Диссертация (1168470), страница 56
Текст из файла (страница 56)
дают следующуюхарактеристику кадрового состава научных работников611.Всего в Московском отделении Комакадемии ЦИК числилось 270 научныхработников, из них: рабочих было 26 (9%), крестьян - 33 (13%), служащих - 132(49%), «прочих социальных групп» - 79 (29%). Таким образом, рабочекрестьянскаяпрослойкасоставила22%.ВЛенинградскомотделенииКомакадемии она была немного выше – 34%: числилось 179 научных работников,из них 31 рабочий (17,3%), 30 крестьян (16,7%), 101 служащий (56,4%), из«прочих социальных групп» 17 (9,5%).Что касается партийного состава обоих отделений Комакадемии, то источникприводит следующие цифры: в Московском отделении Комакадемии (270)состояло 176 членов ВКП(б) обоего пола (65%), 7 кандидатов ВКП(б) (3%), 5Горин М. Академический ковчег.
// Ленинградская правда. 1927. 15 мая; Маровский В.Академический ковчег – целехонек. // Там же. 1928. 17 июня.610ГА РФ. Ф. Р-7668. Оп. 1. Д. 724. Л. 21.611Там же. Л. 57.609283членов ВЛКСМ (2%) и 82 беспартийных (30%). В Ленинградском отделенииКомакадемии (179) – 92 члена ВКП(б) (51,4%), 1 кандидат ВКП(б) (0,56%), 4члена ВЛКСМ (2,2%) и 82 беспартийных (45,8%).Таким образом, в Комакадемии ЦИК рабоче-крестьянская прослойкасоставила 22% в Москве и 34% в Ленинграде, партийно-комсомольская - 70% вМоскве и 55,2% в Ленинграде.
Цифры, на наш взгляд, также невысоки – особеннобросается в глаза почти 50%-ный беспартийный состав в ЛОКА.Итак, при анализе статистических документов за 1932 г. не было обнаруженорезкой поляризации двух научных институций, одна из которых относилась к«старым» учреждениям, а другая – к «новым» в силу не их ожидаемойполитической и социальной однородности после «великого перелома» в науке, апо причине сравнительной тонкости партийно-комсомольской и рабочекрестьянской прослойки в каждой из них. Ожидаемые различия, безусловно,присутствуют, и именно они являются косвенным подтверждением достоверностиисточника (так, в Комакадемии число ученых-коммунистов выше, но инедопустимо высок удельный вес беспартийных; в Академии наук СССР,напротив, выше процент беспартийных и т.д.).
Однако в целом статистика и в1932 г. демонстрирует низкий удельный вес ученых-коммунистов в науке, еенеобеспеченность надежными в социальном отношении рабоче-крестьянскимикадрами.На третьем этапе исследования были рассмотрены материалы 1937 г.,трактуемого в историографии как год начала «Большого террора». Источникамина этом этапе стали разработочные таблицы Центрального управлениянароднохозяйственного учета Госплана СССР по категориям научных работниковнаучно-исследовательских учреждений по СССР и союзным республикам на1 января 1937 г., отражающие соотношение партийных кадров в наиболее«верном» в партийном отношении поле коммунистической науки – социальноэкономических дисциплинах. Таблица 3.12.
показывает распределение научных284работников в самой политически «верной» отрасли науки – социальноэкономических дисциплинах.Таблица 3.12. Основные научные работники научно-исследовательскихучреждений и вузов СССР в разрезах по партийности и специализации,социально-экономические науки: 1 января 1937 г.Социально-СубтотальПартийностьэкономические наукиМировое хозяйство107Член иЧлен икандидаткандидатВКП(б)ВЛКСМ543Беспартийный50(46,7%)Экономиканародного 82839450хозяйства(46,4%)Экономика43112013промышленностиЭкономика384(68,9%)сельского 63320541хозяйства387(61,1%)Торговля130276(товароведение)Организация29897(74,6%)и 58132оздоровление трудаСтатистика,(74,1)3604611планированиеФизическая география43303(84,2%)1057494(89,5%)Экономическая5067134география, краеведение,401(79,2%)этнография,антропологияИстория, археология17335601381035(59,7)285Право, политика38014025215(56,6%)Архивное дело151409102(67,5%)Филология, литература, 26343251232186языковедение,(83%)книговедениеИскусство119075241091(91,7%)Педагогика1545352581135(73,5%)Философия4403324464(14,5%)Общественные науки4203432354(12,9%)Музееведение111191280(72,0)Итогопосоциально- 1176231236208019экономическим наукам(68,2%)Источник: расчеты автора на основе: РГАЭ.
Ф. 1562. Оп. 17. Д. 667. РазработочныетаблицыЦУНХУГоспланаСССРпокатегориямнаучныхработниковнаучно-исследовательских учреждений по СССР и союзным республикам на 1 января 1937 г. Л. 8.Данные таблицы показывают, что на 1937 г. удельный вес беспартийныхнаучных работников в самой «партийной» из всех групп наук составлял 68,2%(8019 от общего числа 11 762). При этом наиболее низкий процент беспартийных(менее 50%) был в общественных науках (12,9%) и философии (14,5%), за ними сбольшим отрывом следовали отрасли «Экономика народного хозяйства» (46,4%)и «Мировое хозяйство» (46,7%). К наукам с самым высоким (свыше 80% отсостава) удельным весом беспартийных работников относились «Искусство»(число беспартийных достигало 91,7%), «Физическая география» (89,5%),«Статистика и планирование» (84,2%) и «Филология, литература, языковедение,книговедение» (83%).
Средние показатели предлагали отрасли «Право, политика»286(56,6%беспартийных),«История,археология»(59,7%беспартийных),«Экономика сельского хозяйства» (61,1% беспартийных). Таким образом, дажесреди представителей социально-экономических дисциплин ученые-коммунистыраспределялись крайне неравномерно, по факту были сосредоточены в рамкахнескольких,преимущественнотеоретических,дисциплин.Большинстводисциплин в самой политизированной отрасли научного знания даже в 1937 г.отличалось узостью партийно-комсомольской прослойки (менее 70%).Таким образом, можно сделать несколько выводов.Статистические данные свидетельствуют о том, что слой коммунистов внаучном сообществе 1920–1930 гг. был не только тонким, но и неоднородным.Налицо неравномерное распределение партийных сил в территориальномотношении (их сосредоточение в Москве), по отраслям научного знания(социально-экономические дисциплины – философия и экономика и почти полноеих отсутствие среди представителей точных, инженерно-технических дисциплин);недостаточныйуровеньквалификациипартийныхнаучныхкадров(ихсосредоточение в группе «В» – «начинающих и готовящихся ученых»), краткостьпартийного стажа многих из них (костяк партийных научных сил сложился в1927–1928 гг.).В результате анализа документации по социально-демографическом составуАкадемии наук СССР и Коммунистической академии ЦИК СССР за 1932 г.
небыло отмечено оппозиции «старых» и «новых» научных институций – в силусравнительнойтонкостирабоче-крестьянскойипартийно-комсомольскойпрослойки в каждой из них. В этом отношении скорее любопытно выглядитсосредоточение партийных сил преимущественно в вузах, а не научноисследовательскихикультурно-просветительскихучреждениях.Вэтомотношении некоторая поляризация действительно отмечается.Таким образом, анализ статистической документации за 1929, 1932, 1937 гг.не обнаруживает партийной и социальной однородности научного сообщества.Вследствие этого говорить о предвоенной науке как «коммунистической» в части287ее социально-демографических характеристик едва ли правомерно. Почему этопроизошло?Ивпринципе,быллистимулунаучныхработниковдемонстрировать лояльность политическому режиму, вступая в ряды ВКП(б)?Попробуем уточнить, как коррелировало наличие партбилета у научногоработника с доступом его к социально-экономическим привилегиям и позицией всоциальной иерархии.
Для ответа на этот вопрос обратимся к анализудокументации первой половины 1930-х гг., характеризующей функционированиенаучного сообщества в период восстановления системы квалификации – научныхстепеней и ученых званий.2883.4. Академические карьеры, привилегии и партийность в советскойнауке 1930-х гг.Итак, советское научное сообщество в 1920–1930-е гг.
функционировало какранжированная, иерархическая система. Документация Центральной комиссии поулучшению быта ученых на протяжении 1920-х гг. делила научных работников напять (I, II, III, IV, V), а с 1928 г. – на три («А», «Б» и «В») категории, в разнойстепени обеспеченные объемом социально-экономических благ, а в 1931 г. ивовсе уступила место Комиссии содействия ученым (КСУ), окончательноутвердившей принцип ранжированного, а не профсоюзного обеспечения научныхработников в соответствии с так называемым «Списком», включавшим всегооколо 2000 фамилий ученых. Возвращение же в 1934 г.
к практике присуждениянаучныхстепенейиученыхзванийзакрепилоодинизпринципов«символического» неравенства в науке – критерий выделения статусных групп внаучном пространстве на основе прохождения определенных квалификационныхступеней в науке, позволяющих разделять научных работников на отдельныхэтапах академической карьеры612.В исследуемый период ранжирование ученых лежало в основе распределениясоциально-экономических благ и привилегий. Логично предположить, что в этомслучае положение в статусной иерархии 1920-1930-х гг.
соотносилось с уровнем«политической сознательности» ученого, как минимум, проявлявшегося в егочленстве в ВКП(б) или ВЛКСМ. Иными словами, наличие партийного билета иликомсомольского значка повышало шансы научного работника попасть в болеевысокую категорию, защитить кандидатскую или докторскую диссертацию,получить звание доцента или профессора; а отсутствие – могло статьнепреодолимым препятствием в карьере. Действовала ли эта закономерность?Подробнее о структурирующих, упорядочивающих, объединяющих характеристикахнаучного сообщества см.: Бурдье П. Клиническая социология поля науки // Социоанализ ПьераБурдье: Альманах Российско-французского центра социологии и философии Институтасоциологии РАН.
М.; СПб., 2001. С. 19–36.612289Постановлением СНК СССР от 13 января 1934 г. были введены научныестепени доктора и кандидата наук и ученые звания, разделившие научныхработников в научно-исследовательских учреждениях на действительных членов,старших и младших научных работников; а в вузах – на профессоров, доцентов иассистентов. Это решение интересно для нас практикой его реализации –существовавшим двухлетним «переходным» периодом. До 1 января 1936 г.допускалосьприсвоениеученогозваниядоцентаипрофессорабезпредварительного получения соответствующей ученой степени, но на основании«заслуг» перед наукой (наличие научных работ) или народным хозяйством.Только в постановлении СНК СССР от 20 марта 1937 г.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
