Диссертация (1098165), страница 23
Текст из файла (страница 23)
Красноярск: ИздательствоКрасноярского университета, 1985. С.16.161Там же. С. 7.162Малюкова Л.Н. Русская философская лирика: генезис, проблематика, поэтика (1950-1990 гг.).Автореферат дисс… докт. филолог. наук. М., 2006. С. 9.160111 собственно творческой составляющей философской лирики и уникальности имногообразия её конкретного воплощения. Так, для Т.П.
Штецдостаточным является то, что философская лирика предполагает особоеиррациональное восприятие мира, а «интуиция, предчувствия и силахудожественного отображения позволяют поэзии проникнуть вглубьпроцессов, совершающихся во Вселенной»163. Т.В. Николаева настаивает натом, что «философско-поэтическая мысль – это мысль особого качества,уникальность которой состоит в том, что каждый раз она рождается заново.Она животворяща»164.Онтологические вопросы бытия, «вечные проблемы» человечества иобщества, натурфилософские аспекты жизни характерны для взрослойлитературы, однако и в детской литературе они находят своё место.
В ХIХ в.они были заимствованы из взрослой литературы, в ХХ в. намеренноадресуются детскому возрасту. Ещё Серебряный век заявил об особомстатусе ребёнка в мире. Так, для символистов только ребёнок, «причастныйтайнам», мог быть носителем истины. «Божественное дитя» символистовпостепенно утрачивает свою сакральность, но не теряет мудрой простоты.Детский взгляд приравнивается к взгляду философа. Ребёнок открытприроде, ему комфортно только наедине с ней, вне общества. Такой типфилософской лирики принято называть натурфилософской. Другойразновидностью философской лирики становится антропологическая лирика,которая исследует внутренний мир человека, его взгляды на мир и на жизнь,его самореализацию.
Е.А. Самоделова отмечает важность и значимостьантропологического подхода к исследованию лирического произведениявообще. Учёный рассматривает антропологическую поэтику как«вырастающую из мировоззрения писателя, из сложной жизненной фактуры,фольклорно-этнографической среды, мифологической текстуры и 163Штец Т.П.
Русская философская поэзия ХIХ – ХХ веков как культурно-историческая рефлексиянационального мировоззрения. Автореферат дисс… канд. филолог. наук. Мурманск, 2003. С. 4.164Николаева Т.В. Историософская поэзия Ф.И. Тютчева в контексте развития русской поэзии ХIХ в.Автореферат дисс… канд.
филолог. наук. Мурманск, 2006. С.3.112 исторической фактографии, современной и предшествующей литературнойтрадиции»165. Но не только сильное авторское начало способно вычленитьантропологический аспект, преобладание «антропологического» ракурса всамом произведении позволяет говорить об особой жанровой разновидностилирики.
Эта лирика во многом продолжает традиции Тютчева, Фета и др., нои активно оперирует современными реалиями.Эта поэзия в основномэлегична.К ней можно отнести отдельные произведения «взрослой» поэтессы В.М.Инбер (1890–1972), адресованные ребёнку. Ее отличают доверительностьинтонации, камерность. Первые серьезные стихотворения для детей былинаписаны в 1913 г.
В них запечатлена идиллическая картина – междуматерью и ребенком царит гармония. Сам мир ограничен реальным домом,даже детской комнатой, в которой происходят чудеса: у подушки вырастаютушки, она слышит сны и т.п. («Поздно ночью у подушки…», 1915). Принципантропоморфизма очеловечивает изображаемое пространство, слова суменьшительно-ласкательными суффиксами поднимают градусэмоциональности.
Сновидческая ситуация мотивирует оксюморонноесоединения отдельных картин: «Снятся лыжи, снеговые горки, / Солнечныйгазон»166. Чудесному созвучно реальное: «Школьная тетрадь, где всепятёрки, - / О, волшебный сон!» (Там же).Начиная с 1919 г. реальная обыденная жизнь все активнее проникает впоэтический мир Инбер. Например, мотивы подготовки детей к школе,покупки одежды и обуви в «Сороконожке» (1926), где показано, как меняетсяжизнь семьи с появлением на свет детей: «У Сороконожки / Народилиськрошки. / Что за восхищенье, / Радость без конца!»167. Теме соответствуеттрёхстопный хорей с частым использованием пиррихия, чередованиемточной женской парной рифмы с отсутствием рифмовки в третьей и 165Самоделова Е.А.
Антропологическая поэтика С.А. Есенина: авторский «жизнетекст» на перекрестьекультурных традиций. Автореферат дисс… докт. филол. наук. М., 2008. С. 8.166Инбер В. «Поздно ночью у подушки…» // babiki. ru/blog/ interesting/ 37200. html167Инбер В.
Сороконожки // liricon.ru / sorokonozki. html.113 четвертой строках каждой строфы. Выстраивается психологическаямотивировка настроения родителей. В лирике Инбер звучит темасамоидентификации ребёнка. Это может быть шуточная ситуация,спровоцированная матерью («Моя девочка», 1913), может быть комплекснестандартной внешности («О мальчике с веснушками», 1927).Бытовыеситуации получают философские и психологические коннотации («СеттерДжек», 1925; «У первой мухи головокруженье…», 1919). В более позднийпериод Инбер обратилась к теме закономерностей жизни («Что такое весна»,«Сыну, которого нет…»,1927). В поэзии 1940-х годов с точки зренияфилософской антропологии осмыслен патриотизм – естественное чувство,явление природы человека («Товарищ виноград», 1941; «Сдается квартира»,1941; «Домой, домой», 1944/45).Другая разновидность жанра философской лирики – натурфилософскаялирика.
В ней осмысляется связь человека с природой. Так, лирическийгерой стихотворения И. Умова «Облака» (1910) – «очарованный»созерцатель проплывающих по небу облаков. Стихотворение выстроено какскрытый диалог двух персонажей, но ведущая партия принадлежитлирическому герою. Персонажи пытаются понять, что происходит в небе, ивидят в облаках то ли «флот белых кораблей», то ли «стаю <…> гордыхлебедей», то ли «караван идёт»168. Использована вопросно-ответная формаповествования, которая сменяется репликами-ответами:Посмотри: вон, вон, верблюд!Там ещё, ещё бредутСредь небес степей.Видишь, в цепи облаковОчертания горбовИ верблюжьих шей?169 168Умов И.
Облака //»Вопреки эпохе и судьбе». Возвращённая детская литература: Хрестоматия.Биобиблиографический словарь. / Сост. В.Н. Бредихина, И.В. Алясова. Псков: ООО фирма «Псковскоевозрождение», 2001. С. 211.169Там же.114 Через сравнение выражена мысль о единстве видимого, материального мираприроды и сенсорного, мыслительного проявления жизни человека: «Иплывут мечты / В ясной синеве небес, / Полны сказочных чудес, / Страннойкрасоты»170.Воображение лирического героя В. Маяковского, по сути, подсказываетистину о единстве и подобии как основах мироздания. Он также видитоблака в виде фигурок слоников, верблюдика, людей, а солнце – желтымжирафом.
Метафоры, сравнения, напоминающие детский взгляд на мир,характеризуют стихотворение «Тучкины штучки» (1917), котороеМаяковский предполагал включить в так и не вышедший сборник «Длядетков». В стихотворении реализован прием «подвижных картин»,продиктованный самим сюжетом: в небе развертывается представление.Динамичность достигается с помощью изображения превращений тучек.Усиливается динамика глаголами движения: плыли, пристала, разбежались,спугнула, погналась, растаяли и т.д. Игра Маяковского ассонансной рифмойотвечает установке детского стихотворения на произнесение вслух: тучкиштучки; сжирав-жираф, люди-верблюдик, лоне-слоник и т.
д. Стихотворениеизначально рассчитано на маленького адресата, воспринимающего его сослуха. Игровая составляющая, лексическая и мотивная динамика стихапротивоположна кантиленности стихотворения Умова, ориентированной натрадицию русской поэзии ХIХ в.Обе тенденции развиты Е.А. Благининой (1903–1989). Ее поэзияадресна: героинями являются девочки дошкольного и младшего школьноговозраста. Одна из центральных в ее поэзии и для взрослых, и для детей –тема природы. Объектом эстетического осмысления становится привычнаядля глаза деревенского жителя картинка: «Разгуляется денёк, / В полдень 170Там же.115 сядешь на пенёк, / Смотришь – на припеке / Прыгают сороки»171 («Осень»,1936).Благинину не интересует городская культура, поэт не выходит за рамкидеревенского, природного космоса.
Используя приём антропоморфизма, онапоказывает ребенку-читателю индивидуальность обычных деревьев. Издендронимов отметим березы («Березки», «Про деревья»). В рядестихотворений передана непосредственность восторга от общения сприродой («Чудо»). Привычное – объект эстетического наслаждения:жужжание шмеля сопоставлено с игрой на виолончели, морковная ботванапоминает кружева, желудь схож с игрушкой искусного мастера, семенапростого чертополоха напоминают серебряную пену («Ясень-ясенёк»).Приход весны, цветение деревьев, даже будничный сбор грибов составляютэмоциональный сюжет:Я тянусь за сыроежкой скромной…Между тем стоит в тени укромнойКруглый, крупный, крепкий белый гриб.Вся душа во мне похолодела!Я сперва налюбовалась им,А потом легонечко подделаПерочинным ножиком своим. («Белые грибы», 95–96).В ситуациях, подобных этой, звучит – на уровне детского понимания – темасчастья («Я домой счастливая пошла…»), его содержательной сути.Сознание персонажей Благининой гедонистично172.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
