Диссертация (1168499), страница 19
Текст из файла (страница 19)
Ф. Платоновым идеи, увидевшие свет в 1899 г.,имеют большое сходство с идеями В. О. Ключевского в том виде, как онипозднее были представлены в «Курсе русской истории». Так, общими длядвух авторов являются упоминания князя-отца, сыновей-посадников,«политической случайности» в установлении единодержавия, водноготоргового пути («из Варяг в Греки»), два конца которого по разделу Ярославадержал в своих руках его старший сын Изяслав.
Единственным отклонениемможно считать лишь то, что Платонов отметил отсутствие волости уРостислава Владимировича, тогда как Ключевский во всех лекционныхкурсах следовал за гипотезой В. Н. Татищева и С. М. Соловьёва,предполагавшей, что местом княжения Ростислава по разделу 1054 г. сталРостов162.Большинство учеников Ключевского, известных под названиемМосковской исторической школы (П. Н. Милюков, М. М. Богословский, А.А. Кизеветтер, Ю. В. Готье, С.
В. Бахрушин и др.)163, посвятили свои161Ср.: Платонов С. Ф. Лекции по русской истории: В 3 выпусках. Вып. 1. СПб.:Столичная скоропечатня, 1899. C. 65–66; Его же. Лекции по русской истории [переиздание 10-гоизд., Пг., 1917]. СПб., 2004. C. 78–79.Ключевский В. О. Лекции по русской истории... С.
104; Его же. Лекции по русскойистории. Т. 1. С. 66; Его же. Курс русской истории. Ч. 1. C. 181. Ср.: Татищев В. Н. ИсторияРоссийская. Т. 2–3. C. 83; Соловьёв С. М. История России… Т. 1–2. С. 341.Подробнее о Московской исторической школе, сложившейся вокруг В. О. Ключевскогосм.: Эммонс Т. Ключевский и его ученики // Вопросы истории. 1990. №10; Попов А. С. В. О.Ключевский и его «школа»: синтез истории и социологии. М.: Сигналъ, 2001; Гришина Н. В.«Школа В. О.
Ключевского в историографии»: научный дискурс и историографическая судьба //Вестник Челябинского государственного университета. 2009. №12 (150). История. Вып. 31; Её же.87исследования XVI—XVIII вв., поэтому, мы сосредоточимся на рассмотрениихарактеристик ряда Ярослава, сделанных двумя учениками мэтра — Н. А.Рожковым (1868—1927) в «Обзоре русской истории с социологической точкизрения» (1905) и академиком М. К. Любавским (1860—1936), преемникомКлючевского по кафедре русской истории, а позже ректором Московскогоуниверситета, в курсе лекций по русской истории, вышедшем в 1910-х гг.Н. А.
Рожков, считая князей одной из главных движущих сил ДревнейРуси, наряду с вечем, отмечал, что родовая теория с гипотезой о «лествичномвосхождении» князей по городам, так и противостоящая ей теория«добывания столов» (см. 3.2), последователи которой из положений родовойтеории готовы признать «некоторое влияние понятия об «отчине», а такжеучастие веча в замещении княжеских столов», дают лишь «частичноепонимание целого». По мнению исследователя, летописные известия онаследовании княжеских столов между 972 и 1113 гг.
позволяли согласитьсясо сторонниками родовой теории в том, что «идеалом княжеского владениябыло известное соответствие между степенью старшинства князей истепенью богатства волостей, ими занимаемых, при чем Киев всегда должендоставаться старшему, а определение лестницы остальных волостей, постепени их достоинства, установилось не сразу»164.Точка зрения Рожкова на «порядок княжеского владения» являласьвоспроизведением трактовки В. О.
Ключевского165, с той разницей, чтоРожков допускал постепенное формирование «лествицы» волостей. Рассказ оразделе Ярослава I был сведен к простому перечислению княжений, апоскольку приоритет «старейшинства», выражавшегося во владении Киевом,«Школа В. О. Ключевского» в исторической науке и российской культуре. С. 23–27; Тихонов В. В.Московская историческая школа в первой половине XX века: Научное творчество Ю. В. Готье, С.Б. Веселовского, А. И. Яковлева и С. В. Бахрушина. М., СПб.: Нестор-История, 2012; Его же.Московская и Петербургская школа «русских историков» в контексте дихотомии «Москва –Петербург» (конец XIX – начало XX в.) // Люди и тексты.
Исторический альманах. 2012. М., 2013;Шаханов А. Н. Русская историческая наука… С. 148–251, и др.Рожков Н. А. Обзор русской истории с социологической точки зрения. Ч. 1. Киевская Русь(с VI до конца XII века). 2-е изд. М.: Изд. И. К. Шамова, 1905. C. 76.Ср. Ключевский В. О. Курс русской истории. Ч.
1. С. 184.88историк видел уже в летописных статьях 1015 и 1026 гг., данноеобстоятельство свидетельствует о том, что он не связывал принципиальныхтрансформаций принципов наследования с разделом 1054 г.166 Дав общуюхарактеристику междукняжеских отношений конца X — начала XII вв. врамках родовой теории, Рожков, в то же время, выделил ряд второстепенныхпринципов, оказывавших воздействие на порядок замещения столов:договорное начало (со времени договора 1026 между Ярославом иМстиславом), «добывание столов» (которым, по мнению исследователя,руководствовалисьсыновьяСвятославаI),«отчинный»принципнаследования столов, выделение волостей для князей-изгоев и влияние вечана выбор князей167.
В этих дополнительных элементах концепции Н. А.Рожкова можно заметить влияние идей, восходящих к В. И. Сергеевичу (см.3.2). Эти представления не претерпели изменений в процессе творческойэволюцииисследователя,синтезировавшегодостижениялиберальнойисториографии второй половины XIX в. и марксизма, и в 1920-е гг. быливоспроизведены в первом томе «Русской истории в сравнительноисторическом освещении»168, где были дополнены рассуждениями охарактеремеждукняжескихотношений,изкоторыхследовало,что«отношения младших князей к старшему в XI и XII веках определялисьвесьма неясной формулой, обязывающей младших почитать старшего, какотца», а в качестве иллюстрации этого утверждения приводилась, в томчисле, летописная «заповедь» Ярослава под 1054 г., причем подчеркивалось,что отношения младших князей к старшему не имели «характерагосударственногоподчинения»169.Инымисловами,приоритет«старейшинства» рассматривался Н.
А. Рожковым как патриархальноеРожков Н. А. Обзор русской истории… С. 77, 79–80.Там же. С. 77–79.Ср. Рожков Н. А. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основысоциальной динамики). Т. 1. Первобытное общество. Дикари. Варвары. Феодальная революция. 3изд. Л., М.: Книга, 1928. С. 190–195.Там же. С. 195–196.89явление,утверждениекоторогонесвязывалосьсконкретныммеждукняжеским разделом.М. К. Любавский, несколько расходясь с Ключевским во взглядах наинтенсивность процесса разложения родового быта, который, якобы,«держался в народной массе восточного славянства ко времени появлениякнязей»170, в остальном следовал концепции учителя, считая, что рядом состатками «племенных организаций» в восточнославянском обществесуществовали«городовыеволости»и«варяжскиекняжества»,сформировавшиеся вокруг торговых городов.
Аналогично Ключевскомуисследователь трактовал и механизм развития междукняжеских отношений:«до половины XI века великий князь Русский правил в сущности единоличнорусской землей. Рассылаемые им по волостям князья и мужи были егопосадниками, которые были обязаны идти по его зову на войну, доставлятьему часть даней и других доходов. По большей части это были его сыновьяили дружинники, которых он мог выводить из земель и волостей и смещать сдолжностей.
Два раза, впрочем, великому князю пришлось иметь дело сбратьями: в первый раз по смерти Святослава (972 год), во второй раз посмерти Владимира Святого (1015 год), и всякий раз происходила борьба,заканчивавшаяся торжеством одного князя, устранением и подчинениемдругих»171. Здесь акцент авторской интерпретации событий делается напостулирование княжеского единовластия, которое предстает у Любавскогонекак«политическаяслучайность»,аскореекакполитическаязакономерность. В остальном ход его суждений являлся амплификациейпостроений Ключевского, о чем исследователь написал в предисловии ксвоим лекциям.Как отмечал Любавский, после кончины Ярослава I в 1054 г.«господствовавшая доселе тенденция к единоличному владению всейЛюбавский М. К.
Лекции по древней русской истории до конца XVI века. 4 изд., СПб.:Лань, 2000. C. 119.Там же. С. 168.90Русской землей уступила свое место тенденции к товарищескому, братскомувладению Русской землей всеми членами княжеского рода под главенствомстаршего. В области княжьего владения, совершилась обычная в то время наРуси эволюция, в силу которой единоличные владения и хозяйства по смертиих основателей превращались в совместные владения и хозяйства ихпотомков, без окончательного раздела, под главным распоряжениемстаршегоилибольшака.Политическоезначениекняжеговладенияобусловило особый порядок в распределении волостей, в силу которогонаиболее важные города, наиболее ответственные посты в охране общегодостояния Русской земли должны были доставаться и наиболее старшим, какболее умудренным жизнью, князьям.
Эти князья должны были получать инаибольшее количество средств, дани и разных других доходов длянадлежащего выполнения лежащих на них задач. По рассказу летописи,начало новому порядку во владении Русской землей положил сам Ярослав.Перед смертью он призвал всех своих сыновей и внука Ростислава и положилряд о Русской земле, распределив ее волости по старшинству междусыновьями и внуком. Старшему сыну Изяславу он дал Киев и Новгород,второму сыну — вторую по значению волость — Чернигов, присоединив кнему Муромо-Рязанскую область и отдаленную Тмутаракань, третьему сынуВсеволоду дал и третью по значению волость — Переяславль, присоединив кнему Суздаль и Белоозеро, четвертому Вячеславу — Смоленск, пятомуИгорю — Владимир Волынский, внуку Ростиславу Владимировичу —Ростов.
В этом распределении было довольно точное соответствие междустаршинством князей и старшинством, т. е. политическим, значениемволостей, как его можно видеть из рассказа летописи о договоре Олега сгреками. Идею Ярослава усвоили и сыновья его и старались, по крайнеймере, на первых порах, держаться ее в дальнейшем распределенииволостей»172.Там же. C. 168–169.91предложенной Любавским трактовке раздела 1054 г. отразилосьвлияние экономически ориентированной концепции Ключевского,спроецированной на гипотезу о лествичном восхождении князей призамещении княжеских столов, которые были аксиоматизированы историком,повторившим не только слова учителя о том, что политическое значениераспределенных Ярославом городов подтверждается их упоминанием врусско-византийских договорах X в., но и утверждение о том, что в разделе1054 г. принял участие внук Ярослава Ростислав, который наравне сЯрославичами получил во владение Ростов, что выходило не только за рамкилетописного рассказа, но и интерпретации, предложенной Ключевским и егопредшественниками.
Этот пример демонстрирует не только неосторожностьЛюбавского, но и некритическую рецепцию построений Ключевского,вследствие чего, его собственная интерпретация события превратилась втипичную иллюстрацию предшествующей теории (это характерно и для С.Ф. Платонова). Однако трудно сказать, произошла ли подобная рецепциямеханически, под влиянием авторитета Ключевского173, либо вследствиеневозможности самостоятельного рассмотрения проблемы исследователями,специализировавшихся на изучении позднего средневековья, в ограниченныхрамках лекционных курсов.Среди лекционных курсов рубежа XIX—XX вв., использовавшихродовую теорию междукняжеских отношений, также следует выделить«Обзор истории русского права», написанный одним из основоположниковКиевской исторической школы174, членом-корреспондентом ПетербургскойАН М.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
