Диссертация (1155293), страница 18
Текст из файла (страница 18)
Литературовед С.Ф. Дмитренко назвал их «мудрыми и озорными одновременно». Дмитренко приводит, среди прочих, анаграмму Авалиани, в которой осуждается корысть и связанные с ней пороки: «Ангелыпропали. / Наглые пропали. / Ангелов отмена. / Главное – монета»168.Есть у поэта и текст, где он напрямую обращается к Нагорной проповеди и дает некоторые комментарии: «Не суди, не сужу – / не из страха, чтобуду судим / Не убий, не убью – / не из жути, что буду казним»169.Олег Охапкин, считавшийся в культурном подполье «крутым православным», затрагивает этические проблемы самым краем.
Это происходит входе разработки поэтических традиций. Например, в стихотворении «К душесвоей» (1970)170 автор интересно работает с фольклором. Взяв душеспасительную тему разговора поэта со своей душой, Охапкин не может не вспомнить свои грехи: гордость, гневливость («пиру брань предпочитать»), лень(«распласталась по одру, читай, по дивану»), пьянство, блудодеяние («а то ибабу заведу»).
Поэт говорит о грехах с юмором. И в тоже время видно, что онсокрушается о них, это не плоский смех, а действительно покаянная речь. Идуша «на кресте, пусть одна, зато боли больше». Так автор через страданиехочет получить спасение.Речь Охапкина порой приближается к речи юродивого, о чем мы сказали более подробно в предыдущем параграфе. Но фигур поведения, связанныхс юродством, у Охапкина относительно мало.Совсем немного их и у Сергея Стратановского. Лишь однажды он примеряет на себе образ «Христа ради блаженного». Это происходит в двухчаст167Сапгир Г.
Стихотворения и поэмы. СПб.: Академический проект, 2004. С. 152.Дмитренко С. Поэт Дмитрий Авалиани // Литература, № 15, 2008.169Авалиани Д. Гуттаперчевый мальчик // Новый мир, №8, 1997.170Охапкин О. Избранное. Стихи и поэмы. [Электронный ресурс:]. Код доступа:http://www.religare.ru/25_861.html Дата обращения: 14.08.201816887ном стихотворении «Скоморошьи стихи», впервые опубликованном в журнале «37» и перепечатанном затем в «Вестнике РСХД»171. Автор спрашиваетГороха, Скомороха, Обезьяныча: «Почему обезумевший за ночь / Я пришелза наукой к тебе?».
Впрочем, ответ звучит уже в задаваемых вопросах: «я живой, но из жизни изъятый…». И, чтобы снова почувствовать вкус жизни, поэтрешается стать учеником «мужичка в обезьяньей избе»: «Скоморошить? Давай скоморошить / В речке воду рубить топором / И седлать бестелеснуюлошадь / С человеческим горьким лицом. / За избенкой – дорога кривая /Ночь беззвездна. Не сыщешь пути. / И квасок с мужичком попивая / Сладкожить в обезьяньей шерсти».Гораздо ярче тема девиантного поведения звучит в творчестве ЕленыШварц. Там, где фантазии героини соприкасаются с реальным миром, онанадевает маску шутихи, которая мыслит и действует алогично. Вот, например, как она воспринимает церковное время и пространство: «Дни передПасхой, дни Поста / Гармошкой со-разводятся, / То становлюсь я как черта, /То все во мне расходится»172.Вот как она молится: «Свою палатку для молитвы / Я разбиваю гдеугодно – / В метро, в постели или в бане – / Где это Господу угодно».Да и сама молитва воспринимается героиней в контексте парадокса,она говорит о ней как мог бы сказать скоморох: «Быстрей молись – чтобымолитв / Друг к другу липли кирпичи, / Сплошь, чтобы не было зазора, / Неуставай днем и в ночи.
/ Чтоб вырастал большой собор / Без окон и дверей.Ни щели. / Чуть замолчишь – внутри уж вор, / Нечистые скользнуть успели».Если бы не появившиеся вдруг «нечистые», мы могли бы зачислить героинюприведенных выше стихов в последовательницу дзен-буддизма. Последний,как известно, строит свою религию на парадоксе.171172Стратановский С. Скоморошьи стихи // Вестник РСХД, №2, 1977.Шварц Е. Труды и дни Лавинии, монахини из ордена Обрезания Сердца. Нью-Йорк, Ардис, 1987, с. 85.88О юродстве «в лоб» говорит стихотворение «Дурачок»173. Автор пишетоб убогом, которого привезли в монастырь на излечение, «чтоб от жизнипромоленной, строгой / сошла его дурь». Дурачок крестится, «будто свечкивтыкает в плечи». «Из глаз его синие реки / к Богородице наискосок / Он ейшепчет тихие речи / Все бочком, как побитый щенок». Странно, словом, ведет себя дурачок.
И это нормально.В контексте освоения темы юродства в культурном подполье вполнемогла со всей остротой возникнуть проблема взаимоотношения этического ирелигиозного. Начитанные авторы наверняка знали о ситуациях, когда религиозное разрушает этическое. В качестве общеизвестного примера такогопрерывания можно считать историю Алексия, человека Божия, который жилв доме своих родителей под видом нищего. В то время как его отец и матьсчитали сына бесследно исчезнувшим и сильно горевали о нем.
Эта историябыла популярна и на христианском Востоке, и на христианском Западе174.Юродивые Христа ради сумели показать, что добро и зло есть в некоторыхслучаях явление ситуативное. И расхожие представления о грехе очень частоне имеют абсолютного значения.Однако в религиозной поэзии юродствующий персонаж практически несовершает неморальных жестов. Или, во всяком случае, поэт не ставит такиедействия в фокус своего внимания, не акцентируется на отклонениях от нормы в контексте обретения Небесного Царства.
Исключения здесь редки. Кним с натяжкой можно отнести некоторые фигуры поведения героиниШварц.Для поэтессы, как и для Сабурова, была актуальна седьмая заповедь опрелюбодеянии. Эротические видения постоянно преследуют ее героиню.173Там же. С. 83.Православный церковный календарь / Житие преподобного Алексия, человека Божия.
[Электронный ресурс:] Режим доступа: http://azbyka.ru/days/sv-aleksij-chelovek-bozhij Дата обращения: 15.08.201817489Так, цикл «Хоррус эротикус» («Horror eroticus») (1978)175 полностью связан стакого рода искушениями. Совокупление в восприятии автора – грех, потомучто бросает человека в стихию природного: «Против воли – тупое жало /Вздымается из брюха кинжалом / И несет томительную смерть / Все идут путем греха». Такое понимание ведет нас в область гностицизма, где плотьнеизменно связана с падением души в плотный мир, с ее материализацией.Чувство вины усугубляется тем, что во сне героиня совершает прелюбодеяние даже в храме.
Шварц не пытается поставить героиню на стезю жизнестроительства: сама мысль о законном браке и рождении детей даже не приходит ей в голову. Она вся живет страстью: «Хоть меня до греха раскаяньемучит и страх, / Ночь связала нас клейкой лентой, / Пахнет чужими вещами,настойкой разлитой и «Кентом», / Входит бесшумно Дракон о семи головах».В таком контексте, действительно, седьмая заповедь нарушена и, чтобы спастись, чтобы уйти от назойливых образов, героиня молит Бога сотворить изее ребра: «Друга верного, мелкого, белого.
/ Не мужа, не жену, не среднего, /А скорлупою одетого ангела». Это просьба юродивой, знающей, конечно, чтоиз ребра Адама была сотворена Ева. Это ломающее традицию прошение прерывает этическое: чудо нужно ради спасения. Но если жесты юродивыхнесли спасение не только им самим, но и другим людям, то вопль героини –всего лишь мольба о помощи. К подлинному юродству ее слова отношенияне имеют, поскольку завязаны на психологию и гностическое пониманиесекса.Похожие искушения преследуют и монахиню Лавинию, героиню однойиз книг Шварц176.Лавинию преследуют искушения связанные не только с эротикой, но ис теологией.
Любопытно, что некоторые странные видения, о которых пишетШварц, в постсоветское время реализовались в художественных проектах.175176Шварц Е. Horror eroticus // Ковчег, №5, 1980Шварц Е. Труды и дни Лавинии, монахини из ордена Обрезания Сердца. Нью-Йорк, Ардис, 1987.90Так, строчки «У нас в монастыре / Крещеный черт живет – / То псалтирь читает, / То цепь свою грызет» нашли свое продолжение в фильме-притче Николая Досталя «Монах и бес».Другой пример можно найти в творчестве Вениамина Блаженного.
Егогерой старается во всем искать волю Божию. О своей жизненной тактике поэт написал стихотворение «Опять я нарушил какую-то заповедь Божью»177. Ивсе-таки однажды нашему автору пришлось пойти на сильный жест, сроднитем, которые совершали святые юродивые.Мы имеем в виду стихи о Марине Цветаевой и обращении писателя кБогу с просьбой о прощении поэтессы. Самоубийство – смертный грех. ВЦеркви не принято поминать самоубийц. Блаженный это знает, и в келейноймолитве «вопиет»: «Прости, Господь, свою дуреху… / Прости, Господь, меня, горюху, / Ожесточилась – не стерпела, / Петлей накинула разлуку / Надушу грешную, на тело»178.Автор как бы ставит себя рядом с Цветаевой в ее несчастье.
И молит,чтобы грех был покрыт Божьей благодатью.Герой Блаженного кровно связан с юродством, о чем мы говорили впредыдущем параграфе. Именно юродство позволяет сохранять поэту связь сБогом и не бояться никаких «богохульных», на первый взгляд, размышлений.Не случайно и то, что поэт Вениамин Айзенштадт взял себе псевдоним«Блаженный». И под этим именем вошел в русскую литературу.Феномен юродства также отразился в творчестве поэтов, которыевнутренне никак с ним не были связаны.
В качестве примеров можно указатьна текст Дмитрия Бобышева «Ксения Петербуржская» и стилизации под духовную поэзию «калик перехожих» Сергея Аверинцева. Так что, если посмотреть на картину в целом, о «блаженных ради Христа» говорили многие177178Блаженный В. [Без названия] // Православная община, №36, 1996.Блаженный В. Стихи // Православная община, №35, 1996.91авторы. И не случайно: история святых юродивых показывает их огромнуюроль в утверждении духовных основ жизни. Идея блага, которая вдохновляламногих древнегреческих философов, была побудительным мотивом и для ихдеяний.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
