Диссертация (1168461), страница 55
Текст из файла (страница 55)
С. 122.498Там же. С. 120–121.499Макарий (Веретенников), архим. Московский митрополит Макарий и его время. М., 1996. С. 75–102.500Донской Г. Г. Время суток… С. 7–16.218й недѣли по Пасцѣ в среду, въ 2 час нощи»501. Чаще всего час кончины неупоминался, как в Житии Сергия Радонежского, составленном ЕпифаниемПремудрым, где указаны только год, месяц и день кончины подвижника502.Указание же на число прожитых лет было редкостью: книжники проявлялиинтерес к духовному возрасту.Дату смерти иконописца, сохранившуюся в источниках, впервые оспорил архиепископ Сергий (Спасский), предположивший, что она была привязана к дате смерти прп. Никона Радонежского, которая в Великих МинеяхЧетиих показана под 6938 г. Учитывая, что последний после кончины прп.Сергия Радонежского (1391) был настоятелем Троицкого монастыря 37 лет и,следовательно, почил в 1428 г., а согласно Житию Никона, Андрей Рублѐвумер незадолго до его смерти, архиепископ Сергий предложил считать годомсмерти иконописца 1427 г.503 Позднее к этому вопросу вернулась В.
Г. Брюсова, которая назвала датой кончины Андрея Рублѐва август-ноябрь 1427 г.504Суть еѐ доводов сводится к следующему. Свидетельство Жития Никона Радонежского о росписи Спасского собора в Андрониковом монастыре является поздней интерполяцией, поскольку, по еѐ мнению, этот собор был построен и расписан в конце XIV в. В более ранних списках говорится о смертииконописца после росписи Троицкого собора в Троицком монастыре505.
Одним из аргументов исследовательницы в пользу невозможности строительства Спасского собора Спасо-Андроникова монастыря в 1427–1428 гг. является соображение о том, что в это время в Москве свирепствовала эпидемиячумы, и «трудно представить, что церковь строилась, когда смерть косилалюдей»506. Факты, содержащиеся в летописях, свидетельствуют об обратном.В Пскове и Новгороде для прекращения эпидемий традиционно сооружалисьдеревянные или каменные обыденные церкви, которые, как правило, посвя501Слово о житии и преставлении великого князя Дмитрия Донского // БЛДР.
Т. 6: XIV — серединаXV в. М., 1999. С. 214, 216.502Житие Сергия Радонежского // БЛДР. Т. 6: XIV — середина XV в. М., 1999. С. 388.503Сергий, архим. Историческое описание… Прил. С. 14–15.504Брюсова В. Г. Спорные вопросы биографии Андрея Рублева // ВИ. 1969. № 1. С. 38.505Там же. С. 35–36.506Там же. С. 40.219щались Спасителю, Богородице или святому, на день памяти которого падалостроительство507. В. Г. Брюсова обращает внимание также на то, что АндрейРублѐв, согласно Житию Никона, умер незадолго до кончины троицкогоигумена (17 ноября 1428 г.), связывая эту смерть со свирепствовавшим вМоскве моровым поветрием.
Эту же дату признаѐт и О. Г. Ульянов508. Отрицая достоверность «Книги...» и «Сказания...», исследовательница полагает,что единственный список Жития, в котором смерть Никона отнесена к 1430г., находится в Великих Четьих Минеях, и все последующие данные о кончине Андрея Рублѐва восходят к ней509.
Однако, упрекая коллег в том, чтоони, занимаясь творчеством Андрея Рублѐва, «выбирают то, что им представляется наиболее достоверным»510, она сама следует этой методе. Главныееѐ источники — жития Сергия и Никона Радонежских — объявляются единственно достоверными, и всѐ, что противоречит им, отвергается.
Такой подход не лишѐн некоторой гиперкритичности и страдает односторонностью.Жития являются источником, требующим особой осторожности при обращении с содержащимися в нѐм фактами. В. О. Ключевский считал их«труднейшими для исторической критики»511. Житие — в первую очередьпроизведение назидательное. Его цель — не точное воспроизведение действительности, а нравственное воздействие на читателя. Важнейший элементжития — это факт, а не его точная хронологическая увязка, тем более, чтопод историческим фактом в Средние века понимали совсем иное, нежели современные историки512. И в этом смысле «житийное время», как, впрочем, и«житийный факт», имеют вневременной характер и не всегда соответствуют507Уваров А. С.
Обыденные, единодневные церкви // Древности. Труды МАО. Т. I. Вып. 2. М., 1867.С. 43, 46 (отд. пагинации); Зеленин Д. К. Обыденные полотенца и обыденные храмы // Живая старина. 1911.Вып. 1. С. 18–19.508Ульянов О. Г. Древнейшая история некрополя Спасо-Андроникова монастыря // Московскийнекрополь. История. Археология. Культура. Охрана.
М., 1996. С. 27.509Брюсова В. Г. Спорные вопросы… С. 47.510Там же. С. 36.511Ключевский В. О. Источники русской истории // Соч. В 9-ти тт. Т. VII. М., 1989. С. 77.512Гуревич А. Я. «Территория историка» // Одиссей-1996. Человек в истории. Ремесло историка на исходе ХХ в. М., 1996. С. 91–92.220истинной последовательности событий513. Поэтому хронологические указания древнерусских житий не всегда нужно понимать буквально.В агиографических трудах Пахомия Серба сохранились две взаимоисключающие версии о времени и месте смерти великого иконописца.
Первая,отражѐнная в Житии Никона Радонежского, свидетельствует о кончине Андрея Рублѐва и Даниила Чѐрного до смерти троицкого игумена (что однозначно указывало на роспись Троицкого собора как на последнюю его работу) и погребении в Троице-Сергиевом монастыре514. Согласно второй версии,содержащейся в Житии Сергия Радонежского третьей Пахомиевской редакции (по классификации Б. М. Клосса) (ок. 1442 г.), иконописец возвратилсяиз Троицкой обители в Андроников монастырь и умер после росписи Спасского собора515. Так или иначе, обе версии были совмещены в миниатюрах,иллюстрирующих жития Сергия и Никона Радонежских.В Житии Никона Радонежского рассказ о росписи Спасского собора является вставным эпизодом, дающим читателю справку о дальнейшей судьбеиконописцев, которая была открыта прп. Никону. Затем повествование возвращается к рассказу о кончине троицкого игумена, и Пахомий Серб отмечает: «Мы же оставльше еже о сихъ, паки на предлежаще да възвратимся»516.Эта оговорка, определѐнно свидетельствующая о кончине Андрея Рублѐвапосле смерти Никона, не была замечена исследователями, что и привело квыводу, будто великий иконописец скончался до смерти троицкого игумена.Однако, приступая к составлению Жития, Пахомий Серб, в значительнойстепени зависевший от устной традиции, но, очевидно, не располагавшийинформацией о последних годах жизни иконописцев, сомневался в точностиизложенной им последовательности событий: «Мы же худостию разума своего неудоумеваем: кое прежде глаголати; но убо в мале ныне настоящая513Лихачѐв Д.
С. Поэтика древнерусской литературы… С. 536.Клосс Б. М. Избранные труды... С. 88; см. также: Попов Г. В. Даниил и Андрей Рублѐв в ТроицеСергиевом монастыре // Троице-Сергиева лавра в истории, культуре и духовной жизни России. МатериалыIII Международной конференции 25 сентября — 27 сентября 2002 г. Сергиев Посад, 2004. С. 218–219.515Клосс Б.
М. Избранные труды... С. 401–402.516Яблонский В. С. Пахомий Серб и его агиографические писания. Биографический и библиографический очерк. СПб., 1908. С. LXXVI.514221вспомянувше и прочия по сих елико возможно предложим»517. Вторая версия, где имя Андрея Рублѐва стоит рядом с именем игумена Александра,ставшего настоятелем Андроникова монастыря не ранее 1427 г., также не даѐт оснований говорить о том, что иконописец умер до смерти прп. Никона.По мнению Г. В.
Попова, обе версии кончины Андрея Рублѐва «примиряет» духовная грамота прп. Иосифа Волоцкого, где с опорой на рассказ троицкого игумена Спиридона сообщается о том, что после работ в Троицкоммонастыре иконописец вернулся в Андроникову обитель и там умер518.Что же касается рассказа о Андрее Рублѐве в Макарьевской редакцииЖития Никона Радонежского519, где переход от рассказа о кончине иконописцев к рассказу о смерти Никона отсутствует, то он помещѐн не для того,чтобы сообщить точное время кончины иконописца, но чтобы дать примерпрозорливости прп. Никона Радонежского520.Таким образом, рассмотренные источники свидетельствуют о том, чтоАндрей Рублѐв скончался в Андрониковом монастыре после 1428 г.
Главноекроется в деталях, которые на первый взгляд кажутся второстепенными.Днѐм смерти иконописца в реконструированной П. Д. Барановским эпитафииназвано 29 января, день перенесения мощей св. Игнатия Богоносца, отсутствующее в сохранившихся источниках.Поэтому исследователи предлагают иные дни кончины Андрея Рублѐва.Так, О. Г. Ульянов считает, что она пришлась на 17 октября 1428 г.521 Признавая подлинность надгробия, он пишет: «Память священномученика Игнатия Богоносца <…> должна отмечаться 17 октября согласно указаниям восточного мартиролога IV в. в его сирийской версии. Сохранившееся названиедня недели <…> позволяет определить <…> единственно возможную дляконца 20-х гг.
XV в. дату, когда день Игнатия Богоносца пришелся на субботу, — это 17 октября 1428 года (выделено О. Г. Ульяновым. — А. А.). В этот517Там же. С. LXXV.Попов Г. В. Даниил… С. 219–220.519Житие Никона Радонежского // ВМЧ. Вып. 9. Ноябрь. Тетрадь III. Дни 17–22. М., 1914. Стб. 2906.520Плугин В. А. Мировоззрение... С. 28–29.521Ульянов О. Г.
Цикл миниатюр лицевого «Жития Сергия Радонежского» о начале Андроникова монастыря // ПКНО–1995. М., 1996. С. 189–190.518222день Русской Церковью совершается память преподобномученика АндреяКритского, с именем которого традиция Троице-Сергиевой лавры связывалапразднование памяти Андрея Рублѐва». В качестве дополнительного аргумента для подтверждения предложенной даты О. Г. Ульянов приводит указание краткой редакции Жития Никона Радонежского, где отмечается, что кончина троицкого игумена произошла 17 ноября 1428 г.
«в мале времени попреставлении» Андрея Рублѐва.Искусственность таких построений очевидна. Во-первых, год кончиныАндрея Рублѐва, приходящийся на 1430 г., сохранился в других письменныхисточниках, на которые О. Г. Ульянов не ссылается. Во-вторых, нужно ещѐдоказать, что праздники, отмеченные в сирийском мартирологе IV в., к томуже повреждѐнном арианами522, были приняты в Русской Церкви в XV в. Среди рукописных месяцесловов XI–XIV вв., проанализированных О. В. Лосевой, день памяти прпмч. Андрея Критского, приходящийся по Иерусалимскому уставу на 17 октября, отмечен только в греческих календарях X–XIIIвв. константинопольского происхождения, в славянских месяцесловах егопамять обычно приходилась на 19 или 20 октября523. Наконец, прпмч. АндреяКритского О. Г.
Ульянов спутал со свт. Андреем, архиепископом Критским(день памяти 4 июля), который по традиции, принятой в Троице-Сергиевойлавре, являлся небесным покровителем иконописца. Исследователь упустил,что в надгробии, согласно расчѐтам П. Д. Барановского, речь шла не о днепамяти Игнатия Богоносца, но о воспоминании перенесения его мощей, которое по уставам Великой Константинопольской церкви и Студийскому приходится только на 29 января524. В своѐ оправдание О. Г. Ульянов даже приводит такой аргумент: «Впоследствии, видимо, произошло замещение на 4июля — день памяти Андрея, архиепископа Критского»525.Церковная традиция консервативна.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
