Диссертация (971973), страница 4
Текст из файла (страница 4)
3. В работе Г. К. Шмида полностью игнорируется опыт организации и проведения литературных бесед в Одесском и Киевском учебных округах конца 1850-х – начала 1860-х годов (пироговскоевремя).21В 1885 году С. В. Преображенский обращается к истории литературныхбесед для уточнения целей этих занятий в современных ему гимназиях. Исследователь относит к литературным беседам не только опыт 1840–1860-х годов,но и гораздо более ранние литературные упражнения воспитанников (середины XVIII – начала XIX века) в Петербургском шляхетском корпусе, Царскосельском лицее, Московском университетском благородном пансионе. Причем «Законы собрания воспитанников университетского благородного пансиона» он называет первой попыткой регламентирования внеклассных литературных занятий гимназистов.
Выводы С. В. Преображенского, который определяет беседы 1840–1850-х годов как «бесполезные», близки выводамГ. К. Шмида: 1. Беседы не представляли интереса для учащихся, посколькуимели только «практическую» цель. 2. Интерес этот снижался ещё двумя факторами:1) педагоги не уделяли внимания занимательности сочинений и бесед;2) круг тем сочинений был слишком разнообразен, что затрудняло активноеучастие в прениях всех присутствующих учащихся.
3. Литературные беседыпредъявляли к сочинениям воспитанников чрезмерно завышенные требования. 4. Беседы не соответствовали возрасту учеников, были утомительны и непонятны для них. 5. Не было лиц, которые «внесли бы в беседы жизнь» [192,с. 11].Нужно отметить гораздо более широкий охват источников С.
В. Преображенским по сравнению с работой Г. К. Шмида. Педагог ссылается на большое количество номеров «Журнала Министерства народного просвещения»,точнее – прибавлений к нему, в которых публиковались ученические сочинения, разбиравшиеся на литературных беседах в 1840-х – начале 1850-х годов,приводит интересные темы сочинений и выдержки из письменных работ. Одним из исследовательских просчетов автора, на наш взгляд, является резкоепротивопоставление опыта начала века (в большей степени – Московскогоуниверситетского благородного пансиона) опыту 1840–1850-х годов или «воспитательных» бесед «практическим».
При этом автор не уделяет внимания22диахроническому аспекту анализа, в результате чего упускает из вида закономерную историческую связь между этими педагогическими явлениями.Совсем другого мнения о беседах конца 1850-х – начала 1860-х годовбыл В. П. Острогорский. В своем главном методическом труде «Беседы о преподавании словесности» (1885) словесник призывает педагогов вернуться к ихпроведению.
Он называет данную форму внеклассных занятий одной из «немногих светлых страниц» в истории отечественной школы [167, с. 86], благодаря которой «не совсем беззаботные насчет литературы» люди выходили изгимназистов [167, с. 87]. Литературные беседы, по мнению методиста, прививали ученикам любовь к чтению, развивали их познавательные способности,умение не только читать, но и «толковать» о прочитанном, оживляли скучныйгимназический быт.Свою оценку пироговским беседам дает классик отечественной методики преподавания литературы В. Я. Стоюнин, учитель В. П.
Острогорского.В статье «Педагогические задачи Пирогова», датированной тоже 1885 годом,он называет систему образования, которую тот пытался создать в находящемся под его руководством округе, «особенной». В этой системе науке отводилось необычное – воспитательное, развивающее значение. По мнениюВ. Я. Стоюнина, именно с помощью литературных бесед Н. И. Пирогов хотелоткрыть ученикам «связь между науками» [233, с. 278].В позитивном ключе отзывается о внеклассных литературных беседахсередины века и московский педагог В. П. Шереметевский в статье «Слово взащиту живого слова». Впрочем, говоря о них как о «венце» всех школьныхзанятий, он замечает, что беседы были и остаются (статья написана в 1886году) «случайным, беспочвенным, исключительным» явлением [269, с.
123].Статья М. Шимановского, датированная 1890 годом, по крайней мере,та часть её, которая связана с историей вопроса о литературных беседах, является не чем иным, как кратким переложением указанной выше работыС. В. Преображенского. Однако М. Шимановский упоминает опыт организации бесед не только в Казанском и Санкт-Петербургском, но и в Киевском23учебном округе, в частности ссылается на статью Н. И. Пирогова «О целяхлитературных бесед» [270, с. 4].
Именно обращение к этому источнику приводит автора к фактической ошибке: он утверждает, что основная цель бесед1840–1860-х годов – подготовка гимназистов к поступлению в университет[270, с. 7] (хотя она была заявлена только в Киевском учебном округе в конце1850-х).
Выводы о причинах, которые препятствовали успеху и распространению бесед, в его работе почти идентичны выводам С. В. Преображенского: помимо ошибочно поставленных целей, неразборчивости в выборе материаладля бесед, непосильных тем и непомерных требований к сочинениям, М. Шимановский указывает также публичность бесед, участие в них постороннихлиц, что, по его мнению, развивало в учащихся честолюбие [270, с. 8].Ю. Н.
Верещагин в одной из статей за 1894 год [40] подвергает критикевсю систему преподавания словесности (точнее, процесс формирования этойсистемы) в первой половине XIX века за отсутствие жизненности «в педагогическом смысле» [40, с. 11], за чрезмерное поощрение литературных занятийгимназистов. О литературных беседах автор отзывается в целом негативно.Признавая стремление устроителей бесед дать простор самостоятельной работе и «пытливости» учащихся, Ю. Н. Верещагин указывает на чрезмерныетребования к сочинениям для бесед, которые были бы непосильны и студентам[40, с.
16].Н. Ф. Арепьев, собиравший материалы для биографии В. Я. Стоюнина,опубликовал в 1891 году в «Русской школе» исторический очерк, посвященный литературным и читательным беседам, проводившимся в Санкт-Петербургском учебном округе в 1840–1850-х годах. В статье автор очень подробноописывает всю существовавшую в округе систему организации этих занятий.Особое место он уделяет развитию взглядов В. Я. Стоюнина на цели проведения и организацию бесед, о котором автор судит по изменению характера темсочинений, разбиравшихся на них.
Однако Н. Ф. Арепьев, исправляя фактическую ошибку одного из биографов В. Я. Стоюнина, приписывавшего инициативу введения бесед самому педагогу, подчеркивает, что зачинателем этих24внеклассных занятий был не кто иной, как попечитель округа М. Н. МусинПушкин, с особой ревностью следивший за успехами учащихся в русскомязыке и словесности [14, с. 91].
Очерк Н. Ф. Арепьева состоял в основном изцитирования и подробного пересказа циркуляров попечителя округа и ежегодных исторических записок 3-й Санкт-Петербургской гимназии, литературными беседами в которой с 1852 по 1856 годы руководил В. Я. Стоюнин, т. е.материалов, ранее не публиковавшихся, и, несомненно, стал важным источником для последующих историко-педагогических исследований этих внеклассных занятий.В 1897 году к истории литературных бесед обращается известный московский филолог и педагог А. Е. Грузинский [74]. Он выделяет две формы внеклассных литературных упражнений учащихся XVIII – первой половины XIXвека: литературные общества и журналы [74, с.
46]. Говоря о связи развитияотечественной литературы и студенческого и гимназического литературноготворчества в начале XIX века, А. Е. Грузинский останавливается на опыте организации литературного общества в Московском благородном пансионе, изстен которого за 50 лет существования вышло много знаменитых писателей иученых (в том числе В. А. Жуковский и М. Ю. Лермонтов). Признавая рольэтих занятий в нравственном воспитании юношей, педагог делает вывод об ихнесовершенстве, односторонности и анахроничности для современной школы:они не развивали мышление, но зато прививали любовь к литературе и искусству [74, с.
49]. Более жестко А. Е. Грузинский оценивает литературные беседы середины века, которые, по его мнению, с 1820-х годов стали замыкатьсяв школьные рамки и превратились в учебное пособие, а в 1840–1850-е годыпроводились «в тех или других целях» «более или менее случайно», но точноперестали быть выражением свободных интересов учащихся [74, с. 51]. Развивая эту мысль, автор приходит к выводу о дальнейшем упадке литературныхчтений и бесед в 1860–1890-х годах и о неудовлетворительной их организациив современной школе. Стоит признать, что историческая часть статьиА. Е. Грузинского в журнале «Образование» носит скорее публицистический,25чем научный характер, автор почти не делает ссылки на используемые исторические источники, а сам ход его рассуждений и выводы крайне тенденциозны.Другой известный учитель-словесник А.
Д. Алферов в том же году в статье «Пирогов как педагог-администратор» пишет о литературных беседах, организованных знаменитым хирургом и педагогом в Киевском и Одесскомучебном округе, как о серьезных занятиях, целью которых было сближениеучащихся между собой для совместного обсуждения предметов, интересующих их. Автор замечает, что отсутствие опыта как у Н.
И. Пирогова, так и упреподавателей в проведении подобных занятий не позволило выяснить их«надлежащую постановку» [7, с. 26]. В том же ключе о литературных беседах,организованных Н. И. Пироговым, высказывался П. Н. Сакулин, в книге «Пирогов как педагог» (1907), называя их «рациональным приемом», поддерживающим «сознательную самодеятельность» и развивающим критическое мышление гимназистов [217, с. 39–40]. П.
Ф. Каптерев также уделяет внимание деятельности Н. И. Пирогова на посту попечителя в книге «История русской педагогии». Характеризуя его педагогику как «глубоко гуманную и прогрессивную», автор упоминает литературные беседы в числе мер, направленных насближение учителей и учеников [116, с. 480].К опыту организации бесед Н. И. Пироговым обращается и А. Е. Грузинский. По его инициативе в 1897 году комиссия преподавателей русскогоязыка при учебном отделе Общества распространения технических знанийразослала в учебные заведения страны анкеты для сбора сведений о проводившихся в них литературных беседах и чтениях.
В ответ на этот запрос изНежинской гимназии прислали сведения о беседах, которые велись там более30 лет назад – в 1859–1868 годах [173, с. 41], а устроены были как раз по распоряжению Н. И. Пирогова. А. Е. Грузинский, который взялся за обобщениеприсланных из Нежина данных, опубликовал в 1900 году в «Вестнике воспитания» целую статью, посвященную этой теме [73].
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
