Диссертация (1168470), страница 52
Текст из файла (страница 52)
Волгин, В.М. Фриче. Особняком в 4-м разряде стояло имя наркомапросвещения А.В. Луначарского.Как видно из приводимых документов, несмотря на то что Ленинград вуказанный период был в квалификационном отношении, возможно, даже болеезначимым научным центром, право итоговой квалификации научных работниковпо линии ЦЕКУБУ жестко сохранялось за Москвой565. Решения Центральногобюро часто противостояли инициативе местных комиссий, были более строги воценкенаучнойквалификацииученыхизачастуюпонижалиихквалификационную принадлежность.
Иногда понижение разряда ученого вМоскве оказывалось ошибкой, исправление которой требовало досадныхвременныхзатратидолгой,изнуряющейпереписки,–так,историкВ.Е. Вальденберг, бывший профессор Ленинградского университета, заведующийюридическим отделом его фундаментальной библиотеки, был квалифицированЛенКУБУ по третьему разряду, в Москве же его утвердили лишь по первому566.Конечно, досадный промах был исправлен, но процесс пересчета денежногообеспечения занял несколько месяцев567. Однако чаще действовал механизмсознательного ограничения поступающих с мест квалификационных ходатайств.Например,заместительзаведующегоВычислительнымбюроприГосударственном оптическом институте Г.Г. Слюсарев был утвержден вЛенинграде по второму разряду, а в Центральном бюро – только по первому (непомогло даже рекомендательное письмо директора Парижского оптическогоинститута)568.
Похожая история случилась с профессором Ленинградскогоуниверситета В.Н. Строевым (вместо третьего он был зачислен во второй разряд)и т.д. Безусловно, этот механизм не способствовал улучшению отношений междуцентром и местными КУБУ, однако был обусловлен системой квотирования.ГА РФ. Ф. Р-2328. Оп. 1. Д. 333.
Л. 94.Там же. Л. 22.567Там же. Л. 119.568Там же. Л. 29.565566261Положение ученого не было жестко зафиксировано в статусной иерархии,хотя и встречало определенные трудности как в вертикальном, так и вгоризонтальном перемещении. Научный работник мог самостоятельно или приподдержке учреждения, в котором он работал, оспорить решение центра иинициировать свой перевод из одного разряда в другой. Наибольшее числопрошений было зафиксировано в документации 1924–25 гг.: в это время частоподавали на перевод из третьего разряда в четвертый в связи с отменой денежногоакадемического обеспечения для первого, и из четвертого в пятый в связи сразницей в денежном обеспечении.
Чаще всего эти просьбы получали отказ.Однако встречались и другие случаи: так, историк Н.И. Кареев сначала былотнесен к четвертому разряду по научной квалификации569, а в 1925 г. пособственному ходатайству был переведен в пятый разряд570. Другой пример утвержденный перевод в пятый же разряд геолога и почвоведа К.Д. Глинки571 иисторика С.К. Богоявленского572. В течение 1926 г. из третьего в четвертый разрядбыли переведены историк С.В. Бахрушин, византинист В.Н.
Бенешевич, химикМ.С. Вревский и Б.Н. Меншуткин, военный специалист Н.П. Пытович.Встретились нам поддержанные просьбы и о переводе в третий разряд –например,историкаА.Г.Вульфиуса,философаигосударствоведаВ.Е. Вальденберга и др.573Подобные переходы были трудны, ведь на каждый разряд существовала свояквота академического обеспечения – так, на перевод Н.И. Кареева для ЛенКУБУбыла предоставлена дополнительная вакансия, но это было скорее исключениемиз правил574.
Легче этот переход осуществлялся в связи с освобождениемвакансии по смерти кого-то из ученых: например, 4 июня 1925 г. последлительного ожидания на вакансию, освободившуюся за смертью историкаНИОР РНБ. Ф. 585. Оп. 1. Д. 4922. Л. 5.Там же. Д. 1039. Л. 25-26об.; Д. 2957. Л. 3.571ГА РФ. Ф. Р-5462. Оп. 17. Д. 157. Л. 56.572Там же.
Оп. 8. Д. 185. Л. 58.573Там же. Л. 3.574Там же. Оп. 17. Д. 157. Л. 11, 26, 31, 71, 169.569570262литературы Н.А. Котляревского, был зачислен Э.К. Липгарт, ученый хранительГосударственного Эрмитажа575.При переводе и зачислении в квалификационные разряды действоваласистема поручительства ученых друг за друга. Для зачисления в высокий разрядтребовались отзывы о научной работе 2–3 других крупных специалистовчетвертого или пятого разряда. Сохранились свидетельства, что подобные отзывыв середине 1920-х гг.
давали своим коллегам В.Н. Перетц, В.В. Бартольд,Ф.И. Успенский, С.Ф. Ольденбург, Н.Я. Марр, А.Ф. Кони, С.Ф. Платонов,С.В. Рождественский, А.Е. Пресняков и др576. Однако при этом заступничествоавторитетного ученого далеко не всегда влекло за собой перевод в указаннуюкатегорию. Так, например, несмотря на письменное ходатайство самогоИ.П. Павлова, оказался заблокирован перевод из 3-го разряда в 4-й профессораЛенинградского университета по кафедре физиологии человека и животныхА.А. Ухтомского577.Существовали трудности и в горизонтальном перемещении научныхработников – например, если ученый менял место своего жительства в связи спереездом в другой город. Так, переехавший из Симферополя в Ленинград ужеупоминавшийся нами профессор С.С. Салазкин, относившийся к четвертомуразряду, встретил на новом месте неоднозначный прием.
ЛенКУБУ писало вЦентральное Бюро: «Ленинградское Бюро лишено возможности удовлетворитьпросьбу Салазкина о назначении ему обеспечения ввиду ограниченностиотпущенных для этой цели единиц денобеспечения. Как известно ЦентральномуБюро, Ленинградское Бюро до сих пор не смогло даже удовлетворитьобеспечением всех тех научных работников г.
Ленинграда пятого и четвертогоразрядов, которые по своему имущественному и семейному положению вполнезаслуживаютназначенияобеспечения»578.ГА РФ. Ф. Р-5462. Оп. 17. Д. 157. Л. 146.Там же. Л. 11, 26, 31, 71, 169.577Там же. Л. 9, 24.578Там же. Л. 198.575576Однаковконечномитоге263С.С.
Салазкин был зачислен на нужную вакансию академического обеспечения579.Удалось перевестись из списка научных работников Ленинграда в Москву иисторику И.Л. Попову-Ленскому в 1926 г.580 Правда, нужно оговорить, что обапримера относятся к документации 1925–1926 гг., когда вакансии были резкосокращены: перевод из Ленинградского отделения КУБУ в Московское был частовстречающимся явлением, например, в 1924 г.581Важно отметить еще один момент – в течение некоторого временинаблюдается обособление разрядов научных работников – 4-го и 5-го, с однойстороны, и 3-го – 1-го, с другой.
По факту, ученые четвертого и пятого разрядовбыли более защищены в социально-экономическом отношении. Так, например, вфеврале 1923 г. было принято решение о снятии с академического обеспеченияотдельных научных работников первых трех разрядов, в бюджете которых оно«играло незначительную роль» (критерием стал заработок научным работником вдекабре 1922 г. не выше 1650 рублей в год) и о перераспределенииосвободившихся средств в пользу молодых ученых582.
Это сокращение незатронуло 4-й и 5-й разряды научных работников, – их квоты не были урезаны.Более того, со следующего, 1924 г., получать академическое обеспечениепродолжили только 4-й и 5-й разряды, для разрядов ниже 4-го оно и вовсе былоотменено. Но и из числа научных работников 4-го и 5-го разрядов планировалосьоставить 300 человек при жестком условии «считать эту цифру твердой, неподлежащей увеличению»583 (по факту квота все равно оказалась превышена на50 человек584).ГА РФ. Ф. Р-5462.
Оп. 8. Д. 185.Там же. Л. 6.581Там же. Ф. Р-4737. Оп. 1. Д. 144.582Организация науки в первые годы советской власти... С. 354.583Там же. С. 359.584Научный работник. 1925. № 3. С. 149. [Хроника].579580264Отмена академического обеспечения в 1924 г.
сильно ударила по научнымработникам ниже 4-го разряда585, – с одной стороны, в финансовом отношении(взамен им была предложена система выдачи однократных пособий «при остройнуждаемости» 586); с другой стороны, в статусном: по факту три разряда научныхработниковсразличнойквалификациейнакакое-товремяоказалисьискусственно объединены в одну группу. Вследствие этого решения, например,Ленинградское Бюро Секции научных работников даже признало целесообразнымна какое-то время (до поступления инструкции из Москвы) отказаться отквалификации научных работников по разрядам, регистрируя тех из них, укоторых имеются в наличности объективные для того данные лишь как научныхработников без присвоения им номера587. Только с 1926 г.