Диссертация (1168470), страница 31
Текст из файла (страница 31)
Ф. 585. Оп. 1. Д. 1208. 1929 г. Л. 26.Известия ЦИК СССР. 1930. 5 апр.144«самостоятельные преподаватели и научные работники высших учебныхзаведений и научных учреждений, вполне подготовленные к выполняемой имиработе, имеющие научные и научно-учебные труды»; к 1-му – «начинающиемолодые ученые, имеющие научный стаж в виде хотя бы одной совершенносамостоятельной научной работы»343.
Кроме указанных пяти категорий,существовали близкие по статусу группы «молодых ученых» и научныхработников «вне категорий», – в документах Государственного архиваРоссийской Федерации нам встретились многочисленные прошения соискателейпоследних групп о зачислении их хотя бы в первый разряд 344. А в 1926 г. разрядыобъединили в три группы: «А» – группа «наиболее выдающихся ученых,являющихся виднейшими представителями крупных направлений в науке,создавших школы молодых ученых и широко известных своими работами(прежние 4 и 5 разряды345)», «Б» – группа «установившихся ученых, имеющихсамостоятельные научные работы (основная категория научных работников,прежние 1, 2 и 3 разряды», «В» – группа «начинающих ученых (независимо отвозраста), не подходящих еще по своему научному стажу к основной группе, новедущих самостоятельно научную работу или работающие под руководствомнаучного специалиста (прежние вне категорий)»346. Эти категории в своей основеимели, безусловно, социально-экономическую дифференциацию, однако по сутиприобрели статусный характер.Кто же принадлежал к верхам научной иерархии в условиях ограниченностии конечности ресурсов? Возможно, ученые, выражавшие преданность илояльность политической власти и придерживающиеся в своих исследованияхмарксистско-ленинской методологии? Поиск ответа на этот вопрос оказалсясопряжен со статистическими подсчетами: была поставлена задача выявитьГод работы Центральной комиссии по улучшению быта ученых при СНК (ЦЕКУБУ),М., 1922.
С. 104.344Например: ГА РФ. Ф. Р-5462. Оп. 17. Д. 157. Л. 31, 34, 120, 193.345Там же. Ф. Р-4737. Оп. 1. Д. 250. Л. 1а.346Там же. Ф. Р-5462. Оп. 8. Д. 185. Л. 2.343145удельныйвеснаучныхработников-коммунистоввструктуренаучногосообщества; охарактеризовать их дисциплинарное и возрастное распределение, атакже ответить на вопрос: насколько политическая лояльность научногоработника, закрепленная в членстве в партии ВКП(б), влияла на позицию встатусной иерархии и могла ли она стать препятствием/толчком для прохожденияим карьерных ступеней (параграфы 3.3-3.4).К середине 1930-х гг. наука кристаллизировалась в жестких формах,отличавшихся от предшествующего этапа. Это нашло отражение в ееорганизационных переменах. Так, в 1931 г.
Центральную комиссию поулучшению быта ученых (ЦЕКУБУ), действующую по принципу профсоюзнойсистемы, сменила Комиссия содействия ученым – в отличие от первой онавключала ограниченный круг научных работников и характеризовалась болеежесткойиерархическойструктурой.Кначалу1930-хгг.относятсяиинституциональные сокращения количества научных учреждений, их штатныхрасписаний, формально преодолевшие экстенсивный рост научного знания идублирование функций многочисленных учреждений, а с другой стороны,актуализировавшие проблему научной безработицы.Наконец, постановлением СНК СССР «Об ученых степенях и званиях» от13 января 1934 г.
были восстановлены привычные принципы квалификации иаттестации научных кадров и регламентирована четкая номенклатура научнопедагогических и научно-исследовательских должностей347. После короткогопереходногопериода1934–1937 гг.появилсядействующиймеханизмакадемической карьеры – защита диссертации на соискание кандидата, а затем –доктора наук. Степени (кандидата и доктора наук) присваивались, как правило, наосновании защиты диссертаций. Присвоение же ученых званий жесткоувязывалось с работой в вузе либо научно-исследовательском учреждении.Постановление СНК СССР «Об ученых степенях и званиях» от 13 января 1934 г. //Собрание законов СССР. 1934. Т 3.
Ст. 30. Подробнее см.: Берлявский Л.Г. Правовое положениенаучных работников в СССР в 30-е гг. XX в. // Юридическое образование и наука. 2015. № 4.С. 22–25.347146Принципы квалификации и аттестации были подтверждены постановлением СНКСССР от 20 марта 1937 г.348 Фактически законодательство 1930-х гг. восстановилоранее существовавшую в дореволюционной России научную иерархию, при этомбыла введена ученая степень второй, высшей ступени (после первой ступени –кандидата наук) – доктор наук.
Однако одновременно с упорядочиванием,«нормализацией» процессов в научном поле, это преобразование вывело запределы научного сообщества тех, кто не смог «играть» по новым правилам,например, группу «красных профессоров», лишив часть из них правапреподаванияввысшейшколекак«неостепененных»специалистов.Справедливости ради отметим, что первая защита кандидатской диссертации поисторическимнаукамсостояласьтакжевстенахИнститутаКраснойпрофессуры349.Итак, исследуемый период можно характеризовать как время измененийнаучного сообщества: трансформировались его количественные и качественныехарактеристики, в том числе важнейшая – социально-демографическая структура.Причины обнаруживаются в сложном переплетении факторов экстерналистского(внешнего) и интерналистского (связанных с внутренними тенденциями развитиянаучного знания) характера. Трансформация научного сообщества началась подвлиянием внешнего – мобилизационного – фактора военных лет, ускорилась впореволюционныйпериод,замедлиласьв1920-егг.,встретившисьсинерционными силами, и в середине 1930-х гг.
была зафиксирована в формах исостоянии,обеспечивающихфункционированиенаукикаксоциальногоПостановление СНК СССР «Об ученых степенях и званиях» от 20 марта 1937 г., №464 // Собрание законов СССР. 1937. № 21. Ст. 83.34919 октября 1933 г. диссертацию защитил выпускник Н.М.
Добротвор на тему «Борьбаза хлеб – борьба за социализм (рабочие продовольственные отряды в годы Гражданскойвойны)». Дирекция ИКП разослала пригласительные билеты на участие в публичной защитедиссертации. Ввиду новшества защита привлекла несколько сот зрителей. Официальнымиоппонентами были А.М. Панкратова, Е.А.
Мильштейн и бывший нарком продовольствияБрюханов. Добротвор М.Н. Первый в СССР кандидат исторических наук // Российскаяинтеллигенция в отечественной и зарубежной историографии: Тезисы докладовмежгосударственной научно-теоретической конференции, Иваново, 20–21 сентября 1995.Иваново, 1995. С. 536-537.348147института. Симптоматикой этого периода стало разрушение системы аттестации иквалификации научных кадров, восстановленной в середине 1930-х гг.1482.2.Научноесообщество:дисциплинарная,пространственная,возрастная структураОхарактеризовав факторы и тенденции структурных изменений научногосообщества, обратимся к результатам проведенного анализа – последовательнорассмотримдисциплинарноеитерриториальноераспределениенаучныхработников; отдельные группы в их составе – возрастные, гендерные,национальные и т.д. Это необходимо для ответа на вопрос: что же представляло икак функционировало научное сообщество в переходный период существования«без степеней и званий» – в 1918-1934 гг.Научные работники, к какой бы группе наук они ни относились, действовалив одних и тех же социально-бытовых, экономических, политических икультурных исторических контурах, испытывали влияние одних и тех жефакторов и на первый взгляд должны были адаптироваться к ним идентичнымобразом, однако ответ каждой дисциплинарной группы на предложенныеисторические обстоятельства, безусловно, имел свою специфику.
И конечно,положение (даже социально-бытовое) ученых, представлявших ту или инуюдисциплинарнуюобласть, былодисциплинарнойструктурыразличным.научногоВ этом отношениисообщества,каканализминимум,даетвозможность установить специфику бытования отдельных профессиональныхгрупп – порой самых узких: учет как доминирующих, так и специфичныхтенденцийнеобходимдляпониманияцелой,несегментарнойкартиныпроисходящих в научном сообществе событий. Также дисциплинарный анализпозволяетохарактеризоватьсвоеобразнуюрасстановкусилвнаучномсообществе, влиявшую даже на интеллектуальную атмосферу эпохи и ееметафорическую насыщенность350.Данные о дисциплинарной структуре научного сообщества дают материалыЦентральной комиссии по улучшению быта ученых (ЦЕКУБУ) и разработочныеО последнем, например: Маликова М.
НЭП как опыт социально-биологическойгибридизации // Отечественные записки. 2006. № 1. С. 175–192.350149таблицы Центрального управления народнохозяйственного учета (ЦУНХУ)(параграф 1.3).Проблема определения дисциплинарной структуры научного сообщества вуказанный период осложняется несколькими обстоятельствами. Во-первых, вусловиях не вполне оформленных демаркационных границ дисциплин саминаучные работники порой не четко определяли свою специализацию.
Так,например, историк, социолог, методолог гуманитарной науки Н.И. Кареев –ученый широкого кругозора – в анкете, заполненной в 1923 г., подчеркивал, чтонаиболее подходящей для себя работой он считает «методологическую» 351. Хотяпод этим в графе анкеты подразумевалась исследовательская работа в целом, безуточнения научной специализации – альтернативами были «организационная» и«административная» деятельность, и на сегодняшний день его творчествоисследуется историками, социологами, психологами и политологами352. Ученые,действовавшиевнутринаучногополяпервойтретиXXв.,небыли«дисциплинированы» в своем научном методе и выборе предмета исследования –скорее, они работали не внутри узкой профильной специализации, а впространстве смежных дисциплин353.Вторым ограничением является квотирование отнесения научных работниковк тем или иным группам наук в документации ЦЕКУБУ, которая привлекаласькак статистический источник.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
