Диссертация (1168782), страница 35
Текст из файла (страница 35)
Жестокий помещик, не желающий знать милосердияи почитавший его «за слабость» [VII, 262], в финале произведения предстаетбелоголовым стариком, который «словно чудом умел узнать, где есть истинноегоре и умел поспевать туда вовремя» [VII, 279]. События рассказа подчиняются416417Там же. С.35От Матфея святое Благовествование. Мат. 5:44.164собственной внутренней – именно рождественской – логике, согласно которойстрах закономерно должен смениться радостью.Точкой перехода героя в вертикальную плоскость является эпизод, вкотором писатель апеллирует к рождественским главам Евангелия.
В своеймаленькой проповеди старый сельский священник убедительно говорит «о даре,который и нынче, как и “во время оно”, всякий бедняк может поднесть к яслям“Рожденного Отроча”, смелее и достойнее, чем поднесли злато, смирну и ливанволхвы древности. Дар наш − наше сердце, исправленное по Его учению» [VII,278]. В Рождество Христово, когда «и звери внимаху святое слово» [VII, 260],происходит чудо преображения.
Взволнованный добрым поступком своегокрепостного и словами священника укрощается «злобный и неумолимый»человек-зверь:«Происходилоудивительное:онплакал!»[VII,278].Рождественские слезы – очищающие, восстанавливающие природу падшегочеловека. Внутреннее построение образа дяди дано в рассказе в соответствии спринципом обратной перспективы: «мрачный и суровый» барин в финалерассказа становится ближе к новозаветному идеалу, следуя главному законуХриста, тем самым проявляя Божественную составляющую любого человека.П. А. Флоренским выделяется два подхода познания мира, «от скудности» и«отполноты»,сутькоторыхдлянегозаключаласьвонтологическипротивоположных понятиях «личина» и «лик»418.
На иконах изображается«осуществленное в лице подобие Божие»419, последний элемент триадыхристианской гносеологии, включающей в себя, по Флоренскому «личину»,«лицо» и «лик». Когда перед Лесковым встает задача воплощения христианскихидеалов в художественном произведении, на помощь писателю приходяттрадиции изографической техники.Философско-метафизический план святочного рассказа «Пугало» (1885)проявляется через ключевой образ «постоялого» дворника Селивана. Среди418419Флоренский П. А. Иконостас. С. 433.Там же.
С. 434.165местных крестьян из-за угрюмости и скрытности Селивана бытовало мнение, чтоон знается с нечистой силой. Страх способствовал гиперболизации ираспространению мифа о существовании «великого злодея и лукавого колдуна»[VIII, 17]. Обществом создалась личина − маска оборотня и злодея. Сам авторвысмеиваетненародноемифологическоесознание,допускающеесосуществование бытовой и демонологической сфер, а беспричинность ненавистик Селивану вследствие простых совпадений и неверно интерпретированныхфактов.Мифологическая составляющая представлений о Селиване − «личина» −дискредитируется следующим авторским суждением: «Пока мельничные жерновамололи привезенные ими хлебные зерна, уста помольцев еще усерднее мололивсяческий вздор» [VIII, 20].
Кроме того, в светлую детскую душу начинаютзакрадыватьсясомнениякдеревенскимдомысламоселивановских«сверхъестественных чудесах с злым намерением к людям» [VIII, 21].Происходит столкновение полярных точек зрения – ложной, коллективной,отражающей суеверие и трусость крестьян, и истинной (которую являет намребенок): «Я бесповоротно верил, что настанет час, когда мы с Селиваном как-тонеобыкновенно встретимся – и даже полюбим друг друга» [VIII, 21]. Черезсознание ребенка читателю является лицо, следующее в метафизическом планепосле личины: «он мне снился тихим, добрым и даже обиженным» [VIII, 21].Благодаря такому способу познания с главного героя снимается маска, мешавшаяувидеть красоту.
Однако страх не дает «распечатлеть» образ Пугала до конца, оностается «светом, смешанным со тьмою, <…> телом, местами изъеденнымискажающими его прекрасные формы язвами»420.Лик в художественной структуре проявляется не явно, а в виде знака,отсылки к христианскому Идеалу. Лесков показывает истинное лицо героя, аописав его образ жизни и поступки, писатель намечает путь полного постижения420Флоренский П. А. Иконостас. С. 437.166мира посредством упомянутой ранее триады. Селиван перестает казаться пугалом«народу», который «сам не всегда был справедлив» [VIII, 34]. «Пусторечиетемных людей» [VIII, 52], «недоверие и подозрительность» [VIII, 53] оказываютсяпобежденными, а светлый финал соответствует традиции рождественскогорассказа.
«Распечатление» образа через противопоставление истинного и ложногов существе человека происходит максимально динамично, соответствуя законамрождественской утопии, а именно: чудо преподносится как нечто странное,неожиданное и удивительное, но вместе с тем возможное. Сквозь огромный слойпредубеждений в главном герое начинает просвечивать образ Божий, которыйтеперь увидели все.В одном из своих поздних святочных рассказов Лесков передает историю«оригинального, с виду совсем похожего на крестьянина человека» [VIII, 463],бывшего офицера по фамилии Вигура («Фигура», 1889). В самом началесообщается о том, что произведение является, по сути, поминальной речью, азатем описывается центральный персонаж, который ко времени знакомства срассказчиком «имел» около шестидесяти лет.
Лесков знакомит читателя сосновными этапами жизни «опростившегося» дворянина, в описании которыхочевидно влияние Толстого и его взглядов. Простив много лет назад в праздникСвятой Пасхи своего невольного обидчика, казака, Вигура окончательно утвердилдля себя главенство Христовых законов над служебным уставом. Однако егохристианский поступок не только не вызвал уважения и понимания со стороныначальства, но и стоил офицеру воинской службы. Вигура отказался отсоциального статуса и привилегий дворянина, «опростился», начал возделыватьземлю и выращивать овощи на своей усадьбе, став «подгородным» мужиком,называемым теперь в народе «Фигурой».Предвестником трансформации офицера-дворянина Вигуры в землепашцаФигуру являются воспоминания героя о родной матушке накануне кардинальноизменившего его жизнь события: «мати моя добродетельница!..
Чудесная у менябыла мати − предобрая и пренепорочная» [VIII, 468]. «Преломление»167горизонтального движения героя в вертикальное и его духовное преображениепроисходит у Сакена: условной точкой отсчета новой жизни становится образНебесной Богоматери, как будто бы благословившей его на обновленную жизнь.Описание жизненного пути героя от офицера до простого мужика отсылаетк средневековой книжности, а именно − к житиям святых. Лесков в построенииобраза Фигуры соблюдает многие правила житийного канона: главный герой,определив для себя Писание как жизненное учение, следует евангельскимзаповедям; прекрасно зная библейский текст421, он цитирует строки из него.Самое главное, на чём акцентируется повествование − это уход героя от суеты,уединение в своей «господке» под Киевом, получение нового имени как примонашеском постриге.
Однако писатель не помещает его в монастырь илипустынь, где человек мог бы полностью отдаться молитве. Фигура остается вмиру, продолжая путь нравственного совершенствования, при этом он тесносвязан с землей: «самое простое, где не надо себя заговаривать, <…> лучшепахать землю» [VIII, 485]. А что такое пахота во всех символических системах, вчастности, в христианской? Это духовная работа по разрыхлению земли дляпринятия божественного семени422. Несмотря на то, что вместе с Фигурой живетмолодая крестьянка Христя, между ними нет телесной близости; они ведут «всотрудничестве» хозяйство, живут от своего труда, воспитывают дочку Христиныи все втроем употребляют «пищу всегда растительную и молочную, но самуюпростую − крестьянскую» [VIII, 465], без рыбы и мяса.Таким образом, Фигура стремится к гармонии с собой и окружающиммиром, благочестию, к проявлению в себе лика Христа.
Изменить себя,После появления синодального перевода Священного Писания на русский язык вкрестьянской среде появились кружки по изучению Библии. В своем письме Толстому(30.04.1889) Лесков называет Фигуру «родоначальником украинской штунды» [XI, 427].422«Мотив пахоты (и сева) приобретает смысл духовного труда во имя спасения». Цит. по:Тернова Т. А., Корноголуб Е. В. Христианские мотивы в балладе И.
Друцэ «Вечный пахарь» //Проблемы преподавания филологических дисциплин иностранным учащимся : сб.материалов IV-ой Международ. науч.-метод. конференции, 28−30 января 2016 года. Воронеж :Научная книга, 2016. С. 316.421168исполниться святости – цель человека, поскольку он сотворен по образу иподобию Божию.
Вернуть это утраченное в грехопадении подобие Божие,«расчистить» в себе образ, затемненный грехом – назначение всей жизни.Святочный рассказ является хвалой Господу, писатель раскрывает идею, как житьв благочестии, исполниться святости. Реализация обратной перспективы,принципа, по которому строится образ в художественном пространстве«Фигуры», происходит посредством обратной композиции произведения.Интересным представляется проецирование композиционных особенностейжитийной иконы на структурное построение рассказа «Маланья − головабаранья» (1888).
Образ главной героини предстает как центральный фрагментжитийной иконы (средник). Динамическое повествование рассказа представляетотдельные эпизоды жизнеописания Маланьи (разговоры с односельчанками,милосердие к сухорукому Ерашке и безногой Живулечке, сочувствие к старичкуЖивой Душе) и чудеса (присушение и оживление Смерти). Лесков избегаетнатуралистической описательности, делая акцент на внутреннем мире героини.Праведность, смирение, жертвенность ради спасения и человеколюбие сближаютМаланью со святыми угодниками Божьими ее вера во Христа. Эпизод, когдаМаланья не спит и стоя прядет, отсылает, во-первых, к подвигам столпничества,описанным в житиях святых; во-вторых, к апокрифу о Деве Марии, особеннопопулярномуустарообрядцев,символизируяНовоетворениемира:«Благовещение произошло как раз в момент работы Марии над пряжей»423.Усматривается проявление принципа обратной перспективы как способараскрытия иконичности образа.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
