Диссертация (1098177), страница 17
Текст из файла (страница 17)
Подходя к определению человеческой личности в её предстоянии самой себе, Ж. Гюсдорф опирается наидеалистическую философию (главным образом, идеи Канта, Фихте, Шеллинга и Бергсона), а также на экзистенциалистскую мысль (в основном Кьеркегора). Так, Ж. Гюсдорф говорит о «я» субстанции, которая существует довсякого знания о ней и непосредственно дана человеку в интуитивночувственном опыте. Примечательно, что для характеристики всегда подвиж 177Ibid., p. 354.178Ibid., p. 196.179Ibid., p. 354.58 ного, «множественного» бытия Ж.
Гюсдорф использует и бергсоновское понятие «длительности»: бытие есть всегда становящееся («длящееся»), в котором одновременно существуют прошедшее, настоящее и будущее180. По словам самого Ж. Гюсдорфа, есть «замысел всех замыслов, загадочный и трансцендентный всякой мысли»181. Вот этот-то замысел и нельзя выразить, чтосоответствует романтическому «невыразимому», «необъяснимому», тому,что доступно только интуитивному познанию. Всё это даёт исследователюоснование утверждать, что существует «я» внутреннее, устойчивое и вневременное и «я» размышляющее, анализирующее.
«Я» внутреннее должно бытьпоказано через анализ, который «установит в нём с возможно большей точностью общую структуру и детали»182. Таким образом, «Я» оказывается разделено на я-объект и я-субъект, «я» живущее (чувствующее) и «я» пишущее(мыслящее). Отсюда Гюсдорф делает вывод: чтобы лучше овладеть собой,нужно установить дистанцию с самим собой. Крайней степенью такой дистанции и выступает личное письмо, когда человек смотрит на себя со стороны как на «другого»: «К самим себе мы не ближе, чем другие…»183 Именнотак Гюсдорф понимает фразу Рембо «Je est un autre» («Я есть другой»). Желание человека прозрачности, открытости по отношению к самому себе приводит, по мнению Ж.
Гюсдорфа, к искажению реальности. Наше сознание,наше слово, высвечивая некоторые стороны нашего «я», изменяют это «я»,нарушают гармоническое равновесие целого, они есть вмешательство вжизнь, в какой-то степени насилие над ней. В личном письме человек всегдастремится постичь полноту собственного «я», но эта полнота никогда не будет ему доступна.Мысль о противопоставлении живой реальности и письма задана уже всамом названии книги – «Auto-bio-graphie», где слово «автобиография» разделено на три части: собственно «письмо» (graphie) противопоставлено«жизни» в двух её качествах – autos – устойчивое основание человеческого«я» и bios – длительности саморазвивающегося естественного бытия (Ж.Гюсдорф привлекает и данные функциональной психологии, согласно которой «я» лишено устойчивости и целостности, оно «прерывисто во множественности своих изменений, непредвиденных, резких, беспорядочных»184).«Я» в его природном, органическом основании неорганизованно, неупорядоченно, вечно изменчиво: «Я всегда имею о действительном "я" представле 180Ibid., p.
385.181Ibid., p. 131.182Ibid., p. 29.183Ibid., p. 135.184Ibid., p. 205.59 ние отрывочное и нестойкое»185. По мнению Ж. Гюсдорфа, «я» никогда непостижимо в своей глубине и потенциальных возможностях, оно не можетбыть заключено в сознании и, следовательно, недоступно письму. По Ж.Гюсдорфу, «письмо есть свидетельство (un témoignage) существования» 186 ,пишущий смотрит на себя со стороны («я существую по-иному, я задаю дистанцию по отношению к самому себе, я становлюсь другим»187). Таким образом, образуется дистанция между я-объектом и я-субъектом. Я-объект живёт, непроизвольно изменяется, подчиняется законам стихийного саморазвития, определяемого энергией природного бытия, чреватого множественностью проявлений в разных условиях.
Я-субъект со стороны наблюдает,осмысляет, оценивает, пытаясь управлять «внутренним я»: «Размышлением впроцессе письма я задаю дистанцию по отношению к себе самому; я перестаю отождествлять себя с моим сиюминутным бытием; я осознаю смены,непостоянства и противоречия моей линии жизни…»188 Или: «Тот, кто пишет, всегда мечтает о письме как о непосредственной передачи жизни. Однако тот, кто пишет, есть всегда другой, потому что всякое письмо задаёт дистанцию и закрепляет отчуждение»189.Получается, что письмо есть некая надстройка. Логическим продолжением будет вывод о том, что письмо, навязывая жизни форму, ограничиваетеё, сужает, лишает её подвижности, глубины, потенциального многообразияразвития («грубоватая перспектива, основанная автобиографическим проектом»190).
Личное письмо обязано считаться с требованиями единства и понятности, которые задают существованию «некоторую парадную неподвижность»191. Жизнь сама по себе может не обладать смыслом, письмо делает еёдоступной интеллекту. Получается, что личное письмо оказывается дискредитировано по сравнению с множественностью неисчерпаемых потенцийживой реальности. Личное письмо есть только «отпечаток жизни»192, застывший слепок.Ж. Гюсдорф в некоторой степени вольно переосмысляет идеи немецкого идеализма (с опорой на бергсоновский интуитивизм) и приходит к выводу,что «я» заключает в себе потенциальную бесконечность смысла, оно есть таинство присутствия. Последовательно проводя идею о дорефлексивности 185Ibid., p.
123.186Gusdorf G. Auto-bio-graphie. P., 1991. Р. 21.187Ibid., p. 42.188Ibid., p. 42.189Ibid., p. 119.190Ibid., p. 129.191Ibid., p. 128.192Ibid., p. 129.60 смысла, учёный приходит к тому, что «я», не признающее иных путей самопознания, кроме интуитивно-чувственной данности «я», досознательной явленности присутствия «я» самому себе, вынуждено отказаться от всяческогоопределения «я» как личности, а значит, и как деятеля.
«Сверхреальность»,которая обеспечивает присутствие «я» в мире и в себе самом и которая доступна только интуитивному познанию, не может проявиться в слове: «"Я"не от порядка высказывания; оно утверждает себя по ту сторону высказывания… Авторитет дискурса, если он устанавливается на знании внешнего мира, не получает преимущества во внутреннем пространстве, где коренятсяосновы человеческого бытия»193.
Таким образом, бытийность «я» и письмо о«я» оказываются разведены Ж. Гюсдорфом, качественно друг другу противопоставлены. Внутренняя область человеческого «я» неподвластна аналитизму, возможности языка ограничены: «закрытое поле языка не способноочертить человеческую реальность в её единстве», «интимность субъекта» неможет быть заключена в слове194. «Непосредственный опыт трансцендентного бытия» не охватывается умозрительным действием, глубоко интимное неможет быть облечено в слово. Эта невысказываемая суть определяетсяГюсдорфом и как «позитивное небытие избытка смысла»195. Получается, чтовсякое высказывание человека о себе и о Боге обманчиво, несостоятельно:нельзя высказать (написать) абсолют.Абсолют «я» непознаваем и неопределим в слове.
Ж. Гюсдорф высказывает недоверие языку как чему-то внешнему по отношению к внутреннему, интимному, сугубо личному. Он видит в языке угрозу овнешнения, разрастания довлеющей власти материи и привычки в ущерб глубоко скрытойсущности. Ж. Гюсдорф приходит к невозможности согласовать идею языкакак внеличностной знаковой системы и языка, принадлежащего «я» и служащего для выражения субъективной истины196.
Он говорит о высших сферах, где «высказывает» себя «Я» «Я» (le Moi du Moi). Такое «высказывание»«Я» есть отказ от дискурса, преодоление границ языка, так как слова «не соответствуют высочайшим экзальтациям тайной жизни»197. Эта позиция обрекает человека, желающего сохранить верность самому себе в своей истиннойсути, на молчание. Пишущий должен замолчать навсегда, обретая неразложимый синтез своего «я».
Тогда человек, по словам Ж. Гюсдорфа, становится«чистым субъектом» («Когда он есть для самого себя субъект, чистый субъ 193Ibid., p. 193.194Ibid., p. 194.195Ibid., p. 222.196Подобная концепция языка будет пересмотрена Ж. Гюсдорфом в его труде «Слово» (Gusdorf G.La parole. P., 1998).197Ibid., p. 219.61 ект, без дистанции и затемнения, он удерживает себя вне досягаемости слова»198).Такое недоверие языку во многом объясняется тем, что Ж. Гюсдорфостаётся на позиции критикуемой им просветительской теории языка. Он исходит из того, что язык является знаковой системой, приспособленной просветителями для выражения системы объективно существующих мировыхявлений, воспринимаемых человеком как нечто внешнее по отношению кнему («"я" становилось частной совокупностью феноменов в огромном составном конгломерате универсума»199).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
