Диссертация (958818), страница 32
Текст из файла (страница 32)
Он и васзарежет, если ему это вздумается, так, просто зарежет, не поморщится и нераскается» (IV, 84). Автор объясняет парадоксы в характере Петрова тем, чтотакие одаренные натуры, задавленные обстоятельствами, не могут реализоваться,пока не найдут себе применения: «…тут уж им и голова нипочем. Удивлялся яиногда, как это такой человек, который зарезал своего начальника за побои, такбеспрекословно ложится у нас под розги» (IV, 85-86). В чем-то он похож накрестьянина Попова из списка Плюшкина, которого Чичиков представляет себелюбознательным: «...грамотей: ножа, я чай, не взял в руки, а проворовался139благородным образом.
Но вот уж тебя беспашпортного поймал капитанисправник. <…> И вот, вынувши из кармана табакерку ты потчеваешьдружелюбно каких-то двух инвалидов, набивающих на тебя колодки, ирасспрашиваешь их, давно ли они в отставке и в какой войне бывали» (VI, 138).К.С. Аксаков пишет о Гоголе: «…он не лишает лицо, отмеченное мелкостью,низостью, ни одного человеческого движения; все изображены в полноте жизни:на какой бы низкой степени ни стояло лицо у Гоголя, вы всегда признаете в немчеловека <…>»1. Не был односторонним и образ Плюшкина. Поведение ивнешний вид его настолько далеки от человеческого, что в сравнении с нимидаже могила человека может сказать о большем.
Но полностью Плюшкин«раскрывается», когда решает подарить Чичикову серебряные часы: «…ончеловек еще молодой, так ему нужны карманные часы, чтобы понравиться своейневесте!» (VI, 130). Эта сцена – ключ к пониманию характера героя. Неслучайно,что такое желание приходит к скупому помещику, когда он остается один,наедине с самим собой – тем, настоящим Плюшкиным, которому не надо ниперед кем притворяться.
На какой-то миг он, последний скряга, всѐ же озарилсямыслью сделать другому человеку подарок, пусть и за «беспримерноевеликодушие» последнего. Плюшкин, не любящий гостей, искренне проявляетчуть ли не отеческую заботу о постороннем Чичикове, когда мечтает, чтобы утого была невеста, а, значит, и счастливая семейная жизнь.
Пусть часы старые,главное, что Плюшкин захотел их подарить, хотя за несколько минут до этого онвыгадывал для себя копейки, продавая души. Это то «золото под корой», окотором писал брату Достоевский. Важно и другое: гостеприимство – родоваячерта русского национального характера, даже такой скряга, как Плюшкин, неможет в себе ее до конца заглушить. Принадлежность человека к роду, к нации, кколлективу – вот что, по Гоголю, может спасти человека. Плюшкин – русскийчеловек, как и другие герои, а национальное, родовое в человеке сильнеесоциального и индивидуального.1Аксаков К.С. Несколько слов о поэме Гоголя «Похождения Чичикова, или Мертвые души». С.
383.140О Манилове Ю.В. Манн пишет, что «процесс в нем уже завершился, образокаменел»1. Позволим себе не согласиться с этой точкой зрения. Сам Гоголь огероях своей поэмы говорил, что они воскреснут, «если захотят». БезжизненныйМанилов, который словно застыл во времени (закладка в книге, которую ончитал, лежала на одной странице два года), хочет воскреснуть. И говорит об этомпрямым текстом Чичикову: «…если бы, например, такой человек, с которым бы внекотором роде можно было поговорить о любезности, о хорошем обращении,следить какую-нибудь этакую науку, чтобы этак расшевелило душу, дало бы, таксказать, паренье этакое...» (VI, 29).
Не понимая точно, чего хочет («в некоторомроде», «какую-нибудь этакую»), пусть неосознанно, Манилов мечтает разбудитьсвою спящую душу и указывает Чичикову средство для этого: «Тогда чувствуешькакое-то, в некотором роде, духовное наслаждение... Вот как, например, теперь,когда случай мне доставил счастие, можно сказать образцовое, говорить с вами<…>» (VI, 29). Поэтому не будем лишать Манилова возможности воскрешения.Сделаем предположение, что именно Чичиков, который, по мысли Гоголя,должен был возродиться духовно в третьем томе поэмы, встав, подобноХлобуеву, на путь подвижника веры, протянул бы руку помощи Манилову(видевшему в нем хорошего друга), как сделал это Муразов, придя в острог ксамомуЧичикову.Вподтверждениевышесказанногоприведем«оправдательные» слова К.С.
Аксакова: «Манилов, при всей своей пустоте иприторной сладости, имеющий свою ограниченную, маленькую жизнь, но все жежизнь, - и без всякой досады, без всякого смеха, даже с участием, смотришь, какон стоит на крыльце, куря свою трубку, а в голове его и Бог знает чтовоображается <…>»2.Как видим, в первом томе поэмы парадоксы характера пока лишьпредчувствуются как задатки «широты» русского человека. Но далее они ужепрямо интерпретируются так автором. Соединение высокого и низкого мы можемвстретить в образе генерала Бетрищева, который «заключал в себе при куче12Манн Ю.В.
Поэтика Гоголя. С. 312.Аксаков К.С. Несколько слов о поэме Гоголя «Похождения Чичикова, или Мертвые души». С. 384.141достоинств и кучу недостатков. <…> В решительные минуты - великодушие,храбрость, безграничная щедрость, ум во всем и, в примесь к этому, капризы,честолюбье, самолюбие <…>» (VII, 38). Ю.В. Манн отмечает, что этот характеротличается от описаний Манилова или Собакевича: «Хотя в последних тоже невсе одноцветно (в Манилове, например, была ―доброта‖ и ―незлобивость‖, а вСобакевиче - хозяйственность), но едва ли можно говорить о том, что в нихнедостатки совмещены с достоинствами. Отличая достоинства от недостатков,мы исходим из того, что сам персонаж (потенциально) это может сделать, что снего можно ―спросить‖.
Но ждать понимания <…> от Манилова или Собакевичатрудно»1. С другой стороны, когда Улинька спрашивает генерала Бетрищева,зачем любить Вишнепокромова, который выгнал из дома свою сестру, Чичиковотвечает ей: «Все требуют к себе любви. <…> И скотинка любит, чтобы еепогладили» (VII, 42).
Человек здесь сравнивается с животным, но и оно требуетзаботы, понимания. Даже опустившись до животного, человек сохраняет пустькрупицу человеческого чувства, как нам показывает это Достоевский на примеремайора, начальника острога. Страшный самодур; садист и психопат, у которогодаже в лице кроме злости ничего не было; зависящий от своей прислуги илюбящий собаку больше чем людей. При этом майор рыдал над умирающимпсом, как над сыном и чуть с ума не сошел от горя. Но полностью его образ«раскрывается», когда заключенные сделали ремонт в его квартире, и майоризменил свое мнение о них и стал им покровительствовать. Перед одним иззаключенных даже извинился за то, что когда-то высек его напрасно.
Горянчиковпосле такого великодушного поступка офицера с удивлением отмечает, что и вэтом беспорядочном пьянице что-то было от человека. Пусть ненадолго и несовсем бескорыстно, но в майоре пробудилось уважение к ближнему, раскаяние.Ноздрев, пожалуй, самый проницательный среди помещиков и чиновниковпервого тома поэмы, он сразу увидел в Чичикове мошенника, когда услышал о егожелании купить мертвые души, якобы для обмана родителей невесты. Когдаподобное лживое объяснение своего странного намерения Чичиков предъявил1Манн Ю.В. Поэтика Гоголя. С.
360.142генералу Бетрищеву, тот поверил: «Возьми себе всѐ кладбище!» (VII, 45). Естьсовпадения в речевом поведении Ноздрева с обитателями острога. Ноздрев вбеседе с Чичиковым периодически меняет свое отношение к нему – тооскорбляет, то признается в дружбе. Бросается из крайности в крайность: «Фетюкпросто! <…> С тобой никак нельзя говорить, как с человеком близким... никакогопрямодушия, ни искренности! совершенный Собакевич, такой подлец! <…>Продать я не хочу, это будет не по-приятельски» (VI, 81-83). В «Записках»Достоевского тоже есть свои «Ноздревы». Мы считаем, что манера поведения илексика «экспансивного друга» напоминают «исторического человека» из поэмыГоголя: «Ну чего рюмишь, вино расплескал! Честь ведут да дают, так пей! кричит целовальник (Кто разливает вино.
– П.Ч.) на экспансивного друга, - не дозавтра над тобой стоять!- Да и выпью, чего кричишь! С праздником, Степан Дорофеич! - вежливо и слегким поклоном обратился он, держа чашку в руках, к Степке, которого еще заполминуты обзывал подлецом» (IV, 112).Достоевский неоднократно пишет о желании заключенных оскорблять другдруга из удовольствия: «Ругательство возведено было у них в науку; старалисьвзять не столько обидным словом, сколько обидным смыслом, духом, идеей - аэто утонченнее, ядовитее» (IV, 13). Отметим стилистическое сходство впостроении диалога Степана Дорофеевича с экспансивным другом и Чичикова сНоздревым.Продавецмертвыхдуш,словноарестантуДостоевского,упражняется в слоге: его оскорбления плавно переходят в похвалу.
Такразвлекается (лицедействует) и экспансивный друг: в ответ на угощениеотвлекает внимание собеседника поклоном и льстивым пожеланием долгих летжизни, потом снова оскорбляет его. Всегда обходительный и вежливый Чичиковво втором томе поэмы сравнивается (когда рассматривает себя в зеркало в новойодежде) с господином, «который, даже и рассердясь, выбраниться не умеет нарусском языке, а распечет французским диалектом: деликатность такая!» (VII,106). Если бы Чичикову пришлось ругаться с кем-то, он бы (как и каторжане)сделалэтоутонченноихудожественно,правдапо-французски,что143свидетельствует об остатках в его характере европейских, «просвещенных»манер, глубоко чуждых, по мнению Гоголя, русскому человеку, искажающихжизнь его национальной души-психеи.Поручика Жеребятникова Достоевский видит таким: «…с ноздревскимраскатистым смехом.
По лицу его было видно, что это самый незадумывающийсячеловек в мире» (IV, 147). В сцене, где офицер выступает в качестве экзекутора,он был похож на Ноздрева не только своим смехом, но и самой манеройиздеваться. Сначала тянет время, прикидываясь, что готов помиловатьзаключенного: «…смотри же, в последний раз... ведите его, - прибавляет он такиммягкосердным голосом, что арестант уж и не знает, какими молитвами богамолить за такого милостивца» (IV, 149). Затем настроение поручика и отношениек заключенному становятся другими, и мы узнаем в таком его поведенииНоздрева: «―Катай его! - кричит во все свое горло Жеребятников.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
