диссертация (1169515), страница 14
Текст из файла (страница 14)
Юридическая основа единогоевропейского рынка гораздо более полно воспроизводит неолиберальнуюидеологию, выраженную нормами «Вашингтонского консенсуса, чемэкономические режимы государств-членов. Все это заведомо сближаетструктуры ЕС с транснациональными акторами и противопоставляет егоакторам, укорененным в национальных политических и экономическихструктурах.
В рамках науки эта ситуация находит выражение в выделении вкачестве политического актора европейского научного сообщества, котороевозникает благодаря системе институтов ЕНП и интересы которого начинаютрасходиться с интересами национальных научных сообществ.***Благодаря формированию системы общеевропейских научных структуро европейском научном сообществе стало возможным говорить как ополитическом акторе, способном осуществлять политически значимыедействия, обладая при этом независимостью в процессе принятия решений.Кроме того, идентичность ученого оказалась подкреплена не толькообщественным признанием результатов его работы, но и связью собщеевропейскими научными структурами.
Таким образом сформировалисьусловия, позволяющие считать ученых принадлежащими к общеевропейскимнаучным процессам, в отличие от их принадлежности только лишь к67национальным научным структурам. Также вследствие указанных процессовпо образованию наднациональных научно-исследовательских структур, сталовозможным описывать научное сообщество Европы при помощи понятия«эпистемическое», ввиду обретенного им доступа к уникальным знаниям иресурсам, что способствовало усилению его влиянию на политическиепроцессы в регионе. Эпистемические сообщества способны вызывать кжизни новые интересы, заключающиеся в решении сформулированных имипроблем,удругих,межгосударственныхболеемощныхобъединений.акторовВозникнув,–государствинтересыилиспособныприводить этих акторов в движение.
При этом эпистемические сообществаобладают способностью привносить определенность туда, где ранеесуществовало нечто неясное.Главнымвекторомизменениястатусанаучногосообществавпоследние десятилетия стало движение от государственного регулирования иконтроля научной деятельности к самоорганизации науки. В теоретическойнауке был предпринят ряд попыток охарактеризовать данные изменения,среди которых можно выделить концепции «тройной спирали», «режима 1режима 2» и «академического капитализма». Первая исходит из описываниятесного взаимодействия, основанного на общности интересов и принятии насебя дополнительных ролей остальных участников, между государством,исследовательскими университетами и предпринимательскими структурами,во время которого происходит создание нового знания и инновационногопродукта. Теория «режима 2» получила популярность в 1994 году, когдатермин был использован М.
Гиббонсом для описания контекстного,проблемно-ориентированногопроизводствановогоизнания.междисциплинарногоПроцессхарактерапредполагаетучастиемеждисциплинарных команд ученых, работающих вместе над выполнениемконкретных научных проектов, решая реально существующие задачи.«Режим2»производствепротивопоставляетсяновогознаниявтрадиционнымрамках«Режимапредставлениям1»,оявляющегося68фундаментально-научным, инициативным и развивающимся в рамкахдисциплинарнойструктурынауки.Концепция«академическогокапитализма» описывает коммерциализацию научной и преподавательскойдеятельности:осуществлениенаучно-исследовательскихпроектовоказывается в зависимости от получения субсидий отдельных корпораций.Кроме того, в рамках «академического капитализма» деятельность научноисследовательских институтов, центров внутри университетской структуры,направлена на увеличение потенциала общественно полезного применениязнаний.69Глава 2.
Формирование Европейского научного пространства2.1. На пути к Европейскому научному пространству:взаимодействие участников европейской интеграции в научной сфереНельзя не заметить, что для структур, функционирующих наевропейском уровне, американские образцы всегда играли более значимуюроль, чем для национальных институтов европейских стран. Объяснениеэтому достаточно очевидно. Формирование основ Европейских сообществ, азатем и Европейского союза проходило в условиях доминантного влиянияСША в послевоенной Западной Европе – «американской гегемонии», как егохарактеризует историк науки Дж. Криге104.
И если внутри отдельных странэта гегемония, хоть и возникшая во многом благодаря готовности европейцевподдержать США в создании единого западного лагеря, все же нередкосталкивалась с сопротивлением со стороны национальных политическихсистемикультур,тонауровнеЕвропыкакединогоцелогоинституциональное строительство шло на практически чистой площадке,гораздо более открытой американскому влиянию.Другая причина заключается в том, что сами американцы напрямуюстремилисьучаствоватьвпроцессеформированияобщеевропейскихструктур, начиная уже с послевоенного плана помощи Европе, вошедшего в104Krige J.
American Hegemony and the Postwar Reconstruction of Science in Europe. Cambridge: M.I.T. Press,2006. P. 4-9.70историю под именем инициировавшего его государственного секретаряСША Джона Маршала. По свидетельству Криге: «Помощь Маршала быласвязана не только с выполнением коалиционными правительствами условияумерить влияние коммунистических партий, но также имела цельюподтолкнуть европейцев к более интенсивной экономической интеграции.Государственныйсекретарьдавалпонять,чтоевропейцамследуетрассматривать проблему восстановления в целом и решить, какой вкладкаждая из стран сможет внести в общее благополучие. Более того, в частныхбеседах ключевые фигуры Государственного департамента отмечали, чтоединственной "политически приемлемой основой", на которой СоединенныеШтаты смогут справиться с осуществлением плана могло быть толькоинституционализированноеэкономическоесотрудничество,"возможноэкономическая федерация, которую можно сформировать за три-четырегода" или даже "какая-нибудь форма региональной политической ассоциациизападноевропейских стран"»105.В отношении науки такое целенаправленное влияние было даже болееоткрытым: «Опираясь одновременно на научное превосходство и экономикополитическую мощь, деятели науки, среди которых были и официальныепредставители администрации США, и служащие таких организаций и какфонды Форда и Рокфеллера, не просто "делились" научными знаниями или"рекламировали" американские ценности за рубежом; они прилагали усилияк тому, чтобы преобразовать европейский научный ландшафт и построитьатлантическое сообщество с общими практиками и ценностями подпредводительством США»106.Первым принципиальным шагом на пути к формированию единойэкономики Европы стало подписание в 1951 г.
Соглашения о Европейскомсообществе угля и стали, содержавшее положение, в соответствии с которым105Krige J. American Hegemony and the Postwar Reconstruction of Science in Europe. Cambridge: M.I.T. Press,2006. P. 21.106Krige J. American Hegemony and the Postwar Reconstruction of Science in Europe.
Cambridge: M.I.T. Press,2006. P. 3.71сообщество должно было способствовать исследованию технологических иэкономических процессов в угольной и сталелитейной промышленности. Наосновании этого положения сообщество оказывало организационнуюподдержку научной работе в отрасли, координировало национальныеинициативы с целью избежать дублирования исследований, а такжефинансировало отдельные проекты за счет средств своего бюджета.Естественнымобразомэтадеятельностьзатрагивалаисключительноотраслевых специалистов и, к тому же, разворачивалась в прикладной сфере,в силу чего его влияние на научное сообщество в целом было малозаметным.С точки зрения ученых гораздо более значимым шагом сталоподписание в 1951 г. соглашения о Европейском совете ядерныхисследований (ЦЕРН) с целью создания в Европе атомной лаборатории ссобственным ускорителем заряженных частиц.
В соглашении не былоположений об интеграции, все его содержание сводилось к учреждениюсовместного центра, стоимость которого требовала объединить усилия.Ратификация соглашения о ЦЕРН в парламентах стран-участниц проходилапримерно в одно время с обсуждением проекта Европейского оборонногосообщества. Последний предусматривал передачу значительного объемаполномочийнаднациональномуобъединениюивстретилсильноесопротивление. В отличие от него, соглашение о ЦЕРН, не затрагивавшееникаких полномочий стран-членов и никак не выходившее за пределырешения своей сугубо научной задачи, было поддержано парламентамистран-участниц.Несмотря на то, что формально ЦЕРН не был связан с европейскимисообществами и до сих пор существует вне сферы ведения ЕС, его созданиеимело важное значение для формирования общеевропейского сообществаученых. После войны физика высоких энергий стала наиболее влиятельнойнаучной дисциплиной. При этом ее развитие требовало сооружения все болееи более масштабных установок, стоимость которых выходила за пределывозможностейдажекрупныхевропейскихстран.Такимобразом72складывалась ситуация, в которой представители наиболее престижнойдисциплины оказывались в прямой зависимости от перспектив европейскогосотрудничества.
В случае если это сотрудничество разлаживалось, онифактическилишалисьвозможностизаниматьсясвоейработой.Этоавтоматически делало их сторонниками интеграции. Учитывая же, что вседругиенаучныенаправлениястремилисьиспользоватьпримерстремительного роста расходов в физике для увеличения собственногофинансирования,инициативыядерщиковспособствовалироступопулярности интеграционных идей в научном сообществе в целом.ИзначальнымобразцомдляевропейскогопроектаслужилаБрукхейвенская национальная лаборатория в США, которая была учрежденапод управлением консорциума из девяти университетов.
В европейскомслучаеместоконсорциумауниверситетовдолжнабылазанятьмеждународная организация. Первоначальный проект, подготовленный в1950 г. сотрудниками французской Комиссии по атомной энергии,ориентировался на Брукхейвен и в отношении оборудования – главнымиустановками должны были стать ускоритель частиц и экспериментальныйреактор.
Этот план встретил сопротивление со стороны США, считавшихнеобходимым вовлечь в сотрудничество Западную Германию и Италию, ноне допускавшим, что бывшие противники, особенно немцы, получат доступ кприкладным атомным технологиям. В результате реактор был исключен изпроекта.Американцы, участвовавшие в подготовке договора о Европейскомсовете по ядерным исследованиям, главную роль среди которых сыгралнобелевский лауреат Исидор Раби, продвигали укрепившееся в СШАформальное разделение фундаментальных и прикладных исследований.Главной причиной для разведения был принципиально новый уровеньсекретности, связанный с любыми технологиями, имеющими военныйпотенциал.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
