Диссертация (793217), страница 26
Текст из файла (страница 26)
Б.С. Пинсксра под род. Гр. Салона. — Челябинск; Социум, 2010>, — 418 с. '" Уэрта дс Сото Х. Социально- экономическая теория динамической эффективности / Пер. с англ. В. Кошкина, под ред А. Кураева. — Челябинск: Социум, 2011. — С.9 — 10. '" Патнэм Р. Чтобы демократия сработала. Гражданские традиции в современной Италии / Пер. с анг.
А. Захарова. — Мх «Ао Ма>1йпе>п», 1996. — 287 с. -'" Там >ко. 118 Однако логика и динамика трех муниципальных реформ в современной России («муниципальная революция 90-х годов, «большая» реформа 2003— 2011 годов) далеко не в полной мере учитывали соотношение экономического и политического. Наоборот, политические условия и политическая конъюнктура оказывали доминирующее воздействия на не всегда прозрачные цели и задачи реформ. Лишь в «малой» реформе 2012- 2018 годов инициаторы коррелировали политические задачи реформы и экономические эффекты от данных преобразований. Более того, именно под «малую» муниципальную реформу федеральные и региональные власти формулировали замыслы и стратегии пространственного развития территорий, закладывали ресурсы и учреждали программы (ФЦП, госпрограммы), проектировали институты развития (ОЭЗ, ТОСЭРы, индустриальные парки) и инструменты поддержки.
Такой подход к анализу муниципальных реформ в РФ приводит соискателя к выводу, что при проведении реформ в отношении местного самоуправления происходила и смена парадигм. Первая муниципальная реформа, на наш взгляд, имела под собой парадигму «широкая автономия местного самоуправления в обмен на политическую лояльность местного самоуправления, при минимуме ресурсов на развитие данного института». Реформа проектировала новые институты, осуществлялось институциональное строительство.
Российский социолог Т.И. Заславская, анализируя основные механизмы преобразования институтов, доказала, что их причиной являлись массовые процессы в обществе, одни из которых инициируются разными уровнями власти, другие провоцируются, в том числе и неосознанно, ее действиями, а третьи «возникают по инициативе снизу, вне поля ее зрения>>2"2. В данном случае можно сделать вывод о том, что новые институты не стали и не могли стать институтами развития локальных территорий. Новые Заславская Т.И.
Социетальная трансформация российского общества. деятельностноструктурная концепция. — Мл Дело, 2(>02, — бба с. 119 институты как институты демократии не имели устойчивости в обществе и были во многом раздавлены олигархическим капитализмом (к примеру, крупные компании в территориях решали, в каком объеме стоит выплачивать местные налоги — финансовая власть) и региональным авторитаризмом (например, кто и как будет избираться в главы администраций). По нашему мнению, имела место приватизация местной публичной власти.
Поэтому вторая муниципальная реформа предполагала парадигму «подчинение местного самоуправления государственной власти в обмен на невысокую результативность и даже на бездеятельность». Кстати, исследователь А.С. Зуйкина предложила свою гипотезу о наличии «политики бездействия» на муниципальном уровне'"'-. Результаты ее работы выявили, что «политика бездействия на уровне местного самоуправления приобретает следующие формы: 1) общественно значимая проблема на протяжении значительного времени находится в публичной повестке дня, но местные власти не принимают решения на этот счет; 2) власти принимают такие решения, которые фактически эту значимую проблему не решают; 3) власти манипулируют общественным мнением, добиваясь того, что некоторые значимые проблемы перестают рассматриваться в публичном поле.
Автор согласен с позицией А.С. Зуйкиной и убежден, что политика бездействия местного самоуправления в 2003 — 2011 годах в российских регионах носила массовый характер и являлась препятствием на пути социально-экономического развития территорий, Впрочем, «политика бездействия» имела и свои объективные причины, которые не заострялись в публичном пространстве.
К примеру, острой проблемой местного самоуправления после «большой» муниципальной реформы оставалась бюджетная обеспеченность жителей муниципальных -'"' Зуйкина А.С. Политика бездействия» на муниципальном уровне (сравнительный анализ городов Пермского края) Л У! Всероссийский конгресс политологов «Россия в глобальном мире: Институты и стратегии политического взаиыодействияв.
Материалы. Москва, 22-24 ноября 2012 г. — Мл Российская ассоциация политической науки. 2012. — С. 198 — 199. 120 образований, которая отличалась друг от друга не только между регионами, но и внутри субъектов РФ в несколько раз. В этой ситуации создание межбюджетных «балансов» в рамках мирового опыта20л вплотную вошла в муниципальную повестку дня. Как подчеркивал отечественный эксперт И.Ю. Юргенс, нужно передавать местным бюджетам на долгосрочной основе отчисления от федеральных и региональных налогов, которые могут «побудить муниципалитеты к расширению своей налогооблагаемой базы»"".
Вторая муниципальная реформа все же отчасти ориентировала местное самоуправление на стратегическое плат~рпвсн1ие и получение ЭффЕКтиВНОСти От РабитЫ зПВВПтОгО УРОВНЯ ПУбяиЧНОй Власти. ТОГДа процессом стратегического планирования муниципальной территории управляли органы местного самоуправления и, как правило, этот процесс возглавляла местная администрация. Как полагал В.А. Хлопин, именно здесь были сосредоточены основные методические и координационные функции, поэтому эффективность стратегического процесса должна была в значительной мере «определяться качеством работы администрации и набором применяемых ею подходов»20', В.А. Хлопин в этой связи выделял шесть основных требований к стратегическому планированию местного самоуправления.
Среди них требования; а) к принципам управления стратегическим развитием; б) к принципам финансирования программ стратегического развития; в) к кадровому обеспечению стратегического развития. Однако без финансовых и административных ресурсов федерального центра и региональных властей проекты развития муниципальных территорий становились в основной своей массе прожектами, а стратегическое планирование превращалось в политическую риторику властей перед ив В ФРГ финансовая помощь постным бюджетам из бюдзкстов вышестоящих уровнсй бюджетной систсмы составляст 45;4, во Франции — 26%, в Италии — 38;4, в Испании — 37У. '"' Юргенс И.Ю. Российский фсдсрализм и проблсмы взаимодсйствия уровнсй власти ЬЮргснс И.Ю.
Очередные задачи российской власти. — Мл Российская политичсская энциклопсдия (СОССПЭН), 2ОО9. -С. 25-30. св Хлопни В.А. Стратсгичсскос планированис как фактор эффективного развития муниципальной территории П Политичсская наука. — 2009. — №2. Региональная политика и развитие территорий в условиях административно — политической рсформы 2004 — 2003 гг. Мл ИНИОН РАН.
2009. — С. 22() — 23!. 121 вышестоящими уровнями и в рамках отчетов перед населением. Они мало давали социально-экономическому развитию локальньгх территорий. В рамках большой реформы был сделан акцент и на эффективность местного самоуправления. Оценка эффективности местного самоуправления была введена федеральной властью лишь в 2008 году20' и, что важно, не распространялась на уровень поселений, сельских и городских (корректировка документа происходила в 2012-м и в последующие годы). Основными сферами оценки городских округов и муниципальных районов были: развитие малого и среднего бизнеса 1МСБ), качество дорог, ЖКХ, собираемость на)1огов, детские сады и др. По мнению Р.Ф. Туровского„ введение оценок местного самоуправления было вторым формальным контрактом «между государственной властью и местным самоуправлением»"®'.
Первый контракт, как считает автор, — это перечень вопросов местного значения в ФЗ-131 от 2003 года, ставших основание формирования принципал-агентских отношений между местным самоуправлением и государственной властью. Проблематику эффективности публичной власти на местном уровне ряд исследователей связывают с оказанием общественных услуг населению локальных территорий.
Западный исследователь Д. Ле Гранд, изучая само явление общественных услуг в научном и прикладном значениях, выделяет пять качеств, наличие которых является условием хорошей общественной услуги. Д. Ле Гранд полагает, что услуга должна быть высокого качества, ее выполнение должно быть эффективным, она должна реагировать на нужды и желание потребителей и в то же время подотчетной налогоплательщикам, «услуга должна предоставляться справедливо»20'. Стоит отметить, что в рамках «большой» муниципальной реформы, которую можно рассматривать '"' Указ Президента РФ от 28.04.2008 № 607 (ред. от 04.11.20!6) «Об оценке эффективности деятельности органов местного самоуправления городских округов и муниципальных районовв Л Собрание законодательства РФ.
— 05 05.2008. — № 18. — Ст. 2003. он туровский Р.Ф. Местное самоуправление в России как агент в принципал- агентских отношениях с государственной властью Л Социально- экономические явления и процессы. — 2013. — № !2 (058). — С. 159 — 167. св Ле Гранд Д. Другая невидимая рукш предоставление общественных услу~ на основе выбора и конкуренции! Пер. с англ. И. Кушнарсвой. — М.; Изд. Института Гайдара„2011. — 240 с. 122 и как часть административной реформы, были и промежуточные позитивные результаты.
К примеру, это решение вопроса с оказанием качественных муниципальных услуг через систему МФЦ (данные учреждения оказывали и государственные услуги, как федеральные, так и региональные). В целом же, по нашему мнению, «большая» муниципальная реформа, на наш взгляд, не стала эффективной ни в экономическом отношении (социально-экономическое развитие локальных территорий и появление новых «точек роста» не стало массовым явлением в РФ). Реформа не в полной мере обеспечила и политическую эффективность (кроме встраивания местного самоуправления в «вертикаль власти»), поскольку опиралась на эффективный менеджмент в русле нового государственного управления, а не на самодеятельность локальных сообществ, которые могли быть локомотивами политического развития и демократии участия в судьбе своих территорий.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
