диссертация (1169164), страница 69
Текст из файла (страница 69)
Какизвестно, в современном мире все отчетливее прослеживается тенденция кпереходу университетов на рыночные отношения, когда их доход напрямуюначинает зависеть от их коммерческой деятельности. Как абсолютно верноотмечает И.В. Налетова, анализируя современную американскую системуобразования, которая в эпоху глобализации во многом становится эталоннойдля многих высших учебных заведений, «сокращение финансирования состороны федерального правительства и штатов привело к тому, что всеамериканские университеты все больше функционируют как элементырыночной структуры. Сегодня в высшем образовании не редки такиеявления, как приватизация, разделение расходов и временная занятость. Подугрозой оказались гарантии права на труд, академические свободы и местнаякультура».726С начала 2010-х гг. в условиях продолжающегося в мировой экономикеспадапроблемафинансированияобразованиявбольшинствестранобостряется.
В России этот процесс характеризовался одновременнымсокращением государственного заказа на подготовку специалистов, падениемспроса бизнеса и частных лиц на платные образовательные услуги.727726Налетова И.В. Изменение национальных традиций высшего образования в современныхусловиях // Журнал социологии и социальной антропологии. 2004. Т. 8. № 4. С. 85.727Чепыжова О.К. Государственное финансирование высшего образования: современныетенденции / О.К.
Чепыжова // Вестник МГУПИ. 2012. -№ 39. С. 201-210.328Коммерциализация вузов, безусловно, ведет к коммерциализациисознания, как на уровне управления высшими учебными заведения, так и науровне преподавания и обучения. Ключевым критерием успешностиоказывается прибыль, а не, собственно, результат труда. В этих условияхфактически ненужными становятся фундаментальные научные исследования,как малоперспективные с точки зрения их прибыльности.
В то же время,обучающиеся с первых дней обучения получают представление о том, чтоименно прибыль является наивысшей ценностью.С нашей точки зрения подобный подход имеет в себе как плюсы, так исерьезные минусы. С одной стороны, монетизация результатов умственноготруда, безусловно, является положительным фактором и стимулом к научнойдеятельности. С другой стороны, абсолютизация фактора прибыльностизнания негативно отражается на нравственно-моральной составляющейчеловеческой деятельности, а в ряде случаев может стать препятствием дляполучения научного знания, особенно в фундаментальных и гуманитарныхсекторах науки.В результате, как представляется, крайне важным является сохранениегосударственной поддержки высших учебных заведений, но лишь в тойчасти, насколько это необходимо для их нормального функционирования.
Вобратном случае, мы получим отрицательный результат, связанный стотальной зависимостью вузов от государства.Говоря об аксиологическом аспекте модернизации российскогообразования в контексте глобализации с точки зрения трансформацииценностей как таковых, необходимо указать на тот факт, что сторонникиускоренных реформ настаивают на том, что социокультурные изменения (тоесть трансформация менталитета) являются вторичными по отношению кэкономическим процессам. Так А.
Асмолов прямо указывает на то, что«экономические проблемы должны решаться в контексте социокультурноймодернизации образования. Именно разработка нормативно-экономических329механизмов выступает как механизм социокультурной модернизацииобразования, а не как самоцель всех изменений и всех реформ».728 С точкизрения А. Асмолова образование должно пониматься не как инструментусвоения знаний или средство для ускоренного экономического развития.
Акак некий институт социализации, который «взаимодействует и конкурируетс другими институтами, а именно с институтом семьи, институтом религии,институтом культуры, институтом бизнеса».729 На наш взгляд, подобноевыведение образования из культурной и воспитательной сферы являетсянеприемлемым. Образование само есть составная часть культуры, поэтомуоно неотделимо от нее.
Искусственное же выделение образования вотдельную самостоятельную сферу ведет к тому, что оно теряет как своекультурное содержание, так и перестает выступать в качестве механизмаретрансляции культуры. Это же замечание относится и к воспитанию,которое всегда являлось частью образовательного процесса.Таким образом, на наш взгляд, одной из актуальных задач насегодняшний день является задача сохранения такой важной функцииобразования, как ретрансляция культурных и духовных ценностей.
Вусловиях аксиологического плюрализма данная задача приобретает вдвойневажное значение. Как верно отмечает Е.Г. Каменский, «Проблема трансляциикультурно-цивилизационныхсоциокодовобществавсоциальнуюперспективу, особенно в их аксиологических характеристиках, в системевысшего образования в настоящее время крайне актуальна и дискуссионна.Она охватывает все многоуровневое, иерархически сложное пространствосоциокультурной среды и образовательного пространства высшей школы».730Еще в начале 2000-х гг. на государственном уровне в РоссийскойФедерации отмечалось, что проблема образования общества связана не728Асмолов А.
Модернизация образования заставила готовить школу к ребенку, а не ребенка кшколе // Российское образование 2004–2011: эпоха перемен. Издательство «Медиа - Лайн». 2011.С. 9.729Там же. С. 9.730Каменский Е.Г. Высшее образование как транслятор культурно-цивилизационных социокодов// Сетевой научно-практический журнал «Научный результат».
2014. № 1. С. 79.330толькосразвитиемэкономики,повышениемеёэффективностииконкурентоспособности, но и с тем, что в ситуации тотального перехода кинформационномупостиндустриальномуобществу,вусловияхмультинациональной и поликонфессиональной страны, выстраивания новойотечественнойгосударственностиигражданскогодемократическогообщества обновление системы образования становится решающим условиемформирования у жителей России современных, общественно значимыхценностей и социальных установок: «Именно образование в первую очередьдолжно собрать воедино эти ценности и установки с передовымиотечественными традициями в новую ценностную систему общества –систему открытую, вариативную, духовно и культурно насыщенную,диалогичную,толерантную,обеспечивающуюстановление подлиннойгражданственности и патриотизма».731Таким образом, безусловно, образование должно модернизироватьсявместе с экономикой, социальной сферой в целом.
Но, с другой стороны,будучи крайне консервативным институтом, оно должно выступать имеханизмомсохраненияценностей. Когдажеречь идетонекихобновленных, «социально значимых ценностях», встает вопрос, чтоскрывается за подобными речевыми оборотами. О каких новых ценностяхидет речь? Из вышеприведенной цитаты со всей очевидностью следует, что,в первую очередь, имелись ввиду так называемые общечеловеческие (новыеевропейские) ценности, которые ассоциировались у авторов документа с«подлинной гражданственностью и патриотизмом».На наш взгляд, современное российское образование должно четкоопределиться с тем ценностным порядком, который лежит в его основе.Безусловно, общеевропейские ценности в условиях глобализации должныучитываться в качестве необходимых для формирования у обучающихся.
Но,при этом, по нашему мнению, должны существовать и ценности a priori, то731Образовательная политика России на современном этапе. Из доклада Государственному советуРоссийской Федерации // Высшее образование в России. 2002. № 1. С. 22.331есть такие ценности,которые являются базовыми для российскойцивилизации и российской государственности. Как представляется, вкачествеконцептуальногокаркасаиерархииценностейроссийскогообразования мы можем в теоретическим плане прибегнуть к аксиологическойтеории М. Шелера. Критикуя гносеологию И. Канта в ее аксиологическомпреломлении, М. Шелер выделял априорные ценности, которые являютсясамоочевидными и приобретаются индивидом различными путями, в томчисле и через традицию: «Точно так же априорное усмотрение не теряетсвоего априорного характера только потому, что оно приобретается,например, благодаря «традиции».
Конечно, нечто не становится априорнымусмотрением только благодаря тому, что оно обретается через традицию иличерез наследование. Но оно и не теряет из-за этого своего априорногохарактера».732 Таким образом, априорные ценности следует пониматьвкачестве базовых и фундаментальных. К ним, безусловно, можно отнести итрадиционные ценности, характерные для того или иного народа.На наш взгляд, ценности следует рассматривать и понимать, какреально существующие представления, имеющие определенно выраженнуюнегативную или позитивную направленность: «Одна та же ценность неможет быть позитивной негативной; напротив, всякая не негативнаяценность позитивна, всякая не позитивная ценность негативна».733 Мы неможем согласиться с ницшеанской трактовкой ценностей (фактическим ихотрицанием), а также с распространенной на сегодняшний день обновленнойпостмодернизмом аксиологической концепцией М.
Хайдеггера, согласнокоторой ценности сами по себе не обладают никаким объективнымсодержанием: «Анализируя философию Ницше, Хайдеггер отмечает, что732Шеллер М. Формализм в этике и материальная этика ценностей // Шелер М. Избранныепроизведения: Пер. нем. / Пер. Денежкина А. В., Малинкина А. Н., Филлипова А. Ф.; Под ред.Денежкина А. В. - М.: Издательство Гнозис, 1994. С. 297.733Там же. С. 300332сущность ценности покоится в том, что она – точка зрения. Ценностьподразумевает то, что схватывается смотрящим оком».734М. Хайдегер ставит вопрос о том, что и почему мы считаем ценностью:«Что значит онтологически ценность? Как категориально схватить эту«долю» и эту наделенность? Не говоря о темноте этой структурынаделенности ценностью, уловлен ли тут феноменальный бытийныйхарактер того, что встречает в озаботившемся обращении?».735 И отвечает нанего следующим образом: «Ценности суть наличные определенности вещи.Ценности имеют в итоге свой онтологический источник единственно впредыдущем введении вещной действительности как фундаментальногослоя».736 В результате, ценность как таковая теряет свое метафизическоесодержание, становясь порождение Бытие.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
