диссертация (1169644), страница 14
Текст из файла (страница 14)
По его мнению,правовая квалификация возникающих в данном случае отношений будет зависетьот того, ставится ли задача защитить всех кредиторов или некоторых из них. Впервом случае его следует рассматривать как корпоративное, поскольку защита91См.: Grasmann G. System des internationalen Gesellschaftsrecht s. Außen- und Innenstatutder Gesellschaften im internationalen Privatrecht, Here/Berlin, Verlag Neue Wirtschafts-Briefe, 1970.Р.
346, 392.62зависимойкомпаниинанесенногопосредствомродительскойпринудительнойкорпорацией,косвеннокомпенсацииущерба,обеспечиваетзащитуинтересов всех кредиторов. Из этого делается вывод об ограниченном характереответственности и применении к правоотношению lex societatis, определяющегоправовой статус корпорации. Если же вопрос об ответственности ставится взащиту интересов отдельных кредиторов, то ситуация должна разрешаться спозиций гражданского права, что обусловливает постановку вопроса о полнойответственностиивыбореправаисходяизоснованиявозникновениясоответствующего обязательства (lex delicti, lex contractus и т.п.)92.Несмотрянапривлекательностьподобногоподхода,критерииразграничения этих правоотношений не всегда достаточно очевидны, особенноесли рассматривать данную проблему с позиции различных правовых систем.
ВСША суды зачастую применяют данную теорию тогда, когда можно было бырассмотреть ситуацию на основе общих положений о договоре и деликте. ВНидерландах,напротив,ситуации,относимыектипичнымслучаямпроникновения сквозь «корпоративную завесу», рассматриваются с позицииделиктной ответственности93, что указывает на актуальность конкуренции lexsocietatis и lex delicti. Так, С. Меллерс, являясь сторонником применения личногозаконаюридическоголица,признавалнеобходимостьреализацииприопределенных условиях дифференцированного подхода к выбору применимогоправа. Речь, в частности, должна идти о случаях, когда кредиторы, имеющие делос контролируемой корпорацией, не имели возможности составить отчетливогопредставления о характере ее взаимоотношений с контролирующей компанией. Вподобныхситуацияхвыбормеждуlexsocietatisиlexdelicti долженосуществляться исходя из интересов потерпевшей стороны, принимая вовнимание то, что деликтные кредиторы находятся в более уязвимом положении,92Цит.
по: Vandekerckhove, К. Piercing the corporate veil: a transnational approach. KluwerLaw International. 2007. P. 477.93См.: Ibid. P. 494.63поскольку, в отличие от контрактных кредиторов, имеющих возможность учесть взаключаемой сделке любые риски, они не всегда способны оценить их94.Следует отметить, что в странах Западной Европы, где личный законюридического лица раскрывается через теорию оседлости, серьезной коллизиимежду lex delicti и lex societatis не возникает, поскольку место принятия решений,квалифицируемых как нарушения корпоративного законодательства, и центруправления корпорацией совпадают. В то же время трудности могут возникнутьвследствие различных трактовок закона места причинения вреда, который можетпониматься как право страны, где произошел факт, ставший основанием длявозникновения требования, так и право страны места возникновения вреда.Последнее представляется крайне нежелательным, поскольку привязка к месту,где кредиторы несли потери, может привести к умножению применимыхправовых норм.
К тому же различия в правопорядках государств поставило быпод сомнение достижение цели соразмерного удовлетворения требованийкредиторов, преследуемой судами при банкротстве. Во избежание этих проблемРегламент № 864/2007 Европейского парламента и Совета Европейского Союза«О праве, подлежащем применению к внедоговорным обязательствам («РимII»)»95 в качестве общего правила для определения права, подлежащегоприменению, закрепилlex loci damni(место наступления прямого вреда),согласно которому правом, подлежащим применению к внедоговорномуобязательству, возникающему вследствие причинения вреда, является правостраны, где наступает вред, независимо от того, в какой стране произошелюридический факт, влекущий наступление вреда, и в какой стране или в какихстранах наступают косвенные последствия данного юридического факта (ст. 4).Предполагается, что это должно увеличить предсказуемость судебных решений иобеспечитьразумныйбалансинтересовлица,котороепривлекаетсякответственности, и лица, которому причинен вред.
Иначе этот вопрос решается в94См.: Мöllers C., Internationale Zuständigkeit bei der Durchgriffshaftung, Schriften zumdeutschen und europäischen Zivil-, Handels- und Prozessrecht, vol. 115, Bielefeld, Gieseking, 1987. Р.45–52.95См.: URL: http://www.conventions.ru/view_base.php?id=927964ГК РФ, согласно которому к обязательствам, возникающим вследствиепричинения вреда, применяется право страны, где имело место действие или иноеобстоятельство, послужившие основанием для требования о возмещении вреда. Вслучае, когда в результате такого действия или иного обстоятельства вреднаступил в другой стране, может быть применено право этой страны, еслипричинитель вреда предвидел или должен был предвидеть наступление вреда вэтой стране (п. 1 ст.
1219).О совпадении позиций относительно применимого права можно говоритьлишь в том случае, когда лицо, которое привлекается к ответственности(например, контролирующее должника лицо), и лицо, которому причинен вред(например, кредитор), в момент наступления вреда имеют свое обычное местожительства в одной и той же стране: предполагается, что применяется право этойстраны (§ 2 ст. 4 Регламента, п.2 ст. 1219 ГК РФ). Подобное положение можетиметь значение для защиты кредиторов в случае умышленного измененияличного закона юридического лица в пользу «дружественной юрисдикции», непредусматривающей механизма субсидиарной ответственности контролирующихлиц.
Наконец, согласно § 3 ст. 4 Регламента, если из всех обстоятельств делавытекает, что причинение вреда имеет явно более тесные связи с другой страной,чем та, которая указана в § 1 и 2 ст. 4, то применяется право этой другой страны.Явно более тесная связь с другой страной может основываться, в частности, наотношении, ранее сложившемся между сторонами, таком как договор, тесносвязанный с соответствующим причинением вреда.В некоторых правовых системах подобные проблемы рассматриваются внеразрывной связи с вопросами правосубъектности и признания юридическихлиц. Примером могут служить решения немецких судов о привлечении кответственности акционеров в соответствии с немецким законом вследствиенепризнанияоднойизведущихтрастовыхкомпанийЛихтенштейна«Treuunternehmen» как созданной для обхода иностранного закона, а такжеанглийской компании вследствие ее недокапитализации (ее капитал составлял65100£)96.
Следует заметить, что непризнание иностранной компании само по себесоздает предпосылки для преодоления ограниченной ответственности корпорациии привлечения к ответственности контролирующих ее лиц. Однако подобныйподход трудно назвать перспективным.Интерес представляет решение этого вопроса в контексте злоупотребленияправосубъектностью, которое, в частности, может выражаться в неправомерномиспользовании ограниченной ответственности корпораций. При таком подходеlex societatis выступает в качестве наиболее приемлемого варианта решениявопроса о применимом праве.
Согласно пп. 9 и 10 § 1 ст. 111.1 бельгийскогоКодекса международного частного права 2004 г.97, право, применимое ккорпорацииопределяет,вчастности,ответственностьзанарушениезаконодательства об акционерных обществах, а также ответственность ее органовза долги корпорации перед третьими лицами. Аналогичный подход реализован вст. 155 швейцарского Закона «О международном частном праве» 1987 г.
98 и ст. 25итальянского Закона «О реформе итальянской системы международного частногоправа» 1995 г.99При этом речь должна идти о личном законе корпорации-должника, а неличном законе управляющего ею компании-учредителя. Так, согласно ч. 4 ст. 159швейцарского «Закона о международном частном праве» 1987 г., «когдадеятельность компании, созданной в соответствии с иностранным правомосуществляется в Швейцарии или из Швейцарии, ответственность лиц,действующихотзаконодательством».имениэтойПроявляемоекомпанииврегулируетсяданномслучаешвейцарскимуважениекправосубъектности зависимой компании защищает интересы и имущество нетолько корпорации, но и ее кредиторов, которые оказываются в более выгодном96См.: Ibid.
P. 519.См.: Loi portant le Code de droit international privé de 16 JUILLET 2004 // MB 27JUILLET2004,p.57344;URL://www.ejustice.just.fgov.be/cgi/article_body.pl?language=fr&caller=summary&pub _date=200407-27&numac=2004009511#top98См.: Loi fédérale sur le droit international privé (LDIP) du 18 décembre 1987 (Etat le 1 erjanvier 2017) // URL: https://www.admin.ch/ch/f/rs/c291.html99См.: L. 31 maggio 1995, n. 218 (1). Riforma del sistema italiano di diritto internazionaleprivato (1/circ) // URL: http://www.esteri.it/mae/doc/l218_1995.pdf9766положениипосравнениюскредиторамиконтролирующейкомпании.Дополнительным аргументом в пользу такого подхода является то, что последняяосуществила выбор применимого к ней права еще на этапе создания корпорациидолжника. В то же время выбор lex societatis для управляемой корпорациинеизбежно приводит к «атомизации» группы компаний, что находит своевыражение в дифференциации правового статуса каждой из них ввидусуществующих различий в законодательном закреплении их правосубъектности внациональных правопорядках, влекущем их разобщение.В целом привлекательность lex societatis для решения вопроса оприменимом праве обусловлена несколькими причинами, среди которых можноназвать: 1) обеспечение единообразного подхода к защите интересов кредиторов;2) правовую определенность в решении вопросов, связанных со статусомкомпании и ответственностью контролирующих ее лиц; 3) известность или поменьшей мере прогнозируемость применения соответствующего правопорядкадля большинства кредиторов.
Вместе с тем указанные преимущества отчастинивелируются применением различных доктрин личного закона юридическоголица, основными из которых являются теория инкорпорации, теория оседлости(страны континентальной Европы), теория эффективного (основного) местадеятельности (Алжир, Индия, Сирия), теория контроля. Следствием этогоявляются коллизии, способные привести к появлению юридических лиц,фактически утративших свою национальность (если корпорация, учрежденная вгосударстве, применяющем критерий оседлости, переместит органы управления вгосударство,применяющеекритерийинкорпорации),имеющихдвойнуюнациональность (если, будучи созданным в государстве, придерживающимсятеории инкорпорации, юридическое лицо будет иметь органы управления вгосударстве,применяющемодностороннюю(неполную)критерийоседлости)национальность(прилибоприобретающихперемещенииоргановуправления юридического лица, созданного в государстве, применяющемкритерий инкорпорации в государство, применяющее аналогичный критерий).Ситуация осложняется и существованием нетрадиционных теорий определения67личного статута юридического лица, базирующихся на принципе расщепленияединого статута юридического лица и подчинения входящих в сферу егорегулирования вопросов разным коллизионным привязкам (теории оговорок,наложения[суперпозиции],дифференцированности,формированиягруппслучаев, комбинации, ограниченная теория инкорпорации)100.В стремлении решить эту проблему некоторые государства прибегают киспользованию смешанного критерия.
Достаточно интересное решение нашелвенгерский законодатель, указав наряду с закреплением теории инкорпорации,что,еслиюридическоезаконодательствомлицонесколькихзарегистрированогосударствиливвсоответствииссоответствиисзаконодательством страны места нахождения, указанного в уставе, регистрация нетребуется;личным законом признаетсяправостраныместонахождения,установленного в уставе. Если таковое не обозначено либо указано несколькомест нахождения, личным законом признается закон государства, на территориикоторого находится головной офис (ст.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
