viktor_frankl_osnovy_logoterapii (855235), страница 49
Текст из файла (страница 49)
Я вспоминаю человека летшестидесяти, который был приведен ко мне по причине слуховыхгаллюцинаций, которые преследовали его не один десяток лет. Мнепредставилась разрушенная личность. Как оказалось, все его окружение рассматривало его как идиота. Но какое удивительноеочарование излучал этот человек! В детстве он хотел стать священником.
Однако ему пришлось удовлетвориться единственнойрадостью - пением по воскресеньям в церковном хоре. Его сестра, которая сопровождала его, рассказывала, что иногда он становился очень возбужденным, но всегда в последний момент ему удавалось вновь обрести самоконтроль. Я заинтересовался психодинамикой данного случая, так как я подумал, что в данном случаеимела место сильная фиксация пациента на его сестре. Поэтому япоинтересовался, каким образом ему удавалось восстановить самоконтроль. «Ради чего ты это делаешь?».
На что после нескольких секунд паузы пациент ответил: «Ради Господа Бога». В этотмомент обнаружилась глубинность его личности и в самых ее глубинах, несмотря на бедность его интеллектуальной оснащенности, раскрылась аутентичная религиозная жизнь.Неизлечимый психически больной может утратить свою полезность, но сохранить достоинство человеческого существа. Таково моепсихиатрическое кредо. Без него я не вижу смысла быть психиатром.Ради чего? Только ради поврежденного механизма мозга, которыйнельзя починить? Если бы пациент не был чем-то большим, эвтаназия, определенно, была бы оправданна.18. Регуманизированиая психиатрияСлишком долгое время, фактически полвека, психиатрия пыталась интерпретировать человеческую психику просто как механизм исоответственно терапию психических заболеваний просто как технику.
Я полагаю, что этот сон закончился. То, что теперь начинает маячить на горизонте, это - не психологизированная медицина, но гуманистическая психиатрия.215Основы логотерапииВрач, который все еще интерпретировал бы свою роль как рольтехника, признал бы, что он не видит в пациенте ничего большего,чем машину, вместо того чтобы видеть за болезнью человеческое существо.
Человеческое существо - не вещь среди других вещей; вещидетерминируют друг друга, а человек в конечном итоге существо самодетерминируюшее. Кем он становится - в границах наследственности и среды - зависит от него самого. В концлагерях, например, - вэтой живой лаборатории и на этой испытательной площадке - мынаблюдали, что некоторые вели себя, как свиньи, в то время как другие вели себя, как святые. Человек заключает в себе обе возможности; какая из них реализуется, зависит от принимаемых решений, а неот условий.Наше поколение реалистично, потому что нам довелось узнатьчеловека, каков он есть в действительности. В конце концов, человекизобрел газовые камеры Освенцима; однако человек был также и тем,кто, не теряя достоинства, шел в газовые камеры с молитвой к Богуили с «Shema Gisrael» на устах.КНИГА ВТОРАЯПСИХОТЕРАПИЯИ РЕЛИГИЯБессознательный БогI.
Сущность экзистенциального анализаЕссе labia теа non cohibui.Когда-то Артур Шнитцлер сказал, что существуют лишь три добродетели: объективность, мужество и ответственность. Теперь нампредставляется весьма заманчивым соотнести каждую из этих добродетелей с одним из психотерапевтических течений, возникших навенской почве.Индивидуальной психологии Альфреда Адлера можно без колебаний приписать добродетель мужества, что, пожалуй, понятно самособой. Основной терапевтической задачей индивидуальной психологии является не что иное, как попытка воодушевления клиента с целью преодоления комплекса неполноценности, который и считаетсярешающим, если не единственно патогенным.Точно так же можно приписать одну из приведенных добродетелей и психоанализу, а именно добродетель объективности.
Могла ликакая-нибудь другая добродетель, которую восстановил ЗигмундФрейд, смотреть прямо в глаза Эдипу - сфинксу от психики - раскрывать тайну, рискуя услышать нечто весьма мучительное и неприятное? Во времена Фрейда это было чем-то неслыханным, соответственно неслыханными были и результаты его исследований.Допсихоаналитическая психология, в частности так называемаяшкольная психология, избегала всего, что Фрейд поставил в центрсвоего учения.
Известный анатом Юлиус Тандлер имел обыкновениешутливо называть соматологию, как она изучалась в средних школах,«анатомией без гениталий», так и Фрейд мог бы утверждать, что психология была психологией без либидозного.219Психотерапия и религияНо психоанализ не только преклонялся перед объективностью,он был полностью в ее власти: объективность в конце концов привела к объективации того, что принято называть личностью. С точки зрения психоанализа пациент находится в плену неких «механизмов», врач же выступает в роли того, кто способен совладать с этимимеханизмами, обладает техникой, с помощью которой можно сноваэти механизмы наладить и, таким образом, привести в порядок самого пациента.Какой цинизм стоит за пониманием психотерапии как техники илитак называемой психотехники! Ведь если мы относимся к пациенту,как к своего рода машине, то врача мы можем представить исключительно как техника? Только «homme machine» нуждается в medecintechnicien.Но как психоанализ пришел к подобному технико-механистическому подходу? Как уже указывалось, учение можно понять в контекстетой исторической эпохи, из которой оно вышло; необходимо еще учестьи контекст социальной обстановки его времени —обстановки, полнойханжества.
Психоанализ представлял собой прогрессивную реакциюна совокупность этих факторов; правда, реакцию, которая, по меньшей мере в каких-то отношениях сегодня может уже считаться устаревшей. Но Фрейд не только «реагировал» на свое время - он и «действовал» из него: пока он вынашивал свое учение, он был целиком подвлиянием появившейся в то время и долго впоследствии господствовавшей психологии ассоциаций. Ассоциативная психология была законченным продуктом редукционизма, идеологического течения конца X IX -н ач ал а XX века. В лияние ассоциативной психологиипроявляется наиболее отчетливо в самых основных чертах психоаналитического учения: в его психологической атомистике и энергетике1.Цельность человеческой души рассматривается в рамках психоанализа атомарно, душа состоит из отдельных частей, различных инстинктов, а те в свою очередь - из элементарных инстинктов или их1 Верно, что сегодня психоанализ уже признает существование в «эго» бесконфликтной зоны (Хайнц Хартманн); но непонятно, почему его нужно хвалить за признание чего-то давным-давно известного непсихоаналитикам, просто потому, что они неоткрещивались от этого факта, как психоаналитики.
Одним словом, непонятно, почемуза свои арьергардные бои психоанализ присваивает медали за храбрость.220Бессознательный Богкомпонентов. Таким образом, психическое не только атомизируется,но и вовсе анатомируется: анализ психического в конце концов превращается в его анатомию.Вследствие этого душа, человеческая личность, ее целостностькаким-либо образом разрушается. Психоанализ прямо-таки «деперсонализирует» человека; разумеется, не без того, чтобы не персонифицировать отдельные - часто враждующие друг с другом - инстанции внутри психической структуры, например, так называемое «оно»или ассоциативные «комплексы» (превращая их, таким образом, в самостоятельные, самоуправные, псевдоличностные объекты), если несказать, их демонизирует.1Так психоанализ разрушает единую и цельную человеческую личность, чтобы в конце концов оказаться поставленным перед задачейвновь воссоздать ее уже из кусочков.
Это наиболее отчетливо проявляется в той психоаналитической теории, согласно которой «Я» мыслится состоящим из «я-инстинктов», «я-побудительных сил». Следовательно, то, что эти инстинкты вытесняет, то, что осуществляет ихцензуру, должно, в свою очередь, и само быть инстинктивным. Этопохоже на то, как если бы мы хотели сказать, что строитель, которыйвоздвиг здание из кирпичей, сам построен из кирпичей. Уже здесь, изэтого напрашивающегося сравнения мы видим, насколько по-настоящему материалистичен психоаналитический образ мыслей, т.
е. насколько он преследует материальное (но не материальность). Это тожепоследнее основание его атомистики.Но мы сказали, что психоанализ не только атомистичен, но и энергетичен. Фактически он постоянно оперирует понятиями энергетики1И притом психоанализ идет в этом отношении так далеко, что, говоря словамиМедарда Босса, он конструирует гипотезу, или, лучше сказать, ипостась «инстанции“Я”» или «Оно», инстанции бессознательного и «сверх-“ Я”», по существу пользуясьстарым приемом детских сказок.
Так как сказки какбы отделяют приятное и нужноеребенку поведение матери от других ее возможностей и сгущают его до самостоятельного образа, до доброй феи например; и напротив, неприятные действия матери, те, окоторых ребенок ничего не желает знать, которые его пугают - персонифицируют вобраз Бабы-Яги. Однако, поскольку вера в эти сказочные образы не сохраняется надолго, психологические инстанции-представления, по всей вероятности, тоже не смогутсохраниться в будущем». [Schweizerische Zeitschrift fr Psychologie und ihre Anwendungen19, 1960, S.
299 ]221Психотерапия и религияинстинктов1и динамики аффектов. Согласно психоанализу инстинкты и компоненты инстинктов действуют примерно так же,,как параллелограмм сил. Что же является объектом этих сил? Ответ гласит:«эго». Таким образом, с психоаналитической точки зрения «эго» является в конечном счете игрушкой влечений - или, как однажды выразился сам Фрейд, «“я” - не хозяин в собственном доме».Таким образом, мы видим, что психическое не только генетическиредуцируется до инстинктивности, но что оно также каузально детерминировано инстинктивностью, и все это в тоталитарном смысле.
Человеческое бытие с самого начала интерпретируется психоанализом каквлекомое-бытие. Это тоже последняя причина, почему человеческое«я» впоследствии приходится реконструировать из инстинктов.В смысле такой атомизированной, энергетической и механистической2 концепции психоанализ в человеке автоматизм психическогоаппарата.Здесь вступает экзистенциальный анализ, и он противопоставляетпсихоаналитической концепции другую: на месте автоматизма психического аппарата экзистенциальный анализ видит автономию духовного существования.
Однако при этом мы снова оказываемся там, откуданачали: у таблицы добродетелей Шнитцлера. Ибо поскольку мы моглиприписать психоанализу добродетель объективности, а индивидуальной психологии - добродетель мужества, можно с полным правом утверждать, что экзистенциальный анализ придерживается добродетелиответственности. Он понимает человеческое бытие в высшей степеникак бытие ответственное, а самого себя - как «анализ с точки зренияответственного бытия».
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
