Буддизм. подборка лекций старый ворд (1176686), страница 3
Текст из файла (страница 3)
УЧЕНИЕ ТРЕТЬЕЙ И ЧЕТВЁРТОЙ БЛАГОРОДНОЙ ИСТИНЫ.
Буддизм совершенно обоснованно считается религией спасения, хотя сама Традиция использует понятие «Освобождение», которое несёт несколько иной оттенок смысла. Можно сказать, что Учение Татхагаты пронизано глубоким неприятием бренного и суетного. Но более корректно подходить к этому вопросу изнутри, то есть со стороны живого существа. Понятно, что в мире, как в неком множестве внешних по отношению к зрителю объектов, суеты и страдательности нет. Более того, если мы стоим на пути буддийской философии, то тогда станет вполне понятно, что, по большому счёту, нет даже самого внешнего мира как отдельной от воспринимающего реальности. Есть неразрывная целостность, которую мы можем делить на субъект и объект, но это не означает, что между ними находится непреодолимая стена: на самом деле нет даже чёткой границы.
Однако, понимая всё это, всё-таки ещё раз хочется подчеркнуть, что если мы позволяем себе делить Реальность на субъект и объект, то duh ̣kha будет всё же субъективным переживанием, а не неотъемлемой природной реальностью. Другое дело, что в нашем мире она распространена настолько, что если и обнаружится кто-то, кто находится за пределами страдательной суеты, то на него будут смотреть как угодно, но только не как на нормальное живое существо, живущее полноценной жизнью.
Итак, что же находится за рамками страдательности, которой охвачено всё в сансаре? Буддийская философия, признавая, безусловно, словесную невыразимость Нирваны, использует, однако, четыре наводящих термина: Любовь (maitri), Сострадание (karun ̣ā), Радость (muditā) и Невозмутимость (upeks ̣ā). Это – состояния, в которых находится тот, кто достиг Просветления, очистил своё сознание от аффектов, но ещё пребывает в материальной форме существования. Описывая это состояние, Будда говорил: «Я называю брахманом того, для кого не существует ни этого берега, ни того берега, ни этого и того вместе, кто бесстрашен и свободен от привязанностей. Я называю брахманом того, кто размышляет, свободен от страстей спокоен, кто делает своё дело преодолевает желания, кто достиг высшего блага» (Дхаммапада, XXVI: 385-386).
За гранью Нирваны будет что-то, подобное этим качествам, но словно умноженное на бесконечность и, по сути, неописуемое. Тот, кто думает, что может понять Нирвану, тот поглощён иллюзией. Если бы её можно было бы выразить в словах сансары, то переход в неё был бы подобен точному исполнению соответствующей инструкции. В отношении Высшей Реальности понять, постичь и достичь означает одно и то же. Поэтому тот, кто не достиг, не способен и постигнуть.
«Мудрые говорят: крепки эти путы, тянущие вниз, коварные, из которых трудно освободиться. Разрубив их, они странствуют, отказавшись от страсти и удовольствия, без желаний» – учил Будда. (Дхаммапада, XXIV:346).
«О подвижники, существует и благородная истина о Пути прекращения страдания. Это благородный Восьмеричный Путь, состоящий в правильном осуществлении воззрений, размышлений, речей, действий, способа поддержания жизни, правильном приложении усилий, памяти и сосредоточения».
Восемь ступеней Благородного Пути – сердце Учения Будды. Обычно их разделяют на три этапа. Однако это не означает, что для того, кто стоит, допустим, на пятой ступени, предписания прежних ступеней снимаются. Как раз наоборот: каждое достижение, каждое этическое требование принимается раз и навсегда. Поэтому отречение от Пути может привести к ещё более страшным последствиям, нежели изначальное небрежение им.
Первый этап, именуемый Мудростью, включает сознательное обращение к духовным драгоценностям, глубокое и искренне принятие Учения Будд. На санскрите оно называется samyak-dr ̣s ̣t ̣ih ̣: истинное воззрение. С ним тесно связана вторая ступень: samyak-san ̣kalpah ̣: этап истинных размышлений. Тот, кто практикует его, осмысляет всю свою предшествующую жизнь через Учение, выявляет причины своих бед и аффектов. На этой ступени человек укрепляется в вере посредством трезвого наблюдения за всем, что происходит и вокруг него, и в нём самом. Результатом подобной работы над собой становится решимость – твёрдое убеждение в необходимости следования Пути. Поэтому иногда можно встретить и такой перевод этого понятия как истинная решимость.
Второй этап, Добродетель, включает три ступени: samyak-vāk, samyak-karmāntah ̣ и samyak-ājīvah ̣: правильную речь, правильное поведение и правильный образ жизни. Правильная речь предполагает отказ от четырёх пороков речи: лжи, злословия, грубости и оскорблений, а также пустой болтовни. Правильное поведение предусматривает полное неприятие убийств (да и насилия вообще), воровства и разврата. Наконец, образ жизни, соответствующий последователю Пути, включает искоренение алчности и жадности, стяжания, отказ от всякого поведения, в основе которого лежит злой умысел, а также пьянства и употребления всяческих дурманящих средств «даже на кончике листа травы куша». Кроме того, благой образ жизни предполагает искоренение лжевоззрений и иллюзий: таких как гедонизм, предельный аскетизм и фанатическое поклонение; помимо этого он подразумевает неприятие стяжательства и взгляд на собственное имущество только как на средство добродетели.
Тот, кто укрепился в Добродетели, становится на путь Практики. Этот этап включает три ступени: samyak-vyāyāmah ̣, samyak-smr ̣tih ̣ и samyak-samādhih ̣: правильное приложение сил, правильное памятование и правильное сосредоточение. Первое предусматривает дисциплину, ответственность за чистоту своих помыслов и деяний. Настоящий буддист должен постоянно следить за собой, уверенно преодолевая аффективные состояния, стойко противостоя любому злу. Кроме того, усилия должны выработать у человека состояние непривязанности к добру: добродетель, изначально понимавшаяся как некоторое усилие, должна стать настолько естественной и неотъемлемой от её обладателя, что в результате иное, нежели добродетель, поведение, станет не просто неприемлемым – оно будет невозможным. Человеку не придётся обращать свой разум в сторону Добра, привязываться к нему: оно станет его плотью и кровью. Рыба не знает, что такое океан. Океан окружает её, океан наполняет её, и она сама, по сути, является океаном. Точно так же: «Я называю брахманом того, кто здесь избежал привязанности и к доброму и к злому, кто беспечален, бесстрастен и чист» (Дхаммапада, XXVI:412).
Правильное памятование – ось буддийского сознания. Верный последователь Учения никогда не должен забывать о том, ради чего он следует Пути. Никакие посторонние цели не должны отвлекать ум подвижника. Только незыблемая установка к Спасению, включающая и свой собственный духовный рост, и пронизанное милосердием служение во благо освобождения всех живых существ. Верный последователь Будды всегда сосредоточен, хотя при этом его уму не приходится применять усилий. Памятование отсекает случайные аффекты, уничтожает леность и защищает от ошибок. Памятующему не страшны внезапные порывы страсти, уносящие разум в пропасть: его сознание работает как часы. Свет Мудрости, Любви, Веры, Целеустремлённости и Спокойствия ни на мгновениене затухает в его сознании и не разменивается на пустое и бессмысленное.
Наконец мы подошли к самому загадочному и удивительному элементу буддийского Учения – к восьмой спице Восьмеричного Колеса Учения, к восьмой ступени Благородного Пути: к правильному сосредоточению. Важнейшая среди практик – samādhi, «самадхи», что можно перевести как «сосредоточение ума». Обычно во всей современной литературе используется латинский термин «медитация», что не слишком верно отражает суть этой практики. Всё-таки медитация – согласно самому значению этого слова – это размышление, углублённое сосредоточение на какой-нибудь мысли. Однако самадхи не предусматривает (хотя и не исключает) мышления. Конечно, есть такие виды самадхи, в которых человек сосредотачивается на неком вопросе или идее. Однако это не самая типичная практика для буддийской психотехники. Вообще же самадхи – это способность сознания различных объектов, при котором сознание ничем более не занимается, ничто его не отвлекает и человек пребывает в состоянии абсолютной целостности, испытывая неразрывное единство с тем, чем он занимается.
Объекты медитации обычно разделяются на два класса: присущие миру цветоформ («рупа-дхату » миру отдельных вещей, привычной для нас реальности) и лежащие вне него, в области без цветов и форм, «арупа-дхату ». Сознание может пребывать на восьми уровнях «изменённости» по отношению к обычному, обыденному состоянию. Эти уровни называются дхьянами. Первые четыре относятся к миру цветоформ, остальные – в арупа-дхату. Традиционно объектами первых четырёх дхьян являются сорок предметов, причём весьма разного характера. К их числу относятся Четыре Благородные Истины, Закон взаимозависимого происхождения, различные добродетели, образы Будд, священные знаки (колесо учения, раковина мысли, узел сансары, лотос чистоты, и т.д.), образы природы, а также такие отталкивающие предметы, как разлагающийся труп. Каждый из этих образов может научить и укрепить буддиста на его духовном пути. Так, образы Будд являют собой пример духовного совершенства, лотос заставляет задуматься о чистоте помыслов, а труп недвусмысленно напоминает тот факт, что всё в этом мире бренно, всё достанется смерти, и потому не следует беззаботно откладывать своё духовное развитие на будущее: будущего может не быть.
Каждая дхьяна определяется состоянием, в котором пребывает разум по её достижении.
Первая дхьяна знаменует собой непривязанность к желаниям и чувствам. Вторая освобождает от привычной для нас вербальной системы мышления, то есть от постоянного внутреннего диалога, который не способен, открыть нам полноту Истины, поскольку сам строится на ограничении естества и превращении его в слова и понятия. Третья дхьяна даёт полную уравновешенность. Человек в состоянии третьей дхьяны не может быть отвлечён от созерцания или любого другого занятия, которое он практикует никаким аффектом: третья дхьяна дарит спокойствие. Четвёртая дхьяна, из которой, кстати, Будда ушёл в Нирвану, есть свобода от удовольствия и страдания.
Куда более загадочны высшие дхьяны. Пятая является переживанием Бесконечного Пространства, шестая – Бесконечного Сознания. Опыт седьмой дхьяны чужд чему бы то ни было, и поэтому она называется Ничто, поскольку в созерцаемом, по сути, действительно ничего нет. Восьмая дхьяна совершенно невыразима в словах: пребывание в ней означает пребывание за гранью Что-то и Ничто, то есть там, где нет противоположностей Бытия и Небытия. Иногда эту дхьяну называют Небом. Впоследствии в традиции Тхеравады появилось учение о девятой дхьяне – состоянии, в котором переживается прекращение появления, движения и гибели дхармо-частиц. В Дхарма-Санграхе (Собрании основоположений Закона) она выделяется именно как высшая дхьяна.
Дхарма-санграха описывает четыре нижних уровня созерцания через эмоциональные параллели. Согласно матрике LXXII, Первая дхьяна означает радость и счастье, возникающее беспристрастие, сопровождаемое размышлением и исследованием помыслов. Вторая дхьяна заключается в радости и счастье благодаря внутреннему блаженству. Третьей присуще счастье, уравновешенность, память и полнота сознания. На четвёртой ступени достигается уравновешенность, память, полная чистота и невосприимчивость ни к хорошему, ни к плохому.
Традиционными для начинающих считаются дхьяны простых предметов. Ими могут быть лотосы в тихом пруду, горящие ароматические палочки, лампады и свечи. Однако объекты подобного созерцания необязательно должны нести религиозную окраску: серая обшарпанная стена, волнение на водной глади, игра солнечного света в облаках, комки земли, оставшиеся у норки дождевого червя – всё это достойные образы, с которыми можно работать. Потому что нет ничего, что не могло бы чему-нибудь научить того, кто ищет мудрости вне слов и понятий.
Проникновенное ви́дение, (санскр. vipašyana; «випащьяна») – название комплекса созерцания основных положений Учения, таких как Четыре Благородных Истины, пратитья-самутпада, анатмавада (учение об отсутствии атмана). Весьма точно выразил цель этого состояния российский исследователь В. П. Андросов: «Цель этих упражнений медитации – создать в сознании адепта условия для возникновения интуитивной мудрости (праджня – прим. авт.), развитие которой ведёт к состоянию святости». Обратной стороной Випащьяны считается шаматха (санскр. šamatha): состояние покоя и отрешённости, полного спокойствия и чистоты разума. В состоянии шаматхи разум исполнен безмятежности – ни один аффект не заставит его оставить объект самадхи и пуститься в бестолковое блуждание в хаосе мыслей, страстей, аффектов и желаний. Шаматха – это великая сила успокоения, которая освобождает разум от всего мусора, который мешает человеку вырваться из пут неведения и аффектов. Этим самым шаматха готовит почву для состояния випащьяны – интуитивного постижения, то есть такому состоянию работы разума, когда он внимает Истине не мыслями и тем более не «предчувствием», а непосредственно, ощущая, что иначе и быть не может: чистый разум способен отличить истину ото лжи.
Во время шаматхи происходит размывание границы между наблюдателем и наблюдаемым. Сознание сливается с объектом созерцания, преисполняясь в этот момент только им и ничем иным. Исчезает всё постороннее, Сознание сливается с тем, что оно созерцает: с Ничто, с Океаном Мудрости, с Матерью - Ясным Светом, с Небом.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
