Диссертация (1098118), страница 26
Текст из файла (страница 26)
Отсутствие проекции DP влечет115две характеристики подобных конструкций. Во-первых, они оказываются невозможны впозиции лексически управляемого падежа; во-вторых, они прозрачны для Aʹ-передвижения.Рассмотрим эти положения по порядку.Дистрибуция смежных конструкций и актантных предложений без прономинальногоэлемента связаны неслучайным образом: множество контекстов, в которых возможны CP безоболочки DP, является подмножеством тех контекстов, в которых допустима смежнаяконструкция [DP [CP] D].
Фактором, сужающим дистрибуцию актантных предложений безпрономинального элемента, является тип падежа, присваиваемого именной группе в даннойсинтаксической позиции. В то время как конструкция [DP [CP] D] допустима и в контекстеструктурного (номинатив/генитив), и в контексте лексически управляемого падежа, CP, невложенное в оболочку DP, возможно только в контексте структурного падежа.По-видимому, здесь мы имеем дело с тем же ограничением, которое известно длярусского языка под названием «Условие прямого падежа» (Direct Case condition, [Babby 1985]).Суть данного ограничения состоит в том, что целый ряд составляющих, с синтаксической точкизрения не являющихся именными группами, но способных выступать в качестве аргументов —например, количественные группы, содержащие разного рода количественные выражения(несколько книг, мало друзей, с десяток сосен, по пять конфет) — допустимы только в позициипрямого падежа (номинатива подлежащего или аккузатива дополнения), но невозможны впозиции лексически управляемого косвенного падежа (например, управляемого датива илиинструменталиса).
В главе 7 данный феномен будет подробно рассмотрен и увязан с проблемойдифференцированного маркирования аргументов. Здесь же мы ограничимся указанием навозможное объяснение этого явления, предлагавшееся в работах Л. Бэбби [Babby 1985] иС. Фрэнкса [Franks 1995]. Неграмматичность аргументов, не являющихся именными группами,в позиции лексического падежа связывается с особым статусом лексического падежа — он, всоответствии с Принципом удовлетворения лексических требований (Principle of lexicalsatisfaction),долженбытьприписансоставляющей,заполняющейсоответствующуюаргументную позицию и реализующей связанную с данной позицией семантическую роль.Поскольку не-именные составляющие (PP, AdvP, CP) не могут «принять» падеж, ониневозможны в позиции лексического падежа.
Структурный падеж, в отличие от лексического,является падежом «по умолчанию» определенной синтаксической конфигурации и реализуетсятолько тогда, когда в нем есть необходимость — когда соответствующая аргументная позициязанята именной группой, нуждающейся в падеже.Возвращаясь к осетинским данным, можно предположить, что дистрибутивные различиямежду актантными предложениями вида CP и [DP [CP] D] являются следствием неспособностипервых и способности вторых к реализации падежа. Конструкция [DP [CP] D] имеет такую же116дистрибуцию, как именные группы, и возможна в любом падежном контексте; актантныепредложения без функциональной оболочки DP неспособны к реализации падежного признакаи поэтому исключаются из контекстов лексически управляемого падежа.Обратимся теперь к выдвижению составляющих из сетенциальных актантов.
Как мывидели выше, только актантные предложения без прономинального элемента допускают этувозможность. Хотя обе конструкции с прономинальным элементом — смежная и разрывнаяконструкции — не позоляют выносить вопросительные и относительные местоимения изсостава зависимой клаузы, причины этого запрета различны.Невозможность извлечения составляющих их смежной конструкции объясняется тем,что граница DP выступает в качестве барьера для передвижения. Неслучайно извлечениезависимых из аргументных именных групп в осетинском языке также невозможно — прирасположении вопросительного или относительного местоимения внутри именной группыпередвижению в предглагольную позицию подвергается вся именная составляющая (1.155a-b).(1.155) a.
*alan kǝ-wıliАлан кто-SUPǝfšnajıхранить.PRS.3SG[DP tiqwıdı-tǝ ] ?воспоминание-PL‘О ком Алан хранит память?’b.alan [DP kǝ-wılАлан кто-SUPqwıdı-tǝ]iвоспоминание-PLǝfšnajıхранить.PRS.3SGti?‘Память о ком хранит Алан?’Таким образом, неграмматичность (1.138), повторяемого здесь как (1.156), связана с«барьерными» функциями оболочки DP.(1.156) * madinǝМадинаkǝj-mǝiкто-LATžonı [DP [CP alan kǝjзнать.PRS.3SG Алан чтоazırdtati ]wıj]?поговорить.PST.3SG то‘С кем Мадина знает, что Алан поговорил?’ (СК)Разрывная конструкция также не допускает извлечение составляющих из зависимогопредложения (см.
(1.139)), однако этот запрет связан не с прономинальным элементом кактаковым, а с тем фактом, что в РК придаточное предложение является адъюнктом к главномупредложению, а выдвижение составляющих из адъюнктов запрещено либо существеннымобразом ограничено в языках мира [Huang 1982; Stepanov 2007; Boeckx 2003].1.3.6. ВыводыИсследование конструкций с сентенциальными актантами в осетинском языке показало,что их свойства в конечном итоге определяются двумя основными дихотомиями. Первая117дихотомиясвязанапредложений,спротивопоставлениемзаполняющихаргументнуюсобственнопозициюактантныхпредикатапредложений,главнойклаузы,т.е.ииспользованием коррелятивной стратегии, при которой ситуационная валентность предикатаглавной клаузы синтаксически выражается при помощи адъюнгированной клаузы, связаннойанафорическим отношением с коррелятом — прономинальным элементом в аргументнойпозиции.
На классе собственно актантных предложений определена вторая дихотомия —оппозиция вложенных и не вложенных в функциональную оболочку DP зависимых клауз. Дляцелей данной работы особенно важна последняя оппозиция, поскольку именно в ее рамкахвозможно выявить свойства составляющих, коррелирующие с наличием vs. отсутствиемпроекции DP.Одно из таких свойств — это связь проекции DP и падежной проблематики. Осетинскиеданные показывают, что наличие DP превращает неименную составляющую в группу,способную к реализации падежа и тем самым предопределяет дистрибуцию этой составляющейкак по сути совпадающую с дистрибуцией именных групп полной структуры. Значимость этогообобщения в контексте изучения синтаксических свойств именной группы трудно переоценить:оно открывает целое направление исследований, в которых синтаксическая дистрибуцияименных групп предопределяется их способностью и потребностью к получению падежа, ападеж, в свою очередь, понимается как синтаксический признак, характеризующий не любыеименные группы, а только именные группы полной структуры.
Если следовать гипотезе, чтопризнаки вступают в деривацию с синтаксическими вершинами и наследуются всемипроекциями вершин, то падеж оказывается в первую очередь признаком вершины D.Исследованию падежной проблематики в этом аспекте посвящены главы 5-7.Другое свойство, характеризующее DP — это ее способность превращать проницаемыедля синтаксических процессов структуры в непрозрачные. В разделе 1.2 мы видели, чтоналичие проекции DP в русском языке блокирует такие процессы, как выдвижениевопросительных / относительных составляющих и согласование в инфинитивных оборотах,зависящих от событийного существительного. В осетинском языке «барьерные» функцииоболочки DP реализуются в смежной конструкции с прономинальным элементом.
Важно, чтотакие свойства проекция DP проявляет как в сочетании с именными, так и в сочетании снеименными (в частности, сентенциальными) комплементами. Таким образом, оказываетсявозможным выявить собственные синтаксические свойства DP, не зависящие от категориивложенной в нее составляющей. Этот результат представляется существенным аргументом впользу наличия отдельной функциональной проекции DP, в том числе и в безартиклевыхязыках.1181.4. Выводы по главе 1Завершая главу 1, подведем итоги предпринятого обсуждения. Имеется многоаргументов в пользу иерархической структуры именной группы в артиклевых языках,включающей как минимум два уровня — уровень лексического значения и его модификаций(NP) и уровень референциальных характеристик именной группы (DP).
Функциональнаякатегория D выявляется на основании всех типов критериев: семантических, морфологическихи синтаксических. DP и NP имеют несовпадающую дистрибуцию. Наиболее сильная гипотеза,ограничивающая дистрибуцию NP, состоит в том, что только DP может занимать аргументныепозиции. Это ограничение опирается на постулируемую связь между насыщением аргументнойпозиции/семантической-роли (θ-role discharging) и наличием у составляющей референциальногоиндекса.
Наличие проекции DP используется для объяснения многих синтаксическихфеноменов: непроницаемости именной группы для извлечения левых зависимых и адъюнктов,приписывания генитива посессору, постпозиции артикля и др.В безартиклевых языках аргументы в пользу приписывания конкретным единицамлексикона категории D достаточно слабы. Как кажется, лексические единицы, которые моглибы ассоциироваться только с вершиной D, в безартиклевых языках отсутствуют. С другойстороны, многие грамматические феномены, которые в артиклевых языках связаны с проекциейDP, имеют место и в безартиклевых языках, так что следует либо признать наличиефункциональной проекции над NP в безартиклевых языках, либо пересмотреть объяснениесоответствующих феноменов для артиклевых языков.В рамках данной главы был предложен новый аргумент в пользу проекции DP вбезартиклевых русском и осетинском языках.
Этот аргумент относится к типу «барьерных».Обнаруживается, что русские событийные существительные и осетинские актантныепредложения образуют как минимум два вида структурных конфигураций: минимальнаяструктура, допускающая извлечение вопросительных элементов и признаковое взаимодействиематериала внутри и снаружи данной составляющей, и расширенная структура, котораяпроявляет свойства синтаксического острова. При этом отличие между минимальной ирасширенной структурой легко описывается в терминах функциональной проекции DP —именно те элементы, которые в артиклевых языках ассоциируются с проекцией DP, в русском иосетинском превращают синтаксически прозрачные конфигурации в островные.Итак, с одной стороны, очевидно наличие свидетельств в пользу иерархическиорганизованной структуры именной группы («расширенной проекции» — extended projection, втерминологии Дж.
Гримшо [Grimshaw 1990]), включающей, помимо проекции лексическогосуществительного, одну или несколько функциональных проекций. С другой стороны,119специфика лексикона безартиклевых языков не позволяет выделить синтаксическую категориюD как дистрибутивный класс. Возможное решение, которое мы предложили выше, состоит втом, что среди лексических единиц безартиклевых языков отсутствуют слова категории D,однако нулевая вершина D доступна для деривации и содержит признаки, связанные среферентностью и определенностью именной группы, а также, по-видимому, -признакиреферента (лицо, число, род, одушевленность) и признак падежа46.
В проекции D могутнаходиться вершины и группы другой категории, например, указательные и притяжательныеместоимения, притяжательные прилагательные, посессоры; в таком случае они приобретаютинтерпретации, аналогичные тем, что возникают в артиклевых языках: указательноеместоимение сигнализирует об определенности референта, посессоры имеют исчерпывающуюинтерпретацию, притяжательные прилагательные обозначают референт и т.п.Если наша гипотеза верна, мы должны обнаружить различия в синтаксическомповедении и в интерпретации посессивных составляющих в разных структурных позициях.Кроме того, нельзя не заметить, что и с категориальной точки зрения посессоры не образуютоднородного класса: в русском языке, например, это препозитивные притяжательныеместоимения и прилагательные и постпозитивные генитивные именные группы. Генитивныеименные группы, в свою очередь, могут иметь не только посессивную семантику.Синтаксическим свойствам этих единиц посвящена следующая глава.46На первый взгляд кажется, что постулировать категорию, не имея в лексиконе ни одной фонологическиполноценной единицы этой категории, неправомерно.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
