Диссертация (1168470), страница 30
Текст из файла (страница 30)
Мощной его составляющей стало увеличение численности внаучном сообществе научных работников-евреев. Отмена территориальных(«чертаоседлости»)исословных(запретназанятиеопределеннымипрофессиями) ограничений, реализованная еще в годы Первой мировой войны,получила дополнительный стимул в виде проводимой большевиками политикиинтернационализма, проповедующей дружбу и сотрудничество между нациями.Следствием действия этих факторов была усилившаяся миграция указаннойгруппы в столичный регион, а также ее коммунизация.
Другими участникамиэтого потока были т.н. «коренные», национальные кадры научных работников.Наконец, своего рода маркером времени стали иностранные специалисты,приезжавшие в СССР на поиски коммунистической утопии или привлеченныевозможностью быстрой карьеры; их встречали благожелательно в 1920-есередине 1930-х гг.Наконец, еще одним мощным компенсаторным потоком стало вовлечение внаучную деятельность лиц низкого социального происхождения – происходящихиз рабочих и крестьян (параграфы 3.3 и 3.5). Чаще всего именно этот поток (всовокупностисприходомвнаукупартийцев)привлекалвниманиеисследователей, чьи оценки варьировались от положительных до отрицательных взависимости от того, какому историографическому этапу принадлежало их140исследование (параграф 1.1).
Сам закрепившийся за ними термин «красныепрофессора» в силу приписываемой этой группе быстрых академических карьерпри не вполне достаточном для таких высоких позиций уровне и качествеобразования стал настолько нарицательным, что метафорически прижился даже вхудожественной литературе.Ростчисленностинаучныхтерриториальнымперемещением,урбанизационнымипроцессамиработниковобусловленнымтехлет,ноисопровождалсянетолькоихобщимиконкретно-историческимиобстоятельствами: снятием ряда прежде существовавших ограничений (например,«черты оседлости»), а также увеличением числа научных учреждений, ихштатногообеспечения,образованиемновыхуниверситетскихцентров впровинции335. Эти процессы были разнонаправленны, они включали как переезднаучных работников в столичный регион – преимущественно в Москву; так и,напротив, рекрутирование групп столичной интеллигенции в провинцию во вновьобразованные вузы.
Значение происходящего заключалось в установлениисоответствиямеждунеобходимой(впланелогикиразвитиянаукииэффективности ее управления) и фактической структурой научных кадров.Именноэтотпроцесссталсоциальныммеханизмом,которыйсмягчилдиспропорции в структуре научных кадров.Происходившие процессы свидетельствуют о системном характере перемен вбытовании научного сообщества, качественно скорректировавших его социальнодемографический портрет. Однако эти изменения – в частности, вхождение внаучное сообщество на равных конкурентных правах новых, больших вколичественном отношении групп научных работников – женщин, национальныхНапример: об организации университета Западной Коммуны (г. Смоленск) иформировании его преподавательского корпуса см.
замечательное дело: ГА РФ. Ф. Р-3415. Оп.1. Д. 7, а также статьи: Каиль М.В. Из истории становления образования в советской провинции// Вопросы образования. 2013. № 1. С. 256–272; Он же. Первые университетские центрысоветской России (Тамбов, Кострома. Смоленск): общее и особенное в контексте эпохи иисторической памяти // Известия Смоленского государственного университета. 2017. № 3 (39).С.
220–233.335141научных кадров (например, евреев) и – особенно – представителей невысокогосоциального происхождения (рабочих и крестьян), а также молодых партийцев(например, «красных профессоров») – сопровождались мощными инерционныминастроениями и далеко не всегда приветствовались активными игрокаминаучногополя.Так,инерционнаясоставляющаявыражаласьввидепредубеждения (например, по отношению к женщинам – научным работникам),откровенной неприязни и неприятия культурного, образовательного уровня вновьпришедших, их национальности либо заявляемой политической позиции.Однако проблема заключалась не в особенностях психологическогоотношения научных работников друг к другу, а во вполне конкретных социальноэкономических ограничениях возможностей их количественного роста ираспределения ресурсов между отдельными группами.
Легче всего эти процессыобъяснить в рамках т.н. теории структурной инерции. Ее авторы – Т. Бернс иДж. Сталкер (Burns T., Stalker G.M), а также А. Стинчкомб (Stinchcombe A.L.) –указывали на то, что инерционное давление порождается как внутреннимустройством структуры, так и средовыми ограничениями336. С одной стороны,поскольку набор ресурсов ограничен, любое структурное изменение почти всегдапредполагает перераспределение ресурсов. Это подрывает сложившуюся системуобмена, поэтому обычно хотя бы некоторые части системы противятся любойпредполагаемой реорганизации337. С другой стороны, формальные структурымногих организаций четко отражают мифы их институциональных сред, а нетребования производственного процесса и тем самым могут содержатьзначительную336инерционнуюсоставляющую338.Такимобразом,факторBurns T., Stalker G.M.
The management of innovation. London: Tavistock, 1961. URL:https://us.sagepub.com/sites/default/files/upm-binaries/27412_8.pdf (дата обращения: 18.06.2019);Stinchcombe A.L. Bureaucratic and craft administration of production // Administrative ScienceQuarterly. 1959. Vol. 4 (June). P.
168–187.337 Цит.по.: Майкл Х., Джон Ф. Популяционная экология организаций // Экономическаясоциология. 2013. Т. 14. № 2. С. 44.338Мейер Дж., Роуэн Б. Институционализированные организации: формальнаяструктура как миф и церемониал // Классика новой экономической социологии / Под ред.А.А. Радаева. М., 2014. С. 134.142структурной инерции соотносится с конкурентными процессами внутри научногополя.Системныеизменения,соднойстороны,способствовалиростуконкурентной напряженности внутри научного сообщества, не готового к стольрешительному перераспределению позиций и ресурсов, и, с другой стороны, велик сплочению групп и противопоставлению их друг другу.Это настроение было схвачено в периодике тех лет.
В издании «Научныйработник» в 1929 г. отмечалось: «В огромную, нагруженную телегу впрягли ипродолжают впрягать все больше и больше лошадей, этих лошадей подгоняют совсех сторон, а дорогу для всей этой процессии не успели подготовить <…>Изданное Наркомпросом РСФСР постановление об обязательном отслуживанииза аспирантскую стипендию в течение трех лет при отсутствии вакансий в старыхвысших учебных заведениях, при отсутствии точных перспективных планов наразвертывание новых институтов и учебных заведений, при непроведениипостановления о повторных конкурсах для “засидевшихся ассистентов” звучитнасмешкой»339.
Автору вторил первый ректор Института Красной профессурыМ.Н. Покровский: «Есть очень хороший окончивший аспирантуру физик илиматематик, который не может получить себе работы даже во Владивостоке:местные секции этот консерватизм защищают.
Некоторые местные отделения непозволяют Наркомпросу отстранить от работы явно негодного, устарелогоработника по принципу – сел и не трогай его. <…> О смене мы кричали на всехперекрестках, а когда эта смена подошла и начинает сменять, то оказывается, чтосменять ей некого, все занято»340. Штампами периодической печати тех лет сталиобвиненияпрофессоровиз«бывших»внеприятии«советской»,«коммунистической» молодежи.
Так, в заметке с говорящим названием«Уборщики… с высшим образованием» (1929) отмечалось, что Комиссия попроверке аппарата Академии наук отметила «ряд случаев неправильного, ничем339340С. 17–20.Штарк Б.М. Еще о подготовке научной смены // Научный работник. 1929. № 3. С. 16.Покровский М.Н. О подготовке научных работников // Научный работник. 1929. № 1.143не объяснимого использования в академических библиотеках лиц, окончившихсоветские ВУЗы и школы, на технической работе, в качестве уборщиков,сторожей, швейцаров, рассыльных. Такое же “использование” наблюдается и вдругих академических учреждениях»341.
В статье «Ликвидация кулачества каккласса и научные работники» Г.С. Зайдель подчеркивал, что «Экспертнаякомиссия, утверждавшая прием в члены Секции научных работников, свеличайшим сопротивлением принимала советский ученый молодняк в рядыученых, чиня ему всяческие препятствия…»342. Похожих цитат из периодическойпечати тех лет можно привести множество. Отметим только, что им в таком жеколичественном соотношении могут противостоять цитаты из источниковличного происхождения о засилье и хищничестве в науке, натиске «красныхпрофессоров».Приведенные примеры показывают, как равенство возможностей периода«военного коммунизма» в науке в скором времени оказалось скорректированоограниченностью – штатного расписания, пайковой и окладной системы.
Спустякакое-товремяонотрансформировалосьвэкономическуюибытовуюдифференциацию ученых – иерархическую систему (параграф 3.2), важнойосновой которой стала система разрядов / категорий Центральной комиссии поулучшению быта ученых (ЦЕКУБУ) – Экспертного бюро Секции научныхработников (СНР). Так, с декабря 1921 г. научных работников разделили на 5разрядов: к 5-му разряду относились «ученые мирового значения, а равнокрупнейшие представители данной науки», к 4-му – «выдающиеся ученые,являющиеся инициаторами или виднейшими представителями в России крупныхученых направлений и школ и могущие указать ряд самостоятельных научныхработников как своих учеников», к 3-му – «крупные ученые с большим научным инаучно-учебным стажем и значительным количеством оригинальных научныхработ, могущие руководить подготовкой научных специалистов»; ко 2-му –341342НИОР РНБ.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
