Диссертация (1098118), страница 31
Текст из файла (страница 31)
В татарском языке представлено два типа посессоров, проявляющихсинтаксические и интерпретационные различия, при этом один из них — генитивный —возможентольковтомслучае,еслиименнаягруппапроецируетмаксимальную137функциональную структуру. Таким образом, для татарского языка наличие проекции DPпредопределяется наличием посессора, а именно — его потребностью в падеже. В русскомязыке вершина D также рассматривалась как источник генитива посессора.
Однако, как будетпоказано в разделе 2.3, не существует никаких оснований связывать приписываниепосессивного генитива в русском языке с проекцией DP. Тем не менее, деривация структурныххарактеристик русской именной группы требует достаточно сложной иерархической структурыфункциональных проекций, доминирующих над группой лексического существительного.2.2. Структурная позиция посессора и его свойства в татарском языкеВ этом разделе мы исследуем посессивные конструкции литературного татарского58языка . Посессивные конструкции татарского языка входят в число так называемыхизафетных конструкций, оформляющих вложение именных групп и вершин в именныегруппы. Термин изафет обозначает определенные типы атрибутивных конструкций в иранскихи тюркских языках.
В тюркских языках изафетом называют конструкцию, включающуюименную вершину и именное зависимое. Три типа изафета различаются формально исодержательно. Самая простая конструкция — изафетная конструкция первого типа —образуется соположением именных основ и выражает узкий круг значений (материал иколичественное отношение). Две других конструкции — изафетные конструкции второго итретьего типа — включают фразовые зависимые и могут иметь посессивное значение. О них ипойдет речь в данном разделе.Как мы отмечали выше, посессоры в татарских изафетных конструкциях связаны ссобственными (хотя и частично пересекающимися) множествами интерпретаций и имеютсобственные формальные характеристики и синтаксические свойства (ср.
(2.17a-b)). В нашизадачи входит установить синтаксические категории и структурные позиции двух посессоров,проследить их деривацию и выявить взаимосвязь между их синтаксическими характеристикамии интерпретационным потенциалом.В разделе 2.2.1 мы обсудим формальные характеристики двух посессивных конструкцийтатарского языка, в традиционных грамматиках имеющих наименования «изафетнаяконструкция второго типа» и «изафетная конструкция третьего типа» (далее изафетная58Данный раздел основывается на статье [Pereltsvaig, Lyutikova 2014]. Из предшествующих работ на эту темуследует отметить работу [Гращенков 2007], в которой подробно исследуются интерпретационные возможностидвух посессивных конструкций мишарского диалекта татарского языка и выявляются факторы, влияющие навыбор той или иной конструкции.138конструкция 2 и изафетная конструкция 3).
В разделе 2.2.2 мы покажем, что посессор висследуемых конструкциях занимает разные структурные позиции, ни одна из которых, однако,не может рассматриваться как аргументная или адъюнктная позиция внутри группылексического существительного (NP). В разделе 2.2.3 будет показано, что сами посессорыразличаются по своей внутренней структуре: посессор в изафетной конструкции 3соответствует максимальной именной проекции, в то время как посессор в изафетнойконструкции 2 проецирует меньше функциональной структуры и относится, таким образом, кименнымгруппаммалойструктуры(SmallNominals,SN).
Раздел2.2.4посвященинтерпретациям двух посессивных конструкций татарского языка и их связи со структурнымихарактеристиками посессоров.2.2.1. Формальные характеристики изафетных конструкцийВ отличие от русских или английских посессивных конструкций с фразовым посессором,две изафетных конструкции татарского языка противопоставлены формально — падежнымоформлением посессора и возможными характеристиками изафетного показателя на именнойвершине. В формально более сложной изафетной конструкции 3 посессор получает показательгенитива –ның, а вершина несет на себе изафетный показатель, согласующийся с генитивнымпосессором в лице и числе.
Здесь и в других разделах изафетный показатель глоссируется каклично-числовая характеристика именной группы. При посессоре 3-го лица согласования почислу не происходит59.(2.22) a.без-неңмы-GENкитаб-ыбызкнига-1PL‘наша книга’b.бала-лар-ныңребенок-PL-GENкитаб-ыкнига-3‘книга детей’59В некоторых диалектах татарского языка посессор 3-го лица может контролировать числовое согласование наименной вершине, что приводит к неоднозначности показателя –лар ‘PL’ между интерпретируемым исогласовательным:(i)бала-лар-ның уенчык-лар-ыребенок-PL-GEN игрушка-PL-3‘игрушки детей’ или ‘игрушка детей’139В изафетной конструкции 2, напротив, посессор не несет на себе падежного показателя;вершина маркируется изафетным показателем 2, омонимичным изафетному показателю 3 для3-го лица.
Как будет показано в разделе 2.2.3, посессор в изафетной конструкции 2 не можетбыть местоименным и, соответственно, не может быть 1-го или 2-го лица. Соответственно,невозможно установить, выражает ли показатель изафета 2 согласование с 3-м лицом или же невыражает согласования в принципе. Однако, как будет показано ниже, допущение, чтоизафетный показатель 2 выражает согласование с именной группой 3-го лица, позволяетпредложить объяснение тому факту, что показатели изафета 3 и 2 не могут быть выраженыодновременно.
Соответственно, далее показатель изафета 2 также глоссируется как ‘3’ (т.е.согласование с 3 лицом)60.(2.23) бала-ларребенок-PLкитаб-ыкнига-3‘книга детей, детская книга’Две изафетных конструкции могут быть представлены в пределах одной именнойгруппы, так что именная вершина оказывается охарактеризована двумя модификаторами(2.24a).
При этом, как видно из (2.24b), на вершине именной группы возможен только одинизафетный показатель.(2.24) a.[укучы-ның [дəфтəр-лəр папка-сы]]ученик-GEN тетрадь-PL папка-3‘папка для тетрадей ученика’b.* [укучы-ның [дəфтəр-лəр папка-сы]-сы]ученик-GEN тетрадь-PL папка-3-3‘папка для тетрадей ученика’В этой связи возникает два вопроса. Во-первых, является ли маркер –сы в (2.24a)показателем изафета 2, согласующимся с именной группой дəфтəрлəр ‘тетради’, или же60Против такого решения имеются определенные контраргументы. Во-первых, в тех диалектах, где допустимосогласование изафетного показателя с посессором 3-го лица по числу (см.
предыдущую ссылку), в изафетнойконструкции 2 возможность такого согласования отсутствует. Во-вторых, такой анализ требует определенногоподхода к категории лица и ее связи со структурой именной группой: необходимо допустить, что внутриинтерпретируемой категории лица все три значения имеют положительное определение и что посессор визафетной конструкции 2 охарактеризован по лицу.
Однако, как показано в [Lyutikova, forthcoming], длятатарского языка более адекватен такой анализ, при котором 3-е лицо — это дефолтное значение согласовательнойкатегории лица, а интерпретируемая категория лица содержит только положительные значения [+ автор] [+локутор] (1-е лицо) и [+ локутор] (2 лицо).140показателем изафета 3, согласующимся с генитивным посессором укытучының ‘учеников’? Вовторых, почему невозможно появление двух изафетных показателей –сы в (2.24b)?В качестве ответа на второй вопрос можно было бы предположить, что в татарскомязыке действуют правила, ограничивающие морфонологическую гаплологию, аналогичные тем,что вызывают расподобление двух si клитик в итальянском языке или двух клитик,начинающихся на l, в испанском языке (spurious se rule, см.
[Bonet 1991, 1995; Grimshaw 1997]).Так, в итальянском комбинация клитик si si дает ci si, в испанском le lo дает se lo.Однако несовместимость двух изафетных показателей распространяется также наслучаи, когда они выражают разные лично-числовые значения и тем самым не являютсяомонимичными:(2.24) a.*[без-неңмы-GEN[дəфтəр-лəр папка-сы]-быз]тетрадь-PL папка-3-1PL‘наша папка для тетрадей’b.* [без-неңмы-GEN[дəфтəр-лəр папка-быз-ы]]тетрадь-PL папка-1PL-3‘наша папка для тетрадей’Грамматичные варианты выражения этого значения предполагают выбор между однимиз двух изафетных показателей.
Пример (2.25a) содержит показатель изафета 2, выражающийсогласование с посессором дəфтəрлəр ‘тетради’, а показатель изафета 3 отсутствует. Наоборот,в примере (2.25b) содержится показатель изафета 3, согласующийся с генитивным посессоромбезнең ‘наш’, а показатель изафета 2 не представлен.(2.25) a.[без-неңмы-GEN[дəфтəр-лəр папка-сы]]тетрадь-PL папка-3‘наша папка для тетрадей’b.[без-неңмы-GEN[дəфтəр-лəр папка]-быз]тетрадь-PL папка-1PL‘наша папка для тетрадей’Если обратиться к более широкой картине, отражающей дистрибуцию изафетныхпоказателей вне конструкций с двумя посессорами, обнаруживается, что показатели изафета 2 и3 допускают опущение в разной степени. Так, для изафетной конструкции 3 можно установитьследующие закономерности: согласование с генитивным посессором 1-го и 2-го лица вразговорной речи является факультативным (2.26a), а согласование с генитивным посессором 3го лица — обязательным (2.26b):141(2.26) a.без-неңмы-GENпапка-(быз)папка-1PL‘наша папка’b.укучы-ның папка-*(сы)ученик-GEN папка-3‘папка ученика’Показатель изафета 2 может (а в некоторых случаях — должен) быть опущен вопределенных конструкциях, например, в конструкции с атрибутивизатором –лы.
В (2.27а)показана изафетная конструкция 2, подвергшаяся вложению под атрибутивизирующийпоказатель –лы. Обратим внимание, что выражение (2.27a) не содержит показателя изафета 2,хотя содержит посессор — именную группу татар ‘татарин’. Действительно, сохранениеизафетного показателя делает атрибутивную конструкцию неграмматичной (2.27b); при этомвне атрибутивной конструкции показатель изафета 2 обязателен (2.27c).(2.27) a.татартатаринтел-леязык-ATRбала-ларребенок-PL‘татароязычные дети’b. *татартатаринтел-е-леязык-3-ATRбала-ларребенок-PL‘татароязычные дети’c.татартатаринтел-*(e)язык-*(3)‘татарский язык’Обязательность показателя изафета 3 при генитивном посессоре 3-го лица ивозможность опущения показателя изафета 2 в определенных контекстах позволяют заключить,что показатель –сы в (2.24a) является показателем изафета 3, а не изафета 2.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
