154– главный вопрос, поставленный Фуко в его исследованиях 70-х годов. Знание человека о себе возможно только в языке, всегда предполагает высказывание «я» о себе.
Для Фуко важно, что высказывание имеет непосредственную связь с жизнью, напрямую определяет сознание и руководит повседневным поведением. Знание рождается из живого опыта и, обратно, – получаяоформление, оно становится правилом, предписанием, организующим этотопыт. Собственно, речь идёт о высказывании как поступке, действии «я».Нужно обратить внимание на то, что Фуко (возможно, это объясняется спецификой исследуемого материала – философскими текстами поздней античности) не столько прослеживает то, как правила порождаются конкретнымопытом, сколько то, как они, будучи уже определены, установлены в качестве языкового явления, осмысляются, обрабатываются и принимаются в качестве рекомендации к действию. Фуко говорит о практиках, которые пред 153Foucault M.
Résumé des cours. 1970-1982. P., 1989. Р. 134.154Ibid., p. 134.47 писаны, предложены индивидам, то есть этические высказывания рассматриваются как нечто внешнее по отношению к «я», которое располагает ими какспособами, орудием (не случайно они определяются как «техники себя»(techniques de soi), что подчёркивает их функциональность). Взятые как этические правила, эти предписания («схемы») должны накладываться нанеоформленную бытийность «я», обеспечивая её устойчивость в верностивполне определённым смыслам целеполагания.
Согласно Фуко, именно благодаря этим «техникам "я"» возможно «руководство самим собой и познаниесебя самим собой». Таким образом, всякое высказывание рассматривается нестолько как порождаемое личным опытом, сколько как предзаданное ему.Однако Фуко не исключает активность «я» как говорящего / пишущего. Двигателем личного письма становится «забота о самом себе» (soucie de soi). Человек, направляющий взгляд на самого себя, озабочен проблемой самосовершенствования, самоорганизации. Благодаря предписаниям он создаёт самого себя, при этом выстраивается нравственно-этическая парадигма отношений субъекта к самому себе, принципов идентификации им своего «я».В лекциях 70-х годов сами примеры (Сократ, Филон, Платон, текстыэпикурейских стоиков) говорят о предзаданной философски понятой аскезекак отказе от пагубной суеты и разрушительных случайностей мира в верности стоическим принципам, закрепляемым постоянной практикой.
Речь идёто решаемой древними проблеме ставить сугубо личное, индивидуальное выше общественного, внешнего по отношению к «я». Фуко сосредоточиваетвнимание на самоопределении, устанавливаемом целым рядом практическихправил и действий: «во всей античной философии забота о себе расценивалась одновременно как долг и как техника, главная обязанность и совокупность старательно разработанных приёмов» 155 . Продуктивной для дальнейшего функционирования понятия «заботы о себе» является сделанный Фукоакцент на связи человека с самим собой и способах, обеспечивающих этусвязь, что оправдывает невнимание к тому, что выходит за пределы индивидуальной необходимости «я», организуемого собственными законами развития.
Кто есть «я»? Каков «я» для самого себя? Возникает сознательное «я»,которое целиком и полностью отвечает за свою жизнь. Фуко интересует человеческое «я», которое владеет способами самоорганизации, осмысления ивыстраивания своего существования: «заниматься собой для самого себя»,«быть для самого себя на протяжении всего своего существования своимсобственным объектом»156. Он говорит об имманентных мыслящему «я» законах: обращение в себя, превращение в себя, возвращение к себе.
Однако 155Ibid., p. 149.156Ibid., p. 150.48 нужно отметить, что Фуко тяготеет к рационализации законов самопознания,к определению фактически наличного опыта, упирающегося в этику. Так,философ избегает идеалистической (платоновской) стороны «заботы о себе»,предполагающей обращение к божественной сущности. Фуко говорит обэтических принципах, которые не выходят за пределы сугубо прагматического опыта (что определяется как «цель установиться близ себя самого» или«обосноваться в себе» и иллюстрируется примерами из текстов Сенеки, Плутарха, Эпиктета). При этом Фуко предполагает открытость, доступность, понятность «я» самому себе.
Речь идёт не столько о сложности, проблематичности обнаружения в письме «я», сколько об установлении связей с самимсобой по строго определённым принципам управления (за основу Фуко берётся политико-правовая модель: субъект должен быть господином самогосебя, установить над собой полный контроль, быть властелином своего «я»;или модель сексуальных отношений: наслаждаться собой, получать удовольствие от самого себя). При этом человек должен постоянно осознавать ответственность за самого себя. Фуко во многом следует стоической морали, говоря о «правдивом и разумном» дискурсе, помогающем человеку сопротивляться вторжениям в его жизнь внешним событиям, не быть захваченным неконтролируемыми эмоциями. Именно с этой практической целью контролянад собой, своим внутренним состоянием и внешними поступками и создаются гипомнемата.
Подчеркнём, что Фуко важен не сам процесс созданияписьменных высказываний, но обращение к ним как к всегда доступному руководству. Заметим, что эти высказывания не являются частью «я», но в процессе долгих размышлений, многократных упражнений должны стать частью«я». Мысль о присвоении субъектом внешнего по отношению к нему знанияочень важна для Фуко. Чтобы акцентировать на этом внимание, философпротивопоставляет практику, исповедуемую Платоном, согласно которойдуша, чтобы обрести свою подлинную природу, должна вернуться к самойсебе, погрузиться вглубь самой себя, – практике, исповедуемой Плутархом,Сенекой, Эпикуром и Эпиктетом, согласно которой человек должен сделатьсвоим, глубоко осознанным опытом знание, полученное извне. Целевая установка здесь – приблизить к себе, использовать для собственной пользыузнанное в процессе обучения, чтения или случая.
Таким образом, то, чтоФуко определяет как личное письмо, является изначально внешним по отношению к «я», требующим постепенного сознательного присвоения. То, чтонаписано, посредством целенаправленных усилий должно стать внутреннимопытом, формирующим взгляды и нравственно-этическую позицию индивида: «Именно к этой эпохе (поздней античности – Л.С.) принадлежит культуратого, что можно было бы назвать личным письмом: вести записки прочитан49 ного, бесед, размышлений, которым стали свидетелями или которые ведутсами с собой; иметь нечто вроде записных книжек о важных предметах (то,что греки называли гипомнемата), книжек, которые перечитывали время отвремени, чтобы пересмотреть то, что они содержат»157.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
