Диссертация (793217), страница 28
Текст из файла (страница 28)
Р.Ф. Туровский делает акцент: 1) на легитмности власти, насколько оно опирается на доверие и поддержку жителей; 2) на особенности политического режима в территории, является ли этот режим демократическим, авторитарным или гибридным; 3) на качество среды, в том числе институциональной; 4) на роли акторов политического процесса в территориях, которые, либо отражают совокупность всех интересов, либо ориентируются на интересы конкретных действующих субъектов.
Таким образом, процесс развития локальных территорий в РФ связан с властными полномочиями и предполагает оценку эффективности этой власти на локальном уровне (управленческая эффективность как синтез экономического, социального и политического измерения эффективности). Кроме того, анализ опыта решения локальных проблем и различных позитивных муниципальных практик приводит нас и к операционализации двух понятий: «институциональный дизайн» и «институциональный эффект». При этом категория институционального дизайна в политике, экономике и праве представляет собой, по мнению М.Р. Топаляна, создание «комплекса институций, позволяющего изменять функционирование хозяйственной системы, ориентируя ее на прогрессивное развитие»"". М.Р.
Топалян предложил в научном и прикладном дискурсе авторскую модель «институционального треугольника развития», как инструмент институционального дизайна. Согласно этой модели, предлагается структурировать набор институтов, как «старых», так и новых для реализации социальноэкономической политики, позитивно воздействующей на разные уровни хозяйственной системы. В свою очередь, это воздействие приводит к развитию территории. Институциональный дизайн (сам термин взят из сферы Топалян М.Р.
Институциональный треугольник структурно- уровневого проектирования территориального развития д Социальные и гуманитарные знания. — 2017. — Тои 3. — № 2. — С.10б — 111. 128 архитектуры) выполняет две функции и две роли; а) функция проектировщика-архитектора, отвечающего за исполнение крупных ролей (решений); б) функции детального проектирования с уточнением и корректировкой «малых» ролей.
К примеру, в Губкинском городском округе Белгородской области как в одном из успешных муниципалитетов в Центральной России22', институциональный треугольник развития имеет комплекс институций, «старых» и новых. К новым важно отнести: муниципальный инвестиционный стандарт, ТОСЭР (территория опережающего социально- экономического развития), ряд проектов областной программы «500/10000», предполагающей создание в округе ряда малых промышленных производств и многое другое. Опираясь на подходы Р.Ф. Туровского и М.Р. Топаляна, соискатель полагает, что эффективность местного уровня публичной власти в РФ имеет: экономическое измерение (привлечение частных и государственных инвестиций в территорию, обеспечивающих экономический рост и пространственное развитие); 2) социальное измерение (развитие объектов социальной инфраструктуры и создание новых рабочих мест), 3) политическое измерение местной власти (рост доверия и поддержки среди населения, в том числе посредством выборов, различных общественных групп).
Немаловажное значение эффективности местной власти имеет и качество взаимодействия локалитетов с государственным управлением общенационального и субнационального уровней, поскольку именно они обладают ключевыми финансовыми и иными ресурсами для развития территорий, Исследуя аспект взаимодействия сторон, мы можем говорить о двух каналах такого взаимодействия. Первый канал — это трансакции по линии местное самоуправления — государство (федеральная и региональная власть), второй канал предполагает отношения по линии местное самоуправление— По итогам Вссроссийского конкурса 2()00 года Губкину присвосно звание «Самый благоустроенный город России» срсди городов третьей категории (малых городов).
Бабенко О.Я. История развития мсстного сообщества д Муниципальный мнр. — 2001. — № 4. — Июль — август. — С. 5 — 9. 129 локальное гражданское общество. При этом важно видеть под особым углом зрения количественные и качественные показатели отношения гражданского общества и власти.
И здесь значимо, как считает С.П. Перегудов, иметь в виду степень погружения государства в общественный организм (количественные характеристики) и проблему экспансии государства, которая «может иметь сугубо отрицательные последствия и для демократии, и для эффективности политического управления обществом»'-". Для нашего исследования политических условий, влияющих на отечественный вариант институционализации местного самоуправления, чрезвычайно важно уточнение двух важных аспектов в разрезе эффективности местного уровня публичной власти. Первый аспект насколько «много» должно быть государства в его воздействии на институт местного самоуправлении? И второй аспект — может ли быть эффективным муниципальное образование в экономическом, социальном и политическом измерении, не при демократическом, а, к примеру, при авторитарном или гибридном политических режимах в территории (диктабланда, демократура)? И в ответах на эти вопросы соискатель выражает свое мнение о том, что не всегда политологические теории для объяснения политических процессов и функционирования институтов в странах Запада, применимы к политическим практикам в современной России.
Вернемся ко второму аспекту. Процессы демократизации, прямые выборы глав исполнительной власти позитивно влияют на автономию и эффективность местной публичной власти. Проследим хронологию и результаты данных процессов в субъектах РФ. Как отмечает российский исследователь проблематики элитообразования О.В. Гаман-Глутвина, важнейшим фактором, определявшим систему взаимоотношений Москвы как федерального центра и российских регионов как субъектов РФ стало массовое проведение в 1995-2005 гг. в регионах выборов глав Псрсгудов С.П. Политическая систсма России в мировом контекстс.
— М.: Российская политичсская энциклопедия (РОССПЭН), 2011. — 431 с. 130 исполнительной власти. А итогом этого процесса, по мнению О.В. ГаманГолутвиной, «стала консолидация региональных лидеров и обретение ими роли влиятельного участника российской политики»2". Во второй половине 90-х годов для абсолютного большинства муниципальных образований прямые выборы глав муниципалитетов были политической реалией. Во многих субъектах РФ и для части системы исполнительной власти местного самоуправления такая данность была сохранена и в «нулевые» годы. Однако местное самоуправление без наличия материальных ресурсов и качественного взаимодействия уровней власти не могло, за редким исключением, обеспечить устойчивое социально- экономическое и политическое развитие территорий.
Как считает М.К. Горшков, на основании глубинных исследований Института социологии РАН, как таковая «демократия не гарантирует быстрого роста жизненного уровня..., люди сильно разочаровались в российской версии демократических институтов»"". Впрочем, вопрос не в идеале демократии, к которому общество в национальных государствах всегда стремится. Вопрос в правилах и процедурах, которые соблюдают все участники политического процесса, которыми двигают соображения общего блага, развитие страны и общества.
Аналогично решается и проблема «мало государства — много государства» для местного самоуправления. Если вышестоящие уровни власти ориентированы на госпрограммы в развитии муниципальных образований, на создание комплекса институций в территориях (институциональный дизайн), задействование инструментов поддержки локальных органов власти, то в данных трансакциях формируется конструктивная линия, обеспечивающая равноправие и полномочие сторон, зоны своей ответственности и в итоге— пространственное развитие. -" Гаман-Голутвина О.В. Политические элиты России: Вехи исторической эволюции.
— Мл «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН). 200Г>. — ЛЛ8 с. -' Как по-русски «дсмократияаау Социологи выяснили, зачем россиянин нужны конституционные права и гр вггданское обгцсство Л Российская газета. — 2014. — 10 января. — С. 11. 131 На наш взгляд, такая ответственная государственная политика сложилась как система лишь в ходе «малой» муниципальной реформы, хотя ее элементы присутствовали и в период 90-х, и в период «нулевых» годов. В данном разрезе имеет смысл представить анализ такой политики, ее суть, направленность и конкретные практики.
Формируя архитектуру институций (институциональный дизайн), государство в лице федеральных и региональных органов власти и управления выполняли и роль проектировщика-архитектора, отвечающего за базовые решения для местного самоуправления, и функции корректировщика реализуемых проектов, программ и деятельности институций. И такая политика приводила к нужному институциональному эффекту, когда в процессе реализации были осязаемы и результаты устойчивого развития территории, и общее благо для локальных сообществ. Важным аспектом в данном отношении становилось формирование публичных ценностей как условия для «открытого диалогового взаимодействия властных акторов с гражданами, их ассоциациями и хозяйствующими субъектами»"'.
Одним из основных направлений взаимодействия местного самоуправления и органов государственного управления стали институты развития, которые, по оценке А.И. Татаркина и С.Н. Котляровой, представляют собой «совокупность созданных и фондируемых государством специальных организаций, осу ществляюгцих со финансирование»"'. При этом, как считают авторы, институты (институции) являются одновременно и средой, и инструментом государственной политики развития. В отечественной практике, как утверждают упомянутые ученые, уже можно выделить ряд институций: а) финансовые, б) инфраструктурные (ГЧП и МЧП), в) корпорации промышленного или инновационного развития, г) Слатинов ВБ., Меркулова К.Г. Публичные ценности в структуре идеологии местного сообщества: проблемы формирования и идентификации Л Среднерусский вестник общественнык наук.— 2014.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
