Диссертация (1098107), страница 22
Текст из файла (страница 22)
1. Л. 3. Ст. 1. С. 17–24; Л. 4. [Ст. 1]. С. 24–32.331Живописец. Ч. 1. Л. 2. С. 9.32988В первой из статей это, прежде всего, диалог внутренний: реплики, на письмеразделенные тире, а конструктивно реализующие вопросно-ответную модель, принадлежат одному и тому же субъекту – издателю. Концепция «диалога с самим собой» видится развитием идеи «Разговора. Я и Трутень», и эта преемственная связьподтверждается текстуально.
Отвергая собственную надежду избежать ошибок плохих писателей, издатель обращает к самому себе вопрос: «Как ты худо себя знаешь!»332 В контексте «Трутня» этот вопрос прочитывается не только как отсылка кантичной философской максиме: «Познай самого себя», но и как реминисценцияодной из реплик «Разговора. Я и Трутень»: «Худо же ты их знаешь», в свою очередь, трансформирующей мотив «Разговора Меркурия с издателем Смеси».Преемственность с «Разговором. Я и Трутень» не только формальная, но и тематическая.
Если «Разговор» развивает тему опасности сатиры, то статья «Автор ксамому себе» – тему опасности творчества вообще. В ее состав входят образы писателей, ставящих перед собой разные цели и работающих в разных жанрах: «высокопарный Невпопад» (очевидно, автор од) и критик – «дерзкий Кривотолк», Нравоучитель и Сатирик, «трагический писатель» и «писатель комедий» и др.
В их характеристиках отражены две точки зрения: высокая оценка, которую сам писатель даетсвоему труду, и низкая – читательская. Изоморфизм элементов этого ряда формально маркируется сопровождающим их рефреном: «Бедный Автор!» По существу, каждая из характеристик внутренне диалогична. Это диалог писателя с аудиторией;мотив творческих сомнений, в начале статьи выраженный в форме внутреннего диалога, проецируется вовне. Итог, к которому приводит статья, – предостережениепротив авторского самолюбия, уравновешивающее тягу к творчеству.Диалогический принцип реализует и следующая статья, «Приняв названиеживописца…», но иначе. И здесь есть вопрос, который издатель обращает к себе, ноглавным адресатом на этот раз выступает аудитория, с которой издатель вступает вспор о пользе просвещения.
Поначалу этот спор проходит в рамках монолога от лица автора, напоминая микродиалог, как его описывает М. М. Бахтин на примере332Живописец. Ч. 1. Л. 2. С. 10.89внутреннего монолога Раскольникова333. В формах несобственно-прямой речи издатель воспроизводит от своего лица аргументы своих противников, воспроизводитвнутренне полемично: «На что разум, когда и без оного писать можно? что в рассуждении и критике? – все ли захватить автору, надобно и читателям что-нибудь оставить»334. Конечно, внешнее сходство с приемами позднейшей повествовательнойлитературы не означает внутреннего тождества: в отличие от Достоевского, Новиков, как это типично для его эпохи, оперирует не столько оригинальными идеями,сколько топосами; но, чтобы придать им оригинальное литературное оформление,он прибегает к сложной риторической технике.В этот внутренний спор вступает не один противник просвещения: с однойстороны, на него нападает молодое поколение – «щеголи и щеголихи»335, поклонники моды, с другой – «добрые старички»336, своими аргументами в пользу невежестваотдаленно напоминающие Силвана из Сатиры I А.
Д. Кантемира. Ответ издателя имзавершает первую часть статьи, за которой следует вторая: как и в статье «Автор ксамому себе», это ряд образов-персонажей, но здесь каждый из них говорит от своего лица. Их высказывания посвящены одной теме, общей для всей статьи, – просвещению; персонажи все сатирические, что видно уже из того, как они названы:Наркис, Худовоспитанник, Кривосуд, Щеголиха, Молокосос, Волокита, и просвещение они, конечно, отвергают. Содержательное сходство их суждений поддерживается формальным.
Реплика каждого из персонажей принимает форму прямой речи, которая вводится единообразными конструкциями: «Что в науках, говорит Наркис»337,«Худовоспитанник говорит»338, «Кривосуд, получа судейский чин, говорит»339, «Волокита рассуждает так»340.Собственно программное значение имеет, главным образом, небольшой фрагмент в начале первой статьи, где издатель представляет себя в образе «живописца333Бахтин М. М. Собр.
соч.: В 7 т. Т. 6: «Проблемы поэтики Достоевского», 1963. Работы 1960-х – 1970-х гг.С. 87.334Живописец. Ч. 1. Л. 3. Ст. 1. С. 18.Там же.336Живописец. Ч. 1. Л. 3. Ст. 1. С. 19.337Живописец. Ч. 1. Л. 3. Ст. 1. С. 20.338Живописец. Ч. 1. Л. 3. Ст. 1. С. 21.339Живописец. Ч. 1. Л. 3. Ст. 1. С. 23.340Живописец. Ч. 1. Л.
4. Ст. 1. С. 28.33590пером, изображающего наисокровеннейшие в сердцах человеческих пороки»341.Здесь декларируется сатирическая установка журнала. Основная же часть текстаэтих статей посвящена контрастной теме: не столько целям, которых писатель стремится достигнуть, сколько препятствиям, с которыми ему предстоит столкнуться.Препятствия эти внутренние и внешние: недостаток способностей и неприязнь непросвещенного общества.Таким образом, в «Живописце» Новиков продолжает тенденцию «Трутня» и«Пустомели»: хотя журнал открывается развернутым вступлением, основной функцией которого могло бы стать изложение задач издания, такое изложение не следует. Отличие в том, что если во вступлениях к журналам «Трутень» и «Пустомеля»даются комические автохарактеристики издателей, ставящие под сомнение их способность к литературному труду, то в «Живописце», напротив, издатель оцениваетсамого себя критически, как диктуют принципы сатиры.
К самому себе издательприменяет метафору болезни и лечения342, обычную в сатире XVIII века, и особеннов творчестве Н. И. Новикова, примером чему служат помещенные в «Трутне» пародийные «Рецепты», впоследствии при переиздании «Живописца» включенные в состав уже этого журнала (см. о ней подробнее в главе 4). Не столько читатель долженусомниться в издателе, сколько издатель сам благоразумно сомневается в своих силах и сам себя призывает к осторожности343.Вступительной статьей под названием «Вместо предисловия» снабжен и «Кошелек», но она организована иначе. Здесь Новиков последовательно разъясняетидею журнала – идею патриотическую.
Он отвергает идеализацию всего иностранного и призывает читателя «пользоваться древними российскими добродетелями»344. Иная организация вступления соответствует тематической специфике журнала. Ограничение тематики издания, принципиально важное для «Кошелька», нехарактерно для русских сатирических журналов, и в частности чуждо трем болееранним журналам Новикова. Для них типична общая сатирическая установка, кото-341Живописец.
Ч. 1. Л. 2. С. 9.Живописец. Ч. 1. Л. 2. С. 15–16.343Живописец. Ч. 1. Л. 2. С. 16.344Кошелек. С. 11.34291рая и декларируется во вступлении. Другое отличие, с которым, вероятно, связаниной характер вступления, определяется названием журнала, его семантикой ифункциями. Как отмечено выше, в трех предшествующих сатирических журналахНовикова в качестве названий используются имена существительные с семантикойлица. Подобное название связано с образом издателя, причем, будучи метафорическим («Трутень», «Живописец») или тем более оценочным («Трутень», «Пустомеля», оценка в обоих случаях отрицательная), оно задает дистанцию между издателемкак персонажем и собственно автором, который скрывается под этой литературноймаской. В таком случае главной функцией вступления становится создание образаиздателя.
В «Кошельке» эта дистанция не подчеркивается. На этот раз автор идет поиному пути: он создает впечатление, что говорит от своего лица, что издатель, чейголос звучит в журнале, – это и есть он сам.Впрочем, и во вступлении к «Кошельку» все же использован минус-прием.Вначале издатель утверждает, что выпускать журнал его побуждают две причины.Патриотические убеждения, о которых он говорит во вступлении, – первая из них.Вторую же в конце вступления он отказывается назвать, говоря, что она станет ясной из «Превращения русского кошелька во французский» – произведения, котороебудет опубликовано позже; впоследствии в журнале оно так и не появляется, чтоможно рассматривать как прием обмана читательского ожидания.Таким образом, четыре сатирических журнала Н. И.
Новикова – «Трутень»,«Пустомеля», «Живописец», «Кошелек» – представляют примеры разных концепций журнальной формы, различие которых определяется, прежде всего, образамииздателей. В «Трутне» характеристика издателя противоречива: заявляя о своей лени и вслед за тем принимаясь за литературное дело, он как будто опровергает самсебя. В «Пустомеле» издатель также характеризуется комически, но ему присущиной, противоположный недостаток – тот, на который указывает название.
Он проявляет себя в речевой характеристике издателя, которая будет рассмотрена ниже всоответствующем разделе. В «Живописце», напротив, несмотря на использованиеприемов, опирающихся на творческий опыт, накопленный при работе над «Трутнем», образ издателя иной. Он очень близок автору: это писатель-сатирик, сознаю-92щий трудность своей задачи. Наконец, в «Кошельке» Новиков уже не подчеркиваетдистанцию между издателем как условным образом и автором.
Таким образом, направление эволюции можно определить как сближение издателя с автором, условного субъекта речи с реальным творческим сознанием.Речевая маскаНередко образ издателя несводим ни к портрету, ни к биографии, ни к эстетическим декларациям. К широкой и трудноопределимой категории речевой характеристики можно отнести те приемы, в которых форма речи эстетически более значима, чем ее содержание – хотя, конечно, это условное разграничение. Это, в первуюочередь, сфера стилистики, то есть использование стилистически маркированнойлексики и, что особенно важно, например, для журнала «И то и сё», фразеологии.Это и приемы семантической композиции, относящиеся к микроуровню структурной организации текста, определяющие образ со стороны типичного для него движения мысли путями отождествлений и контрастов, каково бы ни было ее содержание.Не в каждом журнале подобные приемы важны.
Но для некоторых, таких как«И то и сё» и «Пустомеля», они имеют определяющее значение: в характеристикеиздателя центр тяжести смещается в сторону речи.Жанровые формы, в которых может быть реализована речевая характеристика,различны. В журнале «И то и сё» значительную часть текста, прежде всего в первыхномерах, составляет монолог от лица издателя, дающий широкие возможности дляиспользования подобных приемов. В журнале «Рассказчик забавных басен» заслуживают внимания краткие вводные структуры, оформляющие переход от одногопроизведения к другому; помимо своей основной функции, конструктивной, они характеризуют издателя. В «Трутне» интерес с точки зрения речевой характеристикипредставляет, прежде всего, заключающая журнал статья «Расставание, или последнее прощание с читателями», раскрывающая образ издателя с новой стороны: впредшествующих статьях преобладают другие средства его характеристики.93«И то и сё»: трансформация традицииИсследователи неоднократно отмечают, что речевая маска издателя в журнале«И то и сё» связана с традициями народного балагурства, комической речи, отразившейся в ряде фольклорных жанров, как, например, прибаутки балаганных зазывал, и рукописной, прежде всего пародийной, литературе XVII–XVIII веков345.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
