Диссертация (1098107), страница 19
Текст из файла (страница 19)
С. 163.Там же.281Всякая всячина. Ст. 123. С. 328.282Всякая всячина. Ст. 123. С. 327.283Солнцев В. Ф. «Всякая Всячина» и «Спектатор». С. 139; Левин Ю. Д. Английская просветительская журналистика в русской литературе XVIII века. С. 53–54; Приложение II. С. 92. № 131.28075задач следует за английским образцом.
Текст заключительных фраз совпадает с оригиналом практически точно. Существенное различие можно видеть лишь в том, чтоДж. Аддисон, автор этой статьи, особо подчеркивает именно момент субъективногомнения: “I must confess, were I left to my self, I should rather aim at Instructing than Diverting”284 («Я должен признаться, что, будь я предоставлен сам себе, я скорее стремился бы учить, чем развлекать»). Но эта мысль не выражается с такой ясностью вофранцузском переводе: « Ce n’est pas que je n’aimasse mieux m’appliquer à instruirequ’à divertir »285 («Не то чтобы я не предпочел лучше заняться нравоучением, чемразвлечением»), а, как показывает В.
Ф. Солнцев, при подготовке «Всякой всячины»использован именно он286.В заключающей журнал статье, озаглавленной «Конец», вопрос о задачах издания ставится вновь. Важнейших задач на этот раз названо три:<…> я хотел показать, первое, что люди иногда могут быть приведены к тому, чтобы смеяться самим себе; второе, открыть дорогу тем, кои умнее меня, давать людям наставления,забавляя их; и третие, говорить русским о русских, а не представлять им умоначертанийчужестранных <…>287.Вторая из них объединяет дидактическую и рекреативную функции, декларировавшиеся ранее.
Первая, в сущности, определяет тот результат, который долженбыть достигнут путем нравоучения, – развитие правильного, с точки зрения сатирика, взгляда на самого себя, то есть взгляда иронического, предполагающего способность видеть собственные недостатки, смеяться над ними, а значит, и исправлять их.«Всякая всячина» действительно стремится подать пример иронии по поводу собственных недостатков. Как уже было отмечено, насмешкам подвержен и сам издатель.Таким образом, заключительная статья подводит итог одному из направлений сатиры, реализованных в журнале; то, что ранее сделано на практике, теперь формулируется теоретически.284The Spectator / A new edition with introduction, notes, and index by H. Morley: In 3 vols.
Vol. 1. London:G. Routledge and Sons, 1891. No. 179. P. 611.285Le spectateur, ou Le Socrate moderne, où l'on voit un portrait naïf des mœurs de ce siècle. Traduit de l'anglois.T. 2. Paris: E. Papillon, 1716. L. discours. P. 315.286Солнцев В. Ф. «Всякая Всячина» и «Спектатор». С. 134–135.287Барышок Всякия всячины.
С. 551–552.76То же можно сказать и о третьей задаче. Она состоит в том, чтобы создать литературу национальную, преодолевая зависимость от культуры зарубежных стран.Подобная декларация не нова: эта задача формулируется и ранее; «Всякая всячина»переносит ее в сатирический журнал как тип издания, а следовательно, и в ту широкую тематическую сферу, прежде всего нравоописательную, которая с ним связана.Национальная тема действительно является во «Всякой всячине» одной из ключевых.
Она развивается в разных направлениях, от критики в адрес малообразованныхи безнравственных учителей-иностранцев288 до постановки вопроса о достоинствахрусского национального костюма289. Даже переводные статьи, как неоднократно отмечено, последовательно русифицируются, иностранные реалии устраняются и повозможности заменяются русскими290. Наряду со «Всякой всячиной» и, возможно,под ее влиянием к национальной теме обращаются и другие журналы, как выходящие одновременно с ней (например, «Трутень»), так и позднейшие (как «Трудолюбивый муравей» или специально посвященный этому вопросу «Кошелек»).Влияние «Всякой всячины» на другие журналы – еще один, и важный, аспектзаключающей журнал декларации. Статья «Конец» продолжает тематическую линию, начатую мыслью о «потомстве» «Всякой всячины», высказанной еще в первомномере, когда она выступает как первый и единственный сатирический журнал вРоссии.
Впоследствии эта мысль развивается, по мере того как другие журналы появляются и вступают в литературную борьбу, в том числе и против самой «Всякойвсячины». Заключительная статья подводит итог приведшего к успеху литературного предприятия.Перечисленные декларации носят серьезный характер. Однако во «Всякойвсячине» есть и юмористические определения стоящих перед журналом задач. Притом они соседствуют с серьезными рассуждениями, реализуя принцип контраста,характерный для сатирических журналов. Так, в статье «Неблагодарность вреднейший есть порок» издание журнала мотивируется не только интересами адресата, ноглавным образом присущей издателю тягой к творчеству, причем она представлена288Всякая всячина.
Ст. 42. С. 114–116.Всякая всячина. Ст. 77. С. 201–203.290Левин Ю. Д. Английская просветительская журналистика в русской литературе XVIII века. С. 50–51.28977в комическом освещении: «Хотя б никто не купил моего сочинения, я бы все-такиписал, пока охота есть»291.Затрагивается во «Всякой всячине» и тема творчества как источника дохода.Подобная мотивировка литературного труда отвергается уже в первом номере.«И то и сё»: комический модус«И то и сё» сохраняет типичное для сатирических журналов представление осочетании двух основных тенденций – нравоучительной и развлекательной. Однакоих трактовка специфична, что определяется образом издателя.
Характеристика издателя отмечена чертами комизма. Соответственно, и суждения о задачах, которые онставит перед собой, подчеркивают комический, а не нравоучительный, характер издания.Как и «Всякая всячина», «И то и сё» открывается «Поздравлением с Новымгодом». Этот заголовок объединяет весь первый номер, который посвящен раскрытию образа издателя, причем не столько в сюжетном, сколько в речевом отношении.В отличие от «Всякой всячины», во вступительной статье журнала «И то и сё» недекларируется дидактическая задача. Из функций литературы здесь отражена лишьрекреативная. Издатель обращается к читателю так: «Я предприял увеселять тебя ишутить перед тобою столько, сколько силы мои позволят»292.Кроме того, уже в первом номере вводится тема дохода, который издательрассчитывает получить, занимаясь литературным трудом.
В противовес «Всякойвсячине», отвергающей эту мысль, «И то и сё» несколько раз повторяет ее. В журнале реализован топос писательской бедности: «стараюся писать книги, однако вижу,что головы моей прокормить мне ими не можно»293. Тяга издателя к деньгам гиперболизируется: «не знаю, что то есть во мне такое, что я каждый час хочу денег»294.Это одна из многих черт, придающих издателю комический облик.Представление о дидактической функции сатиры также характерно для журнала «И то и сё». Более того, издатель ставит дидактическую литературу выше раз291Всякая всячина. Ст.
3. С. 6.И то и сё. Л. 1. С. 7.293И то и сё. Л. 2. С. 3. См. тж.: Там же. Л. 48. С. 2 сл.294И то и сё. Л. 16. С. 1.29278влекательной, однако исключает из этого разряда собственный журнал, так как признает себя неспособным наставлять читателя. Отказ от моралистических претензийстановится в ряд риторических формул самоуничижения, вообще характерных дляэтого журнала, и в то же время звучит как утверждение собственной творческой индивидуальности вопреки господствующей тенденции к ее нивелировке: «чувствую япо планете моей, что моралистом быть не способен и не к тому родился <…> хотя ипоневоле желают сделать меня важным. Я пишу единственно только для одногоувеселения»295.Впрочем, в письмах читателей, содержащих, как и в других сатирическихжурналах, высокую оценку того издания, где они помещены, можно встретить признание его дидактического авторитета.
В письме Елисея Прямикова значение журнала «И то и сё» определено с помощью обычной формулы: «нахожу полезное иувеселительное»296.Развлекательное направление и комический характер журнала издатель настойчиво подчеркивает, однако сделанное в одном из последних номеров замечаниедает почувствовать, что за этими утверждениями скрывается драматический внутренний конфликт: «Судьба благоволила произвести меня на свет авторскою тенью,вручила мне перо не к поношению и не к озлоблению народному, но к увеселению ик пользе некоторых моих сограждан.
Положила она на меня должность весельчака,но душа моя прискорбна <…>»297. Далее развивается обычная для журнала темабедности, из которой литературный труд не дает выхода. Здесь присущая издателювеселость представляется иначе, нежели в начале журнала: не как внутреннее свойство его характера, а как маска, не столько выбранная им, сколько ему навязанная.«Ни то ни сё»: программное вступление и развитие темыЕсли в журналах «Всякая всячина» и «Ни то ни сё» формулировки целей издания распределены между статьями, то «Ни то ни сё» открывается вступлением,разъясняющим задачи журнала.
Отличие от других изданий скорее композиционное,295И то и сё. Л. 9. С. 8.И то и сё. Л. 8. С. 1.297И то и сё. Л. 48. С. 1.29679чем содержательное: выбор задач традиционен. Это, в первую очередь, обычное сочетание дидактической и рекреативной целей: издатель ожидает, что читатели будутискать в журнале «удовольствия и пользы»298. Во вступительной статье также развивается тема авторского самолюбия, благодаря которой образ издателя, как обычнодля сатирических журналов, получает комическую характеристику. Полнота и систематичность в формулировке собственной литературной программы – отличительная черта журнала «Ни то ни сё»: журналы-предшественники, «Всякая всячина» и«И то и сё», распределяют фрагменты этого тематического комплекса между номерами.«Всякая всячина» и «И то и сё» вводят материальный аспект литературноготруда в круг тем сатирического журнала; следуя за ними, «Ни то ни сё» также обращается к этой теме, но отвергает мысль о творчестве ради денег: «мы не обинуясьможем сказать, что не они нас взманили писать сии листки»299.
Вместе с тем этотвопрос разрабатывается подробно. Ему посвящен весь второй номер журнала, который даже объединен общим заголовком «Деньги»; он заполнен тремя произведениями, посвященными этой теме. Среди них статья от лица издателя, проецирующаятему денег на его образ, оказывается лишь третьей. Открывают номер два поэтических произведения: стихотворение «Можно ли нищетство / Деньгам предпочесть?..»300 (форма малораспространенная: трехстопный хорей при десятистишнойстрофе одического типа, схема рифмовки AbAbCCdEdE) и перевод оды Горация«Nullus argento color est avaris…» (Hor. Carm. II, 2), выполненный издателем журнала – В. Г. Рубаном301 (четырехстопный ямб, катрены с перекрестной рифмовкой).Они предлагают контрастные решения избранной темы: первое из произведений доказывает важность денег, второе – бесполезность.
В следующей за ними статье темаденег связывается с мотивом бедности издателя.Осмысление литературного творчества как времяпрепровождения в праздности, реализующее модель литературного дилетантизма, также находит место в жур298Ни то ни сё. Л. 1. С. 3.Ни то ни сё. Л. 2. С. 13.300Ни то ни сё. Л. 2.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
