Диссертация (1098107), страница 14
Текст из файла (страница 14)
7. С. 23–24.Всякая всячина. Ст. 7. С. 24.203Барышок Всякия всячины. Ст. 163. С. 463.20253Таким образом, характеристики издателя и членов окружающего его «общества» амбивалентны. В них заметен комический элемент, иногда даже сатирическийоттенок, по крайней мере в биографической ретроспективе.«И то и сё»: фрагменты портретаЕсли во «Всякой всячине» издатель окружен единомышленниками, составляющими «общество», то в журнале «И то и сё» издатель один. В отличие от «Всякой всячины», развернутой портретной характеристики издателя в журнале «И то исё» нет: отсутствует и последовательное описание внешности, и психологическийпортрет, и биография, которая, впрочем, и во «Всякой всячине» представлена лишьфрагментарно.
При этом автохарактеристике издателя посвящен ряд статей, сосредоточенных преимущественно, но не исключительно в начале и в конце журнала ииногда даже полностью занимающих номер. Однако значительная, даже бóльшаячасть объема этих статей занята отступлениями на другие темы, характеристика жеиздателя остается неопределенной. Такое композиционное решение, конечно, представляет собой прием литературной игры, форму обмана читательских ожиданий,который становится одним из источников комического эффекта.Элементы портретной характеристики издателя обнаруживаются уже в первомномере журнала: «Имею я уста пространные, голос громкий и произношение речейвесьма твердое, природу обыкновенную, а тело тяжелое, да и такое, которого не могут поднять ветры <…>»205.
Детали портрета немногочисленны и очевидно малоинформативны. Комизм усиливают приемы языковой игры: книжная лексика – устапространные – контрастирует с «низкой», бытовой реалией (тело тяжелое), союзда и против ожидания присоединяет к определению тяжелый не отличную от негопо значению, а, напротив, синонимичную ему конструкцию.Психологическую характеристику издателя определяет юмористически интерпретированный топос самоуничижения, который сопровождает его образ от первых номеров журнала: «Пуще всего прилежу к словесным наукам, но только к тем,204205Там же.И то и сё.
Л. 1. С. 4.54которых я не понимаю <…>»206 – до последних: «<…> принадлежит мне хула за то,что принялся я совсем не за свое дело и, не справясь в архиве мелкого моего понятия, дерзнул сочинять годовой журнал»207.Есть в журнале и элементы биографии издателя, но немногочисленные. Сообщается, что он принялся учиться парикмахерскому искусству; этот мотив повторяется несколько раз в разных функциях. Как и другие мотивы, он становится поводомдля юмористических замечаний208. В гиперболическом контексте этот мотив парадоксально переосмысливается как метафора сатирического творчества, обращенногок широкой аудитории: «<…> обязался я расчесывать волосы целому городу и с пригородками, то есть тем людям, которые имеют о себе великое нерадение и содержатсебя не в холе»209. В этом образе внешняя неопрятность, видимо, должна осмысливаться как метафора безразличия к своему внутреннему миру.
Иносказательныйсмысл образа подчеркнут сопровождающим его юмористическим замечанием: «Хотя сие и не загадка, однако на нее походит»210. Другой элемент биографии издателя– воспоминание о том, как в детстве он учился грамоте211, – мотивирует ввод сатирической зарисовки, обличающей жадность учителя.Элементы биографии издателя не складываются в сюжет, зато выполняютважную характерологическую функцию: они указывают на его социальное положение. Издатель, очевидно, небогат, и он не дворянин. Это отличает его от издателя«Всякой всячины», который, как следует из сюжетных фрагментов, принадлежит кдворянству, не богат, но и не беден (впрочем, вопрос о его социальном положениине рассматривается специально); прежде всего, такой аудитории «Всякая всячина»,видимо, и адресована212.Социальную дистанцию между образами, созданными в этих журналах, подчеркивает сюжетная параллель в их начальной части. Как отмечено выше, во «Всякой всячине» один из членов «общества», издающего журнал, впадает в заблужде206И то и сё.
Л. 2. С. 3.И то и сё. Л. 52. С. 4.208См.: И то и сё. Л. 1. С. 6–7; Л. 4. С. 1–2.209И то и сё. Л. 4. С. 2.210Там же.211И то и сё. Л. 42. С. 1–6.212См.: Плюханова М. Б. Российский пересмешник // Чулков М. Д. Лекарство от задумчивости, или Сочинения Михаила Дмитриевича Чулкова / Вступ. ст., коммент., сост. М. Плюхановой. М.: Книга, 1989. С.
47–50.20755ние, отправляется в путешествие, но потом исправляется. В журнале «И то и сё»есть похожая история, причем издатель также представляет ее героя как своего знакомого. Во «Всякой всячине» отец отправляет героя за границу, но тот неправильнопонимает данный ему совет и впадает в заблуждение, однако потом возвращается наверный путь.
В журнале «И то и сё» героем движет тяга к знаниям; отец недоволен,отказывается нанять ему учителя и наказывает его; тогда он крадет деньги, покидаетдом, учится, но, конечно, не тому, чему следует, знакомится «с порочными людьми»вместо добродетельных213. Ниже приводится письмо от его имени; оттуда видно, чтоперсонаж журнала «И то и сё» сожалеет о своей судьбе, не советует никому следовать своему примеру, но, в отличие от героя «Всякой всячины», вернуться на верный путь уже не может214.
Как и во «Всякой всячине», этот сюжет может быть возведен непосредственно к притче о блудном сыне; необходимости связывать непосредственно версии двух журналов нет, и тем не менее такая связь представляетсявесьма вероятной. Во «Всякой всячине» общественное положение героя не названо,но по контексту можно предположить, что речь идет, как и в случае издателя, о дворянине.
В журнале «И то и сё» отец героя – «гражданин»215, то есть горожанин216,живущий в Москве «на Арбате в той улице, в которой живет Степан на углу»217, онбогат, но скуп; сам герой после своего опрометчивого поступка, потратив деньги,вынужден идти в слуги218. Разумеется, эта социальная характеристика относится нек самому издателю, но косвенно она определяет тот круг, к которому он принадлежит.Несмотря на принципиальную фрагментарность характеристик, образ издателя в журнале «И то и сё» исключительно важен. Однако это прежде всего не образперсонаж, а речевая маска. Приемы речевой характеристики, использованные дляего создания, определяют своеобразие журнала; они будут рассмотрены ниже.213И то и сё.
Л. 2. С. 4–8.И то и сё. Л. 4. С. 3–8.215И то и сё. Л. 2. С. 4.216Словарь русского языка XVIII века. Вып. 5: Выпить – Грызть. Л.: Наука, 1989. С. 212–213.217И то и сё. Л. 4. С. 3.218И то и сё. Л. 4. С. 6.21456«Поденьшина»: биография как сюжет журналаВ отличие от журналов «И то и сё», где портрет издателя лишь намечен отдельными штрихами, или «Всякая всячина», где комплексная характеристика издателя дается, но не играет значительной композиционной роли, в журнале «Поденьшина» именно биография издателя становится структурной основой журнала отпервых и до последних номеров.Как и в журналах «Всякая всячина» и «И то и сё», издатель «Поденьшины»остается безымянным.
Однако уже в первом номере журнала, за 1 марта, дается егохарактеристика, краткая, однако информативная:Я здесь человек новый, и нет тому еще недели, как сюда приехал из Алатора, тамошнегопосаду, искусством маляр, от роду мне сорок два года, вдов, грамоте читать и писать недоволен219.Структура этой характеристики воспроизводит формуляр, типичный для официальных документов XVIII века (см., например: «От роду мне 67 лет, вдов, жительство имею при полотняной и бумажной фабриках»220). Как уже было отмечено, слово маляр в данном случае означает художника, и для XVIII века такое значениеобычно221. Пейоративная коннотация в это время еще не обязательна.
Зато нередкиконтексты, выявляющие коннотацию социальную: маляром в это время называютхудожника – бедняка, ремесленника, часто крепостного живописца222. Именно такупотреблено это слово и в «Поденьшине». Герой характеризуется как человек, зарабатывающий на жизнь трудом; живопись для него – это прежде всего ремесло:219Поденьшина.
С. 6–7.Рубинштейн Е. И. Полотняная и бумажная мануфактура Гончаровых во второй половине XVIII века. М.:Сов. Россия, 1975. С. 16. Сказка А. А. Гончарова (1772 г.).221См.: Словарь русского языка XVIII века. Вып. 12: Льстец – Молвотворство. СПб.: Наука, 2001. С. 55–56.222См., например: Долгоруков И. М. Повесть о рождении моем, происхождении и всей жизни, писанная мнойсамим и начатая в Москве 1788-го года в августе месяце, на 25-ом году от рождения моего… / Изд.
подг.Н. В. Кузнецова, М. О. Мельцин; Отв. ред. В. П. Степанов: [В 2 т.]. Т. 1. СПб.: Наука, 2004. (Лит. памятники.). С. 280–281.22057На родине моей кормился я ремеслом своим; однако ж труды мои там были не весьмаприбыточны; а прослышал я, что в столичных городах копейка достается легче: и так вознамерился я путешествовать223.Композиция журнала «Поденьшина» ориентирована на дневниковую форму. Вее основе – повествование о приезде рассказчика из Алатора сначала в Москву, апотом – в Петербург; точнее, читатель видит его уже в Петербурге, а сообщение опутешествии через Москву дается как предыстория в форме вставного эпизода. Какэто типично для сюжетов путешествия, композиция «Поденьшины» реализует циклическую модель224: повествование завершается возвращением к исходной точке –отъездом героя на родину.Однако и в «Поденьшине» сюжет служит прежде всего для придания текстусвязности; цели вызвать у читателя интерес к сюжетной динамике автор, очевидно,не ставит.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
